Сегодня на нем был наглухо застегнутый темный пиджак и белая рубашка с мелким рисунком, без галстука. Я, конечно, мало что смыслю в моде, но всегда могу отличить дорогую одежду, и мне было совершенно ясно, что Кейн выкладывал за свои шикарные рубашки больше, чем я за большинство своих нарядов. Весь его элегантный облик говорил о финансовом благополучии, хотя дорогой пиджак с рубашкой и дополняли джинсы и простые черные кроссовки. Кожа его была покрыта легким естественным загаром, и я решила, что он, скорее всего, имеет европейские корни – греческие или итальянские. Это сложно было определить, но, в любом случае, передо мной стоял великолепный образчик мужской красоты, с точеным лицом и рельефным телом. У него был идеально прямой нос, и, надо признаться, я никогда не видела столь совершенного классического профиля. Кейн стоял ко мне боком, и я могла любоваться его густыми черными ресницами, обрамлявшими лучистые, шоколадного цвета глаза. Да за такие ресницы любая женщина отдала бы целое состояние. На четко очерченном подбородке проступала небольшая щетина, словно его слегка присыпали черным перцем, и я невольно представила, как жесткие волоски при прикосновении покалывают мою кожу. Я сидела, глубоко погрузившись в сладкие мечты, и вдруг почувствовала на себе его пристальный взгляд. Он смотрел на меня, прищурив глаза, в которых я заметила веселые искорки, хотя он не улыбался.

Профессор поднялся еще на одну ступеньку, и я изо всех сил постаралась сделать безразличное лицо, как будто только что мысленно не возносила хвалу его предкам и не предавалась запретным мечтам, – и вдруг с изумлением поняла, что прямо перед моими глазами его ширинка. Я попыталась было перевести взгляд на какую-нибудь другую часть его тела, но продолжала сидеть как зачарованная. Что это? У него что-то в кармане или?.. Судя по очертаниям, это было нечто впечатляющее.

Кейн повернулся, чтобы обратиться к студентке по другую сторону лестницы, его джинсы еще больше натянулись в том самом месте, и мои предположения подтвердились – только представьте себе, этот роскошный мужчина к тому же был обладателем весьма впечатляющего члена. Я отвернулась, чтобы не глазеть на эту весьма заметную выпуклость, и сидящий по соседству парень в вязаной шапочке, рисовавший обнаженных женщин в блокноте, игриво улыбнулся мне. Я улыбнулась в ответ…. И в этот момент Кейн обратился к нему.

«Художник» в вязаной шапочке был первым, с кем он заговорил, хотя тот не поднимал руку и не вызывался отвечать на вопросы. Может, Кейн заметил его художества и решил привести его в чувство, вернув к теме лекции.

– А как насчет вас? – довольно резко спросил он. – Какую последнюю композицию вы слушали и с помощью каких именно средств воспроизведения?

Парень вызывающе ухмыльнулся.

– Я слушал Фаррела с помощью навороченной аудиосистемы фирмы Bose у себя в спальне, когда занимался сексом.

В аудитории раздались смешки.

– Благодарю вас, мистер…

Кейн протянул ему бланк для заполнения, и тот послушно взял его.

– Людвиг.

Профессор кивнул и, отвернувшись от него, вновь обратился ко всем присутствующим:

– Все описанные случаи являются примерами осознанного восприятия. К следующему занятию я попрошу вас скачать композицию Джейсона Деруло «Трубы». Прослушайте ее, используя любое средство воспроизведения, с помощью которого вы в последний раз слушали музыку, – наушники в поезде, проигрыватель в фургончике или, как в случае мистера Людвига, навороченную аудиосистему Bose, которую он использовал, занимаясь онанизмом.

Аудитория взорвалась хохотом.

– Когда закончите прослушивание, я хочу, чтобы вы ответили на вопросы, изложенные на этом листочке. – Кейн принялся раздавать вопросник студентам на первом ряду, и те передавали его дальше. – Это вовсе не тест, поэтому отвечайте на вопросы со всей искренностью. Советую не читать вопросы до того, как прослушаете композицию хотя бы один раз. В противном случае ваш мозг будет искать ответы на вопросы, и это уже не будет спонтанным восприятием. На следующем занятии мы сравним ваши результаты с результатами, полученными, когда задействован другой тип восприятия.

Через несколько минут пара закончилась, и студенты гурьбой поспешили к выходу. Я дождалась, пока аудитория опустела, и спустилась вниз, чтобы побеседовать с Кейном.

– Поразительно, вы сегодня не опоздали и никаких пятен на одежде я не вижу, – не поднимая головы, произнес он, убирая ноутбук в сумку.

– Знаете, я всегда считала, что впечатление, которое человек производит в четвертую встречу, самое важное. – Я улыбнулась.

Кейн застегнул сумку. Я было подумала, что наш разговор приобрел игривый оттенок, но, очевидно, я ошибалась. Он заговорил строго, и взгляд у него был соответствующий.

– Вы не должны панибратски общаться со студентами.

– Панибратски?

– Называйте это как хотите.

– Ничего не понимаю.

Кейн фыркнул.

– Трахаться. Вы не должны трахаться со студентами. Вам это понятно, Рэйчел?

– Ну, конечно, сейчас понятно, что вы имеете в виду. Однако я не понимаю, почему у вас сложилось впечатление, что у меня какие-то отношения со студентами? Я не имею обыкновения спать с парнями из колледжа.

– А Людвигу об этом известно?

До меня, наконец, дошло, из-за чего был весь сыр-бор.

– Можете не беспокоиться, я вовсе не собираюсь завышать кому-то оценки из-за личных отношений, как ваша предыдущая ассистентка. Обещаю.

Кейн несколько секунд смотрел мне в глаза, видимо, пытаясь понять, насколько я искренна, а потом коротко кивнул.

– Итак, какая же из принцесс?

Я нахмурила брови. А потом поняла, что он, наверное, заметил, как перед занятиями я отвечала на вопросы теста в журнале Style под названием «Какая вы принцесса из мультфильмов Диснея?». Я бросила журнал на сумку с книгами, стоявшую на полу, когда началась лекция.

– Жасмин из мультиков про Аладдина.

– Они попали в точку?

– Хотелось бы так думать. Жасмин отличается логикой и скептицизмом.

– Но вы ведь понимаете, что все эти глупые тесты – полная ерунда?

– Боже, надеюсь. В прошлом месяце я проходила тест в журнале Men’s Health на предмет здоровья яичек, и результат был не очень благоприятным.

Губы Кейна чуть изогнулись.

– Не надо ерничать. Вы готовы закончить нашу работу над программой лекций и занятий?

– У меня остается час перед началом моей смены в баре.

Он поднял сумку со стола.

– С вашей машиной все нормально? Вам удалось забрать ее из мастерской?

– На самом деле… нет.

– А что случилось?

– Когда они сняли шину, то обнаружили, что шаровые шарниры… или подшипники… или как там они называются, не в порядке. Сегодня они их тоже заменят.

– Может, подвезти вас до работы?

– Не стоит, я и автобусом могу добраться. Он довезет меня из кампуса прямо до остановки в паре кварталов от бара «У О’Лири».

– Я просто хотел предложить перекусить вместе, а заодно закончить планирование занятий. У меня вечером заседание кафедры, и хотелось перед этим немного подкрепиться. Вот я и подумал: почему бы не сделать это в вашем баре? В таком случае вам не придется никуда бежать, когда начнется ваша смена.

– Это было бы замечательно. Я вас угощаю. – Я улыбнулась. – Потому что еда нам достанется бесплатно.

* * *

– Похоже, что кто-то все-таки сходил в супермаркет? – Чарли сверлил взглядом Кейна, стоявшего у меня за спиной.

– М-м-м… Нет. Это профессор Кейн из консерватории. Я его ассистентка. Кейн, это Чарли. Хозяин бара «У О’Лири».

Кейн протянул ему руку.

– Приятно с вами познакомиться, Чарли.

Чарли пожал ему руку.

– Надеюсь, за вами не числится никаких правонарушений, профессор?

– Правонарушений?

– Ну да. Не хотелось бы, чтобы моя девочка попадала в неприятности.

Мне ничего не оставалось, как только вмешаться в разговор:

– Чарли, это мой руководитель. Профессор. Не думаю, что следует подвергать его допросу.

Чарли бросил на меня недовольный взгляд.

– Вот и замечательно. Но я буду за вами приглядывать.

Похоже, Кейна нисколько не заботил неприветливый тон Чарли. Скорее наоборот, все это его забавляло.

– Спасибо за заботу.

Отпустив, наконец, руку профессора, Чарли немного расслабился.

– Что будете пить, профессор?

– Любое разливное пиво, которое у вас есть. Я был у вас как-то на днях. Один мой приятель недавно поселился в доме за углом, и он сказал, что у вас тут подают замечательные куриные крылышки. Но в тот вечер, когда мы с ним были у вас, кухня уже не работала, так что попробовать их мне не удалось. Как насчет того, чтобы сегодня наверстать упущенное?

Чарли был весьма консервативен. Чтобы ему понравиться, мужчина должен был отвечать двум требованиям: иметь твердое рукопожатие и восхищаться куриными крылышками, приготовленными по рецепту жены Чарли. И на сей раз его лицо оживилось, преисполненное гордости.

– Эти крылышки приготовлены по секретному рецепту моей Одри. Вам сейчас принесут две порции. Между прочим, если вы в следующий раз придете, когда кухня уже не работает, просто дайте кому-нибудь знать, что вы друг Чарли. Мои сотрудники весьма дружелюбны.

– Я это заметил. А какой приветливой была Рэйчел, когда мы здесь с ней в первый раз встретились! – Кейн посмотрел на меня с лукавым огоньком в глазах. – Надо было к ней обратиться, чтобы она принесла порцию волшебных крылышек. Уверен, она с радостью бы это сделала.

Не подозревающий подвоха в его словах Чарли налил Кейну пиво, а мне – диетическую кока-колу и отправился на кухню, чтобы самолично приготовить крылышки. Приближался вечер, дневные посетители уже разошлись, а вечерние еще не нахлынули, поэтому за барной стойкой сидела лишь пара завсегдатаев бара – в основном отставные полицейские, как и хозяин.

– Ловко это у вас получилось, профессор.