Миссис Лэнгфорд ответила холодной улыбкой. Выбора у нее не было: пришлось согласиться. Она приняла предложенную руку, и кавалер повел даму в центр зала.

– Ну, а мне пора разыскать своего красивого мужа. – Люси быстро помахала на прощание и исчезла.

– Жаль, что вы не можете танцевать, – заметил Гаррет, едва они остались вдвоем.

– А мне не жаль.

Он удивленно поднял брови.

– Не жаль?

– Нет.

– Но почему же?

Джейн постаралась говорить как можно тише.

– Потому что очень хочу… посмотреть картины в гостиной второго этажа.

Адамово яблоко на сильной шее дернулось, однако лицо осталось невозмутимым.

– Понятно. Позволите ли сопровождать вас при осмотре?

– Рассчитываю на ваше общество.

Апплтон подал руку, однако Джейн покачала головой.

– Нельзя уходить из зала вместе, – пояснила она шепотом. – Встретимся наверху через десять… – она переступила с ноги на ногу, – нет, через пятнадцать минут.


Путешествие на второй этаж и далее по коридору в гостиную заняло больше пятнадцати минут. Сначала пришлось ждать удобного момента, чтобы незаметно выйти из зала: задача непростая, учитывая, что каждый считал своим долгом лично осведомиться о самочувствии и состоянии пострадавшей ноги. Когда же все-таки удалось покинуть общество, выяснилось, что передвигаться без посторонней помощи пока нелегко. Особенного напряжения потребовал путь вверх по лестнице.

Когда же, наконец, Джейн осторожно открыла дверь в гостиную, то с радостью увидела, что Гаррет сидит на диване посреди комнаты – напротив того самого портрета, который они якобы рассматривали несколько дней назад. Стоявшие на камине свечи позволяли рассмотреть половину красивого лица. Джейн вспомнила, чем они занимались на диване, и внезапно смутилась.

Будь храброй. Разве не это постоянно твердит Люси? Джейн была храброй, а собиралась стать еще храбрее.

Она открыла ридикюль, достала ключ и повернулась, чтобы запереть дверь.

– Что у вас там? – в голосе Гаррета послышалась улыбка.

– Ключ. – Джейн игриво взглянула через плечо; она и не знала, что способна кокетничать.

Гаррет изумленно присвистнул.

– Ключ?

– Да. В этот раз подготовилась как следует. Не хотим же мы, чтобы кто-нибудь сюда вошел, правда? Заранее попросила лакея раздобыть ключ и заплатила за беспокойство гинею.

– Надеюсь, это был не лакей миссис Лэнгфорд.

– Разумеется, нет.

Джейн грациозно подошла к дивану – насколько грациозно можно ходить с вывихом лодыжки. В эту минуту она чувствовала себя женственной, как еще никогда в жизни. Женственной и романтичной: эффектное платье, полутемная комната, интересный, привлекательный мужчина, с которым хотелось… целоваться. Мысль заставила вздрогнуть.

– Как вам удалось усыпить бдительность матушки? – Гаррет взял за руку и помог сесть рядом.

– Сказала ей, что нога разболелась и хочу лечь в постель. Мама ответила, что обязательно пришлет горничную, чтобы проверить, как я себя чувствую, но Люси заверила, что сама обо мне позаботится.

– А как же миссис Банбери? – осведомился Гаррет с чувственной ухмылкой.

Джейн коротко рассмеялась.

– Не беспокойтесь. Компаньонка относится к своим обязанностям крайне легкомысленно. Ее опасаться не стоит.

Губы Гаррета изогнулись в неотразимой улыбке.

– Полагаю, не следует требовать от этой особы слишком многого, тем более что ее не существует на свете.

Он придвинулся так близко, что ноги соприкоснулись.

– В этом платье вы абсолютно неотразимы. – Теплое дыхание согрело шею.

– Спасибо.

– Оно идет вам еще больше, чем голубое, хотя трудно было представить, что это возможно.

– Спасибо. – Здоровая нога бешено тряслась под серебристыми складками, но Джейн не позволила себе начать что-нибудь теребить. Будь храброй. Будь отважной.

Она нервно вздохнула.

– И о чем же будем разговаривать? О портретах?

Он поднял руку, бережно провел пальцем сначала по плечу, потом по шее. Джейн закрыла глаза. Прикосновение лишило способности думать.

– Когда вы заперли дверь, я подумал о чем-то другом.

– О чем-то… другом?

– Об уроке.

По спине пробежал холодок. Она открыла глаза и взглянула вопросительно.

– Урок?

– Да. – Горячие губы трепетали совсем близко. – Вам же хочется узнать что-нибудь новое, правда?

Джейн повернулась и посмотрела на губы: они оказались всего в нескольких дюймах от ее губ.

– Хочется. Но чему же вы можете меня научить?

Гаррет поднял вторую руку и провел ладонью по другому плечу.

– Возможно, кажется, что уже все известно, но поверьте: существует пара-тройка секретов, которые опытный повеса сможет вам открыть.

Дыхание вырвалось коротким всполохом.

– Это правда?

– Да.

Джейн откинула голову.

– Так покажите же скорее, что это за секреты.

Гаррет бережно запустил пальцы за ухо и разогнул проволочную дужку очков. Глядя в лицо, другой рукой точно так же разогнул вторую дужку и снял очки. На мгновенье Джейн почувствовала себя обнаженной и беспомощной.

Гаррет положил очки на низкий стол перед диваном, повернулся и коснулся щеки.

– Мне нравятся ваши веснушки.

В горле пересохло.

– О, они просто…

– Очаровательны, – закончил Гаррет.

– Кажется, вы что-то сказали насчет урока?

– Совершенно верно. – Он порывисто привлек Джейн и завладел ртом. Губы накрыли губы, язык проник внутрь. Она судорожно обвила руками шею, и он повернулся так, что она оказалась на диване, а он сверху, не переставая жадно целовать.

На миг отстранившись, приподнялся на локте, одной рукой развязал шейный платок, быстро раскрутил и сорвал.

– Зачем это? – шепотом спросила Джейн, уткнувшись в колючую щеку.

– Чтобы привязать вас к дивану.

Сердце тревожно забилось: ни о чем подобном прежде слышать не приходилось, но сейчас Джейн чувствовала себя заинтригованной. В высшей степени заинтригованной. О, возможно, повеса и в самом деле мог преподать несколько уроков. Она с вызовом посмотрела в зеленые, как лесной мох, глаза.

– Не посмеете.

Гаррет удивленно вскинул брови.

– Не посмею? Так проверьте же. – Сжимая платок в кулаке, твердо выдержал взгляд. – Скажите слово.

– Какое слово? – Джейн тяжело, неровно дышала. Возбуждение стремительно нарастало.

– Да, – прошептал он.

– Да, – выдохнула она.


Именно это Гаррет и хотел услышать. Тут же закинул руки Джейн за голову, связал запястья платком, а край закрепил на деревянной ручке дивана. Пригодилась надежная армейская выучка. Возможно, моряка из него и не получится, но для конкретной цели узел вполне подойдет.

В блестящих глазах Джейн мелькнула настороженность. Очень не хотелось, чтобы она усомнилась хотя бы на миг.

Гаррет поцеловал в висок.

– Остановлюсь, как только прикажете.

– Увидим.

Роскошная грудь взволнованно трепетала, не позволяя отвести взгляд. Хотелось раздеть красавицу донага и сделать своей. Но нет. Сегодня придется ограничиться роскошной грудью.

– Что именно увидим? – уточнил Гаррет, по очереди целуя темные, как вишни, вершинки.

– Что вы намерены со мной делать.

Губы снова слились в жадном поцелуе, а потом над ухом прозвучал хриплый голос.

– Намерен довести вас до оргазма.

Джейн закрыла глаза.

– В самом деле?

– Да. Знаете, что это такое?

Она кивнула.

– Я… – прикусила губу. – Очень много читаю. – Повернулась на бок.

– Позвольте заметить, – проговорил Гаррет, торопливо расстегивая ряд пуговиц на спине, – что значительно приятнее это испытать, чем изучить теоретически.

Джейн прогнулась, чтобы помочь справиться с пуговицами. Наконец он добрался до конца длинного ряда и спустил серебристое платье к талии. Теперь их разделяли только корсет и сорочка.

– Должен извиниться, – проговорил Гаррет и что-то вытащил из сапога.

– Извиниться за что?

Блеск лезвия не оставил сомнений: в руке оказался нож. Одним быстрым движением он разрезал корсет посередине. Джейн перестала дышать. Как ему удалось сделать это так легко и виртуозно? Может быть, повесы проходят специальное обучение? Впечатляет, ничего не скажешь.

Все еще опираясь на локоть, Гаррет отбросил испорченный корсет и медленно, мучительно медленно разрезал бретельки сорочки – сначала одну, потом другую. Палец повторил линию ткани на груди. Джейн уже открыто дрожала.

– Гаррет, пожалуйста.

С тихим стуком нож упал на ковер. Горячие губы прильнули к обнаженной коже.

– Правильно. Проси. Умоляй.


Джейн закрыла глаза и прогнулась навстречу горячему рту. Ничего более эротичного она не испытывала. Не то чтобы синие чулки – они же старые девы – обладали богатым эротическим опытом, но достаточно сказать, что Джейн совсем не жалела о том, что назначила свидание в верхней гостиной.

– Гаррет, пожалуйста, – снова прошептала она, всем телом и всей душой отвечая на каждое прикосновение, каждый поцелуй.

Губы спустились ниже, сдвинули край сорочки, обнажили грудь. Джейн замерла. Горячий влажный рот накрыл сосок и… втянул. Ах, Господи! Да! Голова дернулась. Хорошо. Очень, очень хорошо.

Пока губы и зубы дразнили одну вершинку, рука нескромно играла с другой. Быстрые движения большого пальца распаляли желание.

– Пожалуйста, – повторила Джейн.

– Пожалуйста, что? – уточнил Гарррет.

– Другую грудь.

Он улыбнулся.

– Чего ты хочешь, Джейн? – Губы отодвинулись на дюйм, потом еще на один. – Хочешь почувствовать меня здесь? – Гаррет снова провел пальцем по воспаленному соску.

– Да. Пожалуйста. Скорее. – Она дернула связанными над головой руками и получила то, о чем мечтала на протяжении нескольких бесконечных секунд. Горячие губы обожгли вершинку, и Джейн застонала.

Почему ощущение оказалось настолько невероятным? Кто знал, что лежать на диване связанной, как заяц, пока самый красивый на свете мужчина производит над твоим телом потрясающе чувственные эксперименты, так увлекательно? Ни в одной из книг об этом не говорилось ни слова.