Мари Ардмир - Мерло красное или Мурло страстное

А директор все пьет воду и внимательно присматривается ко мне.

И от такого взора становится не уютно. Неприятно когда мужчины оценивают, а ты по виду не дороже грошика. И волосы оправить хочется и в то же время сбежать. За три года я привыкла быть незаметной, даже на дне рождения. А тут вдруг столько внимания и на одну меня. Приятно и в то же время не очень.

Но это еще не повод оставаться в школе! Почему? Потому что!

Взглянув на директора, решила достучаться:

— Понимаете ли, если я сейчас не уйду, то уйду по статье. А учитывая мою импульсивность, это заденет и вас…

— Татьяна Сер…

Ой, что-то у него лицо такое, будто бы сейчас предложение кинется делать. Хотя откуда мне знать, как их делают. Муж вообще ни о чем не просил, это я настояла — ЗАГС и роспись, а то понимаешь ли — живем в грехе. Но мы и после жили грешно, просто я не знала насколько, пока Полечке Остапенко не исполнилось восемнадцать.

Но вот сейчас, когда он поднялся с места и трясущимися руками стал поправлять пиджак, я отступила. Директор вот уже пять лет как в разводе, сожительствует с Марией их бухгалтерии школы, но дальше сожительства у них дело не идет. А вдруг он…

Нет, не может быть! Чтобы он, увидев во мне перспективу новых отношений, решился на разрыв с той… мне такого счастья не нужно. Я его конечно обожала, но не до такой же степени — двадцать лет и сорок килограмм разницы.

А он уже волосы приглаживает и улыбается, сверкая золотом.

Ой-ой! Действительно, кто ж знал, что он может отреагировать иначе? А мне бы увольнение!

— Значит, вы подумаете, да? — я тут же отступила к двери и даже открыла ее, чтобы не кинулся с объятиями без свидетелей. — Скажем до понедельника…

Молчит, смотрит.

— Спасибо, Вячеслав Николаевич.

Я сбегала с места происшествия с одной мыслью, только бы не вцепился в меня как клещ чесоточный.

Первоначально выбрала копирайт, и уже три месяца занимаюсь им и работаю в этом направлении.

Конечно, из школы можно было не уходить. Зарплата мизер, времени съедает море, нервов массу, а счастья нуль. Да и не люблю я, когда порядочная совесть довлеет над инстинктами счастья.

Я хочу чувствовать свободу, я буду чувствовать свободу и спокойствие. Его мне доктор прописал, вот и буду следовать рекомендациям. Иначе здравствуй сердечная недостаточность и сахарный диабет. А мне такого не надо. Спасибо глаза еще на месте не вылезли из орбит, но зрение и без того хорошо посаженное стало хуже.

А всего-то психанула, и впала в долгоиграющую депрессию, когда муж решил уйти. Уходил эта сволочь медленно. Сволочь, падлец, глупец! То он думал, то скандалил, то возвращался. Прощения не просил, вернуться в тепло семейного ложа не стремился. Просто вдруг оказывался в своей комнате, и пару дней жил там. Своей комнатой сделал зал, где работал и обитался последние полгода перед разводом. Он и переместился в отдельную комнату как-то молча, ни о чем не спросив, просто поставил перед фактом — мне так будет удобнее. И я смирилась, в надежде — одумается.

Думала, что мы поговорим, он расскажет, в чем дело, и мы вместе решим вопрос.

А он жил и молчал. Перестал встречаться со мной за завтраком, начал питаться отдельно и продукты отдельные покупать. Я, не смотря на ангельское терпение, все же потребовала объяснений. Ох, и зачем требовала, ведь уже тогда догадывалась что к чему. И отчего-то не верила, надеялась, надеялась и винила во всем себя.

Не доглядела за супругом ай-ай-ай.

Откровенности от замкнутого программиста я добилась не зря — все же помимо грязи и прочего сказанного услышала его истинное мнение обо мне. Сказано было многое громко, резко, больно. Стара, не интересна, не продвинута, глупа и все это я…

А он? Высказавшись, продолжил жить в нашем доме. Трусил уйти и поставить точку, не смотря на совместно прожитые годы. Трусил точно так же как и с оформлением брака. И этой своей трусостью, и нерешительностью по колено вогнал меня в гроб. Точнее я, приняв близко к сердцу его нерешительность, недовольство и хамство, сама себя вогнала. С конкретным опозданием поняла, что Максимилиан (Максимом он себя не называл) своим молчаливым присутствием и отшельничеством вынуждает меня подать на развод.

Я и подала, еще не зная какое «счастье» обрела, разойдясь с этим трусом.

Депрессия отступала медленно, но все же отступала. Максимальный трус подал на раздел имущества, потом обзавелся машиной и новой квартирой, а под конец женился. Я съехала к родителям и перекрестилась, пожалев девчонку, ставшую его женой. Со мной он так же начинал — новое место жительства, новый транспорт, новое место работы и долгожданная жена. Правда детей не хотел — он сам прекрасно справлялся с ролью большого ребенка, а я повелась.

Итак, работа копирайтера — интересна, и как я поняла, не спокойна. Или у меня характер такой, что отослав готовый текст, сижу, скрестив пальцы в ожидании ответа. Хорошо, если он приходит через пять минут, хуже, если через два часа или сутки, когда заказчик занят. Но это нервное ожидание — меня убивает, в прямом смысле слова.

Я пошла другим путем — на ресурс типа Advego. Туда, где заказчик сам ищет нужные тексты, а не ты в очереди горланящих соискателей стучишься к нему с предложением. И клиентом выбирается либо демпингист либо профи, либо… В общем, в интернете, как и в жизни не веришь в себя — в тебя никто не поверит, не рекламируешь себя — о тебе никто не услышит, не ставишь и не отстаиваешь свои расценки — тебе платить по ним не будут, скосят, срежут или просто текст умыкнут.

Это была хорошая школа, но уверенности в своих силах и качестве продукта, она не дала. Почему-то видя чужие тексты и рекомендации заказчиков, прописанные у прочих копирайтеров на страницах, я свою работу и в грош не ставила и расценки не поднимала.

Но жить так дальше нельзя!

В поисках уверенности зарегистрировалась на сайте ШколаЖития. ру и обрела крылья. Мои статьи публикуют, на мои статьи делают подкасты, их комментируют! И пусть платят всего ничего в сравнении со средними расценками, я радовалась, и уверенность моя крепла. Это отразилась и на работе с клиентами. Никаких просительных ноток и неуверенных оборотов — только четкие и достойные ответы и вопросы высоко квалифицированного спеца.

Зарплату учителя я, не выходя из дома «подняла» на третий месяц подработки. В первые два присматривалась, расспрашивала на форумах и пыталась что-то написать сама — без заказа. И вот теперь стабильно восполняя з/п третий месяц подряд я подала на увольнение из школы.

Пусть у меня не нормированный рабочий день, и пишу я среди ночи, а иногда и неделями занимаюсь срочным наполнением интернет магазинов или составлением карточек на мебель, но я знаю, что я получу в итоге. И получаю. Правда глаза болят, и сердце шалит периодически, но и это я уберу очень скоро. Для начала начну писать в журналы и на сайты. Главное тему выбрать животрепещущую, чтобы было интересно, цепляло и вызывало среди читателей ажиотаж и бурное обсуждение.

Текст и его рьяное обсуждение в сети станут моей пиаркомпанией.

И какую тему выбрать?

Этим вопросом я задалась в субботу утром, но к вечеру воскресенья так и не ответила на него.

Чтобы разгадать загадку века и найти подходящую тему — включила пару фильмов для затравки собственного муза. «Побег из Шоушенка» и «Вечное сияние чистого разума» прошли мимо, так и не коснувшись воображения. Но я не сдалась, решила сделать себе какао.

С какао у меня многое связано, например первые откровения с мамой о сексе, или о чистоте личных отношений были озвучены именно под чашечку насыщенного какао на сгущенном молоке. Я краснела и бледнела, но все-таки слушала или спрашивала. Но и диалоги эти и сам напиток не шли, ни в какое сравнение со страстной речью тети Клавы в ночь перед свадьбой моего брата.

Она жила одна в небольшом домике по соседству с родителями и часто поучала местную молодежь. Открытая, добродушная, она могла и поддержать словом и им же отхлестать по обеим щекам, чтобы отрезвить от романтического дурмана. Девчонки не редко к ней бежали за советом.

Советы тетя Клава раздавала стоящие и всегда под чашку кофе и коньяк. То есть девчонкам с красными ушами и щеками разливалось кофе, а советчице коньяк. Пила тетя Клава с толком — съедая плитку шоколада под полноценный глоток напитка. И все это время поучала. Мне было пятнадцать или около того, невесте брата Лене двадцать пять, когда я впервые услышала ее откровения. Тетя Клава, сказала, чтобы и я осталась — послушала на будущее, кто знает, а вдруг она до моей свадьбы ничего рассказать не успеет. Она и не успела…

Сын ее приехал и забрал теть Клаву в Израиль за внуками смотреть. Дело это давнее и теперь она не с внуками возится, а с правнуками и все так же исправно поучает.

Когда соседка-советчица к нам пришла, Лена — на тот момент будущая супруга моего брата, у нас на ночь осталась, да так всю ночь почти с ней и проговорила. А утром со спокойным сердцем и сияющим взглядом вышла замуж без нервных истерик и слез. Как знающая себе цену женщина, взяла братца моего за руку и с тех пор все так же уверенно и крепко верховодит крепостью четы Гроховские и главнокомандующим крепости, то есть Семой.

Довольная и счастливая от того, что меня допустили на тайную вечерю я от зашкаливающих эмоций пропустила начало, но основная часть мне в память врезалась навечно…

— Понимаешь они страстные и прямые. — Теть Клава похлопала Лену по руке. — Наше дело учить нежности и огибать. Да так, чтобы не понял, кто кого тут приручать собирается…

— Не ссорься с ним. Оно того не стоит. Ищи согласия сама и его учи искать ответного.