Это было тяжело. Он просто оборвал все связи и закрылся в студии друга на долгих четыре месяца. Невыносимо. Вот, как это было. В первое время Влад думал, что музыка в нем умерла. Ему ничего не хотелось. И то, что поначалу казалось спасением — стало его проклятьем.

— Наше время истекло, — нахмурился Влад, застегивая на запястье браслет часов, которые стоили больше, чем он в свое время потратил на запись альбома.

В гримерку заглянул Стас.

— Нашли? — бросил Влад, осторожно выбираясь из кресла. Ассистент лишь покачал головой:

— Прости, брат. Действительно все облазили.

— Дерьмо.

— Мне правда очень жаль.

Влад взмахнул рукой, подхватил сумку и, не глядя больше ни на журналистку, ни на собственного помощника — погреб к двери. Выходил через черный ход, но даже там его поджидали фанаты. Ребята из охраны сунулись на помощь, но Влад дал им понять, что сам разберется. Небольшая раздача автографов и незапланированная фотосессия — и он, наконец, освободился.

— Подкинуть домой?

Влад обернулся на голос. Его бэк-вокалистка подпирала задницей блестящий бок своей новенькой тачки и радостно ему улыбалась.

— Я думал, все уже разъехались.

— Как видишь — нет, — развела руками Майя.

Темненькая, ладная, с хорошими формами. Девушке было немного за тридцать, и он все чаще думал о том, что у них бы могло что-то выйти. Что-то серьезное. Но Влад все еще осторожничал и не форсировал события, а Майя его не подгоняла, хотя и давала понять, что не против попробовать.

— Не хочешь поужинать? — улыбнулась она.

Влад покачал головой. Почти с сожалением. Сейчас он ничего не хотел. И никого. Мысли о прошлом растревожили душу. Да и адски болела спина.

— Разве тебя не ждет Лешка?

Лешка — сын Майи. Отличный четырехлетний парень. Глядя на них, он размышлял, каково это, когда тебя дома ждут? Жена… дети. Майя была отличной матерью. Да… у них могло бы что-нибудь получиться. Влад чувствовал, что уже готов к этому.

— Он сегодня остался у мамы. А завтра я ему обещала пойти в зоопарк.

— Тогда, думаю, тебе следует лечь пораньше. А поужинаем обязательно. В другой раз. Окей?

— Без проблем, — пожала плечами Майя, открывая дверь своей тачки. — Если заскучаешь завтра — подгребай к нам.

— Заметано.

— Влад…

— М-м-м?

— Ты сегодня был просто шикарен.

Влад поднял вверх два больших пальца. А потом, улыбаясь, забрался в машину и включил фары. Майя выехала со стоянки первой. Он последовал за ней, но на первом же повороте свернул налево. Постепенно яркие огни центра сменились невзрачными серыми спальниками, а он несся все дальше. Разгоряченное лицо обдавал нежный весенний ветерок, проникающий в чуть приоткрытое окно. За городом пахло сырой землей и уже отцветающими деревьями. В двадцати километрах съехал на не слишком широкую, но добротную асфальтированную дорогу. Он жил на отшибе деревни, у самой реки. В большом доме, который построили по его чертежам. Здесь все было устроено по его вкусу. Каждая мелочь. Именно поэтому Влад никогда не приглашал в свой дом посторонних. И тем более никаких журналистов. Наверное, если бы не гастроли, он бы отсюда вообще никуда не выходил. В этом доме хранилась вся его аппаратура и старое антикварное фортепиано возле окна, из которого открывался просто шикарный вид на реку.

Дом встречал его полумраком и абсолютной тишиной. Здесь также находилась студия, в которой он записывал все свои песни. На звукоизоляции не экономили. Влад закрыл глаза, представляя, что здесь звучат голоса Майи и Лешки, раздается детский плач, но картинка не складывалась… Что-то было не так.

Ладно, он подумает об этом потом… Еще есть время.

Глава 3

— Василиса! Васька, да стой ты!

— Ну, чего тебе? — Васька затормозила так резко, что единственная девчонка, которую она теперь могла бы назвать подругой, врезалась ей в спину. Впрочем, Лиля Веселая вечно куда-то врезалась. Неприятности к ней так и липли.

— Ну, чего ты обиделась, а? В первый раз, что ли? Не знаешь, какие они придурки?

— Да уж… Придурки. Точно.

— Ну, вот и забей! На придурков не обижаются.

— Они считают, что я все придумала! — Васька ударила себя по груди и тут же поморщилась — с психу удар вышел неожиданно сильным.

— Ну, и фиг с ними. Тебе не все равно?

— На то, что меня считают лгуньей?! Нет! Они теперь надо мной смеются. Понимаешь? Зачем я вообще сказала, кто мой отец?!

Лиля только развела руками:

— Затем, что в нашей гимназии все понтуются предками.

— Я не понтуюсь! — возмутилась Васька.

— Я знаю… Но, согласись, когда твой отец — Влад Санин, это звучит, как если бы ты понтовалась.

— Я не виновата, что половина девчонок в школе по нему сохнут! У тебя, между прочим, тоже старик симпатичный.

— Ну, папа ничего так, да… — не стала лукавить Лилька. — Но он не какая-нибудь знаменитость.

— Повезло тебе. Потому что, когда твой отец знаменитость — это полный отстой. Поверь мне на слово.

Лилька активно затрясла головой, спешно соглашаясь с подругой. Закусила губу и качнулась с пятки на носок.

— Вот если бы у тебя была с ним хоть одна совместная фотка… — отвела глаза Лилька. А Васька, наоборот, вскинулась. Сощурилась, подозрительно глядя на подругу:

— Я ведь тебе объяснила, что он… ну…

— Не захотел о тебе знать?

— Угу… — Васька ковырнула носком туфли бордюр и спрятала руки в карманы школьного сарафана. — Ты мне тоже, выходит, не веришь?

— Что? Да нет же! — горячо запротестовала Лилька, и Васька перевела дух. Она и представить не могла, что будет делать, если окажется, что даже Лилька ей не верит. Васька не хотела потерять единственную подругу, которую здесь обрела. — Я нисколечко не сомневаюсь в твоих словах. Просто… иногда так хочется обломать этих гадин! Ты только представь их лица, когда Санин приедет за тобой в школу?!

О… Она представляла! Васька вообще была фантазеркой. И в своих фантазиях кем она только ни была. И чего только с ней ни случалось! Но чаще всего Васька прокручивала в голове свою встречу с Владом. Ей казалось — этого будет вполне достаточно для того, чтобы он ее полюбил. Говоря откровенно, Васька на отца даже не злилась. И не винила его в том, что он до сих пор не проявил к ней интереса. Ведь если так разобраться, ну, что тот о ней знал? Ничего! А если бы знал, так тут и думать нечего — сразу бы в нее влюбился!

— Да уж… Представляю. Может быть, если бы я ему хоть немножко понравилась, он бы приехал, — пробормотала девочка.

— Это было бы круто!

— Угу… Вот, если бы он услышал, как я пою, — мечтательно протянула Васька. Лилька вскинула взгляд. Ее глаза загорелись азартом. Васька поежилась, потому что такое выражение лица подруги, как правило, не сулило окружающим ничего хорошего.

— Точно! — в восторге захлопала в ладоши Лилька. — Тебе всего-то и нужно — спеть!

— Ты думаешь? — с сомнением в голосе протянула Васька.

— Угу! Это же очевидно! Он влюбится в твой ангельский голос! Клянусь! — теперь уж Лилька ударила себя кулаком в грудь. Но секундой спустя ее восторг в значительной мере поубавился. Васька проследила за взглядом подруги и сочувственно закусила губу.

— Нет, ты видела, как эта курица виснет на моем Ваньке?! Бессмертная! — процедила Лилька и поджала бантики-губки. Васька только вздохнула. Она, как и, наверное, добрая половина гимназии, знала, что Ванька из выпускного класса был тайной Лилькиной страстью. И семилетняя разница в возрасте, которая для кого-то могла показаться бездонной пропастью, Лилю Веселую ничуточки не смущала.

— Да я ей… Я ей… — от возмущения Лилька растеряла все свое красноречие. Впрочем, даже так было понятно, что всё — подружке Ваньки хана. Встав на тропу войны, Лилька не чуралась никакими средствами. В ход могло пойти все, что угодно. Например, слабительное, подсыпанное несчастной в компот… Если честно, в такие моменты Васька особенно радовалась, что Лиля на ее стороне. Как-то не хотелось бы ей перейти дорогу.

— Лиль, ты держись, ладно? А мне еще сегодня на хор!

— Давай, Васька. Удачи. Я тебе вечером в личку стукну. Вдруг, план какой созреет, ага?

— План? Хм… Ну, ладно. Буду на связи.

— Заметано. Не пропадай.

От элитной гимназии, в которую Ваську взяли из-за выдающихся способностей к учебе, до музыкалки, в которой она училась по причине своих выдающихся певческих данных, было всего три квартала. Обычно она ходила туда пешком, но из-за болтовни с Лилькой в этот раз на прогулку времени не осталось. Успев чудом протиснуться в закрывающиеся двери автобуса и не пострадать, Васька влетела в салон. Автобус тут же отъехал. Вращая головой во все стороны, девочка разглядывала огромные многоэтажки, шикарные магазины и рестораны и все больше хмурилась. В который раз в голове мелькнула мысль, что, возможно, им с мамой не следовало сюда переезжать. Никто их здесь не ждал… Но Аня была твердо убеждена, что у Васьки в столице будет гораздо больше возможностей. И с этим даже Васька не бралась спорить. Бешеный ритм жизни подхлёстывал, толкал в спину, заставлял выжимать из себя максимум. Пульсация огромного мегаполиса, синхронизируясь с ритмом сердца, как будто меняла её изнутри. И от этого было страшно, но, в то же время, как-то волнительно. Как будто она стояла на перепутье сотен дорог, и каждая из них вела к чему-то новому и интересному…

Занятие по хоровому пению длилось полтора часа. Толку от него было мало. В тот день Васька отчаянно лажала и никак не могла сосредоточиться. Домой вернулась ближе к шести. Поела, с трудом заставила себя сделать уроки. Все же ее здорово вывели из себя одноклассники. Она и так чувствовала себя среди них белой вороной, а тут и вовсе — облажалась, так облажалась. И дернул же Ваську черт сказать о том, кто ее отец! Теперь горя не оберешься.