Встряхнув головой, чтобы прогнать воспоминания, Рейна отнесла сундучок с травами к очагу и попросила рабыню помочь ей приготовить все, что понадобится Олафу.

Рейна обвела взглядом помещение, удивляясь, что рабы продолжают заниматься своими делами, как будто хутору не грозило скорое нападение захватчиков. Она предположила, что выбора у них не было.

Пока готовился отвар, Рейна выбрала кусок парной говядины, положила его в котел вместе с травами и залила водой, намереваясь сварить бульон. Она суетилась возле огня, пока Тора не высунула голову из-за занавески и не сообщила:

— Олаф очнулся, и ему больно.

— Отвар уже готов, — откликнулась Рейна.

Она налила отвар корня валерианы в рог, отнесла его в альков, где находился Олаф, и протянула Торе.

— Я подержу ему голову, а вы попробуйте влить хоть немного отвара ему в рот.

— Где Хагар и Вульф? — задыхаясь, спросил Олаф. — Финны…

— Они знают, ты уже им все рассказал, — ласково пояснила Тора. — Твои братья обо всем позаботятся. Вот, выпей: это снимет боль.

Олаф сделал несколько глотков и оттолкнул рог, показывая, что пока ему достаточно. Тора взглянула на Рейну — та кивнула, подтверждая, что выпитое Олафом облегчит его состояние. Затем Рейна опустила голову сына на подушку, и уже через несколько минут он закрыл глаза и уснул.

— Если у вас есть дела, я могу с ним посидеть, — предложила Рейна.

— Спасибо, я должна проследить за приготовлением пищи для воинов, которые помогут нам отбить нападение.

— А где ваши дочери? — поинтересовалась Рейна. — В доме я их не видела.

— Я отправила их вглубь страны, на хутор брата, и наказала Эрику сопровождать их. Финны пришли сюда, чтобы грабить и брать людей в плен, — она гордо выпрямилась. — Ни одна из моих дочерей не станет рабыней.

Голос Рейны был неестественно спокойным, несмотря на то, что слова Торы глубоко ранили ее:

— Моя мать тоже так говорила, и тем не менее, ваш сын похитил меня и продал в рабство за море. А теперь я рабыня Вульфа.

Тора была достаточно совестливой женщиной, чтобы покраснеть. В ее голосе послышался намек на сочувствие.

— Мне жаль, Рейна. Может, это и несправедливо, но такова здесь жизнь в это жестокое время.

— Некоторые из нас менее удачливы, чем другие. Если состояние Олафа изменится, я пошлю за вами, — в голосе Рейны звучала горечь, но она не нуждалась в жалости Торы.

Тора кивнула и покинула альков. Рейна подтащила к кровати скамью и села на нее, приготовившись присматривать за раненым юношей. Олаф проспал большую часть дня, изредка постанывая во сне. Ближе к вечеру у него начался жар, чего опасалась Рейна.

Порывшись в сундучке со снадобьями, Рейна нашла там кору ивы и вышла из алькова, чтобы приготовить настой, который сбил бы жар. Увидев ее, Тора встревожилась.

— Олафу стало хуже?

— У него лихорадка. Но не сильная, как я и ожидала. Вы не могли бы приготовить отвар ивовой коры? Он должен помочь убрать лихорадку.

— Разумеется, и я пошлю раба за холодной водой. Я обнаружила, что если обтирать больного холодной водой, можно сбить жар. — Тора всмотрелась в лицо Рейны. — Ты выглядишь измученной, — она подвела Рейну к одному из столов, расставленных в зале. — Присядь, тебе нужно поесть и отдохнуть. Я приготовлю отвар для Олафа и оботру его.

Рейна тяжело опустилась на скамью. Она устала и нервничала. И хотя Олаф мог быть ее врагом, она не хотела, чтобы он умирал, — он молод, и у него вся жизнь впереди.

Тора поставила перед ней тарелку, полную еды.

— Поешь досыта, когда здесь будут финны, неизвестно, когда у нас опять появится возможность поесть.

— Вы думаете, они одолеют ваших воинов?

— Наши мужчины сильны и готовы достойно их встретить. Не бойся, враг будет повержен.

У Рейны заурчало в животе, и она набросилась на еду. Тора щедро положила ей еды: вареную свинину, сыр, овощи, хлеб и свежее масло. Она еще не закончила, когда в дом вошел Вульф и подошел к ней, чтобы разделить трапезу.

— Как там мой брат?

Рейна отодвинула пустую тарелку и посмотрела на Вульфа.

— У него жар, но думаю, он поправится.

— Почему ты не с ним?

— Твоя мать предложила мне поесть и отдохнуть, пока она оботрет Олафа холодной водой и напоит его отваром из ивовой коры, чтобы сбить жар. Ты собрал необходимое количество воинов?

— Многие наши родичи, крестьяне и воины из близлежащих хуторов уже собираются здесь. Они вооружены и готовы защищать наши берега. Неожиданность не сыграет на руку захватчикам. Они и не подозревают, что мы предупреждены и намерены выставить две линии обороны, чтобы отстоять хутор.

— И что ты намерен делать сейчас?

— Как только навещу брата, собираюсь проверить свое оружие, а затем отдохнуть.

— Мне возвращаться в твой дом на ночь?

— Нет, оставайся рядом с Олафом. Ты можешь ему понадобиться.

— Мне дозволено иметь оружие для самозащиты?

— Мы сами справимся, — рыкнул Вульф. — Ни к чему тебе оружие, — и он пошел в альков, где лежал Олаф.

Рейна, завернувшись в волчью шкуру, провела беспокойную ночь у ложа Олафа. За исключением караульных, все пошли спать, но Рейна не понимала, как они могли уснуть, зная, что им предстоит кровавая битва.

Рейна несколько раз просыпалась, чтобы проверить, в каком состоянии Олаф. Жар у него не спадал. Она снова напоила его отваром коры ивы и обтерла его лицо и шею холодной водой. Когда она опять проснулась, светало, снаружи доносились воинственные крики и звон оружия.

Финны уже высадились на берег, и битва началась.

Рейна выскочила из алькова и с изумлением увидела, что на скамье сидят Тора и Ольга и спокойно рвут материю на полосы для перевязок. Когда Рейна присоединилась к ним, Ольга кинула на нее недоброжелательный взгляд.

— Что ты здесь делаешь? Ты должна ухаживать за Олафом.

Тора успокаивающе сжала руку Ольги.

— Не злись на Рейну, Ольга. Она спасла Олафу жизнь. — Затем она повернулась к Рейне и спросила: — Как там мой сын? Когда я заглянула к нему, он спал.

— Рана Олафа не воспалилась, и хуже ему не становится. Я уверена: жар спадет уже сегодня.

— Он быстро выздоравливает благодаря твоему дару знахарки, Рейна. Спасибо тебе. Воины ели давно, но в котле есть каша. Поешь.

— Пока идет битва, мне кусок в горло не полезет, но думаю, нам стоит попытаться накормить Олафа бульоном.

Шум снаружи усилился. Рейна посмотрела на дверь.

— Что там происходит?

— Тебя это не касается, — отрезала Ольга. — Ты рабыня. Сегодня у тебя либо появится новый хозяин, либо останется прежний.

Непонятные звуки, донесшиеся из алькова Олафа, заставили Тору вскочить. Рейна в отчаянии вскрикнула, увидев, что Олаф, сжимая в руке меч, нетвердой походкой вышел из-за занавески. Если бы Тора не бросилась к нему и не поддержала, он бы непременно упал.

— Зачем ты встал? Ты что, хочешь убить себя? И это после того, как Рейна столько возилась с тобой, чтобы сохранить тебе жизнь!

— Я хочу сражаться, — пробормотал Олаф. — Если я умру «соломенной смертью», в постели, я не получу права попасть в Валгаллу. Если уж умирать, то с мечом в руке.

Не успели эти слова слететь с его губ, как меч со звоном упал на пол, а молодой человек рухнул на колени. Ольга бросилась к нему, а потом помогла Торе отнести его обратно в постель. Рейна взглянула на лежащий на полу меч и, не колеблясь ни секунды, подхватила его. И хотя он оказался довольно тяжелым, это оружие придало ей мужества. Бушующая во дворе битва напомнила ей о роковом нападении на ее хутор и о похищении ее северянином-берсеркером.

Природное любопытство Рейны заставило ее осторожно приблизиться к двери. Ей нужно было узнать, что происходит снаружи. Дрожащими руками она отодвинула засов и приоткрыла дверь, чтобы посмотреть в щелочку на хаос, творящийся во дворе. Она зажала себе рот рукой, когда ее взору предстала кровавая битва, участники которой сражались с помощью мечей, боевых топоров и копий. Рейна будто заглянула прямехонько в ад. Похоже, финны все же имели перевес, несмотря на тщательно разработанный хуторянами план обороны. И не нужно быть большим умником, чтобы понять почему: соотношение сил между финнами и норвежцами составляло два к одному.

Рейна не могла пошевелиться и едва дышала, со все возрастающим ужасом наблюдая за неистовой битвой. На земле повсюду валялись окровавленные тела — некоторые воины были ранены легко, другие умирали, третьи уже умерли. Но, несмотря на то, что удача была не на стороне норвежцев, ситуация — и это с радостью отметила Рейна — понемногу менялась в их пользу.

Они упорно теснили финнов к фьорду и кораблям. Рейна поискала взглядом Вульфа и обнаружила, что он сражается не на жизнь, а на смерть, используя и меч, и топор, чтобы отражать удары нападавших. Вульф Безжалостный оправдывал свое имя неугасимым мужеством и потрясающей сноровкой.

И тут Рейна заметила нечто, от чего у нее перехватило дух. Пока Вульф отбивался от двух финнов, нападавших спереди, сзади к нему осторожно подкрадывался третий. Вульф был на волосок от смерти, а кроме Рейны этого никто не замечал.

Ни на мгновение не задумавшись о собственной безопасности и о причинах подобного прогулка, Рейна покрепче сжала меч Олафа и выбежала наружу, на помощь Вульфу. Она едва расслышала голос Торы, уговаривающей ее вернуться. Хотя до места, где Вульф боролся за свою жизнь, было не так уж и далеко, Рейне казалось, что она никак не может преодолеть это расстояние.

Пот струился по его лбу, из нескольких ран текла кровь, но Вульф, собрав все свои силы, отчаянно отбивался от двух финнов, стремящихся убить его. Вульф не был готов к смерти, хотя знал: гибель в бою даст ему право на то, чтобы девы Одина отнесли его в Валгаллу.