Дебби Макомбер - Магазинчик на Цветочной улице

Дуг уселся на пол и стал играть с Камероном. Папа и сын складывали кубики, пока Кэрол смотрела на них со слезами умиления на глазах. Она понимала, что в будущем все не может быть так же замечательно, как сегодня. Но это не имеет значения. Она чувствовала себя довольной и счастливой, и пустота, которая чуть было не разрушила ее, ушла.

Кэрол была совершенно счастлива.

Аликс навела последние штрихи на своем крем-брюле и отступила назад, чтобы дать учителю шанс оценить ее работу. Мистер Диамо вышел вперед и осмотрел его придирчивым взглядом, затем постучал по корочке из жженого сахара, попробовал кремовую субстанцию под ней и одобрительно кивнул. Потом повернулся к ней:

— Хорошая работа, Аликс. Можете быть свободны.

Аликс уставилась на своего учителя, уверенная, что она ослышалась. Однако не стала долго ждать, сняла свой колпак и фартук и поспешила из класса. Похвала Диамо была столь же редкой, как и добровольные чаевые.

Ее бюджет был скудным, таким он будет оставаться и в следующем году двухлетней программы обучения. Но Аликс жила и на меньшее. Нехватка денег не беспокоила ее, потому что она занималась любимым делом. Приготовлением пищи. Годами она мечтала учиться в кулинарной школе, но обучение там стоило почти столько, сколько и обучение в колледже. Оно и оставалось бы ей не по средствам, если бы не ее друзья Жаклин и Ризи Донован.

Аликс познакомилась с Ризи вскоре после того, как Кэрол и Дуг усыновили малыша Лорел. У Ризи было множество влиятельных друзей, и, используя свои связи, он сумел направить ее учиться на стипендию, предложенную местным загородным клубом. И словно этого было недостаточно, Жаклин настояла, чтобы Аликс жила в их домике для гостей, пока учится в кулинарной школе. Их домработница недавно ушла на пенсию, и теперь Аликс имела работу по уборке дома, которая давала ей достаточно денег, чтобы оплачивать основные расходы.

Все складывалось слишком хорошо, чтобы в это можно было поверить. Время от времени Аликс приходилось щипать себя, чтобы убедиться, что все происходит на самом деле. Чтобы убедиться, что это происходит с ней, с Аликс Таунсенд.

Сняв форму, Аликс набрала мобильный Джордана с платного автомата в раздевалке.

— Привет, — сказала она, когда он ответил.

— Закончила на сегодня?

Казалось, он ждал ее звонка.

— Мистер Диамо сказал, что я могу идти.

— Уже? Должно быть, ты все сделала правильно.

— Должно быть, — повторила она, закусив губу, чтобы не начать хвастаться.

Для этого у нее будет полно возможностей, когда она окажется вне слышимости других учащихся.

— Интересуюсь, чем можно тебя подкупить, чтобы заставить приготовить крем-брюле для меня? — игриво спросил он. — Это мой любимый десерт.

— Ну, не знаю. Но могу поспорить, обязательно что-нибудь придумаю.

— Могу поспорить, ты можешь. Тебя забрать?

— Если хочешь.

Он был занят целыми днями, и просить его было неловко. Она не стала бы звонить, но слишком волновалась из-за этого теста, и Джордан попросил дать ему знать, как она его сдаст.

— Я могу поехать и на автобусе, — сказала Аликс.

— Мне по пути.

Она прождала у Кулинарной академии Сиэтла около десяти минут, пока подъехал автомобиль Джордана. Они вот уже почти год встречаются, и она привыкла к тому, что он принимает участие в ее жизни, — привыкла ко многим непривычным вещам. Ему даже удалось уговорить ее регулярно ходить в церковь. В первый раз она почувствовала себя нормальным человеком, ведущим нормальную жизнь, в окружении людей, которые беспокоились за нее и хотели, чтобы она преуспела в жизни. Она решила, что Джордан был прав. Бог от нее не отвернулся.

Джордан припарковался у обочины и перегнулся через сиденье, чтобы открыть ей дверцу. Аликс скользнула внутрь, и они обменялись легкими поцелуями. Джордан проверил зеркало заднего вида, а потом влился в автомобильный поток.

— Не думаю, что ты помнишь, какой сегодня день, — небрежно заметил он.

Аликс пошевелила мозгами, но ничего не смогла придумать.

— Разве шестое мая имеет какое-то особое значение?

— А для тебя не имеет? — Он бросил на нее взгляд обиженного маленького мальчика.

— По всей видимости, нет.

Джордан ухмыльнулся и сделал вид, что целиком поглощен транспортным потоком делового центра Сиэтла.

— В этот день ты в первый раз стрельнула в меня своими невинными голубыми глазками в видеопрокате.

— У меня глаза карие!

— Какие бы ни были! — сказал он тем же легкомысленным тоном, каким она часто разговаривала с ним. — Ты честно не помнишь? Это было шестого мая. Ты стояла у видеопроката и курила. Я собирался взять фильмец напрокат, а ты остановила меня под каким-то неубедительным предлогом.

— Я отложила для тебя видеофильм.

— Ты строила мне глазки.

— Строила тебе глазки? — фыркнула Аликс. — Да что ты о себе возомнил?

Она посмотрела на него с притворным презрением, но была чрезмерно довольна, что он запомнил такие незначительные подробности их отношений.

— Итак, я счел, что сегодня у нас с тобой что-то вроде годовщины.

— У нас с тобой? — переспросила она, наслаждаясь каждой минутой этой беззлобной перепалки.

— Ты же моя девушка, не так ли?

— И твой шеф-повар.

— Ну и это тоже.

Она пожала плечами, словно это не имело особого значения.

— Догадываюсь.

— В таком случае ты, возможно, догадалась, что у меня есть одна маленькая коробочка, которая лежит в отделении для перчаток.

У Аликс тут же создалось впечатление, будто они не едут, а парят над дорогой.

— Коробочка в отделении для перчаток для меня?

— Взгляни.

У нее дрожали руки, когда она открывала отделение для перчаток. Маленькая черная ювелирная коробочка с большим красным бантом приютилась среди инструкций по эксплуатации и регистрационных бумаг на машину. Она вытащила ее и положила себе на ладонь.

— А что внутри? — спросила она.

Она не могла ничего поделать, но у нее перехватило дыхание.

— Давай же, посмотри, — сказал Джордан.

Их шутливая перепалка закончилась, и в машине вдруг показалось жарко и душно.

Когда она не послушалась его сразу, он подбодрил ее:

— Ну? Что тебя останавливает? Открывай!

— Это очень красивая коробочка.

— Спасибо, но то, что внутри, еще красивее.

Аликс сняла бантик, а потом с преувеличенной осторожностью приподняла крышку. Внутри было прекрасное колечко с рубином и двумя маленькими бриллиантиками по обе стороны.

— Джордан! — выдохнула она его имя. — Это прекрасно.

— Я тоже так думаю.

— Но… Почему?

— Разве я тебе не напоминал, что прошел год, как мы встретились?

— Да, я знаю, но…

Если она расплачется, то никогда ему не простит.

— Примерь.

Она вытащила из коробочки кольцо и надела на палец. Оно пришлось ей впору.

— Вот теперь официально, — сказал Джордан.

— Что официально?

— Мы с тобой.

Она хотела сказать, что ей не нужно кольца — пусть и такого красивого, — чтобы доказать это. Но она лишь улыбнулась.

— На следующий год в этот самый день, — продолжал Джордан, — после того, как ты закончишь кулинарную школу, я хочу заменить это кольцо бриллиантовым в знак нашей помолвки. Что ты на это скажешь?

Тут слезы все-таки настигли Аликс.

— Скажу, что это будет просто замечательно, — прошептала она. — А теперь останови машину, чтобы я могла показать, как сильно тебя люблю, черт тебя побери!

— Это, — сказал Джордан, — вполне можно устроить.

Трудно поверить, что «Путеводная нить» открыта вот уже целый год. Я решила поддерживать свои первые — и, я надеюсь, годовые — продажи пряжи. Маргарет, которая сейчас работает на меня полдня, придумала рекламные листовки и объявления. У моей сестры имеются художественные наклонности, хотя она и отрицает это.

Этот год определенно был полон событий. Мой бизнес процветает, и я достигла всех целей, которые поставила себе в первый год, плюс еще некоторых. Список моих учеников вырос. Мои первые три ученицы до сих пор со мной, и мы поддерживаем хорошие отношения. Мы подруги. Наши уроки по пятницам превратились в постоянные дружеские встречи — только с вязанием. К тому же я веду и другие курсы. Ассортимент моих товаров удвоился за последние двенадцать месяцев и продолжает расти, хотя свободное место становится проблемой. Брэд замечательно помог мне, и они вместе с Мэттом, мужем моей сестры, соорудили полки для новой пряжи, которую я заказала для своих покупательниц.

Однажды утром на этой неделе я сидела за своим письменным столом и пыталась справиться с давно просроченной бумажной работой. Я смотрела в зал, где Маргарет занималась ранней покупательницей. Было приятно просто наблюдать за ней, и это заставляло меня ценить мой бизнес еще больше. Я так благодарна за то, что сделала такой гигантский шаг в своей судьбе. «Путеводная нить» стала воплощением всего, о чем я мечтала. Я почти не думаю о ней как о работе, потому что заниматься тем, что тебе нравится, — это такая радость, а еще возможность поделиться своей страстью к вязанию с другими.

Я не перестаю благодарить своего отца за то, что он вселил в меня храбрость двигаться вперед в жизни. Его смерть дала мне очень ценный урок. Полагаю, ирония здесь в том, что его смерть научила меня жить. Я привыкла зависеть от него, но за этот последний год черпала ту внутреннюю силу, которую внушил мне отец. Полагаю, это несколько странно, но я думаю, что он улыбается мне с неба.