– Осталось потерпеть всего два дня. Только представь, как волнующе будет, наконец, улечься в постель после субботнего свадебного торжества. И на этот раз, когда ты будешь заниматься со мной любовью, я уже буду миссис Кейн Уэст.

Его взгляд смягчился.

– Мне нравится, как это звучит. Я согласился подождать до свадьбы, но ни слова не говорил о самой свадебной вечеринке.

– И что ты предлагаешь? Мы будем заниматься любовью в машине по пути из церкви в ресторан?

– Я подумал, что мы можем заняться этим в исповедальне, сразу после того как священник объявит, что мы с тобой теперь повязаны на всю оставшуюся жизнь.

– Ну, это уже полное извращение, даже для тебя.

Кейн расхохотался.

– Пожалуй, пора бежать, а то опоздаю на экзамен. Давай-ка сюда свои губы и поцелуй меня как следует, чтобы я смог пережить еще один день воздержания.

Одним движением он обхватил меня руками и поднял, сжав ягодицы. Я обвила ногами его талию, а он жадно приник к моим губам нетерпеливым поцелуем. Я тихо застонала, не отнимая губ, он прижал меня к стене бедрами, чтобы освободить руки для вдумчивого обследования моего тела.

Да, мой будущий муж, несомненно, знал толк в высоком искусстве поцелуев.

После того как он неохотно ушел, разгоряченный, но так и не получивший вожделенного секса, я оглядела те немногие вещи, которые мне еще предстояло собрать. Мы решили, что я перееду в квартиру Кейна, и весь последний месяц понемногу перевозили туда мои вещи. Мне осталось упаковать в основном картины, фотографии в рамках, книги и несколько личных принадлежностей из ванной. Я сначала уложила книги, а потом перешла к стене, на которой висели фотографии.

За прошлый год на этой стене появились новые фотографии: мы с Кейном на торжественной церемонии вручения дипломов выпускникам магистратуры. Я смотрела в камеру, гордо улыбаясь, а не менее гордый Кейн смотрел на меня. Я со всей командой бара «У О’Лири» в свой последний вечер работы там. Чарли стоит радом со мной, по-отечески обнимая за плечи. Несмотря на все мои усилия, ему было очень сложно принять тот факт, что Кейн не был отпетым преступником. В конце концов как-то вечером, после того как мы с Кейном восстановили отношения, я рассказала Чарли всю историю от начала до конца. После стольких лет молчания об этих событиях у меня было весьма странное чувство, когда я об этом говорила открыто, но чем больше я откровенничала, тем дальше в прошлое уходили воспоминания о тех ужасных днях.

Я, конечно, скучала по веселым временам, когда я работала в баре у Чарли, но мне безумно нравилась моя новая работа специалиста по музыкальной терапии. Я теперь была независимым консультантом при школьном округе и занималась музыкальной терапией с детьми-аутистами, проводя индивидуальные сеансы. Это была работа, которую я воспринимала как праздник, а не просто обязанность. Каждую неделю мы с Кейном приходили пообедать с Чарли в бар «У О’Лири». Отставной коп уже не был моим работодателем, но ведь это он фактически заменил мне отца после смерти дяди. И именно Чарли предстояло через два дня вести меня к алтарю. Можно только представить, каким грозным предостерегающим взглядом он будет смотреть на Кейна во время церемонии.

Несмотря на то что мое исследование было завершено и научные результаты диссертации опубликованы, я продолжала общаться с Лидией и Умберто. В первое воскресенье каждого месяца мы с Кейном привозили к ним Мёрфи, чтобы они могли поиграть с псом. Не уверена, кто получал больше пользы и удовольствия от этих визитов – мы или эта пожилая пара.

Я упаковала фотографии в рамках в две коробки, предаваясь сентиментальным воспоминаниям, когда заворачивала каждую рамку в пузырчатую пленку. Последнее, что я упаковала, была фотография матери, сидящей на качелях у нас во дворе. Я нежно провела пальцами по ее прекрасному лицу под стеклом. «Благодарю тебя, мама». Без ее совета обращаться в церковь в случае жизненных невзгод я бы никогда не встретила Кейна.

Небольшие зажимы, удерживающие фотографию в рамке, вероятно, сдвинулись, когда я снимала ее со стены. Я потянулась за пленкой, и тут картонный задник рамки отвалился, и что-то выпорхнуло оттуда на пол. Это был сложенный в несколько раз листок бумаги. Думая, что это квитанция или какая-то тестовая распечатка, я подняла листок, развернула его… И застыла на месте, когда увидела, чьей рукой написан текст на бумажке.

Моей собственной рукой.

Почерк был еще неровный и менее аккуратный, чем сейчас, но он явно принадлежал мне. К тому же я вспомнила, что это такое – это письмо я написала шестнадцать лет назад мнимому священнику, с которым почти полгода встречалась в церкви. А ведь я совершенно забыла, что спрятала его за фотографией мамы. Я собралась с духом и начала читать.

Дорогой святой отец!

Мне так жаль, что я не смогла встретиться с вами, как обещала. Отчим догадался, что мы собираемся сбежать, и очень сильно разозлился. Он сказал, что если узнает, кто собирался нам помочь, то расправится с ним. Поэтому я не могу больше приходить к вам на исповедь по субботам, так как не хочу, чтобы он причинил вам вред. Но я все же хочу поблагодарить вас за все. За наушники, которые вы мне подарили, за то, что научили слушать музыку, чтобы поднять себе настроение. Спасибо за то, что выслушивали меня, ведь я так боялась обо всем этом рассказывать. Но больше всего за то, что стали моим ангелом, когда Господь был слишком занят, чтобы меня услышать. Надеюсь, мы с вами когда-нибудь увидимся.

Рэйчел

Я задумчиво смотрела на страницу. А потом прочитала письмо второй раз. Потом третий. Мама действительно послала мне ангела. Теперь я в этом не сомневалась.

* * *

Спустя два дня я шла к алтарю, чтобы выйти замуж за любовь всей моей жизни. Мои маленькие племянницы, Лиззи и Элли, в красивых платьях разбрасывали передо мной лепестки роз из корзинки. Когда они дошли до алтаря, Элли оглянулась назад с широкой улыбкой, и я ей кивнула, напоминая, что настало время бросить еще кое-что, что я положила в ее корзинку. Она посмотрела на своего дядю, а потом бросила к его ногам две монетки. Они обе приземлились решкой.

Под песню Джина Кларка в стиле кантри-рок «Круг замкнулся» Чарли шел к алтарю рядом со мной. В глазах Кейна стояли слезы, когда я подошла и встала рядом с ним у алтаря. Он взял меня за руку, и, когда песня закончилась, мы, улыбаясь, обернулись, чтобы еще раз посмотреть на нашу исповедальню, где когда-то встретились маленькая девочка и безбашенный парень-музыкант, изображавший священника. Как говорилось в песне, мы вернулись к началу нашего пути – круг наших жизней замкнулся. Каждый из нас шел своей дорогой, чтобы прийти в эту точку, но мы оба достигли цели. Это был первый день новой жизни, которую мы пройдем вместе до конца, и мне уже не терпелось сделать свой первый шаг.


КОНЕЦ