Лина Мур - Мимолётный Альянс

– Конечно, а лучше просто пойти в бальный зал и заявить о том, что скоро планируется покушение на Дина…

– Подожди. На Дина планируется покушение?

Боже, он сдаёт себя. Я была права, и это ужасно.

– Нет… я… это предположение. Я утрирую. Всё, иди. Давай, желаю удачи. – Герман чуть ли не выталкивает меня из машины.

Горько усмехаясь, смотрю, как он уезжает, и понимаю, насколько же здесь всё прогнило. Не зря Дин хотел уехать отсюда. И не так всё идеально, как они пытаются показать. Но меня пугает, что Дин может быть в опасности. Герман сбежал, поняв, что сказал лишнее. И теперь меня точно убьют или же покалечат, чтобы я ничего не сказала ему. Нужно быть крайне осторожной. Крайне.

Приняв расслабляющую ванну и обдумав всё случившееся, прихожу к выводу, что нужно как-то донести до короля то, что я узнала. Но любое моё слово против Дерика будет расценено абсолютно противоположно тому, что я хочу получить. Поэтому мне нельзя идти в атаку так открыто. Тогда что делать? Сидеть, сложа руки, я попросту не могу, но и лезть в пламя без веских доказательств тоже глупо, хотя они и находятся в доме у Дерика.

Ни разу в жизни мне не приходилось находиться в настолько серьёзных раздумьях. Если честно, то мне хочется всё бросить, как раньше, и идти дальше. Меня обижают, я не обращаю внимания. Меня тыкают вонючей палкой, я принимаю душ и иду дальше. Меня оскорбляют, я фыркаю в ответ, вжимаю голову в плечи и иду дальше. Меня критикуют, я делаю вид, что мне плевать, но всё запоминаю, и иду дальше. Но сейчас я просто не могу пойти дальше, ведь это невозможно ни забыть, ни перешагнуть. Это всё касается не только меня, но и моей семьи, Дина, невинных людей, которые пострадают, если я сбегу, поджав хвост, и проявлю эгоизм. Да, спасибо, Инга, ты была права – я законченная эгоистка, думающая только о себе и своём комфорте. Нет, я не буду такой. Я не оставлю Дина…

Замираю и, поворачиваясь, ищу, что бы такое схватить, когда ручка двери медленно опускается вниз. Чёрт! За мной уже пришли и явно не для того, чтобы пожелать доброй ночи!

Тянусь к вазе, стоящей на столе, и выбрасываю из неё цветы на пол как раз в тот момент, когда нежданный гость входит в спальню. Только замахиваюсь, чтобы бросить в этого смертоносного козла Дерика, как от удивления ваза выскальзывает из моих рук.

– Дин? – шепчу, и ваза разбивается, падая между нами.

– Боже! Ты с ума сошла? – Дин отскакивает в сторону, а я так и стою на месте.

– Простите… Ваше Высочество, слишком взвинчена и решила, что меня захотели… хм… просто пришёл тот, кого я бы не хотела видеть… не вас… чёрт, – издаю стон, жмурясь от унижения, и направляюсь в ванную за мусорным ведром. Прекрасно, теперь ещё и счёт выставят за чёртов антиквариат. Это выльется мне в приличную сумму… да к чёрту всё!

Вернувшись в спальню, включаю торшер и, опустившись на колени, бросаю в урну осколки.

Боже, здесь же был Дин.

Резко вскидываю голову и вижу его, наблюдающего за мной. Его лицо серьёзное и сосредоточенное настолько, что кажется, не только ваза сегодня разобьётся, но и моя голова… а может случиться что-то и похлеще.

– Ваше Высочество, я могу вам чем-то помочь? И я… приношу свои извинения за недоразумение. Я оплачу… хм, как только окажусь дома и получу доступ к своим счетам. Я…

Замолкаю, переводя взгляд на потемневший от воды ковёр. Почему сейчас, оказавшись в таком положении, и после всех недомолвок с Дином, моих приключений и новостей о грозящем покушении на принца, я чувствую себя маленькой и жалкой, а ещё очень глупой. Словно перед смертью вижу все свои промахи здесь и жалею о каждом. Не отрицаю, что была не права и не воспринимала происходящее настолько серьёзно, как было нужно, и понимаю, что всё это не игрушки. Альора, проблемы внутри страны, Дин и Сабина стали для меня ближе, чем я думала. Я не воспринимала Дина, как принца, как будущего короля, и считала, что имею право подавлять его и отчасти унижать, как и его мать, но по своим причинам. А сама-то ненавижу, когда мне указывают на минусы и пытаются меня уколоть. Так какого чёрта я кричу о справедливости, ведь сама несправедлива ко многим? Даже моя самая лучшая подруга боялась сказать мне о своих отношениях, зная, что я бы их осудила. Инга давно уже не воспринимает меня, как человека, с которым можно поговорить по душам. И я понятия не имею, что творится в их жизнях. Это больно. Ужасно больно принять тот факт, что я ничем не отличаюсь от Дерика, королевы и отвратительных тиранов, считающих себя выше других. Гадко…

– Ваше Высочество? – прочищая горло, смотрю на Дина. Я уже не жду от него понимания. Не жду прощения. Не жду ничего… я его подставила. Я предала его не меньше, чем все те, кто его окружают.

Дин тяжело вздыхает и садится на край кровати. От пронизывающего, полного горечи и печали взгляда, у меня замирает сердце.

– Что-то случилось? Ты… то есть Вы в порядке, Ваше Высочество? – испуганно шепчу, бросая осколок в урну, и отставляю ведро, поднимаясь на ноги.

Осторожно сажусь рядом с ним. Дин выглядит ужасно удручённым, словно пришёл зачитать мне приговор.

– Ваше Высочество…

– До сих пор коробит, когда ты меня так называешь. Быть Дином и Реджи намного проще, да?

Киваю, озадаченная его словами.

Дин грустно улыбается, и его ладонь ложится на мою. Он слабо сжимает её, вызывая внутри меня приятные, тёплые чувства.

– Всё в порядке, – тихо говорю.

– У Вас своё место, у меня своё. И то, что я зову Вас согласно титулу, это правильно. Я перешла много границ, и мне очень жаль, что вам пришлось краснеть из-за меня и…

– Останься, – перебивая меня, шепчет он.

Слова застревают в горле от шёпота Дина.

– Что?

– Останься со мной ещё ненадолго, Реджи. Задержись ещё на один день. Если ты согласишься, то я смогу отсрочить твой отлёт.

– Но… я думала… я думала, ты меня ненавидишь. Я же столько всего сделала, и Герман… Дерик… остальные. Ты там, в зале, и раньше. Я… не понимаю, – шокировано говорю.

– Я тоже думал. Видимо, порой не стоит это делать нам обоим. Я не могу тебя ненавидеть, Реджи. Не могу… ты была права. Знаешь, когда я искал тебя, ощутив себя свободным, то абсолютно не представлял, чем это грозит тебе. Я подставил тебя и от этого чувствую себя ужасно. Знаю, что между тобой и Дериком ничего не было, как и с Германом. Но мне нужен был повод, чтобы вернуться к своей семье. Я погорячился и использовал тебя тогда. Я перенёс всю вину за свои проступки на тебя, считая, что всё делаю правильно. Ты предала меня. Я предал тебя. Но…

Дин делает паузу и, отпуская мою руку, поднимается с кровати. В своём, поистине королевском, наряде с лентой и короной, он стоит передо мной разбитый и одинокий.

– Мне казалось, что ты играешь мной, и тебе плевать на меня и мои чувства. Да, я поступал с тобой ужасно, Реджи, и мне нравились последствия. Я хотел, чтобы тебе было так же больно, как и мне в то утро. Я обдумывал, как отомстить тебе за подлость, пока… Дерик не сказал мне, что тебя вызвала моя мать. Я радовался. Она не такая милая, какой я тебе её представил. Она монстр, и я знал её отношение к тебе. Отец бы согласился с твоей кандидатурой в качестве претендентки моей невесты, если бы ты смогла принять наши законы, но не она. Она никогда бы не приняла тебя.

– Почему ты не сказал об этом?

– Смеёшься? Все эти пять лет я думал о тебе. И вот ты самым чудесным образом оказываешься в моей стране, да ещё и зависишь от нас. Ты представь, что было бы, если бы я сказал тебе правду и о себе, и о своей матери, которая требовала попросту тебя убить…

– Убить? – выдавливаю из себя.

– Да. Нет… то есть не сразу. Сначала она просто требовала изолировать тебя. Но потом, когда поняла, какое сильное влияние ты можешь оказать на меня, приказала тебя уничтожить. После вашего разговора. Я был там, – Дин взмахивает рукой, в сторону двери.

– Где там? В её комнате? Но…

– Нет, конечно, не прямо там. В этом замке полно потайных коридоров. Мы с Дериком изучили все и пользовались ими, чтобы сбежать из замка и развлечься. И Дерик посоветовал мне пойти и подслушать ваш разговор. Я пошёл, но не для того, чтобы узнать, что ты обо мне думаешь, а чтобы увидеть, как моя мать поставит тебя на место. Я обезумел от ревности и безответных чувств. Сошёл с ума от безразличия и холода. Я был там, Реджи, и всё слышал. И впервые, за всю мою жизнь, девушка защищала не мой трон, не мою корону, не мои деньги, волнуясь об их потере, а меня. Меня, как личность, понимаешь? – Дин опускается передо мной на колени и берёт мои руки в свои.

– Никто и никогда не сказал бы такого матери. Даже я. Даже отец. Да попросту никто, а ты решилась. Ты отлично держалась, и твои слова… они постоянно крутятся в моей голове, да и в её тоже. Я не ожидал такого от матери и был восхищён тобой уже в который раз. Я восхищён, что ты настолько храбрая, решительная и не струсила перед ней…

– Я трусливая, Дин. Ты не понимаешь, я…

– Ты ошибаешься, Реджи. Ты сильная и волевая. Просто не показываешь этого, считая, что не сможешь отстоять своё мнение. Но ты смогла. Она испугалась тебя, Реджи. Моя мать, которая ничего не боится, испугалась тебя. Я хотел извиниться перед тобой и пообещать всё что угодно, только бы ты осталась, до тех пор, пока не услышал, как мама потребовала у Дерика решить проблему в твоём лице.

– Решить? То есть… убить меня?

– Да, именно так. Моя мать не имеет жалости к тем, кто пытается забрать то, что принадлежит ей. Всегда всё было так, как она того хотела. И вот появилась ты, покорив собой многих. Она…

– А Дерик? Он согласился? – напряжённо спрашиваю.

– Нет. Он отказал ей, объяснив, насколько это опасно для Альоры. Они сошлись на том, что тебя просто отправят обратно и навсегда запретят въезд в Альору. Но… это моя мать, и я знаю её намного лучше, чем кто-то другой. Я испугался за тебя и решил, что если буду к тебе холоден, покажу, что ты мне больше неинтересна, и буду держаться от тебя подальше, то не принесу тебе ещё проблем, и мать успокоится. Так и случилось. Она расслабилась, заметив во мне перемены. Но я прочитал твоё письмо…