Милорд? Мария вздрогнула. Высокий незнакомец вовсе не выглядел столь элегантно, как аристократы из романов мисс Шарп. Хотя высокомерия у него хватало, но его кожа была чуть более смуглой, чем могла ожидать Мария, а глаза смотрели так холодно, что у нее по спине побежали мурашки.

— Лорд Стоунвилл, берите женщину, а мы схватим мужчину. Дождемся, пока явится констебль, — предложил кто-то из мужчин.

— Мы не воры! — Мария сделала выпад шпагой, разделяя мужчин. Оружие показалось ей тяжелее, чем прежде. — Это вы вор, сэр. Эта сумка принадлежит моему жениху. Ведь так, Фредди?

— Я не уверен, — слабым голосом возразил Фредди. — Я хотел принести ее в зал, чтобы рассмотреть, а тут этот парень раскричался. Я не знал, что делать, и побежал.

— Ну и сказочка! — фыркнул пострадавший.

— Вот что я тебе скажу, Тейт, — вмешался лорд Стоунвилл, — если мисс… — И он приподнял черную как смоль бровь. Мария, не думая, выпалила:

— Баттерфилд, Мария Баттерфилд.

— Если мисс Баттерфилд передаст мне шпагу, я обещаю рассмотреть это небольшое недоразумение ко всеобщему удовлетворению.

Как будто она могла поверить, что полуодетый лорд в борделе может хоть что-нибудь решить по справедливости! В книгах английские лорды делились на две категории: благородные джентльмены и порочные негодяи. Этот человек скорее подпадал под вторую. Дурой она будет, если позволит себе оказаться в его власти.

— Мой план лучше! — Мария сделала выпад и прижала острие шпаги к шее лорда Стоунвилла. — Либо вы прикажете этим людям отпустить моего кузена, либо эта шпага проткнет вам шею.

Он даже и глазом не моргнул. Твердой рукой сжав лезвие шпаги, он с насмешкой заявил:

— Ну это уж дудки, моя дорогая.

Мария замерла, боясь шелохнуться, чтобы не отрезать ему пальцы.

— Послушайте, мисс Баттерфилд, — абсолютно хладнокровно продолжал он. — Вы виновны в попытке кражи. Я уж не говорю о нападении на пэра. За любое из этих преступлений вас могут повесить. Я готов закрыть глаза на ваш выпад, но лишь при условии, что вы отдадите шпагу. Взамен обещаю дать возможность вам и вашему кузену объясниться насчет кражи. — Слово «кузен» он произнес с явным скепсисом. — Мы во всем разберемся, и если я смогу убедиться, что вы невиновны в краже, вы оба уйдете. Я понятно выражаюсь?

Мария оказалась в ловушке и прекрасно это сознавала. Если она его ранит, то в этой толпе ее жизнь не будет стоить ни гроша. Стараясь подавить страх, она сказала:

— Поклянитесь честью джентльмена, что вы позволите нам уйти, если мы сумеем объяснить наши действия. — Если он согласится, то, возможно, этот странный субъект вовсе не является отпетым негодяем. К тому же у нее все равно нет выбора.

Губы мужчины изогнулись в легкой улыбке.

— Клянусь честью джентльмена.

Мария перевела взгляд на Фредди, который выглядел так, словно готовился упасть в обморок.

— Договорились, — помолчав, согласилась она.

Глава 3

— Отлично! — воскликнул Оливер и наконец вздохнул. До этого момента он не был уверен в успехе. Женщина, способная угрожать ему шпагой, в лучшем случае непредсказуема, в худшем — опасна. — На счет три мы оба выпускаем из рук шпагу.

Девушка кивнула. Взгляд ее голубых глаз метнулся к рукояти.

— Раз, два, три, — произнес Оливер.

Шпага звякнула об пол. В тот же миг Портер и Тейт схватили парня, которого она называла кузеном. Юноша вскрикнул, девушка в страхе обернулась. Оливер поднял шпагу и передал ее хозяйке борделя Полли, чтобы унесла подальше.

— Давайте его сюда. — Оливер сделал жест в сторону гостиной, крепко взял за руку девушку и подтолкнул ее в том же направлении.

— Не надо меня принуждать, — прошипела та, но вырываться не стала.

— Поверьте, мисс Баттерфилд, если я стану вас принуждать, вы заметите это. — Он указал ей на стул. — Садитесь. И постарайтесь сдерживать свои порывы и не кидаться на людей по любому случаю.

— Я не…

— Что касается вас, — грозно посмотрел Оливер на ее спутника, — отдайте мне сумку, из-за которой разыгралась вся драма.

— Да, сэр. То есть я имею в виду милорд.

Оливер забрал сумку у молодого человека, лицо которого было бледным как мел. Ему явно недоставало мужества своей кузины.

Сумка оказалась самой обычной — из приличной кожи, с медными накладками. Хотя в ней нашлось несколько банкнот, это еще не доказывало, что парень хотел ее украсть. Настоящие воры забрали бы деньги, а сумку оставили бы на месте.

— Где ты ее взял, Тейт? — спросил Оливер.

— Купил в ломбарде там, за углом, несколько месяцев назад.

Мисс Баттерфилд недоверчиво фыркнула. Оливер одарил ее мрачным взглядом.

— Вы утверждаете, что сумка принадлежит вашему жениху?

— Если вы проверите надпись, — высокомерно отвечала девушка, — то, смею вас заверить, с одной стороны окажутся буквы, а с другой — надпись «Нью Бедфорд шипс». Я сама их для него заказывала.

Насчет букв девушка оказалась права, но это мало что доказывало. Парочка ловких мошенников, место которым в тюрьме Ньюгейт, вполне могла рассмотреть вещь, прежде чем ее украсть.

Тем не менее, молодые люди вовсе не выглядели как ньюгейтские воры. Одеты слишком прилично, к тому же оба в глубоком трауре. «Нью Бедфорд шипс» находится в Америке, а они, судя по акценту, явно американцы. Кстати, этим скорее всего объясняется дерзость девчонки. Оливер слышал, что американки довольно нахальны. Но одно дело — дерзить, и совсем другое — врываться в бордель и угрожать шпагой мужчине. Возможно, это мошенники высокого класса. А если так, то траур — ловкий ход. Кто заподозрит женщину в трауре? Особенно такую хорошенькую. Локоны волос соломенного цвета обрамляли милое личико под черной шелковой шляпкой с крепом. Гордо вздернутый носик, веснушчатые щеки, соблазнительные губы… Оливер окинул фигуру девушки взглядом мужчины, привыкшего раздевать женщин. Тяжелая ткань черного редингота скрывала обольстительную фигуру. Роскошные бедра, пышная грудь — в точности его тип. Гм…

Может быть, воспользоваться ситуацией в собственных целях? За всю неделю ему так и не удалось найти подходящую блудницу для осуществления своего плана.

Оливер обернулся к Тейту и Портеру:

— Отпустите парня и оставьте нас.

— Но, милорд, послушайте… — начал было Портер.

— Они получат по заслугам, — заверил его Оливер. — Вам не на что будет жаловаться.

— А моя сумка? — запротестовал Тейт.

— Твоя сумка?! — Мисс Баттерфилд вскочила на ноги. — Да как ты смеешь…

— Сядьте, мисс Баттерфилд, — приказал Оливер и вперил в девушку грозный взгляд. — На вашем месте я придержал бы язык.

Она вспыхнула, но подчинилась. Оливер бросил сумку Тейту:

— Бери и уходи. Я сообщу тебе свое решение. Американка вскочила и гневно воскликнула:

— Эта сумка принадлежит моему жениху! Мистер Тейт ее украл!

— Мадам, я знаю Тейта много лет. У него есть недостатки, но он не вор. Если он говорит, что купил ее в ломбарде, скорее всего так и есть.

— И вы верите его слову больше, чем слову леди?

— Леди? А вы разве леди? — Он окинул ее оценивающим взглядом, но при этом стал застегивать рубашку. — Вы врываетесь в бордель под защитой этого хлипкого малого. Приставляете шпагу мне к горлу, пытаясь силой выручить его из беды. И вы полагаете, я должен верить вашему слову лишь потому, что вы женщина? — Он указал на беспомощного Фредди, который с ужасом слушал эти слова. — Как видно, вы принимаете меня за такого же глупца, как ваш так называемый кузен.

Девушка двинулась к нему с решительным видом.

— Не смейте фыркать при слове «кузен». Фредди не какой-нибудь преступный сообщник.

— Тогда почему, с вами он, а не ваш предполагаемый жених?

— Мой жених исчез. — Девушка замолчала и вздохнула. — Его имя Натан Хайатт, он деловой партнер моего отца. Мы приехали в Лондон, чтобы его найти. Отец умер после отъезда Натана. Натан должен вернуться домой и начать управлять «Нью Бедфорд шипс». Я несколько раз писала ему, но ответа нет уже несколько месяцев. На улице, в том районе, где Натана видели в последний раз, я узнала его сумку. Ее нес ваш знакомый. Я решила проследить за ним, надеясь, что он приведет нас к Натану.

— Вот как. — Оливер прошел к креслу, на котором валялся его галстук, и повязал его. — Предполагается, что я должен поверить этой сказке, потому что…

— Потому что она правдива! Спросите у служащих торгового флота! Натан приехал сюда четыре месяца назад, чтобы продать несколько судов. Переговоры шли месяц, но ни к чему не привели. Натан уехал, и больше они его не видели. В конторе решили, что он вернулся в Америку. Хозяин отеля, где остановился Натан, сказал то же самое.

Девушка нервно расхаживала по комнате.

— Но на корабле нашей компании ничего о нем не знают. И записей нет. Хуже того, у хозяина отеля лежат все мои письма — невскрытые.

Девушка бросила на Оливера взволнованный взгляд.

— С ним произошло нечто ужасное, и ваш друг должен что-то знать. Натан никогда бы не заложил эту сумку. Я подарила ее к Рождеству. Он ни за что не расстался бы с ней.

Ее горе казалось вполне убедительным. Оливер всю жизнь прожил в Лондоне и в его окрестностях, повидал всякого рода мошенников и авантюристов. Им никогда не удавалось до конца скрыть жесткость во взгляде, а эта девушка… Она казалась невинной во всех смыслах этого слова. Скорее всего, она говорит правду. Да и какой ей смысл лгать, если он легко может выяснить истину, удерживая ее здесь сколько понадобится? Но Оливер не собирался этого делать. История ее горестей делала эту американку еще более подходящей для его целей. Однако сначала необходимо выяснить все, что возможно, и лишь тогда делать свое необычное предложение.