— Вы можете сделать так, чтобы эта штука не двигалась?

Братья рассмеялись.

— Я сказал какую-то глупость? — спросил Финн, оторвавшись от телескопа.

— Это движется луна, а не телескоп, — пояснил Орельян. — Луна движется со скоростью 2,288 миль в час. Прибавь к этому еще скорость вращения Земли, на нашей широте она составляет 735 миль в час.

Финн стал нажимать на ручку так, чтобы труба телескопа перемещалась одновременно с движением луны по траектории. Полчаса он внимательно рассматривал гигантское небесное тело, узнавал имена кратеров, любовался рельефом гор.

— Лунный ландшафт напоминает мне местность неподалеку от Кандагара, — наконец сказал Финн, чувствуя, как по его спине забегали мурашки.

Жильбер покачал головой.

— На Луне обстановка намного хуже, там нет кислорода.

Финн сделал глубокий вдох и выдох. Мимолетное воспоминание об Афганистане обошлось на этот раз без приступа.

— Вы следили за мной от самого Шербура? — оторвав глаза от луны и звезд, спросил он.

Жильбер кивнул на телескоп меньших размеров, установленный у окна, которое выходило на запад.

— В последнее время до нас доходят странные известия и к нам наведываются странные визитеры, — сказал Орельян.

— Поэтому вы взяли под наблюдение дорогу, — сделал вывод Финн.

Братья Клузо вели крайне замкнутый образ жизни и оберегали свой покой от вторжения внешнего мира. Их недоверчивость была почти маниакальной. Братья не доверяли никому и, прежде всего, властям. Финн стал как-то свидетелем одного их разговора на эту тему.

— Правительства, — утверждал Орельян, — обещают ученым и изобретателям большие деньги, а затем заманивают их в ловушку, заставляя участвовать в производстве оружия. — Тряхнув черными кудрями, он улыбнулся. — Мы хотим заниматься любовью, а не гонкой вооружений.

Зато если братья Клузо доверяли вам и вы интересовались научными дискуссиями, то вам был уготован самый радушный прием. Финн так обрадовался новой встрече с друзьями, что совсем забыл упомянуть о цели своего визита. Вспомнив, наконец, зачем приехал, он сдержанно кашлянул.

— Я хочу попросить вас об одном одолжении, — промолвил он.

— Ужин подан, месье! — раздался снизу женский голос. Жильбер направился к винтовой лестнице.

— Я страшно хочу есть.

— А когда ты этого не хочешь? — фыркнув, пробормотал Орельян. — Пойдем, Финн, поговорим о деле за ужином.

Усевшись за накрытый стол, Финн поведал друзьям о Кейт и анархистах из организации «Тигры».

— Скотленд-Ярд не владеет информацией о том, является ли Кейт пособницей анархистов, и мне поручено разобраться в этом вопросе.

Орельян отрезал ножку жареного цыпленка и положил себе на тарелку.

— Скажи, это та самая девушка, о которой ты нам все уши прожужжал во время своего последнего визита сюда?

— Не помню, чтобы я о ком-то жужжал в прошлый раз, — проворчал Финн.

— Мы должны знать правду, — поддержал Жильбер брата. — Речь идет о той самой девушке, брат которой погиб при взрыве динамита? Думаю, его смерть делает невозможными твои дальнейшие отношения с ней, Финн.

Налетел сильный порыв ветра, кроны деревьев зашелестели, а на крыше загремела черепица. Финну не хотелось думать о том, что отношения с Кейт для него теперь невозможны.

— Мне нужен «Покоритель неба», — взглянув по очереди на братьев, сказал он.

— В это время года после грозы часто наблюдается сильное течение воздушных потоков. — Жильбер помахал вилкой с насаженным на нее кусочком жареного картофеля. — О мистрале в старину говорили: этот буйный ураганный ветер может оторвать уши у обезьянки.

Орельян кивнул.

— Во Франции ветры преимущественно дуют с северо-запада в сторону Средиземного моря. Завтра день будет безоблачным, и мы достигнем Ла-Рошели за считанные часы.

— Легко, — поддержал его брат.

— Отлично, — воодушевился Финн. Он старался выглядеть беззаботным. — В любом случае — поможете вы мне или нет — я должен буду завтра утром отправиться в Ла-Рошель по морю или по воздуху.

— Мы с братом должны все обсудить, — промолвил Жильбер.

Орельян налил гостю еще один бокал вина.

— Наше решение будет зависеть от твоего ответа на один вопрос, — сказал он.

Финн почувствовал, что ему приготовили ловушку.

— Хорошо, задавайте свой вопрос.

— Мы уже поняли, что ты охотишься за балериной… — начал Орельян, поднимая свой бокал. — Но нам надо знать, что тобой движет, — любовь или интересы страны?

Финн поставил стул на задние ножки и задумчиво взглянул на стеллажи с книгами, стоявшие вдоль стены. Похоже, книги в этом странном доме играли двоякую роль. Они не только несли информацию, но и использовались как сиденья, подставки для столов, упоры для дверей и так далее. Даже канделябры здесь стояли на атласах.

Финн не удивился бы, узнав, что древние свитки, хранившиеся в кожаных чехлах, происходят из собрания утраченной Александрийской библиотеки. Обилие томов, карт и чертежей свидетельствовало о том, что братья Клузо были одержимыми учеными. К тому же до мозга костей французами, что в данный момент крайне раздражало Финна.

— Значит, вы хотите знать, что мною движет? — переспросил Финн, проведя рукой по волосам.

Кейт подавила зевоту. Было поздно, а от Де Рике она так и не добилась полезной информации. Разглядев его внимательней, она убедилась, что он еще не стар. Его изрядно потертый сюртук был залатан в нескольких местах. Бородка торчала клочками, а непокорные волосы топорщились. Если бы Де Рике был лет на десять моложе, Кейт могла бы сравнить его с сиротой, которому не хватает материнской опеки.

Она решила в последний раз попытаться выудить у него хоть какую-то информацию.

— Мне кажется, вы должны симпатизировать испанскому… профсоюзному движению, месье Де Рике.

Он поставил на стол пустой бокал.

— Я симпатизирую Де Рике, мадемуазель.

— Значит, вы работаете по найму, выполняете поручения за определенную плату.

— Какое это имеет значение?

Кейт подалась вперед.

— Я заплачу вам больше. Вы должны рассказать мне все, что знаете.

Де Рике встал, бросил на стол несколько монет и взял свою видавшую виды шляпу.

— Я не знаю ничего такого, что могло бы помочь вам, мисс Уиллоуби, — сказал он и направился к выходу, лавируя между столиками.

Кейт оплатила счет и пошла в отель по дороге, осененной аркадой. Ее шаги гулко отдавались под каменным сводом. Вскоре она заметила, что идет не к парадному входу в отель, а к черному. Обычно Кейт не боялась ходить одна по безлюдным улицам, но сейчас ей почему-то стало не по себе.

Она поднялась по широким каменным ступеням к двери, которая, возможно, и вела через черный ход в отель. Отодвинув щеколду, Кейт толкнула дверь, и та поддалась, но с трудом, как будто наткнувшись на кого-то, стоявшего за ней. До слуха Кейт донеслось чье-то недовольное ворчание.

Кейт заглянула внутрь.

— Простите, я не хотела…

На кафельном полу прихожей лежал, скрючившись, человек. Возвышавшийся над ним смуглый парень потирал ушибленную голову. Внезапно он пнул лежавшего, как будто приказывал ему оставаться в таком положении и не вставать, а затем повернулся и бросился на Кейт.

Она ударила его в лицо зонтиком. Но тут из тени выбежал еще один человек и схватил ее сзади. Кейт изогнулась, уколола его острым концом зонтика в голень, а затем вырвалась из его рук. Она бросилась к двери, но споткнулась о лежавшего на полу человека. Тот встал, покачиваясь, и Кейт узнала его. Это был Де Рике. Вокруг его глаза темнел синяк. Де Рике схватил Кейт за руку и ринулся к двери.

Однако один из преследователей настиг ее и припечатал к косяку. Де Рике выпустил ее руку и исчез в сгущавшихся сумерках. Острая боль пронзила затылок Кейт, она закричала, и перед ее глазами поплыли круги. Уже на грани обморока Кейт почувствовала, что ее волокут внутрь здания. Она попыталась вырваться, но ноги ее не слушались, колени подгибались, как у тряпичной куклы. Кто-то взвалил ее на плечо. В висках Кейт гулко стучала кровь, в глазах двоилось. Она запомнила узкий коридор и ступени.

Кейт боялась потерять сознание. Она вслушивалась в слова, но ей казалось, будто они доносятся откуда-то издалека. Наконец мужчина, который нес ее на плече, остановился. Кейт не знала, где они находились сейчас, поскольку видела только пол и мужские ботинки. Она попыталась поднять голову, но в этот момент в глазах у нее потемнело, и она лишилась чувств.

Финн натянул шляпу поглубже и громким голосом распорядился, стараясь перекричать завывания ветра:

— Проследите, чтобы Сержанта Макгрегора погрузили на первый поезд, отъезжающий в Ла-Рошель! И отправьте вот эту телеграмму!

Он сунул конюху несколько французских монет и записку.

— Все будет сделано, месье.

Финн с сомнением покосился на парня. Он хотел добавить, чтобы конюх поторопился исполнить его приказания, но не знал, как это выразить на чужом языке. Его французский явно хромал.

— Финеас! — Орельян помахал ему рукой с борта дирижабля.

Финн запрокинул голову и взглянул на величественное воздушное судно, выплывавшее из ангара. Оно было привязано к земле толстыми канатами, вокруг него сновали рабочие из поместья братьев Клузо. Это была команда обслуги. Аэростат покачивался в воздухе при каждом порыве ветра.

— Поторопитесь! — сказал Финн конюху, вспомнив нужное слово.

«Покоритель неба» был оборудован двумя пропеллерами и управлялся с помощью руля. Это был второй аэростат братьев, первый потерпел крушение.

— Это судно не подведет, — заверил Финна Жильбер.

Взяв седельную сумку и ружья, Финн двинулся через ухоженную лужайку, расположенную вдоль поля для игры в регби. Мощные гигантские пропеллеры дирижабля медленно вращались, создавая собственный воздушный поток. Финн пробежал под аэростатом, отбрасывавшим длинную тень. Он был поражен размерами воздушного судна.

Дирижабль рвался в полет, натягивая крепкие канаты, удерживавшие его. Финн отдал свой багаж одному из рабочих, а сам поднялся по веревочной лестнице. Как только багаж очутился на борту «Покорителя неба», Жильбер отдал приказ рубить канаты, и дирижабль взмыл в безоблачное небо. Судно быстро набирало высоту. Взору Финна открылся завораживающий вид Шербура и искрящегося на солнце голубого канала.