– Какая красота! – выдохнула Тамсина, пораженная увиденным.

– Зря потратили золото на обстановку в хате, – проворчал позади Баптист. – Лучше бы потратили его на лошадей или ромалам дали… Смотри, вот там Джон Фо!

Девушка глянула туда, куда указывал Баптист. Среди людского моря, посреди зала, Тамсина заметила своих дедушку и бабушку, стоявших в окружении других ромалов. Три девушки танцевали, окруженные со всех сторон придворными и другими цыганами.

Совершая волнообразные движения, босоногие красавицы кружились по полу. Маленькие колокольчики на их запястьях и щиколотках звенели. Тонкие шелковые шарфики развевались вокруг шеек. Мужчины аккомпанировали им на виолах и бубнах, и задорные звуки разносились по всему залу.

Тамсина глядела мимо танцовщиц и мимо дедушки с бабушкой, которые ее еще не заметили, на лица в толпе. Того, кого она хотела видеть, темноволосого, голубоглазого мужчины, нигде не было видно. Девушка вертела головой, но нигде не замечала Уильяма.

Тамсина перевела взгляд на Баптиста.

– Покажешь мне мужчин, которые переоделись ромами? – попросила она.

Цыган кивнул и взял ее за руку. Девушка позволила ему вести себя. Они шли, лавируя между людьми.

– Вот… вот смотри, – молвил он. – Опять куда-то пропали… Я их видел возле маленькой королевы и ее матери. Они тоже смотрят, как наши танцуют.

– Что?

Тамсина привстала на цыпочки, стараясь разглядеть что-то поверх голов толпы. Возвышение для особ королевских кровей находилось у одной из длинных стен. Деревянные столбики поддерживали вышитый яркими узорами балдахин. На большом резном троне посреди возвышения сидела женщина, облаченная во все черное. На коленях она держала младенца. Между помостом и танцующими с музыкантами никто не стоял.

Тамсина начала протискиваться сквозь толпу. Баптист последовал за ней. Его рука легла Тамсине на плечи почти что собственнически. Подойдя поближе к возвышению, Тамсина остановилась между двумя элегантно одетыми и надушенными женщинами. Бросив взгляд в ее сторону, леди тотчас же демонстративно отвернулись. В простом коричневом кертле поверх платья-рубашки, с распущенными волосами, ее почти невозможно было отличить от цыганки.

Девушка вытянула шею, стоя между леди. Их высокомерные взгляды побуждали ее вести себя так, чтобы они уж точно решили: рядом с ними цыганка.

Тамсина изогнулась, чтобы лучше увидеть ту, что сидит на троне. Девушка решила, что высокая, стройная женщина с ребенком – это и есть Мария де Гиз, вдовствующая королева. Вся в великолепных одеяниях, пошитых из черного шелка и бархата и украшенных серебряной нитью и жемчугами, эта женщина с полуулыбкой на лице пристукивала туфелькой в такт музыкантам.

Маленькая королева стояла у нее на коленях. Миленькая, розовощекая девочка была облачена в длинное пышное платье из дамастной ткани кремового оттенка. Рыжеволосую головку прикрывал маленький чепчик. Малышка настолько развеселилась при виде толпы и находилась под столь сильным впечатлением от всей этой музыки и танцев, что постоянно восторженно лепетала, махала ручками, приседала и подпрыгивала, стоя у матери на коленях. А в это время вдовствующая королева нежно поглаживала тельце дочери своими длинными, тонкими пальцами.

Тамсина улыбнулась, наблюдая за маленькой Марией Стюарт. Мария де Гиз, гордо улыбаясь, поцеловала дочь в щечку. Девушке вспомнилась Катарина, которая, оказавшись в подобном положении, предпочитала точно также приседать и выпрямляться на своих упрямых ножках. Вдруг Тамсину охватило сильнейшее желание найти Уильяма, быть рядом, помочь ему защитить маленькую королеву подобно тому, как она помогла бы, если бы дело шло о его дочери.

Отведя взгляд от возвышения, Тамсина продолжила искать Уильяма в толпе, но во всем большом зале его не было видно. Мужчин, о которых рассказал ей Баптист, она также нигде не приметила. Девушка увлекла цыгана за собой.

– Я должна поговорить с дедушкой, – произнесла она, перекрикивая звуки музыки. – Покажи мне тех глупых мужчин!

Баптист кивнул и вытянул шею, высматривая их. Высоким назвать его нельзя было, но, по крайней мере, он был выше Тамсины.

– Пошли, – сказал он.

Приобняв девушку за плечи, Баптист весьма самоуверенно увлек ее в толпу. Они лавировали до тех пор, пока не добрались до Джона и Ноны Фо. Баптист тронул ее деда за плечо. Джон Фо обернулся.

– Она приехала, чтобы остаться с нами, – заявил Баптист, – остаться со мной. Я знал, что она скоро вернется…

– Чалай!

Дедушка заключил внучку в объятия. При этом он слегка толкнул Нону. Старушка обернулась и издала радостный возглас. Следующей ее обнимала уже бабушка. Улыбаясь, Тамсина приподняла правую руку, раскрыв ладонь, чтобы отделаться от их вопросов насчет того, как и почему она очутилась в королевском дворце.

– Я объясню, – сказала она по-цыгански, – есть кое-что гораздо важнее, о чем вы должны узнать в первую очередь. Мы должны отыскать нескольких мужчин, переодевшихся в ромалов. – Решив рискнуть, она обратилась к Баптисту. – Они плохие гаджо.

Цыган нахмурился, накручивая ус.

– Они дураки, заплатили серебром, чтобы переодеться бабами. Почему они плохие? Я ничего о них не знаю. Если они плохие гаджо, надо держаться от них подальше.

– Нет. Мы должны их найти. Послушайте…

Баптист, дедушка и бабушка наклонились к ней поближе, а Тамсина как можно доходчивей рассказала им все, что знала.

– Эти люди – из Англии, приехали сюда, чтобы выкрасть маленькую королеву, – сказала она. – Они переоделись цыганками. Я думаю, они попытаются забрать малютку, когда наши люди будут уезжать из дворца. Тогда вина падет на ромалов.

Нона ахнула. Джон Фо нахмурился, глядя на Баптиста.

– Ты об этом знал? – спросил он.

– Нет-нет, – запротестовал Баптист. – Я бы не позволил им обидеть ребенка! Мы должны их найти. Я убью их голыми руками!

– Это без надобности, – возразила Тамсина. – Надо не подпускать их к королеве и попросить королевских гвардейцев их арестовать. Идем. Покажете нам этих мужчин, Баптист Лалло.

– Хорошо, – твердо ответил цыган.

В его голосе звучала неприкрытая злость. Рука сжимала ей локоть. Теперь она даже испытывала симпатию по отношению к Баптисту и его людям. Что ни говори, а он был гордым человеком. Дедушка никогда бы не предложил ей выйти замуж за того, кто не придется ей по нраву.

Оглянувшись, Тамсина увидела, что дед идет за ними, а вот Нона осталась с другими ромалами. Баптист подвел их поближе к возвышению. Мария де Гиз встала с трона и передала королеву-младенца другой женщине. Тамсина решила, что это ее кормилица. Мария Стюарт, кажется, отличалась бойким характером и неусидчивостью. Стоило кормилице заговорить, она сунула свой кулачок ей в раскрытый рот.

Женщины покинули возвышение под балдахином в сопровождении мужчины в зеленой бархатной накидке и парчовом дублете. Толпа расступилась. Королева вышла сквозь сводчатые двери.

Музыка смолкла, когда они выходили, но потом музыканты-ромалы снова заиграли. Место танцовщиц заняли молодые акробаты и жонглеры. Толпа расходиться не собиралась.

Тамсина взглянула на Баптиста. Цыган осматривал людей в зале.

– Ага! – воскликнул он. – Вот они! Сюда!

Баптист потащил ее за руку к двери, в которую только что вошли королева и сопровождающие ее лица. Четверо мужчин с повязанными платками головами и в полосатых плащах-накидках пробирались в том же направлении. Мужчины что-то сказали гвардейцу, стоящему у дверей. Тот их пропустил. Тамсина и ее спутники подошли к гвардейцу.

– Все цыгане обязаны спуститься во внутренний двор, – заявил он. – Нельзя бродить по дворцу, – он держал дверь приоткрытой. – Все должны покинуть пределы дворца засветло. Вы это знаете?

Тамсина остановилась.

– Вам знаком Уильям Скотт, лэрд Рукхоупа? Он сюда заходил?

Гвардеец явно удивился вопросу.

– Да, – сказал он. – Лэрд пришел в зал ранее в сопровождении вдовствующей королевы и ее величества, однако потом ушел вместе с сэром Перрисом Максвеллом. С какой стати ты ищешь сэра Уильяма? – Улыбнувшись, он подался вперед. – Любовное свидание? Ну, у него та еще репутация. Если я увижу лэрда, сказать ему, что красавица цыганка его ищет?

– Передайте ему, – молвила Тамсина, – что его ищет его красавица жена.

Девушка одарила гвардейца лучезарной улыбкой, и на его лице застыло изумление. Откинув волосы назад, Тамсина прошла мимо него гордо, словно королева.

Баптист и Джон Фо ее поторопили, и вот они уже втроем бежали по узкой галерее, в которую доносились музыка и смех со двора. Солнце уже почти опустилось за горизонт, и тени стали еще более глубокими. Баптист снова взял ее под руку.

– Жена? – спросил он. – Ты замужем за Уильямом Скоттом, реем?

– Да, – ответила Тамсина на языке ромалов. – Он во дворце. Я должна найти его и рассказать о переодетых мужчинах.

– Но ты сказала, что разбила кувшин между вами?

– Разбила, но ему это не понравилось… мне тоже, – добавила она. – Мы решили сохранить наш брак.

Баптист остановился.

– Но я думал, что ты вернулась выйти за меня замуж.

В голосе мужчины звучало явное разочарование. Тамсина тоже остановилась. Джон, который шел медленнее, нагнал их.

– Извините, Баптист, – молвила девушка. – Если бы я была свободна, я бы с радостью пошла за вас замуж.

Дед пристально на нее поглядел.

– Я честно хотел стать тебе мужем, – сказал Баптист.

– Будьте мне другом, – искренне предложила Тамсина, – меня это устраивает.

Цыган вздохнул.

– Красивые женщины похожи на красивых лошадей. Многие хотят ее заполучить, но достается она только одному.

– Никому я не досталась, Баптист, – сказала Тамсина. – Этот брак – мой выбор.

– Красивая и своевольная… – снова вздохнул Баптист. – Ну, тогда будем друзьями.

Вид у него при этом был весьма опечаленным. Девушка улыбнулась. Ей было приятно, что Баптист уступил и что он считает ее красивой. Осознав собственную привлекательность, она поняла, насколько это новое чувство, зарожденное в ней Уильямом, было поистине восхитительным.