— Пожалуйста! Один разок.

— Рома, дай девчонке похулиганить! — сказала Яна.

Зудин скривил физиономию, показав, что ему это не нравится.

— Ромашка, он разрешает. Пошли!

Настя смотрела то на него, то на Яну.

В комнате появился Олег. Он подошел сзади к Насте и мягко взял ее за плечи.

— Очаровательная Ромашка, вы позволите ненадолго похитить вашего мужчину?

Она обернулась, взметнув бровь.

— У нас к нему дельце.

— Ну, если ненадолго, — когда его руки отпустили ее, она повела плечами.

На кухне его ждал Артур — издатель Гроссмана. Он поцеловал свою худенькую темноволосую жену в лоб и, взяв за плечи, развернул ее.

— Возвращайся за стол, дорогая, нам надо поговорить.

Она ушла, оставив целое облако тяжелых сладковатых духов.

— Роман, Олег поведал мне по большому секрету, что ты занимаешься вентиляцией? — спросил Артур, доставая новую сигарету.

— Да. Почему по секрету?

— Это к слову. Дело вот в чем. У нас кроме издательского дела есть еще несколько перспективных направлений для бизнеса. В том числе недвижимость. Мы купили производственный корпус на заводе, от которого остались только площади и название, хотим сделать ремонт и — под офисы, склады и тому подобное. Делать ремонт, соответственно — новую вентиляцию. А фирма, с которой мы заключили договор…

— Какая?

— Климат-Термо. Знаешь такую?

— Естественно.

— Уже четыре допсоглашения подписали. Каждый раз выясняется, что необходимы дополнительные работы. То перекрытия надо разбирать, то часть оборудования на улицу вывести, и т. д.

— Климат-Термо — неудивительно.

— Твоя фирма может провести техническую экспертизу?..


Оставшись одна, Настя не чувствовала себя лишенной внимания. Она ощущала на себе взгляд Яны. Ее интерес интриговал и настораживал. Яна поднялась, и, шурша колготками, подошла к ней. Настя почувствовала совсем рядом ее лицо.

— Мужчины свиньи, — сказала Яна. — Лучше быть грубым, чем оставить девушку в одиночестве, — от нее веяло духами и ароматом винных паров.

Настю и отталкивала и притягивала эта гремучая смесь запахов, даже нравилась. Она убрала назад закрывавшие от нее Яну волосы, и увидела ее пухлые губы. Гроссман и Михаил, занятые альбомом, не расслышали ее слов.

Глаза девушек встретились. Настю тронул ее взгляд, он был очень нежным.

— Не хочешь курить, пойдем, покажу наш аквариум. Тебе нравятся рыбки? — спросила Яна.

— Пойдем, — Настя согласилась на предложение, хотя рыбки ее не очень интересовали.

Они перешли в маленькую комнату, которая была спальней. Яна шла впереди, Настя нашла ее фигуру довольно хорошенькой. У нее была очень сексуальная походка, ее бедра как бы перекатывались друг по другу при каждом шаге, выталкивая вверх ягодицы. Шорох колготок заманчиво раздражал.

Широкая кровать была не убрана. В углу на тумбочке стоял небольшой аквариум с мутной водой, лампочка не горела, и рыбок было не видно.

— Где рыбки? — Настя наклонилась, стараясь найти их в темной воде.

— Сожрали друг друга… Тебе не противно?

— Что?

— Такое отношение?

— А что такого? Он же не на час ушел.

— Я не выношу, когда мне не уделяют внимания. Меня это бесит. — Яна открыла окно, уселась на широкий подоконник и закурила.

— Да что такого? Посмотрят альбом. Если бы мне сделали такой подарок, я бы целый час его рассматривала.

— Расчувствовались до слез, как два старых пердуна, — Яна сердито затянулась.

Она смотрела на Настю, прерываясь на глубокие затяжки. Настю пугал этот взгляд.

— Почему ты все время на меня смотришь? — спросила она.

Взгляд Яны стал еще мягче. Она склонила голову набок и улыбнулась.

— Потому что ты потрясающе красивая. Ты сама воплощенная красота. Иметь такую внешность и удивляться, почему на тебя смотрят — по-моему, это странно. Можно дать тебе рекомендацию? Просто совет.

— Какой?

— Зачем ты так ярко красишься? Ты и так бьешь по глазам. Разве ты не видишь, как на тебя реагируют мужчины? — она положила сигарету на край окна. — Подойди сюда. Такая боевая раскраска скорее вредит, чем помогает. Яркая косметика мешает видеть твою настоящую красоту.

Настя не решалась подойти, она чувствовала, что тем самым сделает уступку, словно Яна была не девушка, а мужчина.

— Подойди, — мягко сказала Яна, но в ее взгляде присутствовало требование.

Настя подошла. Яна слезла с подоконника и поднялась на носках. Они коснулись друг друга бедрами. Яна взяла ее лицо в ладони и стала поворачивать его, словно подставляла к свету. Ее теплые руки были поразительно нежны. Губы открылись и были совсем рядом. Насте казалось, что она может поднять руку и потрогать их, или поцеловать.

— Это же натуральный цвет волос?

— Да.

— Брови черные?

— Да…

— Потрясающе. Ты не барби, зачем тебе такая яркая тушь? И румяна тебе не нужны. Ты и так кровь с молоком. Замазывать такое штукатуркой — это преступление. А ну-ка стань вот так, — она взяла ее выше талии и несильным нажатием заставила переменить позу. В настойчивости ее рук было что-то умоляющее. — Подними подбородок. В жизни не видела такой красивой девчонки. — Она взяла с подоконника недокуренную сигарету.

— Спасибо, — пробормотала Настя. Она отметила, что прикосновения Яны были приятны.

— Не за что.

— Ты тоже хорошенькая. — Насте хотелось поблагодарить ее.

— Я хороша, но ты — просто блеск. Я любуюсь тобой. Кто оценит красоту женщины, как не другая женщина? Мужчина на это не способен. Он просто хочет. Чем девушка красивее, тем он сильнее хочет. Но оценить красоту по достоинству он не в состоянии.

— Я так не думаю.

— Поверь мне. — Она по-мужски щелчком выбросила сигарету и закрыла окно. — Против твоего Романа я ничего не имею. Он крутой, это сразу видно. Ты давно его знаешь?

— Не очень, — Настя поджала губы.

— Милочка, не беспокойся, выйдешь ты за него! Сколько тебе лет?

— Девятнадцать.

— Когда тебе будет двадцать восемь, многое из того, что сейчас тебя пугает, ты просто не будешь замечать.

— Я еще не настолько хорошо его узнала, чтобы думать о замужестве.

— Но достаточно, чтобы не исключать его.

Лицо Насти порозовело. Яна засмеялась.

— Да не дуйся ты! Все мы бабы такие! — она схватила Настю за руку и усадила на кровать. — Сиди здесь, я сейчас! — она зашуршала колготками и через минуту вернулась с бутылкой вина и двумя бокалами. — Давай выпьем. — Она села рядом с Настей, налила бокалы и поставила бутылку на пол. — За нас!

Они сделали по глотку.

— Роман классный, но замуж не спеши. С такой внешностью ты олигарха найдешь. — Она взяла Настю за руку, мягко сжала ее. Насте показалось, что ее рука чуть заметно дрожит. — Ромашка — тебе очень идет. Это действительно он придумал?

— Да.

— Прикольно. Признайся, тебя немножко напрягает, что я смотрю на тебя?

— Не то, чтобы напрягает, просто твой взгляд мне кажется немного странным.

— Странным? — Яна улыбнулась. — Может, страстным?

— Может. Так смотрят мужчины.

— Тебя это пугает?

— Немного.

— Не бойся, я тебя не изнасилую, — она допила вино, отпустила ее руку и поставила бокал на пол.

Настя засмеялась.

— Но ты не на всех так смотришь.

— Я смотрю на тебя как женщина, которая восхищается твоей красотой… И как мужчина, который тебя хочет, — Яна оперлась на руку, словно хотела лечь, склонила на плечо голову.

Настю охватило какое-то новое волнение, незнакомое, теперь ей самой хотелось, чтобы Яна не сводила с нее глаз. Но в нем было и что-то пугающее.

— Я би, — сказала Яна, продолжая смотреть ей в глаза.

Настя напряглась.

— А как же Игорь? — спросила она.

— В отношениях с женщинами я свободна.

Насте показалось, что она подвинулась к ней.

— Я не би. Извини.

— Ты уверена?

— У меня есть парень и мне хорошо с ним.

— Девушки у тебя не было.

— Откуда ты знаешь?

— Женское сердце не обманешь. Ты не знаешь, насколько хорошо может быть.

Настя боялась, хотя не знала, чего именно.

— Можно же попробовать. Может, ты скажешь: «Я была права. Мне это не нужно». Но этот опыт поднимет тебя на новую высоту. Это не испортит тебя, не изменит, но раскроет и поможет понять, кто ты на самом деле. Может, это не прибавит тебе счастья, но и уж точно не убавит. Ты останешься при своем. Но, что самое важное, это сделает тебя свободной.

— Может, в этом и есть смысл, — Настя сказала это наугад, запутавшись в смешавшихся страхах и мыслях, зная, что должна сопротивляться незнакомому желанию.

Она почувствовала, как краска заливает ее лицо и опустила голову, спрятав смущение за упавшими на лицо локонами. Сквозь волосы она посмотрела на Яну, и увидела, как она молит ее глазами. Томная, почти осязаемая чувственность вылезла из ее тела, как грыжа.

Яна замолчала, уловив, что настал момент, когда любые слова неуместны, перешла на язык тела. Ее тело больше не желало сидеть, сложившись в угловатой позе с зажатыми ляжками, хотело сбросить стыд и вытянуться. Яна предлагала себя. Настя ужасно боялась, но вместо того, чтобы встать и уйти, тоже откинулась назад, оперевшись на локти, выставила грудь и покачивала бедрами, положив ногу на ногу. Она не знала, зачем это делает, просто поддалась какому-то новому наитию.

Яна вытянулась, как красивое животное, выпятила низ живота. Ее тело не пасовало перед прелестью Насти, предлагало себя, как бы говоря: «Смотри, я тоже хороша». Она положила руку на руку Насти, наполнила ее теплым электричеством, которое мелкими коликами защипало ее внизу. Настя отняла руку, испугавшись этого нежного тока, который ломал ее волю сильней, чем напор Романа.