Она инстинктивно потянулась к Бренту, и, понимая ее растущее желание и жажду наслаждения, тот отпустил ее, чтобы снять сапоги. Покончив с обувью, граф расстегнул брюки и, избавившись от остатков одежды, предстал перед Кэролайн обнаженным.

Кэролайн закрыла глаза. Отчасти из-за того, что не могла заставить себя посмотреть вниз, а отчасти потому, что внезапно так запаниковала, что ей захотелось опрометью броситься из спальни.

Брент, похоже, уловил ее неуверенность, ибо в следующую секунду обхватил ее и притянул к себе.

Поцелуй начался медленно, позволяя страсти разгораться в естественном ритме. Брент ласкал спину и шею Кэролайн, блуждал пальцами в ее волосах, все время выдерживая дистанцию, ибо они до сих пор еще полностью не соприкоснулись. Граф раздразнил ее губы, заставив их открыться. Он вторгся в ее рот ищущим языком и принялся сосать ее язык, как восхитительно делал в тот день в саду.

Как и в прошлый раз, словно внезапный разряд молнии пронзил тело Кэролайн, и между ног вспыхнуло пламя. Предугадав такую реакцию, Брент с силой притянул ее к себе, обняв так крепко, что она не могла не почувствовать каждый мускул, каждую точку налитой твердости, которой он обладал.

Кэролайн тихо всхлипнула и обвила руками его шею, упиваясь большим, сильным телом мужа, таким крепким и теплым. Волоски на его груди щекотали ей соски. Его мужской член, горячий и твердый, ласкал ее живот, как будто просил внимания.

Кэролайн обхватила Брента за голову и принялась лихорадочно целовать в ответ. Ощутив ее отзыв на его прикосновения, на его пыл, граф глухо застонал и, неохотно отпустив ее рот, посмотрел жене в глаза.

Кэролайн стояла, прижимаясь к нему, задыхающаяся и раскрасневшаяся. Глаза Брента сузились, дыхание стало тяжелым, и вот, спустя как будто целую вечность, он подхватил ее под коленки, поднял на руки и понес на постель.

Она спрятала лицо в изгибе его шеи, цепляясь за него, наполняясь ощущением его тела, его запахом. Когда он положил ее на простыни, она с готовностью растянулась на кровати, ожидая, что Брент ляжет рядом с ней, но он отступил на шаг и стал любоваться ее нагим телом.

— Брент…

— Ш-ш-ш… — Граф неспешно скользил по ней взглядом. — Я месяцы хотел этого, Кэролайн. Дай на тебя посмотреть.

Кэролайн и себе без стеснения позволила посмотреть на Брента, впервые увидеть всего мужчину, и мужчина, стоявший перед ней, выглядел как бог, в точности как она чувствовала его под ладонями и пальцами, — крепкий, сильный, красивый лицом и телом. А когда она перевела взгляд на ту часть, которой никогда прежде не видела, ею овладело острое, отчаянное желание познать непознанное, коснуться его, ласкать и наконец почувствовать, как он входит в нее. Внезапно страсть накрыла ее и страх исчез.

Для Брента увидеть тело Кэролайн, обласканное светом от камина, ее соски, незащищенные и возбужденные до твердых пиков, ее стройную, точеную талию, переходящую в мягкий изгиб бедер, и гладкие, шелковистые на ощупь ноги, значило не столько насладиться видом, сколько раскрыть для глаз то, что уже неделями пыталось вообразить сознание. Она была совершенной, пышной и в то же время стройной, чарующей и соблазнительной — настолько прекрасной, что он даже не смел себе представить.

Граф опустился на постель рядом с Кэролайн, прильнул к ней и забросил ногу поверх ее бедер. Левой рукой он поглаживал ее волосы, а правой начал легко ласкать живот, медленно рисуя на нем маленькие круги.

— Знаешь, что я думаю, Кэролайн? — спросил он тихо, почти задумчиво.

Она нервно закусила губу и попыталась улыбнуться.

— Жалеешь, что не женился на ком-нибудь с более длинными ногами?

Брент усмехнулся и поцеловал ее в щеку.

— Нет, не то, — пробормотал он и коснулся губами изгиба ее шеи. — Я думаю, что для большинства людей мечты — это недостижимый идеал. — Он провел языком по ее скуле, чувствуя, как она отзывается на его прикосновение. Потом снова встретился с ней взглядом и понизил голос до хриплого шепота. — Но мои мечты о тебе, Кэролайн, оказались жалким подобием реальности. Ты прелестнее всех моих грез.

Несколько секунд Кэролайн смотрела на графа, потом ее глаза наполнились слезами, и это его погубило. Он обхватил ладонями ее лицо и, целуя ее не ласково и нежно, а без оглядки, алчно, страстно, вытирал большими пальцами капельки ее слез.

Кэролайн обвила руками его за шею, крепко прижала к себе, и тогда, как будто ждать еще хоть долю секунды сделалось просто невыносимо, он обхватил ладонью ее грудь и принялся мять упругую плоть, нежно сжимать сосок, катать его между большим и указательным пальцем, пока она не застонала.

Брент начал прокладывать поцелуями дорожку по ее скуле, шее и груди. Кэролайн часто задышала, положив руки ему на плечи, закрыв глаза, и, когда он накрыл ее свободный сосок ртом, она выгнулась и вцепилась в него, притиснулась еще ближе.

Он тоже придвинулся ближе, посасывая, наслаждаясь вкусом, лаская, как ему уже давно хотелось ласкать, ускоряя темп, чувствуя, как сердце колотится в груди и гонит по жилам кровь. Кэролайн отвечала взаимностью, оживая под ним, позволяя страсти высвободиться. Граф медленно провел ладонью от груди к талии и принялся ласкать бедро, сгорая от желания коснуться ее между ног, погладить, почувствовать, насколько она готова принять его.

— У тебя восхитительная кожа, — прошептал он сдавленным от желания голосом. — Мне так давно хотелось коснуться тебя.

Кэролайн никогда не чувствовала себя такой беспомощной перед его алчными порывами и своими отчаянными желаниями, которых не понимала. Брент был таким нежным с ней, таким щедрым, и теперь она хотела его, как никогда ничего не хотела в жизни.

С этой мыслью она взяла его руку, поднесла к губам, поцеловала ладонь и легко опустила ее к себе между ног.

Кэролайн вздрогнула от интимности прикосновения. Брент застонал, как будто в жизни не касался ничего более изящного и драгоценного. В следующий миг он уже снова целовал Кэролайн с лихорадочной жадностью. Свободным локтем он обхватил ее за шею, прижимая еще ближе, и начал двигать ладонью и пальцами, сначала медленно, потом все более интимно, пока она инстинктивно не приподняла бедра, моля о большем.

Кэролайн не могла дышать, не могла думать, ибо в ее голове не осталось ни единой мысли, кроме как о Бренте и волшебстве, которое он творил руками и ртом. Она тихо застонала, когда его язык снова сжал ее рот в уже знакомых объятиях. Сердце гром-, ко колотилось в груди, тело изнывало от желания какого-то другого, большего сближения. Она скользнула рукой по его груди и легко потерла соски подушечками больших пальцев.

Брент резко втянул воздух и медленно отпустил ее рот, поднимая голову, чтобы взглянуть на нее. Его лицо было жестким, напряженным, глаза сузились и затянулись поволокой, дыхание вырывалось короткими, хриплыми толчками. Граф смотрел на нее, пристально сосредоточившись на лице, и тут она поняла почему, ибо в этот миг его пальцы нежно вошли внутрь нее.

Она охнула и слегка выгнула спину, закрывая глаза от силы ощущений. Насладившись чувством, что наконец-то он вторгся этой маленькой частью себя во влажное тепло Кэролайн, Брент начал двигаться вверх и вниз, а большим пальцем продолжил водить по входу в ее расселину, теперь медленнее, но с прежней интенсивностью.

— Ты такая влажная, — сказал он осипшим, дрожащим голосом. — Ты создана для любви, Кэролайн.

Ее сердце преисполнилось эмоций, и она шепнула в ответ:

— Я создана, чтобы любить тебя.

Брент замер в полной неподвижности, замерла его рука, тело, дыхание, и Кэролайн на миг испугалась, что сказала что-то не то. Она открыла глаза и вновь посмотрела на графа, почти уверенная, что убила страсть, раскрыв такую интимную часть себя, но с первого взгляда поняла, что только подлила масла в огонь. Ее слова глубоко тронули Брента, она видела это в его лице, на котором сейчас танцевали отблески огня. Тогда, словно прочитав ее мысли, Брент убрал руку и перевернулся, накрыв ее своим телом.

Приникая к Кэролайн и распределяя на ней свой вес, он с благоговением целовал ее груди, тонко, легко проводя кончиком языка по каждому соску, потом не спеша двинулся вверх, чтобы покрыть поцелуями шею, щеку, губы, ресницы.

Кэролайн наслаждалась, чувствуя на себе мужчину, мужа, готового сделать ее своей женой. Повинуясь инстинкту, она шире раздвинула ноги, открывая ему более свободный доступ, запуталась пальцами в его густых, шелковистых волосах и принялась целовать его с такой же трепетной нежностью, как он только что целовал ее.

Брент чуть приподнялся, чтобы пропустить между ними свою руку. Найдя заветное место, он начал ласкать его, вырывая из ее груди стоны восхищения, радостного предчувствия наслаждения. Потом, когда Кэролайн была готова к его проникновению, он завладел ее ртом, выровнял тело и начал потихоньку продвигаться внутрь нее.

Она тут же напряглась под давлением его члена, и он прекратил движение. Брент обхватил свободной рукой ее грудь, погладил большим пальцем сосок и повторил попытку, но натолкнулся на такое же сопротивление.

Легко коснувшись губами ее губ, граф немного отстранился, сдерживая нетерпение. Одну руку он положил на лоб Кэролайн, второй ласково мял ей плечи и прижимал к себе.

Кэролайн позабыла обо всем, кроме желания чувствовать его. Она поворачивала бедра, чтобы теснее касаться его, томясь по полному соитию, поднимала и разводила ноги, чтобы внутренние части бедер терлись о его ноги. Это сводило Брента с ума. Он стиснул зубы и зажмурился, громко и тяжело дыша, приказывая себе не терять самообладания.

Она положила ладонь ему на грудь, ощутив сильное, быстрое биение его сердца. Брент подождал еще немного, потом устроился между ее бедер и снова попытался войти, продвинувшись уже чуть дальше, и боль сделалась слишком сильной.