— Это правда, Ричард? — Сэр Джордж в упор посмотрел на управляющего и вдруг, с молниеносной быстротой обнажив меч, вспорол якобы пустой мешок.

На землю хлынул настоящий дождь из золотых и серебряных монет.

— Вот видите, милорд! — с торжеством вскричал Ричард. — Она обворовала меня!

— Ты прав, — ответил сэр Джордж, и Эльма поняла, что приговор ей уже вынесен.

— Это не его деньги! — с отчаянием закричала она. — Сэр Ричард многие годы обкрадывал вас. Иначе откуда у него столько монет?

— Интересное наблюдение, — заметил Джордж, поворачиваясь к управляющему. — Да здесь, похоже, целое состояние.

— Видите ли… видите ли, милорд, — запинаясь, начал управляющий. В таком замешательстве Ричард никогда еще не был. — Часть этих денег действительно принадлежит вам. Я хранил это золото…

— И зачем же? — потребовал объяснений Джордж. — На случай внезапного повышения налогов? Или на новые салфетки?

Ричард уставился на него, разинув рот от изумления.

— Ответь мне, Ричард, где брат твой Герберт[4]? — спросил Джордж и с мечом в руке приблизился к управляющему. — Сбежал со своей долей краденого?

Внезапно он схватил Ричарда за воротник и стащил с лошади.

— Сколько? — сквозь зубы процедил Джордж. — Сколько вы наворовали за эти годы? Я доверял вам. И мой отец вам доверял.

— Он убил Герберта! — выкрикнула Эльма. — Я сама это видела!

Не выпуская управляющего, Джордж обернулся и взглянул на Эльму.

— Убил Герберта? И ты это видела? — Он перевел взгляд на Ричарда. — Ах, Ричард, Ричард, какой же ты, оказывается, скверный человек…

— Милорд, Господь да будет моим свидетелем…

— Я думаю, свидетелем будут приходо-расходные книги. Я прикажу проверить их — тщательно, до мелочей.

— Милорд, умоляю вас! — начал упрашивать Ричард. — Я невиновен!

— Разумеется, придется поговорить и с торговцем полотном. И с мельником — вдруг он припомнит, кто его избил. А когда я доберусь до этих негодяев…

— Джордж! — послышался из леса голос Элайи. — Я нашла Герберта. Вернее, его труп.

Джордж с такой силой отшвырнул от себя управляющего, что тот повалился на влажную землю.

— Ты убил собственного брата?

— Нет! — истерически выкрикнул Ричард. — Это она его убила! — он ткнул пальцем в Эльму. — Это все она! Ради всего святого, милорд, вы должны мне верить! Я невиновен!

Однако в его глазах Джордж ясно прочел подтверждение своей ужасной догадки.

— Неужели это ты убила Герберта? — спросил он у Эльмы.

Прежде чем она успела ответить, Ричард с неожиданной быстротой вскочил и вышиб меч из руки Джорджа. Заломив руку бывшего хозяина и друга, он приставил к горлу Джорджа кинжал.

— Никому не двигаться, — предостерег он, — или я зарежу этого болвана, как цыпленка!

Элайя направлялась к опушке, ведя своего жеребца в поводу. Услыхав громкие голоса, она замерла, быстро сняла с седла лук и колчан со стрелами, пригнулась и, крадучись, пошла вперед.

И увидела Ричарда — он шаг за шагом отступал, приставив кинжал к горлу сэра Джорджа. Элайя резко вздохнула, заметив струйку крови, что стекала по шее мужа.

— Не двигаться! — повторил Ричард, продолжая пятиться к лошади. — Всем стоять!

Элайя достала из колчана стрелу и попыталась унять дрожь в руках.

— Только не шевелись, Джордж, — прошептала она, надеясь, что его невероятная выдержка не покинет его и в этот решающий момент.

Она медленно выпрямилась, подняла лук и, натянув тетиву, тщательно прицелилась.


Ричард громко вскрикнул, когда стрела вонзилась ему в плечо, и кинжал выпал из потерявшей подвижность руки. В то же мгновение Джордж круто обернулся и оттолкнул Ричарда так, что тот зашатался и упал. Солдаты поспешили схватить управляющего и, не обращая внимания на его проклятия, поставили на ноги.

— Отведите этого негодяя в Равенслофт, — приказал Джордж, и несколько человек потащили Ричарда Джоллиета прочь.

Стоя за кустами, Элайя вздохнула с облегчением и вдруг краем глаза заметила какое-то движение. Эльма, убедившись, что внимание всех приковано к Джорджу и Ричарду, побежала, петляя между деревьями. Элайя снова достала стрелу, натянула тетиву и прицелилась пониже, желая лишь слегка ранить служанку. Эльма вскрикнула и упала. Обернувшись на крик, Болдуин и Дерек кинулись к ней, а Элайя, расталкивая солдат, побежала к мужу и бросилась ему на шею.

— Я так боялась, что он убьет тебя, — пробормотала она, крепко обнимая Джорджа.

— Я тоже боялся, — признался он. Элайя лишь вздохнула в ответ.

— Милорд! — окликнул Джорджа Дерек.

— Я выстрелила, — объяснила Элайя и пошла рядом с мужем к неподвижно лежащей служанке, — чтобы не дать ей сбежать.

— Да уж, — пробурчал Дерек, — теперь не сбежит. Она мертва, миледи.

Элайя ахнула. Эльма лежала на влажной траве вниз лицом, широко раскинув руки. Стрела поразила ее точно в сердце.

— Я… я не хотела убивать ее, — прошептала Элайя, в ужасе от того, что натворила. Ей никогда не доводилось лишать человека жизни, и сейчас она почувствовала дурноту. Она отвернулась, пряча лицо в ладонях. — Я не хотела…

Горячие, сильные руки Джорджа обвились вокруг нее.

— Я знаю, — тихо произнес он и привлек ее к себе. — Верь мне, Элайя, я знаю.


Два месяца спустя Элайя поднялась к Джорджу в светлицу и увидела, что он сидит за столом, мрачно рассматривая ворох пергаментных свитков. Некоторые из них были развернуты, другие даже не открыты, и еще целая гора высилась рядом на резном столике.

Джордж поднял голову и грустно улыбнулся.

— Мне кажется, милая, — сказал он устало, — что человека глупее меня на свете еще не бывало. Ричард и Герберт долгие годы обманывали отца, а потом взялись и за меня. Наверное, мы никогда не узнаем, сколько они присвоили.

Элайя подошла к нему и положила руки на плечи мужа.

— Ничего, — тихо ответила она. — Главное, с этим уже покончено.

Ричарда судили за воровство и убийство и приговорили к повешению. Приговор был исполнен две недели назад, причем в память былой дружбы Джордж приказал снять тело с виселицы сразу после казни. Управляющего похоронили без отпевания, в лесу, возле могилы его брата. В смерти они оказались рядом, как и в жизни, однако Элайя не была уверена, что вечный сон их будет спокоен. Злосчастную Эльму похоронили на деревенском погосте.

— Неужто это говорит дочь бережливого сэра Томаса? — изумился Джордж, с улыбкой глядя на жену.

— Ты жалеешь, что я не мотовка? — серьезно спросила Элайя.

— Я рад, что могу сказать тебе: мы весьма далеки от разорения. — Он окинул взглядом стол. — Однако, знаешь ли, очень неприятно сознавать, что столько лет я был слеп как крот.

Элайя поцеловала его в макушку и нежно погладила по руке.

— Ты был слишком доверчив, а доверие ослепляет, как страсть. Менестрели поют, что любовь слепа, а ты видел во мне столько недостатков, что я разуверилась в твоих чувствах. Или я исправилась, или ты в самом деле в меня влюбился и не замечаешь теперь моих изъянов.

Джордж усадил ее к себе на колени.

— По правде говоря, Элайя, мне кажется, так оно и есть. Ты действительно исправляешься — в мелочах. Что же касается основного, ты всегда была верхом совершенства. И я люблю тебя так, что ты можешь из меня веревки вить. — Он нахмурился. — Наверное, мужу не следует говорить об этом жене?

Элайя рассмеялась.

— Боюсь, и я теперь не замечаю твоих недостатков.

— Может, у меня их нет? — предположил он.

— Марго кое-какие находила.

— Жаль, что она уехала так поспешно, — вздохнул он. — Я звал ее снова погостить у нас, но… — он указал на свиток пергамента, перевязанный изящной ленточкой, — она отказывается. Похоже, ее вскоре ожидает замужество — и мужа ей выберет король.

— Сам король?

— Марго очень богата, у нее огромные владения. Кроме того, она дочь очень влиятельного лорда. И король, и придворные всегда интересуются такими вдовушками.

— Надеюсь, она будет счастлива. Я думала, что Руфус…

— Руфус и Марго?

Элайя пожала плечами и начала наматывать на палец длинную прядь белокурых волос Джорджа.

— Он так восхищался ее красотой. Человек он добрый и честный, из благородной семьи, хотя и небогатой. Я знаю, что его манеры не блещут изяществом, но… — в голосе ее послышались лукавые нотки, — я уверена, она наведет на него лоск.

— Может, мне стоит отправить королю послание и подсказать подходящего кандидата в мужья моей прелестной кузине? Глаза Элайи округлились от удивления.

— И король тебя послушает?

В глазах Джорджа заплясали бесенята.

— Ты удивлена, что твой муж имеет влияние при дворе? Король, между прочим, считает меня остроумным и приятным собеседником.

Элайя расхохоталась.

— Опять я тебя недооценила! Король прав — ты действительно остроумный и приятный собеседник. Очаровательный, замечательный и… самый, самый желанный. — Она поцеловала его.

— Элайя, — пробормотал он, отвечая на ее поцелуй, — не забывай, мне сейчас полагается заниматься делами.

— Боюсь, милорд, в вашем доме я совсем разленилась и полюбила праздность, — без тени раскаяния ответила Элайя, — а потому настоятельно прошу вас на время забросить все свои дела.

— Только если ты пообещаешь обучиться грамоте, чтобы снять с меня тяжкое бремя хозяйственных забот.

— С радостью, — согласилась она и взъерошила ему волосы. — Грамоту я одолею быстро.

Руки Джорджа крепче обвились вокруг нее.

— Тогда, любовь моя, — прошептал он, — давай лениться и бездельничать вместе…