Вошедший незаметно Финн, прислонившись к косяку, покачал головой.

— И после этого вы будете уверять меня, что не употребляете грубых слов. — Он помолчал, а потом задал вопрос: — Честно говоря, после всего услышанного боюсь поинтересоваться, какого мнения вы о Мюриел?

Кейт резко повернулась к нему.

— А почему вы спрашиваете? Она тоже здесь?

— Я посадил ее в экипаж вместе с Эвелин.

Кейт некоторое время изумленно смотрела на него, а потом засмеялась.

— Ваш дом похож на бордель в Брюгге. У вас всегда так?

Финн подошел к ней и вгляделся в глубину ее глаз.

— Как правило, нет.

Кейт почувствовала его дыхание на своей щеке.

— Как выяснилось, мисс Херберт, — продолжал Финн, — восхитительная женщина, но у нее не все в порядке с головой.

Он покрутил у виска. Кейт внимательно наблюдала за ним, чувствуя, как пульсирует кровь у нее в жилах.

— Вы спите с этой французской шлюхой?

Финн почувствовал, что ложь ему не поможет.

— По вторникам.

— Но ведь сегодня пятница.

— До нее дошли сплетни обо мне и о вас. Похоже, мисс Херберт сильно привязалась ко мне за последние месяцы.

Кейт фыркнула.

— Не льстите себе. Ей просто что-то нужно от вас. Я хорошо знаю этих высокооплачиваемых французских проституток. Они алчны и бессовестны. Вам не следует продолжать отношения с ней. Поверьте, я желаю вам только добра.

На губах Кейт заиграла циничная улыбка. Ей нравилось играть с Финном в эту игру.

Он испытующе взглянул на нее.

— И на чем основывается ваш совет?

Кейт пожала плечами.

— Вы же знаете, что я обучалась танцам в Париже в балетной школе. Там я научилась не только делать фуэте, но и разбираться в людях. — Кейт окинула взглядом кабинет, в котором было много книг и научных приборов. Просто прибежище интеллектуала! — Ваша любовница почувствовала угрозу. Существует мнение, что женщинам, служащим в театре, нужно одно — деньги. Они всегда ищут богатого покровителя.

Финн покачал головой.

— Я этому не верю.

— Почему?

— Потому что я знаю вас, — ответил Финн и так искренне улыбнулся, что Кейт в страхе отшатнулась.

— Давайте… давайте вернемся… — пролепетала она.

Однако Финн снова усадил ее в кресло.

— Мы с вами только что говорили о драгоценностях, которые, по вашим словам, разбросаны по всему Лондону.

— Я приехала сюда, чтобы попросить вас помочь мне найти их. Я заплачу вам часть их стоимости. Вот посмотрите, я нашла этот список среди бумаг дядюшки.

Кейт достала из ридикюля сложенный листок бумаги и протянула его Финну. Он развернул листок и пробежал его глазами.

— Браслет с алмазами — четыре нитки с камнями по полкарата, оправленными в золото, — прочитал Финн, — всего двести тринадцать алмазов. Браслет имеет золотую застежку в форме сердечка. Какая подробная опись!

— В последние годы жизни дядюшка страдал старческим слабоумием. Сначала я думала, что он куда-то спрятал драгоценности и забыл об их местонахождении. Но на днях меня познакомили с дамой, на которой был браслет с рубинами в форме цветов. Загляните в опись, номер одиннадцать.

— Может быть, ваш дядюшка продал драгоценности?

— И после этого не осталось никаких документов, свидетельствующих о продаже? Дядюшка был очень педантичен в подобных делах. Чтобы все держать под контролем, он, не надеясь на слабеющую память, постоянно вел подробные записи. Причем многократно дублировал их. Мне пришлось разбирать горы бумаг после него. — Кейт опустилась в кресло. — Я думаю, драгоценности были украдены из сейфа еще при его жизни.

Финеас сложил листок.

— Неужели вы считаете, что…

— Что его убили? Он уже находился при смерти, и вряд ли нашелся бы столь бессердечный вор, способный расправиться с беспомощным стариком. Да этого и не требовалось!

Часы на камине пробили половину первого.

— У меня после полудня назначена репетиция. Мне надо идти. — Кейт взяла ридикюль. — Я заплачу вам двадцать процентов от стоимости драгоценностей. Вас это устраивает?

Уголки рта Финна дрогнули в улыбке.

— Обычно я беру не более пяти процентов от стоимости за экспертизу. Впрочем, в данном случае речь идет не просто о консультации. То, чем вы предлагаете мне заняться, нечто среднее между уголовным расследованием, поиском сокровищ и грабежом. Я правильно вас понял?

— Мне бы не хотелось привлекать к этому делу Скотленд-Ярд.

— В таком случае… я требую тридцать процентов.

— Двадцать пять, это мое последнее слово. — Кейт надела перчатки. — По рукам?

Финн еще раз внимательно прочитал опись. Он узнал несколько драгоценностей, пару из них он даже оценивал. Особенно его интересовало ювелирное изделие под номером восемь. «Булавка для галстука с редким голубым алмазом, двенадцать с половиной карат, оправленным в филигранное золото».

Достав из выдвижного ящика письменного стола футляр, он открыл его. Футляр был пуст. Финн перевернул футляр и потряс его в надежде, что булавка выпадет на стол. Ничего подобного! Может быть, он положил булавку куда-то в другое место и забыл? Нет, этого не могло быть. А что если булавка выпала из футляра и закатилась куда-то под стол? Финн отодвинул стул и стал шарить по ковру.

Все его попытки найти булавку были тщетны. Финн поморщился. Ее явно украли! Похитили прямо у него под носом.

Но Финна тревожила не только пропавшая булавка, но и ювелирное украшение, значившееся в описи под номером четырнадцать. Разве мог он забыть, что видел его вчера вечером на леди Леннокс? Это было ожерелье в пять ниток жемчуга и алмазов, которым ее чуть не задушил муж.

Финн понюхал опись. Листок бумаги пах ламповой копотью и шеллаком. Он поднес ее под увеличительное стекло микроскопа, навел резкость и убедился в том, что чернила были свежими. Опись, без сомнения, являлась недавно выполненной подделкой. Причем подделкой изобретательной, хорошего качества. В одном месте слова «чистый алмаз» были зачеркнуты и исправлены на «звездный сапфир». Это якобы свидетельствовало о спутанности сознания писавшего.

Кто-то явно пытался сбить с толку тех, кто прочтет эту опись. Финн внимательно осмотрел нижний край листка и по характерным пушистым ворсинкам сделал вывод, что документ был обрезан. Финн резко встал и вышел в вестибюль.

— Вы не видели моего брата? — спросил он Бутса.

Дворецкий потряс сложенный зонтик, поставил его в специальное гнездо вешалки, а потом закатил глаза.

— Я приготовил две горячих ванны, в одной вода уже начала остывать.

Финн стремительно взбежал по ступеням, ворвался в свою гардеробную, нашел вечерний костюм, пошарил в карманах и вытащил ожерелье с жемчугом и алмазами. У него перехватило дыхание. Сжав ожерелье со сломанной застежкой в руке, он вышел из спальни и, подойдя к комнате брата, постучал. Не дождавшись ответа, Финн открыл дверь.

Харди нежился в ванне.

— Ты что-нибудь знаешь об ожерелье, которое вчера вечером было на леди Леннокс? — спросил Финн, помахивая нитками жемчуга и алмазов перед носом брата. — Меня интересуют любые подробности.

— Старик всегда осыпал Гвен побрякушками. Я никогда не расспрашивал ее о них.

Харди потянулся за полотенцем, сидя в воде по пояс.

— Отвратительная вещица, — промолвил он, косясь на ожерелье. — Я получил телеграмму от Гвен. У нее все в порядке. Руфус уехал в поместье, чтобы немного остыть.

— Прошу прощенья за события прошлой ночи. Это я вовлек тебя в авантюру, заставив пригласить Кейт, а потом обменяться партнершами.

Харди хмыкнул.

— Люди считают меня повесой и негодником, но именно твои проделки всегда навлекают на нас неприятности.

— Да, но это не я имею жену графа.

— Хочешь, я напомню об одной твоей проделке? Это было несколько лет назад, и тогда ты взломал секретер отца, в котором хранились изображения обнаженных французских кокоток. И за все это досталось на орехи мне, а не тебе. — Харди потер полотенцем пальцы ног. — Я бы все равно танцевал с Гвен. Старик Руфус последнее время не просыхает, он пил всю ночь со своими приятелями.

Финн поскреб поросший щетиной подбородок.

— Давай забудем на время эту историю, а с лордом Ленноксом мы еще поквитаемся. — Он открыл дверь. — Не торопись и не совершай поступков, о которых потом будешь жалеть. Я серьезно тебе это говорю, Харди!

— Я отправляюсь на службу, буду дежурить четыре дня подряд, — сообщил Харди. — Никаких отлучек.

— Великолепно. — Лицо Финна расплылось в улыбке. — Нет, это просто замечательно!

Вернувшись в свою гардеробную, он сбросил одежду и сел в ванну с теплой водой, которая еще не успела совсем остыть. Закрыв глаза, Финн стал размышлять о пропавшей булавке для галстука. Кто мог ее взять? И почему похититель не прихватил ожерелье? Финн вдруг вспомнил слова Зено: «Вор действует избирательно. Он похищает какие-то вещицы и при этом не трогает многие другие, не менее ценные». Финн представил вдруг руку в перчатке, которая достает из выдвижного ящика его письменного стола булавку для галстука, а потом прячет ее за ворот платья, в ложбинку между пышных грудей.

Намылив голову, Финн сполоснул волосы водой. Попавшее в глаза мыло не помешало ему ухмыльнуться.

Кейт стояла у балетного станка и тянула ногу в сторону. Она выполняла это упражнение несколько раз из пятой позиции. Но ее голова была занята мыслями о Финеасе Ганне. Ее бросало в жар при воспоминании о своей вспышке гнева. Кейт редко позволяла себе показывать характер.

Расхаживая вдоль шеренги балерин, занимавшихся у станка, месье Дидло похлопывал указкой по ладони и отдавал команды. В здании мюзик-холла не было никого, кроме балетной труппы, пианиста и уборщиков. Кейт предстояло еще провести репетицию с Мирантом, ведущим танцовщиком балета.

Поставив ножку на мысок, Кейт стала делать батман тандю — вперед, в сторону, назад. Ее душу жег стыд, лицо горело. Она с ужасом вспоминала те грязные слова, которые потоком извергались из ее рта в доме Финна. От такой отборной брани покраснел бы и португальский матрос.