Он крепко ее обнял. Девушка разрыдалась, но не из-за отца. Джеральд тоже всплакнул. Дочь пыталась объяснить, почему скрывала от него смерть матери, но отец заверил, что в этом нет нужды. Он все понимает.

Эти слезы принесли ей колоссальное облегчение. Когда она наконец совладала со своими чувствами, то поняла, что они смыли ужасное бремя неопределенности.

Дочь все рассказала отцу, ничего не утаивая. За прошедшие годы столько накопилось, что, казалось, прорвало плотину. В мыслях Джулия постоянно возвращалась к Ричарду, поэтому в разговоре с отцом тем же вечером упомянула об их встречах. В подробности, разумеется, она не вдавалась.

– Честно скажу, не думал, что он когда-нибудь вернется, – признался Джеральд.

– Он и не собирался. Никто не знает, что он в Англии, кроме его брата, с которым он хотел повидаться. Поэтому я собираюсь добиваться через суд, чтобы его признали мертвым.

Джеральд покачал головой.

– Тебе не следует так поступать, дорогая, это нехорошо. Одно дело, когда ты действительно считала его мертвым, тем более прошло так много времени. Но теперь, когда ты убедилась в обратном, это непорядочно. Вы точно не хотите пожениться? Ты в этом уверена?

– Вполне. Ничего не изменилось. Мы до сих пор терпеть друг друга не можем.

Джулия не упомянула о том, что Ричард влюблен в другую. Эта мысль почему-то начинала все сильнее ее раздражать.

– Мильтон! Напыщенный болван! – фыркнул Джеральд. – Он был уверен, что дети перерастут взаимную неприязнь… Он даже меня сумел в этом убедить.

– Ты поэтому не предложил ему больше за разрыв договора между нашими семьями?

– Я предложил тройную компенсацию, покрывающую твое приданое, но было видно, что он ожидает куда большего от этого брака. Не имело смысла взывать к его здравомыслию. Ты тогда была совсем еще ребенком. Оставалась надежда, что когда-нибудь ты посмотришь на Ричарда более благосклонно. Поэтому я отложил принятие окончательного решения, пока ты не достигнешь брачного возраста. А теперь, когда ты стала взрослой, живи так, как тебе хочется, дорогая, найди себе идеальную пару. Такой мужчина наверняка отыщется. Я не смог тебе в этом помочь… Как жаль…

Джулия не поверила, что папа серьезно это ей предлагает.

– Но ты же не можешь отступить от своего слова, – произнесла она.

Глаза ее округлились.

– Я так решил. Не беспокойся об этом.

Джулия вдруг поняла, что он по-прежнему считает ее ребенком. Конечно, это было вполне понятно, но она уже повзрослела и не могла довольствоваться отцовскими утешениями, как в детстве. Надо все обговорить.

– Что может случиться в самом худшем случае? – спросила она, и тут же ответила на свой вопрос: – Граф может обратиться в суд и получить компенсацию.

– Не исключено, но такая сумма для нас ничтожно мала. И надо учитывать, что ситуация нам благоприятствует: нет никакого жениха, стоящего у алтаря и желающего выполнить обязательства Алленов по контракту.

– Но твоя репутация в деловом мире пострадает…

– Позволь мне самому разобраться со всем. Ты достаточно долго находилась в этом незавидном положении из-за меня. Если меня и ждет порицание, я сочту его наказанием за собственную глупость. В любом случае все об этом вскоре забудут.

Но в душе Джулия опасалась, что все окажется не так просто, как говорит отец. Они собираются отказать лорду, не являясь при этом ему ровней. Граф, разумеется, не простит подобной обиды и устроит страшный скандал, стараясь опорочить их в глазах общественности. В дело пойдет все, что может очернить ее репутацию. Граф вполне может высказать сомнения в ее целомудрии, заявив, что это и является камнем преткновения во всем деле. Папа недостаточно оправился, чтобы вынести такой скандал.

Джулия ничего не сказала отцу, только кивала, позволив ему думать, что согласна с ним. Но прежде ей следует увидеть графа и попытаться объяснить, почему они должны разорвать помолвку по взаимному согласию сторон.

Глава двадцать пятая

Он заставил ее ждать целых полдня, черт побери!

Джулия не видела Мильтона Аллена, графа Менфорда, вот уже пять лет, с тех пор как роковое несчастье, приключившееся с ее родителями, радикальным образом изменило ее жизнь. Граф приехал на похороны ее матери, дабы выразить подобающие прискорбному случаю соболезнования, но на самом деле лорд явился в столицу лишь затем, чтобы начать процедуру юридического оформления опекунства. Юристы, работавшие на семью Миллеров, впоследствии рассказали, как он обозлился, когда потерпел фиаско. Ведь опекунство дало бы ему все, о чем только граф мог мечтать, включая распоряжение деньгами и собственностью Миллеров.

Еще дольше она не приезжала в Уиллоу-Вудс. Особняк, который так восхитил ее в детстве, теперь, с точки зрения взрослой девушки, выглядел совсем иначе. Неужели он и тогда находился в столь плачевном состоянии? Пожалуй, нет… Убогий вид дома лишь упрочил в ней уверенность в успехе. Она сможет разорвать последние связи с Алленами. До этих пор граф отказывался от денег, но, если он столь сильно обеднел, что не может содержать собственный дом в более или менее пристойном виде, вполне возможно, он теперь пойдет на уступки.

Джулия оставила свою горничную на постоялом дворе. Она сняла номер, хотя хозяин и ворчал, что по ее вине пострадала его собственность на прошлой неделе. Джулия понятия не имела, о чем он болтает, но тройная оплата заставила хозяина умолкнуть. Она все равно не собиралась проводить здесь ночь, ибо сняла еще один номер в куда более приличной гостинице, где спала прошлой ночью. Но, подобно ее матери в прошлом, Джулии захотелось иметь место, где можно отдохнуть и привести себя в порядок перед встречей с графом.

На этот раз она поехала в экипаже, что дало ей возможность взять с собой горничную, а не просить Реймонда опять ее сопровождать. К сожалению, поездка в экипаже занимает куда больше времени, чем верховая езда, а посему Джулии еще повезет, если она приедет из Уиллоу-Вудс засветло. Выходило, что в дороге она пробудет четыре дня вместо запланированных трех.

Джулия не сказала отцу, куда едет, зная, что он постарается ее отговорить, и ему это, скорее всего, удастся. Она сказала, что едет по делам в северные графства и скоро вернется. Ей не хотелось врать отцу, но иначе он будет беспокоиться. Она все объяснит, когда вернется с хорошими новостями.

Чарльза не оказалось дома, поэтому некому было составить ей компанию. Дворецкий сообщил, что хозяин еще не вернулся из поездки: вместе с сыном он отправился в гости к другому дедушке Мэтью. Время тянулось бесконечно долго. Раздражение усиливалось.

Уже начинало темнеть, когда лакей провел ее в кабинет к графу. Джулия ни на миг не сомневалась в том, что лорд намеренно заставил ее ждать. Если прежде она собиралась быть вежливой и уважительной к нему, то теперь вся кипела от гнева, желая поскорее убраться отсюда.

Она даже не стала ждать, когда слуга прикроет за собой дверь, и сразу же перешла к делу:

– Я намереваюсь сообщить вам две вещи, лорд Аллен! Мой…

– Где ваши манеры, девушка? – сухо перебил ее граф. – Присядьте.

Джулия молча последовала его приказу, усевшись на стоящий перед письменным столом стул, на который граф ткнул пальцем. Сделала она это чисто машинально, уж слишком властным показался ей в эту минуту граф! Он похудел со времени их последней встречи. Каштановые волосы основательно тронула седина. Ричард совсем не был похож на своего отца, впрочем, Чарльз тоже мало на него походил. Видимо, оба пошли в мать.

– Вот и чудно, – начал он, решив, по-видимому, показать ей пример светской учтивости. – Расскажите, как здоровье вашего батюшки.

Злорадная ухмылка скользнула по его губам. Неужели он возомнил, что имеет какую-то власть над ней? Джулия разозлилась и вскочила на ноги.

– Пошел на поправку.

Граф резко подался всем телом вперед.

– Прошу прощения, не расслышал.

– Мой папа пошел на поправку. Он пришел в себя, находится в здравом рассудке и с каждым днем физически становится сильнее.

Очевидно, граф, подобно всем остальным, включая лечащего врача Джеральда, не ожидал услышать ничего подобного. Недоверие скользнуло по его лицу, а затем исчезло.

– Как… приятно… – натянуто произнес он.

На самом деле ему было все равно. Что за мерзкий человек! Что отец, что сын. И вдруг Джулия осознала, что Мильтон, скорее всего, только порадовался тому, что стряслось с ее отцом. Если бы Ричард женился на ней раньше в любое время в течение этих трех лет, Аллены захватили бы все их состояние. Не дожидаясь смерти Джеральда.

– К тому же я приехала сообщить вам, что видела Ричарда. Между нами ничего не переменилось. Мы по-прежнему ненавидим друг друга. Мы оба решили, что жениться нам не стоит.

Мильтон прищурился.

– Вы серьезно считаете, будто бы ваши желания много значат? Ричард скоро передумает.

– Не передумает.

– Обязательно передумает… месяцев, так думаю, через семь. У вас предостаточно времени, чтобы подготовиться к свадьбе.

Джулия поняла, что вот-вот перейдет на истошный крик. Как он может говорить столь самоуверенно, если даже не общался с Ричардом? Поэтому девушка сосчитала до пяти… до десяти. Следовало бы продолжать счет, но граф уставился на нее таким ледяным взглядом, что она еще больше разнервничалась.

– Почему именно такой срок? – выпалила она. – Вы на самом деле считаете, что сможете отыскать вашего сына через семь месяцев?

– Я знаю, где он.

– Где же?

– Какая разница? Главное для вас заключается в том, что скоро он сможет снять с вас клеймо старой девы. Вы должны только радоваться.

Джулия не верила своим ушам. Почему в аристократических кругах считают, что молодая девушка должна выходить замуж, едва окончив школу? Но он не ответил ей, возможно, потому что точно не знал, где находится Ричард. Он попросту блефует…

Джулия скрипнула зубами.