Лина Мур - Мимолётный Альянс

– Ваше Величество король Ферсандр Прийский и Его Величество королева Альоры Клаудия Прийская, прошу принять в своих стенах мою особенную гостью из Америки – леди Реджину Хэйл, – торжественно произносит Дин.

А я не могу двинуться с места. Не могу отвести взгляда от короля. Он подавляет и заставляет чувствовать себя жалкой, ничтожной и никчёмной перед ним. Его мощь просто опускается на мои плечи тяжёлым гнётом давления, и под ним я склоняю голову. Чёрт возьми, у меня появляется непроизвольное желание расплакаться и покаяться во всех грехах. Умолять не трогать меня. И теперь я понимаю, почему ему удалось столь успешно управлять страной. Невероятная сила, даже с метрового расстояния. К тому же он ей бесстыдно пользуется.

– Леди Реджина, мы рады приветствовать вас в нашей процветающей и ещё очень юной для всего мира стране Альоре, – произносит он и протягивает руку для поцелуя.

И пусть он весь сильный, статный и властный, но внутри меня зарождается бунт. Почему я должна это делать? Чтобы кому-то угодить? Да это унизительно!

Бросаю взгляд на Дина, он глазами настойчиво показывает сделать это. Боже, это отвратительно. Если с первого взгляда король меня восхитил, то этот непонятный протокол вызывает отторжение. Это насильственные правила, вынуждающие человека опускаться на колени и откровенно лицемерить. Не хочу!

Стою на том же месте и гордо выпрямляюсь, отказываясь от выполнения этого непонятного мне ритуала. В глазах короля вспыхивает ярость из-за моего неповиновения. Сбоку мелькает чёрная тень, и рядом оказывается Дерик. Дин, охваченный паникой, смотрит на меня, а я уже корю себя за свой чёртов характер.

– Леди Реджина?

Поворачиваю голову, услышав мягкий певучий женский голос. За нами все наблюдают, бросают комментарии вроде: «какой стыд и позор», «да как она смеет», «варвары», «никакого воспитания»…

Сидящая на серебряном троне женщина, с белоснежными собранными в высокую причёску волосами, по-доброму улыбается мне и кивает. Боже мой, она потрясающая. Тёплый взгляд её зелено-карих глаз обращён на меня, и он словно успокаивает. Её наряд строг, а невероятно ровная осанка потрясает. По словам Дина, я представляла её абсолютно другой. Противной и уже ненавидящей меня. А она такая… такая… Боже, мне хочется извиниться прямо сейчас.

– Я… мне приятно, что вы пригласили меня на этот праздник, и приношу свои извинения за то, что пока не слишком хорошо знакома с правилами вашего дома. Вероятно, мне стоило быть более внимательной к нюансам, но гости, к примеру, в нашей стране, имеют право на ошибку и на то, чтобы чувствовать себя комфортно, принимая или отвергая правила страны. – Мой голос слишком громкий для такого огромного помещения, в котором внезапно стало тихо. Кто-то за спиной испуганно охает. Дин прикрывает глаза и качает головой. Бросаю взгляд на Дерика, шокировано смотрящего на меня, как и на недовольного короля. Чёрт, спасай, Дерик! Пулю мне в лоб!

– Я искренне надеюсь, что вы примите меня со всеми плюсами и минусами, просто как живого человека, готового принять ваше приглашение и восхититься этой удивительной страной в рамках приемлемых для меня правил.

Заткнись, Реджи! Умоляю тебя, заткнись прямо сейчас!

Ну всё, сейчас меня сожгут на площади или отрубят голову!

– Разумное замечание, леди Реджина. И конечно же, мы принимаем вас, ведь все мы живые люди. Правда, дорогой? – Королева кладёт руку поверх руки своего мужа и несильно сжимает её.

– Конечно. Добро пожаловать, – сухо произносит, Ферсь или как там его. Не убьют? И слава богу.

– Благодарю вас за доброту и понимание, – бормочу я.

Ферсь поворачивается к Дерику и кивает ему. Тот уверенно спускается ко мне и молча предлагает руку. Я хватаюсь за неё, как за спасительную шлюпку.

Вновь начинает звучать музыка, люди осматривают меня, вокруг слышатся очередные подколки и грубость, оскорбительные замечания и смех. Щёки полыхают от стыда. Дерик уводит меня в дальний угол зала и, подхватывая с подноса официанта бокал с шампанским, вкладывает его мне в руку.

– Я даже не удивлён, Джина. Только у тебя хватает дурости сделать всё по-своему, – отчитывает он меня.

– Я растерялась… и мне целовать руку… никогда. – Делаю два быстрых глотка и тяжело дышу, словно бежала куда-то.

– Это протокол для всех гостей бала. Подобное сделал каждый. Это знак уважения…

– Чтобы уважать человека, его нужно хотя бы знать. Его прошлое и его настоящее. А целовать руку это унизительно. И я не одна из вас. Я американка, – зло перебиваю его.

– Джина, – Дерик с досадой качает головой.

– Ладно, я прошла первый этап. Спасибо, что забрал меня оттуда. К слову, что ты ему говорил? Этому Ферсю?

– Джина, – угрожающе шипит он. – Ферсандр. Никак иначе. Не вбивай себе колья в грудь, их там и так достаточно.

– Так что ты ему говорил?

– Предложил пристрелить тебя на месте.

– Оу, да ты сама галантность, как посмотрю, – ехидно парирую.

Дерик закатывает глаза и цокает.

– Сюда уже идёт Монтимьер, так что держи свой язык под контролем. Здесь тебе придётся молчать. Ради себя и своего будущего, ты обязана подстроиться под наши протоколы и правила, чёрт возьми. Ты не дома, Джина. Они тебя сожрут, а я предупреждал, что лучше тебе в это пекло не лезть. И ты, вместо того, чтобы сделать всё, как надо, сама же выкопала себе яму.

– Не злись, папочка, – бубню я.

– Боже мой, мадемуазель, вы проявили крайнее неуважение к королю и королеве. Как вы могли? Я же вас учил. Я вам говорил, – причитает Монтимьер, оказываясь рядом с нами.

– О-о-о, да хватит. Это обычные люди для меня. И то, что я никому руки не целовала не значит, что кого-то оскорбила. Я ясно выразила свою позицию, и дамочка её приняла. Так что, отвалите. – Залпом выпиваю шампанское и кривлюсь от его воздействия на голодный желудок. Чёрт. Выставила себя полной дурой. Что ещё меня ждёт?

Монти презрительно фыркает и дёргает плечами, осуждая меня.

– Оставляю вас, – сухо говорит Дерик, но я успеваю схватить его за руку.

– Дерик, не бросай меня. Я имею право на ошибку и своё мнение. Я имела право отказаться от всего этого, – быстро шепчу.

Дерик вырывает свою руку и забирает из моей пустой бокал.

– Следи, чтобы она не напилась. Иначе… – зло цедит он, обращаясь к мужчине.

Дерик уходит, раздосадованный и полный праведного гнева на меня. Ну почему? Что я такого сделала? Я не леди даже, Господи! Я обычная девочка, и мне страшно теперь! Я не хочу быть здесь. Не хочу всего этого. Домой хочу.

Так, хватит скулить. Хватит. Сама натворила – сама разбирайся. Ты сказала, что имеешь право на своё мнение, так отстаивай его.

Чёрт, куда я вляпалась?

– Мадемуазель, пойдёмте, я познакомлю вас с более лояльными гостями. И я советую вам найти в их лицах союзников, а не нажить себе врагов. Вам уже достаточно было обрести такого в лице главы нашей страны, и уж точно, в этот раз, не смейте нарушать протокол, – сурово произносит Монти.

– Простите.

– Вы подставили под угрозу не только саму себя, но и меня, и Дерика, и самого принца. Его будут высмеивать за жуткий и необдуманный выбор фаворитки. Мало того, что вас уже называют вульгарной и неподобающего поведения особой, ещё нужно стать врагом целой страны и вновь подтвердить наши опасения о том, что вы шпионка?

– Я…

– Молчать, когда я с вами разговариваю. Я не собираюсь терять своё место из-за наглой, невоспитанной и глупой особы, вроде вас. Вы на королевском приёме, и вам придётся принять наши правила. Вам всё ясно?

– Да.

– Прекрасно. А теперь расправьте плечи и несите себя так, словно ни в чём не виноваты. Достаточно уже прилюдного унижения. Хотя бы вспомните о своей гордости. Вы же сами втаптываете себя в грязь, позволяя своему характеру и незнанию обстоятельств, и нежеланию принять настоящее, управлять вами. Слабый характер никогда не был тем, что требуется от будущей королевы. Она должна сначала обдумать свои ходы, учесть все погрешности, а затем уже открывать рот.

Мне неприятно, что какой-то козёл меня отчитывает, как идиотку или же школьницу. Я сама зарабатываю себе на жизнь. Сама принимаю решения. И, вероятно, что мне не хочется это признавать, но он прав. Я не приняла тот факт, что нахожусь в другой стране и теперь сама же втянула себя в королевскую гонку претенденток за человека, которого абсолютно не знаю. Пусть мы были близки с Дином пять лет назад, но он ни черта не смог сделать для меня сегодня. Только комплименты… и даже не защитил меня перед своим отцом, зная о том, что я могу ошибиться. Да, я зла на Дина. И уже не уверена в том, хочу ли я быть здесь.

– Есть вариант сбежать домой? – тихо и жалобно подаю голос.

– Нет. Вы хотите бросить всё прямо сейчас? Хотите дать всем возможность убедиться, что вы ничего не стоите? Хотите доказать им, что ничтожество? Нет. Пусть вы и не моя фаворитка, но я не позволю вам это сделать. Я ваш наставник, и вы меня больше не подведёте. Вы меня поняли, мадемуазель?

Кусаю губу и киваю.

– Что ж, тогда смиритесь с тем, что вы красивы, умны и обаятельны, или хотя бы притворитесь, что это правда. Вы уже не та девушка, которая приехала сюда. Вы стали лучше. Вы бриллиант, и он начнёт сверкать уже сегодня. Подбородок выше. Спину держите ровно. И улыбка, мадемуазель. Улыбайтесь, пусть они думают, что вы сумасшедшая. А от таких людей надо держаться подальше и бояться их. Страх – это пока единственное из того, что вам доступно. Страхом можно управлять. – Монти кладёт мою руку на изгиб своей руки.

Глубоко вздыхаю, решаясь на безумство снова. Я смогу.

– Готова.

– Тогда в бой.

Я ненавижу вечеринки. Ненавижу толпы людей. Ненавижу самих людей. Ненавижу лицемерие и откровенную лесть. Ненавижу неудобные платья и туфли. Ненавижу… в общем, я пребываю в своём собственном аду. Из никому не известной обычной американки я превратилась в предмет для насмешек, с нескрываемыми намёками на секс, и вонючим дерьмом, от которого кривят нос. За долгое и мучительное время променада по залу перед основным ужином я познакомилась с кучей людей, от весёлых парней до высокомерных уродов, которые просто отвернулись от меня. Я всегда была неуверенной в себе, старалась не высовываться и жить так, как идёт. Плыла по течению, чётко выполняя свою работу и, возвращаясь домой, варила на ужин макароны с сосисками. Пила по утрам кофе с сэндвичем и читала книги. Я не посещала вечеринки и даже последний день рождения Мег пропустила, потому что она пригласила аж восемнадцать человек со своей работы и просто знакомых. Я никогда не ощущала себя настолько неполноценной, как сейчас. Словно я слепая или инвалид, у которого нет чего-то такого, что дано всем остальным. И конечно, я видела здесь не только наглых богачей и легкомысленных мужчин, но и претенденток на трон. Все они потрясающие. Красивые, утончённые, которых даже я бы выбрала, а себя посадила на кол. Особенно мне понравилась графиня Энисса Спенсер. Вокруг неё и крутился Дин, улыбаясь ей и попутно общаясь с высшей кастой людей. И даже когда Монти попытался подойти к ним, то Дин намеренно сделал вид, что не заметил его и ушёл, забрав с собой Эни. А она, бросив на меня виноватый взгляд, пошла рядом с ним. Мне стало противно и гадко. Я и так растеряла остатки имеющейся уверенности в себе, но и потеряла смысл своего пребывания здесь. Конечно, я, по их мнению, поступила неправильно, но, чёрт возьми, меня это обидело.