– Мадемуазель, говорите!

– Ладно. Вам не кажется странным, что Эльма никак не реагировала на то, что в отеле есть грабители? Она могла ногами стучать, но лежала на полу, как неженка, в ожидании прекрасного принца. Услышав мои шаги, не подала ни звука, предупреждающего о странности происходящего и о том, что в отеле опасно. А я прошла в кромешной темноте, потому что мне плевать на выбитые пробки. У нас, в Америке, это нормальное дело. Через день может такое происходить, и я привыкла к этому. Но я увидела, что дверь моего номера открыта, вошла в него, и там был кавардак…

– И вы не подняли шум? Не убежали? По словам Эльмы, вы пробыли наверху около пятнадцати минут.

– Вместо того чтобы вопить, она время считала. Безмозглая дура. Я, вообще-то, соображала, что случилось. Не каждый день ты отправляешься в дальнюю поездку, и тебя грабят, да ещё и ударяют по голове, знаете ли. Это, вообще, моё первое и, видимо, последнее турне, потому что ваши дружелюбные альорцы желание отбили напрочь. На самом деле, сначала я думала, что это Эльма отомстила мне. Полье сказал, что я ей не понравилась из-за своего характера. Но я не виновата, что природа одарила меня организованностью и желанием иметь чёткое представление о происходящем со мной. Это неплохо, как мне кажется. Хуже мечтать о глупостях, к примеру, что спасение в лице рыцаря на белом коне появится вот-вот…

– Мадемуазель, пожалуйста, не отвлекайтесь, – подавляя стон, перебивает меня Герман.

– Я лишь…

– К делу. У нас мало времени.

– Я не подняла шум, пока не обнаружила отсутствие своих вещей. Конечно, у меня не такие уж и дорогие вещи, они из масс-маркета, но они мои. К тому же в сумке находился мой мобильный. Вот тогда я вышла и начала ругаться. Никого за стойкой не было. Я хотела позвонить в полицию…

– Вы знали номер?

– 911?

– Нет, у нас иной номер.

– Что ж, тогда я бы и здесь провалила задание. В общем, тогда я и увидела Эльму. Эта кисейная барышня возлежала на полу, как подбитый лебедь. И когда она заметила меня, то начала дёргаться. Почему нельзя было это сделать раньше? Она или дура, или в сговоре с грабителями. Я была зла, это понятно. Меня ограбили, но я хотела снять с неё скотч, чтобы она рассказала, что случилось. Ах да, я всё же добралась до телефона, но его провод был отрублен. Потом она начала чуть ли не прыгать на месте, словно из неё изгоняли дьявола. По правде говоря, ей нужен просто хороший психотерапевт и нарколог. Ну и потом меня ударили. Я слышала, как она пищала. Это было смешно. Очень похоже на то, когда свинью режут. В фильмах видела, да и моя подруга Меган росла на ферме. Однажды…

– Достаточно, мадемуазель. Вы убеждаете меня, что непричастны к ограблению?

– Конечно, непричастна. Зачем мне это?

– Хороший вопрос.

– Но не для меня. Итак, вы поможете мне? Вызовете адвоката и консула? Я имею право на встречу с ними, не так ли?

– Увы, мы не можем предложить вам ни то ни другое. Из-за сбоя электричества, точнее, его специально повредили, все данные с сервера недоступны…

– Подождите, то есть Эльма отрицает то, что видела мой паспорт, вносила мои данные в компьютер и оформляла меня?

– Она не уверена в том, что это были вы. Отель только недавно начал принимать гостей, и Эльма, как ещё совсем юное создание, больше была воодушевлена популярностью своего места, чем качеством. Поэтому она не может чётко дать ответ, совпадала ли фотография в вашем паспорте с вашей внешностью…

– Она специально это делает, зуб даю. Она дурочка по природе, невнимательная, неорганизованная идиотка, у которой нет чёткого порядка даже за столом. И к тому же я только что звонила в банк, и там подтвердили мою личность. А то, что ваши серверы полетели, это не моя проблема. Ваша. Так решайте её скорее, а потом я каждого из вас засужу.

– Вы нам угрожаете, мадемуазель?

– Я защищаю себя и свои права. Только и всего. Но если вы готовы помочь мне, то я только прикрою этот чёртов отель. Я…

– В данный момент данные с сервера восстанавливают. Копий вашего паспорта тоже нет. Сейф вынесли из отеля. У нас нет никаких подтверждений, что вы та, за кого себя выдаёте. Вы назвались Реджиной Хэйл, и нам нужно проверить ваши данные. Мы уже послали запрос в Америку…

– Это что шутка? Вы разыгрываете меня? Не слышали, что я сказала? – шепчу я.

– Нет, никаких шуток, мадемуазель. И я слышал всё, что вы здесь наговорили, и даже больше. Повторюсь, что вооружённое ограбление у нас случилось впервые, и такое не могло произойти просто так, потому что у нас миролюбивые граждане. Мне жаль, но вам придётся задержаться здесь и сотрудничать с нами, чтобы мы помогли вам вернуться на родину.

– Я могу подумать минуту?

– Конечно.

Потираю переносицу, переваривая то, что мне сказали. Это какой-то бред. Полный бред и абсолютная бессмыслица.

– А можно меня пристрелить? – Исподлобья смотрю на Германа.

– Что?

– Голова болит страшно. И я… я могу позвонить своей сестре? Она в Америке, и может подтвердить мою личность. Этого хватит?

– Нет. Мы не можем предоставить вам телефон для личных звонков…

– Но буквально несколько минут назад на ваших глазах я звонила в банк. В банк, находящийся в Филадельфии. И если они заблокировали мои карточки, то это должно давать вам больше информации обо мне, как и убедить в том, что я не лгу о своей личности. Почему вы не можете принять факты, а хотите выставить меня не той, кто я есть? В чём лично твоя выгода? Эльма тебя подговорила? О-о-о, ты с ней спишь, да? Ну, конечно, теперь зуб точишь на меня, потому что вашу чёртову пастушку обидели…

– Прекратите, мадемуазель! Здесь нет личной заинтересованности. Я служу своему Королю! Вы могли позвонить своим сообщникам и сказать им кодовые слова для дальнейших действий, мы это тоже проверим! Уже проверяем! И странная туристка, появившаяся здесь из самой Америки, могла всё сама спланировать, чтобы принести нашей стране вред! Ваши шпионы…

– Что? Какие, к чёрту, шпионы? И не Короля ограбили, он меня ограбил, раз именно Король у вас главное лицо. У меня нет даже свежего белья и зубной пасты. О каком плане вы говорите? Я не аборигенка и предпочитаю свежие трусы каждое утро как минимум. И я чищу зубы дважды в день. Какой у меня мог быть мотив? Лишить себя всех вещей, мобильного, денег и паспорта, чтобы попасть в полицию и быть обвинённой в какой-то ереси? Это глупо даже для подростка. А я довольно умная девушка. Я работаю…

– Да, мы знаем. Вы журналистка.

– Что? Откуда вы это взяли?

– Когда Эльма приехала в участок, она позвонила своему парню, и он появился здесь сразу же. Он узнал, что вы тоже здесь и…

– Сдал меня. Вот же козёл мелкий. Он всё не так понял, и я ему рассказала, чем занимаюсь. Где же ваше хвалёное дружелюбие? Я туристка, человек, который привёз в вашу страну деньги, и вы меня обокрали. Я…

– Простите, мадемуазель, мне нужно отойти. – Герман резко поднимается с места.

– Надеюсь, в мир иной, – бурчу, ёрзая на стуле.

Он, не обращая внимания на мой комментарий, широким шагом выходит из кабинета, оставляя меня одну.

Прекрасно. У меня всё тело ноет. Шишка болит. Ещё тошнит. Я чувствую себя ужасно.

Бросаю взгляд на прозрачные стёкла за спиной и вижу, что Герман говорит с каким-то мужчиной, одетым во всём чёрное. Он стоит спиной ко мне и выше Германа. Мало того, у него длиннющие ноги в чёрных джинсах, и его торс обтягивает такого же цвета рубашка. Ладно, за эти ноги я бы убила. Его волосы цвета вороного крыла мягкими волнами лежат на затылке и переливаются бликами света, словно после кератинового восстановления. Вот это шевелюра! Да и спина какая большая, мощная и широкая. Откуда завезли сюда столько неиспользованного материала для повышенного слюноотделения у дамочек?

Соберись.

Слабо ударяю себя по щеке, чтобы прекратить превращаться в Ингу. Гены пальцем не заткнёшь. Плохие гены.

Раз Герман очень занят, то я тянусь к телефону. Если я позвоню Инге и расскажу, что со мной случилось, она найдёт выход или хотя бы Меган расскажет, чтобы та нашла вариант, как подтвердить мою личность. Надеясь на свой идеальный план, прижимаю трубку к уху, автоматический голос в которой сообщает: «Введите внутренний код». Чёрт, я не знаю внутреннего кода. А когда его установили? Я же только что говорила с сотрудником банка. Набираю четыре единицы, но это не срабатывает. У меня на телевизоре установлен этот пароль на каналы для взрослых. Зачем заморачиваться? Телефон просто издаёт жуткий, оглушающий писк, и я бросаю трубку.

– Боже, так и слуха лишиться недолго. – Потирая ухо, смотрю на телефон.

Так, надо думать, как выбраться отсюда. А вот мозги не хотят думать. Они зачем-то прокручивают в голове разговор с Меган и её слова о том, что я должна получать удовольствие. Конечно, какое здесь удовольствие, если у меня даже чистого белья нет. Вот только у меня такое могло случиться. Я говорила да, что хуже, чем быть брошенной женихом у алтаря и последующее унижение ничего нет? Так вот я до сих пор с этим согласна. Я смогу убедить Германа в том, что я просто неудачница по жизни.

Дверь за моей спиной распахивается, и мимо меня проносится что-то чёрное. Это что-то оказывается прямо передо мной, сидящим за столом. Боже мой, вы что издеваетесь? Если Герман меня заставил потерять на пару минут дар речи, то мужчина, с чёрными, как чёртова смола, глазами вынуждает упасть в обморок. Он пугает. Его черты лица хищные, твёрдые и очень красивые. Хотя я предпочитаю у мужчин внешность Брэда Питта, но это… что-то очень личное и безумно сексуальное. Какие волосы! Отдам всё за такой цвет. Где их набрали?

– Теперь вас двое. Двое, и кто-то должен решить мою проблему, да? – медленно произношу я. Герман встаёт позади кресла, на котором сидит мрачный красавчик.

– Это вы создали нам проблему, поэтому решать её будете именно вы, – грубо произносит черноволосый.

– Говори… говори… хороший поставленный тембр и приятный акцент. Только, конечно, ты, ошибаешься. Это вы все моя огромная проблема, но я лучше послушаю, чем встревать…