Тишина длилась недолго.

- Well, Анатолий, это должно быть вашим решением. Наше дело – дать справедливую оценку рисков и перспектив, - начала Шерон.

- Прошу тебя, говори по-русски, а не как консультант, - он был само внимание.

- Хорошо… я могу сказать, что я не знаю, что будет, если вы сунетесь туда. Но наш анализ показывает, что если вы сейчас этого не сделаете, то … проиграете, проиграете все. Причем, скорее, рано, чем поздно.


Раздался общий громкий вздох.

- А я что директорам твержу последние полгода! – Анатолий Евгеньевич перевел дыхание, - ну, давай, что у вас там?


И работа потекла своим чередом. Я сидела и слушала. Моя задача была – вовремя переключать слайды и в случае необходимости подавать дополнительные материалы. Шерон была великолепна: все было коротко, по делу, но с долей юмора. Народ просто не мог не попасть под ее обаяние. Хотя, обаяние-то обаянием, но, как только она закончила, на нее обрушилась лавина вопросов: антимонопольные, применимые проф.законы, финансы, легализация, налоги и прочая, прочая, прочая…


Запланированное время встречи подходило к концу. Вал вопросов стал стихать.

- Здорово вас мои молодцы? – Анатолий довольно улыбался, - ну ладно, на сегодня, наверное, все. Мы тут посидим, обмозгуем, созвонимся с вами, а потом … ждите нас уже к себе. Да, я практически уверен, Совет директоров даст добро, и мы будет дальше продвигать этот проект. Я имею в виду, с вами продвигать.

- You’re welcome! – Шерон тоже не могла сдерживать улыбку, - you are always welcome!{68}


Это была победа, ну, почти победа. Нервное возбуждение не покидало нас по дороге в отель. Лично мне хотелось петь, кричать, не знаю, я так гордилась ею, я была так счастлива…


Мы вошли в ее номер. Она взяла из моих рук ноутбук и поставила его на пол. Потом обняла.

- Olga, знаешь, я сегодня должна улетать в London.

- Сегодня? Во сколько?

- Я должна выходить прямо сейчас, чтобы не опоздать, - какой-то виноватый поцелуй в районе виска.

- Почему ты не сказала раньше?

- Не знаю.

- Ты надолго?

- Планировала на 4 недели. Прости, я не могу это отменить. Я просто постараюсь вернуться раньше, до Нового года. Подождешь?

- Подожду, куда я денусь…


***

Возвращение в родной офис не было радостным. Леха по-прежнему был на больничном. Я послонялась по отделу, вяло отвечая на расспросы коллег о командировке, и уже направилась к своему столу, но тут буквально наткнулась на вошедшую в нашу комнату Оксану. Глаза HR-директора сузились:

- А, вторая радость! И с чем тебя можно поздравить? Как прошло слияние… или это было поглощение?

Честно говоря, сначала и не поняла, о чем она. А потом… Ненавижу себя, когда начинаю вот так краснеть – мгновенно и полностью принимая цвет спелого томата. Оксана с явным удовольствием наблюдала за моим пылающим лицом:

- Да, наверное, я ошиблась в нумерации, не вторая, а, скорее, двадцать вторая. У нашей Shazzer буйный … темперамент и … очень много командировок.


Под ложечкой болезненно заныло. Врет?… или нет? Да, пошла она!

- Завидуй молча! – по-моему, мне удалось сказать это без дрожи в голосе.


Я развернулась, чтобы пойти к себе в отдел, но потом все-таки не выдержала:

- Кстати, как выяснилось, мой темперамент… тоже ничего… вполне буйный, я имею в виду, достаточно буйный для моей Shaz…


- Даже так? Что, так … сладко было? Интересно только, что обо всем этом думает Кодекс этики? Знаешь, есть такой внутренний корпоративный документ. Настольная книга каждого HR’а, между прочим.


Ее взгляд не сулил ничего доброго. Народ, конечно, не слышал, о чем мы говорили, но на нас уже стали оглядываться.

- Ладно, не буду занимать твое время, у тебя же столько дел, и кодекс надо освежить опять-таки, - я улыбнулась как ни в чем не бывало и вышла из комнаты.


В прохладном коридоре до меня дошел смысл угроз Оксаны – это может быть большой проблемой … нет, не для меня, для Shaz. Она партнер, она на виду, а они там все сейчас на соблюдении кодексов и процедур помешались. Хотя, с другой стороны, вряд ли в этом кодексе написано нечто подобное, весь вопрос – как подать материальчик. Все зависит от умения. А в умении Оксаны я почему-то не сомневалась.


В кармане запрыгал мобильник, на дисплее высветился телефон Shaz. Есть в жизни счастье!

- Алле, Shaz, - просипела я в трубку и направилась в свободную переговорную.

- Hi, Olga, у меня небольшой перерыв между встречами, решила позвонить, I miss you very much…{69}

- Я тоже, очень… Но это потом, слушай…

Я вкратце пересказала наш разговор с Оксаной. В трубке молчали. Уф-ф.

- Наверное, мне не стоило с ней так разговаривать… у тебя могут быть неприятности … из-за меня?

- Never mind! That’s not a problem, in no case… It seems she’s got a crash on me and of course now it’s a pure jealousy that leads her, but she’s not strong enough to harm us in any serious way.{70}

Я немного воспрянула духом от слова “us”, но новая мысль, услужливо всплывшая в голове, уже начинала терзать меня:

- Shaz, у тебя … было с ней что-то?

Опять молчание.

- Olga, мне не хотелось бы говорить … по телефону. I love you. Я скоро приеду, а пока… пока ты просто должна доверять мне. Хорошо?

- Хорошо.

- Пока?

- Пока.


Как я тогда в купе сказала – “unstable woman” что ли? Ну что ж, похоже на то. Там в поезде я, честно говоря, жутко смущалась и потому молола всякую чепуху, попутно наслаждаясь не так давно обретенной способностью более или менее связно выражать свои мысли на чужом языке. Напророчила!

Как она мне ответила – я должна доверять… Доверять – доверять – доверять… аааааааа, я доверяю, но почему мне так … больно? 


***

- Оль, обедать с нами пойдешь? – ребята из соседнего проекта с шумом высыпали в коридор.

Мы были немного знакомы – несколько раз пересекались на внутренних встречах. Настроения есть, честно говоря, не было, но возвращаться в отдел хотелось еще меньше.

- Само собой, - я попыталась улыбнуться как можно жизнерадостнее, - война войной, а обед по распорядку!

- Золотые слова, - длинный и худющий Пашка распростер руки над приятелем, которого ему словно специально подбирали в пару по принципу противоположности: Иван был небольшого роста, при этом отличался изрядной шириной плеч, - вот видишь, мальчик всегда хорошо кушал и в итоге стал лучшим аналитиком месяца!


Ивана действительно чествовали на прошлой встрече, подводящей итоги ноября, и торжественно объявили, что количественные показатели аккуратности его прогнозов были наилучшими за минувший месяц. Последнее позволило друзьям объявить его номером один. А в других проектах, конечно, завидовали и в отместку прозвали «Мисс Ноябрь» . Трудно было придумать более неподходящее для него прозвище – какая там, на фиг, мисс! Кряжистая фигура, низкий бас и плюс к этому окладистая бородка, которой он, по-моему, пытался маскировать свой юный возраст. Но, видимо, это и создавало основной комический эффект. В результате кликуха приклеилась к Ивану насмерть. При этом, слава богу, как-то позабылась моя собственная, что, конечно, не могло не радовать.


- Чего ты такая кислая-то? – поинтересовался Иван, пока мы шли в столовку, - говорят, у вас в Питере все тип-топ прошло.

Ты даже не подозреваешь, насколько тип-топ там все прошло…

- Мне тоже показалось, что все нормально. Да так чего-то, устала, наверное.

- Устала она, - недоверчиво протянул Павел, - ври-ври, да не завирайся! Из-за чего ты с этой мымрой поцапалась?

- С кем? С Шерон что ли?

- Ты и с ней что ли успела? Да нет, Шерон баба нормальная, я Оксану имею в виду. Что вы с ней сейчас стояли - руками размахивали, чего не поделили?

Чего не поделили? Скорее уж, не “чего”, а “кого”…

- Мужики, ну, вы сплетники!.. Хуже девушек, ей богу! Все вам надо знать! – врать не хотелось, но ведь и правду не скажешь.

- Мы не сплетники, - начал Пашка загробным голосом, - мы анали-и-тики, - продолжил он, слегка повышая тон, - нам постоянно информа-а-ция нужна … свеж-ж-жая… как вампирам кррровь, - резко обрубил он, хватая трясущегося от смеха Ивана за шею.


- Ремня вам надо, а не информации, - доброжелательно заметил обогнавший нас Николай Иванович. Главный аналитик на секунду остановился и добавил:

- Смотрите мне, не обижайте девушку! А то я вам вмиг уши оболтаю или, к примеру, 31-го декабря дежурить заставлю!

- А это запрещенный прием, между прочим, - Иван пытался выглядеть серьезным, - не станете же вы...

- Не сомневайся, стану! Еще как стану! Так что ты, Ольга, только шепни, они у меня тут всю новогоднюю ночь будут котировки сортировать.

- Николай Иваныч, ты серьезно думаешь, что ее можно обидеть? – Пашка состроил при этих словах невинно-постную рожу, - да она сама кого хошь обидит! - продолжил он игриво, но, поймав совсем непраздничный взгляд Иваныча, смутился, - так, понятно, уходим огородами, - и мы скрылись за дверью столовой. 


***

Первым, что я увидела, вернувшись к себе после обеда, был желтый стикер, приклеенный к клавиатуре: «Ник.Ив. просил срочно подойти к нему». Что-то стряслось?


Прихватив еженедельник и ручку, я потопала к Иванычу. Главного аналитика все звали по имени отчеству или, на крайняк, по отчеству. Личностью он был примечательной - знал всех и, что более важно, все знали его. Было ему лет тридцать пять. Мне он тогда казался, ну, если не стариком, то, скажем так, весьма зрелым мужчиной. Видимо, этому способствовали тяжелые очки в старомодной роговой оправе и то, что он рано начал лысеть. В конторе Иваныч работал с момента открытия московского филиала, то есть уже лет десять. Ребята, пришедшие одновременно с ним, либо уже ушли, либо продвинулись далеко вперед – на должности менеджеров, а то и выше, что было несравненно более хлебным и престижным занятием. Лишь он оставался на аналитике, которую любил самозабвенно. Ему много раз предлагали возглавить новые проекты, но он неизменно отказывался, вызывая этим всеобщее недоумение. “Всех денег не заработаешь, а тут я себя хотя бы человеком чувствую”, – как-то сказал он мне на корпоративной вечеринке, когда мы, выяснив, что оба являемся эмгэушниками, пили за родной университет. Постепенно руководство отстало от него с идеей promotion’а{71}, оставило на аналитике и даже придумало специальную должность – главный аналитик, вменив в обязанность шкурить и обучать молодежь.