— Мы все решили, — с волнением произнесла властительница, переведя взгляд на Мастера, опасаясь, что, услышав все эти предостережения, он может передумать.

Бафэмет тоже перевел взгляд на военачальника, подтвердившего слова правительницы о намерениях соединить свои души как можно скорее. Недолго раздумывая, Бафэмет произнес:

— Как я уже говорил, мы планируем бал заранее и все уже подготовили, но сколько мы ни искали достойную королеву для нашего весеннего бала, увы, так и не нашли.

Македа и Мариадон внимательно слушали.

— Чтобы я не пребывал во главе сегодняшнего бала в одиночестве, могу вам предложить сделку?

— Какую? — не раздумывая, поинтересовалась царица.

Продолжая держать указательные пальцы у висков, Бафэмет медленно продолжал:

— Я готов обвенчать вас, если ты, Македа, согласишься стать королевой моего сегодняшнего бала.

— Нет, — сразу же ответил военачальник и уже решил двинуться к демону, чтобы сразиться с ним из-за неуважительного отношения к царице, но Македа остановила его, преградив путь.

— Подожди, любимый, это не то, что ты думаешь.

Бафэмет усмехнулся:

— Военачальник, ты слишком горяч. Жаль, тебе не известно, что королева олицетворяет собой.

— Я такой, какой есть, — грозно ответил Мариадон, не дав Бафэмету договорить.

— Как я понимаю, вы для себя уже все решили, и если мое предложение вас не устраивает, то я не смею вас больше задерживать.

Македа крепко схватила военачальника за руку, пытаясь смягчить его пыл и дослушать Бафэмета до конца. Когда Мариадон немного успокоился, то Князь тьмы переложив ногу на ногу таким же умиротворенным тоном продолжил:

— Королева олицетворяет собой величие бала, а если на сей раз ею будет сама царица Савская, то этот бал запомнится на века. Я даю слово, что верну тебе ее в целостности и сохранности. Через несколько часов наступит полночь, если вы принимаете мое предложение, то Македе нужно будет отправляться..

Снова не дав Бафэмету договорить, военачальник настороженно спросил:

— Отправляться куда?

— Царица отправится готовится к балу, а вас доставят на гору Ашпала, куда уже начали прибывать гости. Решайтесь, — все также спокойно проговорил Князь демонов.

Македа взяла Мариадон за руку и, подойдя поближе прошептала на ухо: «Дорогой, доверься мне, пожалуйста. Я многое знаю об этих балах и уверяю тебя, что со мной ничего не случится. Это прекрасная возможность соединить наши души навсегда, пожалуйста, позволь мне начать приготовления к балу».

Мариадон мучился в сомнениях. Чтобы склонить его на свою сторону, она продолжила:

— Поверь мне, все будет хорошо! Мы же две половинки и должны доверять друг другу, разве не так?

Военачальник молчал.

— Скажи, разве я могу обмануть единственного, того, кого люблю больше своей жизни? Прошу тебя, наберись терпения и отправляйся на бал, я скоро прибуду.

Обнимая царицу, готовую на все ради любимого, даже отдать жизнь, Мастер грустно сказал:

— Я ужасно не хочу с тобой расставаться, ни на минуту.

— Прошу тебя, это в последний раз, потом мы навсегда станем едины. Наконец исполнится моя мечта, и я в веках буду принадлежать только одному мужчине и душой, и телом.

Видя желание царицы пройти таинство венчания именно сегодня, он не смог отказать любимой. Получив одобрение Мастера, Македа радостно воскликнула:

— Бафэмет, мы согласны.

Поняв, что влюбленным нужно попрощаться, хоть и ненадолго, демон произнес:

— Сообщите, когда будете готовы, после чего тебя начнут готовить к балу тысячелетия, а военачальника доставят на гору.

Македа подошла поближе и, поцеловав в щеку Мастера, сказала:

— Не волнуйся милый, я только твоя, и никто не прикоснется ко мне до скончание веков. После этого обряда мы соединимся навсегда и станем неразлучны.

Мариадон молча выпустил из своей руки ладонь владычицы, чтобы та направилась в сторону Бафэмета. Когда они удалились, один из приближенных демонов Бафэмета, Баальзвув, вмиг доставил военачальника в распложенный на горе Ашпала храм, где и должен пройти бал.

ГЛАВА 17. ВЕСЕННИЙ БАЛ У БАФЭМЕТА

Храм располагался к юго-западу от Урушалема, и с горы можно было разглядеть не только стены столицы, но даже и дворец Соломона. Обычно в нем молились иноземные наложницы царя, но дважды в год, в ночь осеннего и весеннего равноденствия, он заполнялся гостями Бафэмета. Из толпы военачальник мог видеть, что часть из приглашенных, выглядевшие, как обычные люди, уже находятся внутри храма, мило беседуя друг с другом, в то время как ожидающих своей очереди становилось все больше. Двери храма охраняли два стражника с мечами в руках, преграждающими тем самым вход нежелательным гостям. Каждый из ожидающих своей очереди шептал на ухо одного из стражников определенные слова, после чего мечи опускались, и гостя пропускали внутрь. Военачальник видел схожесть ритуалов со своими. В отличие от их ордена, где пароль для входа никогда не менялся, пароль в храм Бафэмета меняли каждый раз, от бала к балу, и осенью он должен быть уже другим, как пояснил военачальнику доставивший его на бал Баальзвув. Также он рассказал, что гору Ашпала, в народе называют горой Поругания, поскольку именно здесь иноземные наложницы Соломона поклоняются чужеземным божествам, принося им жертвоприношения, тем самым оскверняют эту самую гору.

Чтобы военачальник не скучал в долгой очереди среди абсолютно незнакомых людей, Баальзвув также рассказал, что все ожидающие в очереди — принявшие человеческие обличия демоны самых высоких рангов. Они прибыли сюда из разных концов света. Указав на одного из гостей, с угрюмым лицом шептавшего тайное слово стражнику, Баальзвув поведал: это один из самых могущественных демонов земли, известный среди людей как Мефиц-тофет, хотя некоторые его называют Мефистофель. Он финикийский жрец бога Молоха, идол коего стоял в долине Тофет, близь Урушалема. Сейчас эти земли принадлежат Соломону, саму гору переименовали в Тофель, а почитание божества запретили, но, несмотря на это, он продолжает среди жителей Урушалема и других земель распространять культ бога Молоха в долине Тофет, поэтому его так и называют Мефиц-тофет.

Предвкушая вопрос военачальника, Баальзвув пояснил, что Мефистофель грустит, поскольку сейчас эта долина пустует. Культ Молоха стал ненавистным и проклятым символом зла. Вместо почитания бога, запрещенного жителям под страхом смерти, священники приказали на том месте сжигать городские отбросы и выбрасывать тела казненных за идолопоклонство. По возможности он очищает долину от скверны, веря, что почитание бога Молоха обязательно вернется туда.

Заметив, что очередь военачальника приближается, Баальзвув предварительно попросив оставить все металлические предметы снаружи, прошептал ему пароль и вскоре подвел военачальника к стражникам. Они, получив пароль, пропустили его внутрь.

Очутившись в ярко освященном факелами и горящими свечами храме, пол коего выложен из крупных, чередующихся между собой белых и черных плиток одинаковых размеров, военачальник решил осмотреться. Люди в храме одеты в нарядные халаты и мило беседовали между собой. Прибыли они, по всей видимости, из разных краев земли, это можно понять по различающейся одежде, цвету лиц и речи. Вокруг множество украшающих храм цветов, на стенах изображены пятиконечные звезды, к удивлению военачальника перевернутые острыми концами вниз. Пройдя внутрь, Мариадон увидел по центру два столба с непонятными для себя иероглифами. А в десяти метрах от этих столбов, в самом центре зала, стоял мраморный пьедестал, где размещены два трона. Сам пьедестал был с человеческий рост, чтобы всем собравшимся в храме были видны восседающие на нем Князь демонов и королева бала. Когда оба стражника прошли внутрь, закрыв врата Храма, гости неспешно принялись занимать места по обе стороны пьедестала.

— Час до полуночи, господа! — объявил громким голосом распорядитель, Верделет, с посохом в руках.

Это оказался мужчина средних лет, высокого роста и крепкого телосложения с гладко зачесанными назад волосами.

— Я призываю всех, кто не занял свои места, сделать это и ждать Великого Князя демонов и его сегодняшнюю королеву, — добавил он.

Когда в храме воцарилась тишина, Верделет в очередной раз всех обвел взглядом и, трижды стукнув посохом по полу, дал служащим понять, что пора затушить факелы. Теперь зал освещали только свечи вокруг пьедестала и свет полной луны, пробивающийся сквозь открытые окна. В эту ночь весеннего равноденствия, совпавшую с полнолуньем, луна казалось необыкновенно большой, и было впечатление, что она остановила свое движение и повисла над окнами храма, наблюдая за происходящим.

Через некоторое время в окно храма на черном козле влетела царица Македа! Волосы ее распущены, а тело прикрывала лишь белая накидка, практически полностью обмазанная темно-красной жидкостью, похожей на кровь. Пролетая над заполнившими храм людьми, она искала взглядом своего Мастера, коего из-за большого количества гостей сложно было разглядеть. Проделав еще несколько кругов над собравшимися в храме, козел подлетел к пьедесталу, получив знак от появившегося непонятно откуда и уже восседающий в своем троне Бафэмета. Он был одет в черный халат, обвитый золотыми нитками. Князь тьмы медленно поднялся с трона и, прихрамывая на левую ногу, прошел к краю пьедестала, учтиво подав руку царице. Македа осторожно спустилась с козла и заняла свое место на троне, в то время как Князь демонов продолжал стоять. Распорядитель приказал снова зажечь факелы, и Бафэмет принялся внимательно разглядывать прибывших гостей. Его переполняло чувство гордости от того, что у него есть столько верных последователей во всех концах света.

Поприветствовав присутствующих, Князь попросил царицу подняться с трона и громко произнес: