Несмотря на усталость, Фелисити на едином дыхании взбежала по лестнице, ведущей к парадному входу, и, схватив дверной молоточек, сделанный в виде фигуры дельфина, звонко постучала.

Молчание.

Девушка постучала снова, полагая, что Луиза, как обычно медленно и не спеша, посылает слуг открыть двери. Но, когда ей пришлось поднять молоток в третий раз, в ней медленно и тревожно стало зарождаться сомнение. Впрочем, впадать в панику она не станет. Уэнтворты не паникуют, и Фелисити сошла вниз. Внимательно вглядываясь в закрытые окна, она надеялась заметить в доме какие-нибудь признаки жизни.

Их не было.

Окна, которые, как ей поначалу показалось, были закрыты ставнями от солнца, при более тщательном исследовании оказались просто зашиты досками. Приподняв юбки, Фелисити бросилась в сад. Но и там ее встретили следы запустения: розы уныло поникли, а когда-то аккуратные садовые дорожки буйно заросли сорняками. Все же незваная гостья упорно не хотела верить действительности. Она принялась стучать в дверь, ведущую к слугам, лихорадочно молясь, чтобы хоть здесь откликнулась какая-нибудь живая душа.

И молитва ее была услышана: в глубине помещения послышался голос. Фелисити, не выпуская из рук саквояж, закружилась от радости, как девочка.

– Идут! Идут!

И она с неподдельным изумлением посмотрела на высохшего негра, появившегося на ступеньках крыльца и мрачно провозгласившего:

– Они ушли.

– Ушли? Куда? – Не хватит ли на сегодняшний день?! Негр пожал плечами, и они четко, как у пугала, проступили под его рваной рубахой.

– Не знаю.

– А когда же… когда же они вернутся? Старик уныло покачал седой головой.

– А вот, до тех пор они не вернутся, пока все эти чертовы янки не выметутся прочь с Южной Каролины.

– Чертовы янки?! – Фелисити поперхнулась и почувствовала себя близкой к обмороку. – Но я их кузина… Я проделала такой путь от… от Ричмонда, чтобы повидать их!

Но старик уже поворачивался, чтобы уйти, и в последний момент Фелисити прочла на его лице совершеннейшее неодобрение столь глупого поступка. И в нынешней своей ситуации девушка вынуждена была согласиться с такой оценкой. Медленно, уже ничего не видя и никого не боясь, она молча сошла с крылечка.

Что же ей теперь делать?

Остается только одно – во что бы то ни стало найти Луизу; в том, что она ей непременно поможет, девушка не сомневалась. Кузина обязательно поймет, что руководило Фелисити в ее рискованном путешествии в Южную Каролину, и она поможет ей найти детей негритянки.

Но как искать Луизу в этом изменившемся полувоенном городе, Фелисити не представляла; семья Кира была родом из Колумбии, и потому не было никаких гарантий, что и кузина не уехала туда же. Кроме того, Эсфирь сказала своей неожиданной помощнице, что дети ее находятся на плантации в Порт-Ройяле – местечке, расположенном совершенно в противоположном направлении от Колумбии.

Отерев лоб рукой, девушка оперлась на перила крыльца. Жара, усталость и растущее чувство голода мешали ей обдумать ситуацию более серьезно, но одно она знала абсолютно точно: она собиралась найти детей – и она сделает это.

– Пусть даже мне придется делать это самой! – отчетливо проговорила она, заставляя себя оторваться от перил. Фелисити отряхнула от пыли юбку и огляделась, выбирая дорогу. Она сама добралась сюда – и сдаваться теперь не намерена!

В первую очередь надо подкрепиться и отдохнуть. И если ей не удалось остановиться у Луизы – что ж, она остановится в гостинице! Если ей не изменяет память, то неподалеку отсюда должен находиться отель. Она снимет комнату, вздремнет, а затем найдет оптимальный путь для решения своих проблем… И, выйдя на кирпичный тротуар, девушка двинулась вверх по Митинг-стрит.

Воздух был душен и тяжел, а откуда-то с востока, с залива, уже слышались первые раскаты грома. Путешественнице следовало поспешить, чтобы успеть оказаться под крышей до начала дождя.

Торопясь, Фелисити совсем не обращала внимания на движущийся по середине улице транспорт, но неожиданно услышала, как рядом с ней остановилась карета и молодой красивый голос сказал:

– Эй, милая дама, идите-ка сюда!

В голосе явно сквозила какая-то аристократическая властность, но принадлежал ли он женщине или мужчине, Фелисити с уверенностью сказать не могла. Искоса бросив взгляд в темную глубину кареты, девушка попыталась увидеть обладателя странного голоса, но попытка ее успехом не увенчалась, и, глядя прямо перед собой, она решила продолжить свой путь, как и прежде, в одиночестве. Карета немедленно двинулась за ней, и Фелисити вынуждена была остановиться.

На этот раз заговорил сидящий на козлах чернокожий возница:

– Миссис Блэкстоун тебя и пальцем не тронет!

– Я совершенно в этом не сомневаюсь, – стараясь сохранять спокойствие, с трудом ответила невезучая путешественница.

– Тогда валяй сюда. А то я слишком стар, чтобы за тобой гоняться.

Негр невозмутимо слез с козел и открыл перед девушкой дверцу кареты. С осторожным любопытством Фелисити заглянула внутрь. Карета оказалась вместительной и глянцевито-черной, почти такой же, какой она привыкла пользоваться в поездках по Нью-Йорку.

– Смелее. У меня отнюдь нет привычки пожирать молодых женщин, хотя многие утверждают обратное.

Теперь Фелисити наконец-то смогла увидеть обладателя столь таинственного голоса – им оказалась сухая пожилая леди, сидевшая на удивление прямо. Узловатой рукой она поглаживала золотой набалдашник прогулочной трости и время от времени постукивала ею, выражая тем самым явное нетерпение.

– Да, да, именно так, – заявила она, когда Фелисити придвинулась к ней насколько было возможно. – Ну-с, а теперь поведайте мне, юная дама, кто вы такая и чем изволите здесь заниматься?

– Не думаю, что обязана пускаться перед вами в какие-либо объяснения! – Фелисити отвернулась, едва удерживая желание тотчас же вылезти из этой мрачной кареты. За ее спиной послышался скрипучий смешок, но, когда девушка обернулась, морщинистое лицо рядом с нею было абсолютно спокойно.

– Значит, у вас своя голова на плечах. Ну что ж, мне это даже нравится, – задумчиво проговорила Эвелин Блэкстоун. – Но это решительно не влияет на тот факт, что вам не следует прогуливаться, да еще и в одиночестве.

– Благодарю, но со мною все в порядке.

Эвелин даже не удостоила эту реплику ответом, а лишь оперлась на трость, оценивающе разглядывая молодую девушку с предельно близкого расстояния. Последняя оказалась немного помятой, даже не совсем чистой, но, безусловно, красавицей.

– Откуда же вы, дитя мое? Я знаю здесь всех, а вы явно приезжая.

– Я из Ричмонда. – Фелисити вздернула подбородок и попыталась придать своим словам ту высокомерность и замедленность, которые были присущи исчезнувшей кузине.

– Неужели из Ричмонда?

Лицо старухи было нахмурено, но в глазах светился острый и здравый ум, так что Фелисити не смогла наверняка определить, действительно ли поверила ей эта язвительная дама. И взгляд ее умных глаз заставил девушку еще раз спокойно повторить:

– Да, я приехала на Юг, чтобы навестить свою кузину.

– Что? В гости?! – Старуха вложила в эти слова столько недоверия, что Фелисити даже передернуло. Все это начинало выглядеть в сложившихся обстоятельствах просто смешным. Но задумавшись на мгновение, северянка поняла, что на самом деле смешного во всей этой истории было мало – в Чарлстоне шла война, и война жестокая.

Фелисити облизнула внезапно пересохшие губы. Только бы не поддаться страху, уже начавшему переполнять ее! Она не может вернуться домой с пустыми руками! Тем более, после записки, оставленной ею Иебедии и отцу. Как бы ни сложились обстоятельства, она найдет ребятишек и вернет их несчастной матери!

Впрочем, сейчас надо успокоить эту властную даму, и простейшим способом для этого будет полное удовлетворение ее любопытства. Фелисити откашлялась.

– Честно признаться, я приехала, чтобы остаться с ней.

– Так вы вдова?

– Я… – Фелисити вспомнила, что на голове ее уже не красуется вдовий убор. – Нет.

– В таком случае, почему же вы носите траур? – и Эвелин указала тростью на ее костюм.

– Я думаю, мой костюм не имеет к вам никакого отношения.

Платье же самой владелицы кареты было отлично приталено и сшито из шелка самого благородного оттенка.

Совершенно не обидевшись на последнее замечание Фелисити, старуха как ни в чем не бывало задала своей спутнице новый вопрос:

– И кто же ваша кузина, если не секрет? Повторяю, я знаю здесь всех до единого.

На этот вопрос Фелисити ответила незамедлительно, радуясь тому, что назойливая старая карга так удачно свернула на ту часть ее истории, где лгать не было необходимости.

– Мою кузину зовут Луиза Фрэзер. Она проживает в Чарлстоне со своим мужем…

– …Киром. Прекрасно их знаю. По крайней мере, знала до тех пор, пока они не удрали при первом же приближении янки. Безалаберная публика! – закончила старуха себе под нос.

– Я возмущена вашим отношением к моей кузине, как к…

– Я всего лишь говорю правду, юная дама. Как же нам решать все те проблемы, что принесла эта война, если каждый начнет убегать при малейшей опасности? – резонно возразила старая леди.

– Ну… В таком случае я просто не знаю…

– Разумеется, не знаете. Да садитесь-ка поближе, а то вот-вот разразится гроза.

– Увы, не думаю, что мне стоит принять ваше предложение, – но едва Фелисити успела произнести этот осторожный ответ, как сухой кивок старой дамы приказал кучеру незамедлительно поудобнее устроить Фелисити в карете. Сопротивление было бессмысленно, да и старушка выглядела совершенно безвредной; расслабиться же на мягком кожаном сиденье и блаженно вытянуть ноги уставшей путнице очень хотелось…

– Так-то лучше. И времени на поиски Луизы тратить не придется. Я всегда говорю: поберегите свои силы для более важных сражений. Эвелин Блэкстоун – к вашим услугам, Ну-с, а теперь признавайтесь, куда вас доставить?