Варвара Оболенская - Мое наказание

Уже ощущаю, что возникнет слишком много проблем с этим парнем. Но на кону стоит слишком многое, чтобы я трусливо сбежала в свою конуру, поджав хвост. Либо меня, либо я. Но есть третий вариант… Избежать выбора, поставив на кон все. Хочешь, не хочешь, но мы с тобой, Захар, в одной лодке, которая течет против течения, и нет развилки в два пути, есть только одна наша. И чем быстрее ты примешь этот факт, тем будет лучше. И, независимо оттого, что сейчас произошло, действовать мы будем сообща. Стоит только немного выждать времени и полностью подготовиться…

Возвращаясь обратно голодной и злой, чувствовала совершенно не эти чувства, а то, что будто попадаю обратно из реальности в кошмар. И чувство стыда глобальных масштабов, потому что пятнадцать минут назад я позволила себе отвлечься на разговор с Захаром, вместо того, чтобы убиваться и ломать голову, что случилось с Сережей. Я должна была продолжать сидеть возле регистратуры и ждать, а не шлындрить по первому этажу в поисках еды или приключений на свою пятую точку.

Может Михаил прав, и я боюсь услышать в свою сторону критику? Может мне и нужно, чтобы меня хвалили и указывали какая я правильная в некоторых местах. Почему так происходит? Да потому что в детстве этого не додали: ласковых слов, поддержки, заботы и наставлений на правильный путь. И с возрастом приходит эта потребность быть первой во всем и, чтобы обязательно, похвалили. Не важно где, в учебе или в компании друзей, например. Вкусно ли сделала чай или выиграла эстафету, главное  услышать правильные слова в свой адрес и ощутить тепло, которое так и разрастается в груди.

– Касимова Алия? – чуть ли не бежит на встречу мужчина в белом халате.

Душа в пятки ушла моментально от волнения. Зачем так отчаянно меня звать?

– Д–да? – да я хоть дедушкой морозом готова сейчас стать.

Без лишних разговоров он берет меня под локоть и ведет вдоль коридора, заворачивая в кабинет с табличкой «Заведующий отделения Знахоров Дмитрий Степанович».

– Дмитрий Степанович, что случилось?

– Да ты присядь, присядь, – аккуратно усаживает на стул напротив своего стола, но сам не спешит присесть. Наоборот он отходит к кулеру, чтобы набрать воды.

Любой человек, который встречался с панической атакой, знает какого это. Липкими, словно по локоть в грязи, руками паника пробирается к тебе и постепенно захватывает твое тело. Сначала происходит ощущение внутренней дрожи, когда, например, из горячей ванны выходишь в холодный коридор. Постепенно это чувство нарастает и чувствуешь уже, как сильно бьется сердце в груди, готовое выскочить прямо сейчас в твои руки. Все окружение давит на тебя, будто ты попал в комнату, в который с каждой секундой стены сужаются. Ты уже чувствуешь, как в твоих легких нет воздуха, а горло свело спазмом. И ты ничего не можешь сделать, потому что в голове нет ни одной здравой мысли. В ушах писк роя комаров, а напряжение во всем теле дошло до пика. С мольбой в глазах смотришь на человека и не видишь его, лишь только размытый силуэт. А нужно просто сделать вздох.

– Деточка, все хорошо, успокойся, – как сквозь вату доносится голос врача.

Туман постепенно рассеивается в глазах, но еще больно сделать полноценный вздох, так как грудь горит огнем. Так быстро ничего не проходит…

– Что же ты так, – качает головой врач. – Твоя сила брату нужна.

– Что с ним? – мой голос хрипловат, даже слишком. Похож на карканье вороны, которая живет на березке напротив моего окна.

  – Да я уже не знаю, говорить ли тебе, а то в соседней палате ляжешь от брата…

От этих слов мне на секунду стало еще хуже. Это вообще нормально вот так мне говорить?

– Не буду ходить вокруг да около, – продолжил врач. – Но твоему брату нужно очень дорогостоящее лечение… У него лейкемия, Алия.

Мой Сережа болен? Я могла предположить, что он вымотался, устал. Могла предположить, что у него гастрит внезапно обострился, так как еще в подростковом возрасте часто лежал в больнице из–за него. Но рак крови, как такое вообще возможно? Мы же всегда проходили все обследования… Сережа никогда ни на что не жаловался. Только вот… Только в последнее время стал очень сильно уставать, отказывался от еды и резко сбросил вес. Почему я сразу не забила тревогу? Почему не заострила на это внимание?!

– Нужен курс химиотерапии. Но так как болезнь прогрессирует слишком быстро, необходима трансплантация костного мозга, – качает головой врач. – Понимаешь, иногда это единственный способ спасти человека, но он несет в себе и серьезные риски. Возможны острые иммунные реакции, когда клетки донора распознаются клетками реципиента как чужеродные и наоборот. В этом случае может произойти отторжение донорских стволовых клеток организмом больного или иммунная атака донорских клеток на его ткани. Этим донором можешь стать ты, Алия. Но пойми меня правильно, в России не возьмутся за эту операцию, потому что элементарно нет мест и квоты на бесплатное лечение. Я связывался, все расписано чуть ли не на два года вперед. У Сережи нет времени ждать, ему нужно в течение полугода сделать, иначе у него только один путь, Алия.

– И как мне быть, Дмитрий Степанович? – кое–как спрашиваю у него. – Я не могу быть донором. Мы не кровные родственники, Дмитрий Степанович! 

Внутри все горит, ноет, выбивает непрошенные рыдания. Собрав всю свою волю в кулак, я подавляю в себе это. Но слезы, их никуда не деть. Они словно ручейки стекают вниз, образовывая на моей рубашке озеро. Даже от малейшего вздоха становилось еще хуже.

– Вот как… Тогда сумма значительно увеличивается, Алия. Придется дополнительно искать еще донора. По самому хорошему раскладу нужно двадцать пять миллионов. В Израиле помогут, Алия. Я договорюсь.

Двадцать пять миллионов? За шесть месяцев? Да это же нереальная сумма…

– А сколько стоит почка? 

У меня нет абсолютно времени  на раздумья. Нужно действовать решительно и незамедлительно. Каждая минута на вес золота в данной ситуации. Пожертвовать немного своим здоровьем, вот что я могу только сделать в данной ситуации.

– Почка? – врач растерялся, явно не ожидая от меня такого вопроса.

– Да, обычая почка двадцати пятилетней девушки. По заключениям врача абсолютно здорова. Патологий нет. ВИЧ, СПИД и т.д. отсутствует.

Дмитрий Степанович аж поперхнулся, не веря своим ушам, и спросил:

– Алия, деточка, с тобой все в порядке?

– Нет, Дмитрий Степанович, со мной не все в порядке. Я узнала, что мой самый близкий человек болен, а  живем мы от зарплаты до зарплаты. У нас нет влиятельных родственников. Мы одни друг у друга. И я готова прямо сейчас хоть лечь под нож, но спасти Сережу обязана!

Врач наклонился ко мне ближе и проникновенно заглянул в мои голубые глаза. Невозможно было понять, о чем он задумался. Может, ищет сомнения в моих глазах или безумные нотки?

– Знаешь, ты все–таки подумай, хорошо? – я уже хотела было воскликнуть, как он немного сжал мою ладонь. – Подожди–подожди, не возмущайся сразу. Сейчас мы возьмем у тебя кровь из вены и начнем делать анализы. Если все хорошо, то поверь, желающих найдется много.

Все остальные действия происходили, как в тумане. Я даже не почувствовала, как кожу проткнули иголкой и взяли кровь. Как медсестра, что-то мне говорила, пытаясь отвлечь. Почувствовала лишь боль, когда меня не пустили к Сереже, обусловив тем, что он спит и ему нужен отдых.

Нам никто ничего не преподнесет на блюдечке с голубой каемочкой. Никто не подарит счастье, и никто не принесет мешок денег просто так. Да и удача не свалится с неба.  Конечно, мы сами творцы своей судьбы. МЫ делаем ее такой, какой хотим видеть. Не нужно ждать чуда. Нужно действовать, только полагаясь на себя. Я знала это с самого рождения и никогда не полагалась на судьбу. Была готова к разным испытаниям и проходила их с гордо поднятой головой. Но к этому… к этому не готовят. 

В один момент жизнь меняется так стремительно, что не понимаешь, как это происходит. С утра завариваешь чай, идешь на работу, решаешь вопросы, а потом секунды и ты уже морально разбит. Это обрушивается на тебя так внезапно, словно ураган в ясный и солнечный день. И  ты стоишь и наблюдаешь, как он рушит все то, что тобою так бережно оберегалось…

Наконец я смогла выйти из больницы. Дышалось до сих пор с трудом, даже летний, свежий ветер не мог мне помочь. Казалось, что я вся пропитана запахом больницы, от которого начало крутить желудок. Хотелось прийти и лечь в ванну на пару часов и мочалкой отодрать с себя этот тошнотворный аромат. Этот день настолько вымотал меня, выжал все соки, что каждый шаг довался с огромным трудом. И еще, до дрожи в кончиках пальцев, хотелось после ванны принять позу эмбриона, накрыть себя одеялом и уснуть.

– Алия Максимовна, присядьте, пожалуйста, в машину.

Подняв глаза, встретилась со шкафом. Таким натуральным, большим, широким и из дерева, у меня такой же в зале стоит. Шутки шутками, а этот мужчина выглядел слишком серьезно: черный костюм, черные очки и в ухо вставлена блютуз гарнитура. Почему–то даже сомнений не было, кто за мной его подослал.

– Знаете что, мужчина, – устало смотрю на него. – Я чертовски морально вымотана, и у меня нет сил. Давайте вот все эти препирательства оставим на потом. А сейчас разойдемся с миром, – обхожу его и наплавляюсь к автобусной обстановке.

– Алия Максимовна, не заставляйте применять силу, пожалуйста, – настаивает на своем, продолжая идти за мной.

– Мужчина, вот как вас зовут?

– Иннокентий.

– Кеша, будь человеком, отстань, пожалуйста. Ноги у меня есть, я сама в состоянии дойти!

Ну уж нет. Не поддамся ему. Я что собачка какая–то или девка по вызову? Позвал и тут же бежать должна, раскрывая свои объятия? Месяц не слышно и не видно было, месяц!