Он был прав. Решить эту проблему ничего не стоило. Но, если уж быть честной с самой собой, следовало признать, что причина моих сомнений не имела ничего общего с тем, насколько плох или хорош сам Дэвис. Удерживало меня от того, чтобы дать Дэвису второй шанс, лишь то, что он не был Кейном.

Я почувствовала свое полное поражение.

– Вы правы. Нет повода не поужинать с ним сегодня вечером. Кто знает, а вдруг искорка между нами вспыхнет снова? Я не узнаю, если не попробую.

Кейн отступил от меня с застывшим, ничего не выражающим лицом. Не имело значения, что химия между нами была настолько сильна – я никогда раньше не испытывала ничего подобного. Главное, что я его нисколько не интересовала. Чем больше я его узнавала, тем больше понимала, что все его рассуждения по поводу недопустимости отношений между преподавателями и студентами были всего лишь отговоркой. Кейн Уэст вовсе не являлся мужчиной, который способен отказаться от того, что он действительно хотел заполучить.

Теперь, когда между нами было некоторое расстояние, мои мысли прояснились.

– Мне пора.

Кейн молча наблюдал, как я убираю телефон в боковой карман сумочки и вешаю ее на плечо. Он не стронулся с места, когда я проходила мимо него, но потом вдруг остановил меня, схватив за плечо.

– Конечно, я последний человек, которому бы следовало давать вам советы по поводу отношений с мужским полом. Но, если между вами нет чувств, вы не можете заставить себя их испытывать. Точно так же, как не в силах уничтожить их, если они есть.

И снова мне захотелось прочитать в его словах нечто большее, чем то, что он, очевидно, имел в виду. Пора с этим заканчивать.

– Благодарю вас, Кейн.

Он грустно кивнул, очевидно, оставив попытки убедить меня.

– Спасибо за то, что подстраховали меня на занятиях сегодня днем и пришли на помощь вечером.

– Не стоит благодарности. Видимо, судьба у нас такая – приходить друг другу на помощь.

Глава 18. Кейн – пятнадцать лет назад

Такая малявка, как она, не должна одна кататься на велосипеде.

На этой неделе я ждал ее возле церкви, на маленькой скамейке перед статуей Марии, предназначенной скорее для того, чтобы люди могли спокойно молиться, а не выслеживать десятилетних девочек. Если кто-нибудь пронюхает о том идиотизме, которым я занимаюсь здесь по субботам, они, вероятно, подумают, что я проклятый растлитель малолетних.

Моя маленькая подруга припарковала свой велосипед с другой стороны церкви и огляделась, чтобы посмотреть, не наблюдает ли кто-нибудь за ней, прежде чем вбежать внутрь. Я пригнулся, но не был уверен, увидела она меня или нет. Я даже не вполне понимал, зачем я все это делаю и что, черт возьми, ищу, но теперь, по крайней мере, я знал, как она сюда добирается и что она и в самом деле одна.

Я подождал несколько минут, прежде чем войти, полагая, что дал ей достаточно времени, чтобы устроиться в исповедальне «на стороне грешника». Но, когда я проскользнул в церковь, она стояла на коленях у скамьи возле исповедальни. Голова ее была опущена на сложенные домиком руки.

Должно быть, она почувствовала на себе мой взгляд, потому что через минуту подняла голову и огляделась. К счастью, она сначала посмотрела в другую сторону, давая мне возможность спрятаться за колонну. Какого хрена я вообще делаю? Я прятался от маленькой девочки, которая, я был в этом уверен, жила в какой-то жуткой семье, и при этом притворялся священником, чтобы… что? Спасти ее?

Убедившись, что путь свободен, малявка встала со скамьи и направилась к исповедальне. Как и на прошлой неделе, она сначала открыла дверь на стороне священника, а не прихожанина. Хотя на этот раз она не стала туда входить. Дверь она держала открытой, загораживая мне весь обзор, и я не мог точно понять, что же она там делает. Но по тому, как она согнулась в талии, как подняла, а затем снова опустила руку, я решил, что она, возможно, что-то бросила внутрь. Потом, как и в прошлый раз, она открыла другую дверь и исчезла внутри.

Что, черт возьми, она задумала?

Заинтригованный, я направился прямиком к кабинке, но только чтобы убедиться, что там все так же, как и все последние шесть недель. Красное бархатное кресло, грубая, покрытая потертой кожей деревянная подставка для коленопреклонения, золотое распятие на стене… вот и все. Затем я заметил маленькую монетку, лежащую прямо за передней ножкой стула, которую было легко не заметить. Наклонившись, я поднял ее. Девочка заговорила прежде, чем я успел сесть.

– Благословите меня, святой отец, ибо я согрешила.

Я снова и снова подбрасывал потускневшую медную монетку и ловил ее, зажимая между большим и указательным пальцами, когда мы начали беседу.

– Расскажи мне о своих грехах.

* * *

На этой неделе у девчушки было грустное настроение. Я не услышал от нее никаких забавных историй о Томми, и хотя она была на другой стороне исповедальни в течение целых двадцати минут, на самом деле она почти ничего не сказала.

– Как дела в школе?

– Я не была там три дня.

– Почему же? Ты болела?

– Нет.

– Тогда почему ты не ходила в школу?

– Разве это грех – пропускать уроки?

– Не совсем. Но все же в школу нужно ходить. Образование действительно важно. – Очевидно, сегодня я изображал свою мать, а не священника. – И у тебя могут быть неприятности из-за того, что ты туда не ходишь. Ты знаешь, что такое прогулы?

– Нет.

– Это когда ты должна быть на уроках в школе, но тебя там нет.

– Значит, есть такие незаконные поступки, которые грехом не являются?

К чему она клонит, черт возьми?

– Ну, видишь ли, нарушение закона, установленного штатом Нью-Йорк, отличается от нарушения Закона Божьего. Так почему же тебя не было в школе?

– Потому что я ждала сестру.

– А где она была все то время, пока ты ее ждала?

– Понятия не имею. Она убежала на прошлой неделе. Но перед этим она сказала, что вернется и заберет меня, как только найдет для нас новое жилье.

– И поэтому ты прогуливала школу?

– Я притворялась, что ухожу утром в школу, а потом, после ухода Бенни, возвращалась домой. Я не хотела пропустить, когда сестра вернется за мной, вдруг я в это время буду в школе.

– Почему твоя сестра сбежала?

Девочка долго молчала.

– Я думаю, что из-за Бенни.

Она явно недоговаривала что-то важное.

– Бенни искал твою сестру?

– Нет. Он много кричит и ругается на нее, когда приходит домой с работы. Но потом засыпает на диване, который весь уже воняет, как и он.

– Тебе нужно пойти в школу. Поговорить с учителями. Рассказать им, что происходит у вас дома.

– Нет. Я не хочу, чтобы моя сестра попала в беду.

– Но так будет лучше.

– Я не знаю…

Я подумал, что самое время обратиться в полицию. Но что я им скажу? «Привет. Я тут притворяюсь священником и хочу сообщить, что вам нужно найти парня по имени Бенни и худенькую маленькую девочку, которая ездит на синем велосипеде»?

– Как тебя зовут?

Она долго молчала.

– Мне нужно идти.

– Подожди! – Все то время, пока мы разговаривали, я вертел в руках подобранную на полу монетку, и внезапно меня осенило.

– Это ты обронила?

Она почти пропела тихим голоском:

– Видишь пенни, подними, ждет удача впереди.

Затем дверь с тихим скрипом открылась и закрылась за ней.

С каким бы дерьмом ни приходилось сталкиваться в жизни этой маленькой девочке, она пробиралась в исповедальню и бросала монетки на пол, чтобы священнику, который их найдет, сопутствовала удача. Просто невероятно.

Глава 19. Рэйчел

Я согласилась поужинать с Дэвисом, несмотря на мрачное предчувствие, которое не покидало меня последние несколько дней. Возможно, я сделала это не просто вопреки своим желаниям, а назло кое-кому другому. Потому что я приложила все усилия, чтобы этот кое-кто узнал о моих планах на сегодняшний вечер. Я выпрямила феном свои от природы вьющиеся волосы, надела сексуальное легкое летнее платье и босоножки на высоченном каблуке с ремешками вокруг щиколотки, благодаря чему ноги казались длиннее, а платье короче. То, что надо.

Полученный эффект оправдал все мои старания и время, потраченное на сборы. Кейн просто глаз от меня не мог отвести на протяжении всей лекции. Сегодня я решила сидеть на первом ряду, чтобы можно было положить ногу на ногу и поболтать ею. К концу занятий я поняла, что меня возбуждает совсем другой мужчина, а не тот, с кем я собираюсь на свидание. Это было нечестно и неуважительно по отношению к Дэвису, даже если он об этом и не подозревал.

Поэтому, когда лекция закончилась, я решила не задерживаться, чтобы поболтать с Кейном, как я обычно делала. В обязанности ассистента преподавателя не входило оставаться после лекции, за исключением тех случаев, когда надо было вести дополнительные занятия. Я направилась вверх по лестнице к выходу, но не успела пройти и три ступеньки, как голос Кейна остановил меня.

– Мисс Мартин, могу я задержать вас на минутку?

Я, разумеется, не могла его игнорировать. Глубоко вздохнув, я развернулась и направилась в нижнюю часть лекционного зала. Там еще толпились несколько студентов, сдававших работы. Я вежливо подождала в сторонке. Кейн кратко поговорил с каждым из студентов и затем начал складывать бумаги в свою сумку, при этом совершенно не обращая на меня внимания.

В конце концов я потеряла терпение.

– Вы, кажется, хотели со мной поговорить?

Подняв глаза, он посмотрел, как последние студенты покидают аудиторию. Как только дверь за ними закрылась, он, наконец, повернулся ко мне.

– Что вы делаете?

Я с самым невинным видом изобразила, что не понимаю вопроса.

– Стою здесь и жду, чтобы вы объяснили, что собираетесь со мной обсудить. Разве это не ясно?