Маргарет Макфи - Любовница маркиза

В наступившей тишине тиканье часов на камине показалось ему оглушительным. Песок почти весь пересыпался.

Он молча кивнул. Ему показалось, что грудь стянула стальная полоса и в легких вот-вот кончится воздух.

– Прекрасно, – удовлетворенно сказала мать. – Я так и думала, что ты согласишься. Я сегодня же пошлю записку миссис Даррингтон.

Она улыбнулась, а когда последние песчинки скатились вниз, взяла заварочный чайник, чтобы разлить чай.

Элис продолжала жить, как жила. Во второй половине дня она репетировала. Каждый вечер выходила на сцену перед переполненным залом. Как всегда, чувства, которые она старалась скрыть, находили выход на сцене, но с каждым днем Элис становилось все труднее играть – у нее возникло ощущение, что границы между ролями и реальностью начинают размываться.

Она сократила количество мероприятий, в которых ей приходилось принимать участие. Она боялась столкнуться с Рэйзеби и еще больше страшилась не встретить его. Страшилась, что он узнает всю правду. «Я знаю, почему ты не взяла платья…» Эти слова будто преследовали ее.

Он ищет себе подходящую невесту. Она должна избегать встреч с ним, стараться держаться от него подальше, снова и снова напоминала себе Элис. Но сердце ее отказывалось подчиняться разуму.

Больше всего на свете ей хотелось снова увидеть его, услышать знакомый голос, заглянуть в глаза, ощутить прикосновение его рук. Ей казалось, что вместе с Рэйзеби исчезла какая-то важная часть ее самой.

Каждую минуту своей жизни Элис заполнила работой, играя на сцене, заучивая новые роли, но это не помогло ей забыть о Рэйзеби. В гуще суеты, среди людей она чувствовала себя одинокой. Ее мысли по-прежнему были о нем. Всегда. Как будто он был частью ее самой.

Ночами она долго лежала без сна, а по утрам не могла проснуться. Днем она надевала на лицо улыбку, как маску, и упрямо продолжала делать то, что должна была. Она по-прежнему блистала в Зеленой Комнате, но с каждым днем ей становилось все труднее. В ее ушах звучало его имя. Каждый удар сердца напоминал о нем. Ей казалось, что пришло в движение нечто такое, что ни ей, ни Рэйзеби не под силу остановить.

Время летело так же быстро, как песчинки в часах матери.

Рэйзеби знал, что любые обвинения в том, что он сознательно затягивает выбор невесты, ищет любой предлог, чтобы уклониться от встречи с потенциальными супругами, справедливы. Когда он стоял в бальном зале у Элмака, все его мысли были об Элис. Вальс после аукциона на мгновение вырвал его из реальности, придал ему сил, но дни шли за днями, а Элис нигде не появлялась, и Рэйзеби вновь впал в мрачную задумчивость.

Он должен жениться. Прежде он мыслил ясно, делил мир на черное и белое, теперь же видел только оттенки серого. Все его мысли, все мечты были об Элис Свитли, а между тем песчинки сыпались все стремительнее, отсчитывая дни до его тридцатилетия.

– Один лишь ковш воды – и смыто все, – уже в четвертый раз сказала Элис.

В пустом театре Ковент-Гарден шла репетиция «Леди Макбет».

– Перерыв. Собираемся через полчаса, – распорядился Кембл.

Сцена опустела, остались только Элис и Кембл. Он подошел к ней.

– Прости, забыла строчку, – она улыбнулась и помотала головой, – наверное, устала.

Она уже не помнила, когда в последний раз как следует высыпалась.

Кембл был не только талантливым актером, но и не менее выдающимся режиссером. Он установил высокую планку и требовал от актеров полной отдачи. Это была не первая ошибка Элис. В последнее время она часто забывала то одно, то другое. Строчки из разных ролей смешивались в ее голове. И это происходило с ней, с Элис, которую никогда не подводила память. Именно благодаря выдающейся памяти ей удавалось так долго водить всех за нос – окружающие и не подозревали, что она не умеет читать. Она думала, что Кембл устроит ей выволочку, но он не выглядел рассерженным, только встревоженным.

– Ты бледна, Элис.

– Без грима я всегда бледная.

– В последнее время ты много работаешь.

– Недостаточно много.

Рэйзеби по-прежнему жил в ее сердце и мыслях.

– Ты совсем не жалеешь себя. Тебе нужно отдохнуть, слышишь? Ты должна раньше ложиться спать.

– Мне не нужен отдых.

Если у нее появится свободное время, она будет думать о том, о чем думать не должна.

– А мне кажется, что нужен, – упрямо сказал Кембл.

– Нет, я…

Он по-отечески погладил ее руку.

– Ты нужна мне, Элис, но нужна здоровой и бодрой. Мне нужно, чтобы мисс Свитли блистала на сцене и была счастлива. Мы все этого хотим.

– А разве я не блистаю? – спросила она, вдруг ощутив страх.

– Ты снова станешь прежней, когда отдохнешь. Ступай разбирайся со своей жизнью и возвращайся через неделю.

Она прижала пальцы к вискам и закрыла глаза.

– После недельного отсутствия публика полюбит тебя еще больше. И я не хочу потерять тебя.

Она вздохнула.

– Ты сможешь выйти на сцену сегодня вечером, Элис?

– Разумеется. Со мной все хорошо, правда.

Но это была ложь. Элис знала это. Знал и Кембл.

Помедлив, он кивнул и махнул рукой, подзывая служащего театра.

– Принесите в гримерную мисс Свитли чашку чаю. – Он повернулся к Элис: – Иди отдохни немного. А потом мы еще порепетируем.

Рэйзеби стоял у незажженного камина в своем кабинете. Линвуд удобно устроился в одном из кожаных кресел. Утренний свет казался чересчур ярким, часы на камине тикали слишком громко.

Линвуд перевел глаза на пустой бокал из-под бренди, стоявший на каминной полке, но не сказал ни слова.

– Плохая ночь, Рэйзеби?

Рэйзеби отвел взгляд. Это была ночь, полная кошмаров. До утра он не сомкнул глаз.

– Ты не был у Элмака.

– Нет.

– Это имеет какое-то отношение к тебе и Элис? – тихо спросил Линвуд.

Рэйзеби растерянно провел рукой по волосам, не находя в себе сил отрицать очевидное.

– Ты все еще хочешь ее.

Это был не вопрос, утверждение.

– Я никогда не переставал хотеть ее.

Впрочем, «хотеть» – неподходящее слово, слишком незначительное. Оно не может передать те чувства, которые он испытывает к Элис. Рэйзеби усмехнулся и покачал головой:

– Я никогда ничего подобного не испытывал, Линвуд. Ни одна женщина не волновала меня так, как волнует Элис.

Линвуд понимающе кивнул:

– Это всегда нелегко.

– Я не думал, что это будет так…

– Элис чувствует то же самое?

– Она все отрицает, и я не могу винить ее в этом, но я уверен, что мои чувства взаимны.

– Ты знаешь, то, что между вами происходит, не может продолжаться, Рэйзеби.

– Я знаю.

Рэйзеби поднял графин и плеснул в свой бокал немного бренди, потом предложил бокал Линвуду, но тот отказался. Одним глотком он прикончил содержимое бокала, но крепкий обжигающий напиток не притупил его чувств.

– Ты никогда не думал о том, чтобы…

– Жениться на Элис? Если бы это было так просто, я завтра же повел бы ее к алтарю, и к черту светское общество и его условности. – Он горько усмехнулся. – Сейчас ее боготворят, она – несравненная мисс Свитли, но ты лучше других, Линвуд, знаешь, что они с ней сделают, если она переступит черту. Они сделали бы то же самое и с Венецией, не будь она дочерью герцога. Да и твоя семья сделала все, чтобы защитить ее. Элис – другое дело, она не может похвастаться знатным происхождением. Мы с тобой знаем о ее прошлом.

– Но об этом известно немногим.

– Пусть так. – Он покачал головой. – Ты что же, думаешь, моя мать прижмет ее к груди и будет защищать, как леди Мисбурн Венецию?

Линвуд промолчал, и Рэйзеби ответил сам:

– Я люблю свою мать, Линвуд, но не питаю иллюзий относительно ее предрассудков. Она скорее скормит Элис львам, чем признает членом нашей семьи. Это сейчас светское общество снисходительно относится к Элис, потому что она – известная актриса, но отношение к ней сразу изменится, как только она станет моей женой. Ее будут избегать, относиться к ней как к прокаженной, она станет изгоем. – Он потер лоб. – А я не всегда буду рядом, чтобы защитить ее.

– Ты будешь рядом достаточно долго, чтобы…

Но Рэйзеби поднял руку, останавливая его:

– Я не могу жениться на ней, Линвуд.

– Тогда, с учетом всех обстоятельств, я задам тебе другой вопрос: ты можешь жениться на ком-нибудь еще?

– Мне придется это сделать. – Всякий раз, закрывая глаза, Рэйзеби видел стекающие вниз песчинки. – У меня должен появиться наследник.

– Тогда тебе лучше держаться подальше от Элис.

– Я знаю. – Рэйзеби печально улыбнулся. – Мне не составит труда выполнить это условие. Она избегает встреч со мной.

– Значит, она поступает так, как лучше для вас обоих.

Рэйзеби понимал это. Он знал, что не должен больше видеться с Элис.

Он знал, что должен жениться.

Он понимал, какое будущее его ждет.

Но все это не имело никакого значения. Он тосковал по Элис.

Элис отменила все свои встречи и несколько следующих дней сидела дома. Она больше не была уверена в том, что в случае встречи с Рэйзеби сумеет скрыть от окружающих свои чувства к нему. Мысли о нем неотвязно преследовали Элис, и временами ей казалось, что она сходит с ума. Нужно как-то отвлечься, взять себя в руки. Может быть, Кембл прав и она слишком много работала. Может быть, ей просто нужно хорошенько выспаться, и тогда она снова сможет надеть на себя привычную уже маску, скрывающую правду от всех, и в особенности от Рэйзеби.