— Прости, мне не следовало рассказывать тебе о войне.

— Не говори так, Финн. Ты доверяешь мне и поэтому поделился со мной пережитыми ужасами, своими страхами и… своими триумфами. — Она посмотрела ему в глаза. — Я люблю тебя, Финеас Ганн.

Ну наконец-то она произнесла слова признания. Кейт ждала ответа, но Финн долго молчал. Не выдержав, она отпрянула от него. Ее глаза поблескивали от гнева и обиды.

— Нельзя так наплевательски относиться к моим словам только потому, что ты давно знаешь о моих чувствах…

Финн снова сжал ее в объятиях и припал к ее губам в страстном поцелуе. Затем подхватил Кейт на руки и спустился с ней по трапу на нижнюю палубу. Здесь Финн прислонил Кейт к стене и снова стал пылко целовать ее.

— Прежде чем я сорву с тебя одежду и мы предадимся страсти, — прошептал он, прерывая поцелуй, мне надо на минуточку снова спуститься в трюм, проведать Макгрегора. Потом я помоюсь и приведу себя в порядок. Ты случайно не знаешь, где моя каюта?

— Нет, но знаю, где находится моя, — с улыбкой сказала Кейт. — Мне отвели каюту номер одиннадцать.

Глава 33

Войдя в каюту номер одиннадцать, Финн открыл рот от изумления. На кровати спала нагая красавица. Его взгляд скользнул по ее роскошному телу, задержавшись на округлой линии бедер и ягодицах.

Его охватило непреодолимое желание лечь рядом с ней, войти в нее и ощутить дрожь ее тела. Кейт крепко спала и не проснулась даже тогда, когда Финн обнял ее с стал гладить по смуглым плечам. Но когда его ласки стали более настойчивыми, она открыла глаза.

— Я сплю и вижу сон?

— Я люблю тебя, Катриона де Довиа Уиллоуби. Люблю твои плечи, твою спину, твои бедра и вот это… — Он лизнул ее ягодицы. — Я с восторгом вспоминаю каждое мгновение, проведенное вместе с тобой, и мне снова хочется сделать так, чтобы твое тело ожило. Наши обнаженные тела сольются в единое целое.

Финн положил Кейт поперек кровати и поднял ее ноги, согнув в коленях. Вся ее промежность была открыта его жадному взору. Расположившись между ногами Кейт, он, как зачарованный, любовался ее розовыми блестящими влажными складками кожи, набухшим клитором и входом в лоно.

— Ты самая красивая женщина, которую я когда-либо видел, — восхищенно шептал он, лаская ее бедра. — Забудь обо всем на свете, Кейт, и отдайся на волю чувств.

Она закинула руки за голову и ахнула, когда его пальцы погрузились во влажные завитки ее волос. Его пальцы ритмично входили в ее лоно и снова выходили, одновременно он поигрывал с ее клитором, увеличивая наслаждение Кейт. Она крутила бедрами, стараясь, чтобы его пальцы глубже входили в нее.

— Пожалуйста, Финн, прошу тебя, — умоляла она его, но он был неумолим.

— Не так быстро, Кейт.

Покрыв поцелуями внутреннюю сторону ее бедер, Финн припал губами к ее клитору. Он полизывал и посасывал его, наслаждаясь исходившим от Кейт восхитительным пьянящим запахом женской плоти.

Финн прислушивался к каждому ее вздоху, к каждому содроганию. И когда Кейт уже была на пороге экстаза, его член мягко вошел в ее горячее влажное лоно. Финн стал делать мощные ритмичные толчки, и Кейт помогала ему, приподнимая бедра и устремляясь каждый раз ему навстречу. Застонав, она обвила ногами его талию. Рукой Финн стал ласкать клитор Кейт, усиливая наслаждение. Судорога оргазма пробежала по ее телу.

— Я люблю тебя, агент Ганн, — прошептала она и в изнеможении откинулась на постель.

В этот момент Финн тоже достиг апогея страсти и рухнул на постель рядом с ней. Крепко обняв друг друга, они погрузились в блаженное полузабытье.

За долгие годы Финн привык к мимолетным романам. Он без сожаления обрывал связи с надоевшими любовницами, однако сейчас им владели новые чувства и ощущения. Ему хотелось, чтобы эта женщина отныне принадлежала только ему, и он готов был защищать ее и заботиться о ней. Похоже, он по-настоящему влюбился в Катриону де Довиа Уиллоуби.

— Дорогая… — прошептал он, нежно покусывая ее прелестное ушко.

— М-м-м… — пробормотала она.

Это был голос женщины, испытывавшей неземное блаженство. Финн привстал, опершись на локоть.

— Теперь, когда я утолил твою страсть и ты стала более сговорчивой, расскажи, пожалуйста, где ты научилась лазить по стенам как кошка, и как ты превратилась в похитительницу драгоценностей? Ничего не скрывай от меня, я видел тебя в деле и высоко оценил твои способности. Ты преуспела в воровском деле: тебе удалось похитить мое сердце.

Кейт перевернулась на спину и открыла сонные глаза.

— Да будет тебе известно, что я происхожу из семьи потомственных похитителей драгоценностей, — как по линии отца, так и по линии матери.

Не удержавшись, Финн легонько ущипнул ее за сосок, и он тут же затвердел.

— Продолжай.

— Дедушка де Довиа в свое время был искусным вором-верхолазом. Его никто не мог поймать, так как он умел оставаться невидимым. Тридцать пять лет он успешно занимался своим ремеслом. В Испании у него была кличка Лунный Кот. А вот друг Сильвена, часовых дел мастер, поведал мне, что во Франции моего дедушку называли Святым Котом.

— Так, значит, это он обучил тебя воровскому ремеслу?

Кейт кивнула.

— Он сделал это против воли семьи. Тети, дяди, бабушка — все возражали.

Финн нахмурился.

— Но почему он выбрал тебя, а не твоего брата?

Кейт пожала плечами.

— Эдуардо не проявлял ни малейшего интереса к ремеслу деда. Он увлекался политикой, проведением реформ. К тому же он был тогда еще слишком юн. Думаю, после гибели наших родителей дедушка решил оставить нам наследство. Это звучит странно, но у воров существует свой кодекс чести.

— Как я догадываюсь, барон Брук тоже был соучастником воровства. Большие кражи нельзя совершить, не поднимая шума. В этом деле даже талантливым ворам требуются помощь и поддержка со стороны. — Финн взбил подушки и подсунул их под спину себе и Кейт. — Пэр может обеспечить вору мощное покровительство. Странно, что я раньше об этом не подумал.

— По моей версии, дядя продал большую часть драгоценностей на континент. Вскоре после его смерти кто-то похитил оставшиеся драгоценности вместе с описью. — Кейт прильнула к Финну и вздохнула. — Должно быть, Эдуардо рассказал о них своим товарищам, в это время в их организации как раз возникло радикальное крыло. Анархисты решили завладеть нашим наследством. Ты же прекрасно знаешь, что им всегда нужны деньги.

— Расследуя грабежи или незаконные сделки с оружием, мы обычно выходим на след анархистов.

Кейт улыбнулась.

— Боюсь, ты связался с воровкой, агент Ганн.

Финн убрал прядку волос с ее щеки.

— Нет, я связался с прима-балериной, которая пыталась вернуть себе наследство, оставшееся от покойного дядюшки, уважаемого члена палаты пэров, который тайно покрывал своего родственника-вора.

— Значит, ты мне веришь?

— Ну, не до конца, конечно. Ты еще должна заслужить мое полное доверие. И сделать это можно, только вернув еще не проданные драгоценности в Скотленд-Ярд.

Кейт таинственно улыбнулась. Это была поистине улыбка Чеширского кота.

— Что такое? — насторожился Финн.

— Ничего. Вы скоро обо всем узнаете, сэр.

Неожиданный стук в дверь заставил их обоих вздрогнуть.

— Через полчаса мы прибудем в Шербур! — донеслось из-за двери.

На пристани в Шербуре их встретил прилично одетый, гладковыбритый Николас Кроу. Кейт, Финн и Фортеск отправились вместе с ним в ближайшее кафе, расположенное под навесом на улице неподалеку от телеграфа.

— Как чувствует себя Эдуардо? Он поправился? — спросила Кейт.

Агент Кроу, которого так высоко ценило британское правительство, был красивым мужчиной. Однако, на взгляд Кейт, он все же уступал Финну.

— К сожалению, мисс Уиллоуби, ваш брат исчез, — после легкой заминки сказал Кроу.

— Исчез? Ничего не понимаю. Ему же нездоровилось.

— Он был болен в Париже. Мы все плохо чувствовали себя тогда. Но затем Эдуардо выздоровел.

— Его болезнь являлась обычным для заключенных притворством, — пробормотал Финн.

Агент Кроу вытащил письмо из внутреннего кармана сюртука.

— Это он оставил для вас.

Увидев, что печать сломана, Кейт нахмурилась.

— Вы прочли письмо?

Кроу вздохнул.

— Думаю, вы меня поймете, когда ознакомитесь с его содержанием, мисс Уиллоуби.

— Он уехал в Париж, — пробормотала Кейт, читая письмо. — Эдуардо пишет, что не желает возвращаться на британскую землю. Заявляет, что его предали члены радикального крыла организации и что эти отъявленные негодяи планируют устроить крупную акцию в Лондоне… вечером двадцать первого числа. — Кейт оторвала глаза от письма. — Так это же…

— Завтра, — подсказал ей Финн.

— Я уже связался с Мелвиллом по телеграфу и предупредил его об опасности, — понизив голос, сообщил Кроу. Он многозначительно посмотрел на Кейт. — Мелвилл упомянул одно имя в связи с надвигающейся угрозой. Франсиско Гуардиа. Мне оно ни о чем не говорит, зато, возможно, вы знаете этого человека?

Кейт кивнула.

— Франсиско Гуардиа и Эдуардо были одно время очень близки и даже называли друг друга братьями. Однако в прошлом году они разорвали отношения. Франсиско слишком нетерпелив, импульсивен. Вот, пожалуй, и все, что я о нем знаю.

Финн подозвал официанта и попросил его принести свежую британскую газету.

— Напряги память, Кейт. Может быть, ты еще что-нибудь вспомнишь об этом человеке? За что он отвечал в организации? Может быть, он был химиком или хорошо разбирался в оружии?

Кейт встрепенулась.

— Франсиско слыл метким стрелком. Эдуардо иногда называл его Снайпером.

— Благодаря вашему брату мы получили очень ценную информацию, Кейт, — сказал Эдриан. — Если не ошибаюсь, на этой неделе в Лондон прибудут высокопоставленные официальные лица из Испании.

Официант принес «Дейли телеграф», и Финн быстро просмотрел газету.

— Вы правы, Эдриан, в Лондон прибывают с визитом испанский премьер-министр Сагаста и губернатор Пуэрто-Рико Ромуальдо Паласиос Гонсалес.