Нет, то, что сделал барон, было сделано ради дочери, а не ради себя, невзирая на связанный с этим риск и тот факт, что он хотел оставить Кэролайн в Англии по эгоистичным причинам. Барон Сайзфорд потратил огромную сумму денег, поставив их на карту в опаснейшей игре, потому что любил Кэролайн и беспокоился за нее. И Бренту приходилось признать, что этот поступок, несмотря на все свое коварство, был самым благородным из тезе, что он видел за многие годы.

— А если бы я вообще не вернулся домой? — подавленно спросил наконец Брент.

— Не знаю, — честно признался Сайзфорд. — Полагаю, я бы открыто выступил против планов Кэролайн.

— А если бы Кэролайн отказалась выходить за меня замуж?

Барон снова крякнул и с многозначительным видом вновь зашагал к дубовому шкафчику.

— Если я и был в чем-то уверен, Уэймерт, так это в том, что Кэролайн пойдет на мои условия, намереваясь аннулировать брак.

Брент быстро заморгал.

— Такая мысль приходила вам в голову?

Сайзфорд повернулся к зятю, улыбаясь и держа в руках бутылку портвейна.

— Еще?

Брент кивнул.

— Возвращаясь к твоему вопросу, — невозмутимо продолжал барон, наполняя два новых бокала, — я знал, что Кэролайн задумает аннулировать брак, потому что она умна, может позволить себе немного коварства и из всех дочерей больше всего похожа на меня. Она думает, как я, Уэймерт, и на ее месте я бы тоже принял во внимание такую возможность.

Сайзфорд принес зятю еще один до половины наполненный бокал, остановился рядом, и они оба повернулись, чтобы посмотреть в окно.

— Я очень надеялся, что вы с моей дочерью станете дороги друг другу. Но, даже если бы этого не случилось, я достаточно знал о тебе и не сомневался, что ты будешь уважать ее, и, в крайнем случае, вы поладите ничуть не хуже других пар вашего круга.

Барон громко выдохнул.

— В конце концов, все-таки решив устроить ваш брак таким жульническим способом, я знал наверняка, что Кэролайн подведет ее желание остаться непорочной. Она методична, изобретательна и подчас невероятно упряма, Уэймерт, но под этой броней скрыта любящая, щедрая женщина, которая ко времени вашей встречи отчаянно нуждалась в обществе и поддержке мужчины. Я знал, что, если ты проявишь достаточную настойчивость, она рано или поздно не устоит перед тобой и исполнит брачные обеты. И оказался прав, ибо вот тому доказательство.

Брент оглянулся и увидел, что из сада вместе со Стефани выходит его жена. Одну его малышку держала на руках она, другую — ее сестра, а Розалин бегала перед ними вприпрыжку. Малюток тепло закутали, пряча от морозного декабрьского воздуха; светило солнце, и Брент видел их розовые щечки и улыбающиеся личики.

Барон опустил взгляд.

— Если ты кому-то расскажешь об этом, Уэймерт, я буду все отрицать, но, — он поднял бокал и осушил содержимое, — мне никогда не нужен был сын, чтобы чувствовать себя полноценным мужчиной, и, честно говоря, я рад, что у меня его не было.

Брент посмотрел на тестя, мягко говоря, удивившись такому странному заявлению аристократа.

Улыбнувшись, Сайзфорд понизил голос, как бы оглядываясь в прошлое.

— Если бы я породил сына, то провел бы жизнь, воспитывая из него барона, и во многих отношениях, вероятно, забросил бы своих девочек. Так постоянно происходит в нашем кругу. И я уверен, что многие годы был предметом насмешек и жалости тех мужчин, которые настолько надменны, что не могут понять и оценить великого значения женщин в их жизни.

Оглядываясь на своих дочерей, барон с теплотой признался:

— Я не могу передать свой титул ни одной из них, но они никогда не знали недостатка в моей поддержке, совете и любви, и я уверен, нет на земле человека с пятью сыновьями и без дочерей, который мог бы больше моего гордиться своими детьми.

Брент смотрел на Кэролайн, своих прелестных малюток, свою замечательную дочку, которую приняли в семье жены как родную. Когда он женился на Кэролайн, он ничего не хотел от их союза, кроме сына, и, хотя это стремление частично оправдывалось фактом, что только мужчины наследуют титулы и собственность, теперь он понимал всю его тщету. Сейчас его мир был до краев полон радости и счастья, и если ему была известна какая-то абсолютная истина, то это великая ценность женщин в его жизни.

— Хорошо сказано, Чарльз, — прошептал он. — Хорошо сказано.

Послесловие автора

Я позволила себе определенную вольность, написав историю о женщине-ученом и развернув сюжет в Англии начала девятнадцатого столетия. Кэролайн пыталась учиться в университете, но в действительности этого бы не потерпели в то время и уж точно не в Оксфорде. Да, отдельные американские университеты еще до начала двадцатого века позволяли некоторым отважным женщинам стоять за порогами классных комнат и слушать лекции, как слушала Кэролайн, но подобные послабления были редкостью даже для одаренных.

Мое искреннее признание доктору философии Клавдии Кэнэди за кладезь информации по логопедии и поведению детей с нарушениями слуха.