– Я бы с удовольствием, но мы не можем рисковать.

– Почему? Почему нет?

– Мы можем навсегда изменить историю. Я знаю, звучит жестоко, но мы не можем вмешиваться в эти события. Достаточно рискованно уже то, что мы принимаем участие в них.

– Значит, мы просто позволим этим ужасным людям их использовать и плохо с ними обращаться?

– Они не такие уж и плохие, – сказал ей Риис, снимая мех, который покрывал его плечи, а затем и куртку, что была под ним. Куртка была из ткани, но имела параллельные ряды металлических шипов, покрывающих ее.

– Просто пусть делают то, что они должны, чтобы выжить. Теперь, рабыня, найди мне немного теплой воды, чтобы я мог помыться.

– Что?

– Ты не должна ожидать того, что я сам все возьму, когда у меня есть прекрасная рабыня для того, чтобы исполнять мои приказы, – сказал он, снимая рубашку.

Лара уставилась на его обнаженную спину и у нее пересохло во рту. Он повернулся и взглянул на нее.

– Ты собираешься бездельничать в моей постели весь вечер? Если это так, я мог бы присоединиться к тебе.

Она выползла из кровати, сердце колотилось.

– Нет, не собираюсь, – сказала она. Ее штаны запутались в постельных принадлежностях, которые упали на пол. К тому времени как ей удалось освободиться от подлых шкур и одеял, ее штаны были на лодыжках. Риис имел наглость хихикнуть.

– Найди себе подобающее дерзкой девке платье и переоденься. У меня не может быть великолепной, плененной рабыни, одетой как нищенка.

Она сердито посмотрела на него.

– Ты обещала, что будешь подыгрывать, – напомнил он ей.

– На публике. А именно сейчас мы не на публике.

– Но будем. Чем дольше ты остаешься в этой комнате наедине со мной, тем более очевидным станет, что ты наверняка не благородная девица.

Он пересек комнату, словно хищник, ищущий свою жертву. Он остановился перед ней и с жадностью посмотрел на нее сверху вниз.

– С другой стороны, это именно то, что я хочу, чтобы они подумали.

Лара пискнула, когда рука Рииса схватила ее за талию. Он притянул ее к себе и наклонился ближе, пока она не смогла увидеть зеленые крапинки в его карих глазах. Ее глупое тело обмякло, расплавившись возле него, она предвкушала поцелуй, которого страстно желала.

– Ты знаешь, если я поцелую тебя сейчас, я не смогу остановиться, – сказал он. – Не тогда, когда ты кричишь мое имя своим сексуальным голосом, когда кончаешь.

От того, как ее глаза расширились до неестественных размеров, ей стало больно. Когда она что? Он же несерьезно сейчас это сказал, ведь так? Тепло распространилось по ее шее и щекам. Никогда в жизни она не была так смущена, или возбуждена, как сейчас. Как он мог с ней так разговаривать?

– Я до сих пор помню, как хорошо ощущается быть внутри тебя, в твоей горячей, тугой киске. – Его язык скользнул между губами и коснулся ее верхней губы. Она ахнула, но не отодвинулась. – Как теплый, гладкий атлас.

Оттолкни его, подумала она. Не позволяй ему так с тобой разговаривать. Это неприлично... И так сексуально. Частота сердечных сокращений Лары вышла из–под контроля и она почувствовала, что задыхается, но ничего не могла с этим поделать. Также она ничего не могла поделать с тем, что ее соски напряглись и ее... киска разгорячилась, опухла и пульсировала от желания.

– Я трахну тебя глубоко и жестко, Лара, – сказал он низким голосом. – Руками я буду удерживать твою попку, пока буду вколачиваться в тебя, касаясь клитора с каждым толчком.

Каждое нервное окончание в ее теле ожило в волнении. Она ничего не могла понять. Она была не из тех женщин, которые цепенели и возбуждались всего от нескольких вульгарных словечек. Это просто была не она. Так ведь?

Он улыбнулся ей.

– Не смотри так подавленно, дорогая. У меня ушло несколько месяцев на то, чтобы понять, что тебе нравятся грязные разговорчики. Это заводит тебя, правда?

– Не правда! – она оттолкнула его, слишком взволнованная, чтобы сердится на то, что он насмехается своими знаниями о ней.

– Почему бы тебе не пойти и не посмотреть, есть ли еще что–нибудь, что бы ты могла надеть, – сказал он, продолжая раздеваться. – Если ты продолжишь ронять эти штаны, я не могу обещать, что не попытаюсь залезть в них.

Она поспешила из комнаты, удерживая штаны с одной стороны. Она делала это не потому, что он сказал ей. И не потому, что она так возбудилась от вероятности того, что он, без сомнений, заберется к ней в штаны. И не из–за того, что он тоже разденется и она сможет насладиться каждой клеточкой его тела. Она бежала от него, потому что хотела этого. О, да.

Лара закрыла дверь позади себя и отправилась в поисках кого–нибудь, кто мог объяснить ей, что здесь происходит. Усталого вида женщина средних лет, стояла в центре главной комнаты и что–то помешивала в котелке над огнем. По бокам длинного дома были койки, пристроенные к стенам. Перед койками были расположены длинные, деревянные столы. Некоторые мужчины сидели на лавочках, разговаривали друг с другом, и, с наслаждением, пили из огромных кружек. Лара решила, что это был эль.

Когда она прошла мимо одной из коек, то услышала громкий стон. Она поймала взгляд большого блондина, который ритмично толкался в раскрасневшуюся женщину под ним, прежде чем он хмыкнул и рухнул на нее сверху. Они публично занимались сексом! Никого, кроме Лары, это не заботило. Широко открыв глаза, Лара отвела взгляд и направилась к женщине, стоящей у огня.

– Вождю необходимо немного теплой воды, чтобы помыться, – сказала Лара на идеальном норвежском, чем снова себя удивила.

– Ничем не могу помочь. Как ты видишь, я готовлю.

– Я сама с этим справлюсь, просто скажите как.

Лара взглянула на странное варево, которое кипело над огнем. Различные корни и куски мяса всплывали наверх и снова тонули в густом бульоне, когда женщина перемешивала блюдо. Это выглядело не очень аппетитно, но пахло вполне съедобно. Желудок Лары заурчал. Она уже не помнила, когда последний раз ела. Им ничего не давали, за исключением небольшого количества воды, когда они плыли сюда на лодке.

– Ну, самым быстрым способом будет захватить котелок снега и растопить его над огнем, не так ли?

Лара поняла, что женщина глумилась над ней, но у нее не было выбора, кроме как спросить.

– А где я могу найти котелок?

Женщина кивнула в сторону стены возле одной из лавок.

– Спасибо, – сказала Лара, – меня зовут Хельга. – Она не хотела говорить Хельга. Она хотела сказать Лара. Она попыталась снова. – Хельга, меня зовут Хельга. – Каждый раз, когда она пыталась сказать Лара, вместо этого получалось Хельга. – Хельга. Хельга. Меня зовут...

– Тебя зовут Хельга. Я поняла.

– Нет, меня зовут, – Лара стиснула зубы, сильно концентрируясь, чтобы сказать свое настоящее имя, – Хельга.

Женщина очень странно на нее посмотрела, на что, определенно, имела основания. С разочарованием и раздражением Лара отказалась от деталей, и пошла взять котелок у стены. Она поспешила к выходу длинного дома, спотыкаясь о мешковатые штанины ее брюк и, толкнув тяжелую дверь, вышла наружу. Сразу же она поняла, что чего–то важного не хватает. Обувь! Она сняла ее вскоре после того, как забралась в постель Рииса. Было очень холодно. Быстрым шагом она направилась к сугробу, рядом с расчищенной дорожкой, зачерпнула снег в котелок и поспешила обратно в помещение. Это был длинный день. Она понимала, что потеряла способность здраво мыслить, но ходить босиком по снегу – это перебор. Но далеко не так смешно, что она была не в состоянии сказать свое настоящее имя.

– Лара, Лара, Лара, – повторяла она себе под нос по пути к огню. Люди смотрели на нее, когда она проходила мимо. Не то, чтобы она винила их. Она могла это сделать. Она могла сказать раздраженной, уставшей женщине свое настоящее имя. Она поставила котелок рядом с огнем и уверенно выпрямилась.

– Хельга, – громко объявила она.

Женщина покачала головой.

– Черт возьми, – воскликнула Лара. – Я сдаюсь. Я не могу сказать «Лара», независимо от того, насколько сильно я стараюсь. – Она посмотрела на женщину. – Я сказала это.

– Ты сказала что? – она явно начала раздражаться.

– Мое имя.

– Хельга?

– Нет, мое настоящее имя. Это Хельга. – Лара сердито топнула ногой. – Хельга. – Она фыркнула и раздраженно вздохнула. Забудь! Снег начал таять. – Айрик... – Она пыталась сказать Риис, но вместо этого получилось Айрик. – Аййррииик...

– Что с Айриком? – спросила женщина.

– Айрик сказал мне найти подходящую одежду.

– Ингрид, – женщина позвала молодую девушку. – Принеси этой слабоумной женщине какое–то платье. Думаю, у нее такой же размер, как у Ольги.

– Да, мама.

Она что, была помечена, как слабоумная? Ну, должно быть, это справедливо, судя по тому, как она зациклилась на своем имени. Какой нормальный человек будет повторять свое имя двадцать раз? Через несколько минут молодая девушка принесла Ларе шерстяное платье глубокого синего цвета.

– Оно будет красиво смотреться с твоими светлыми волосами, – сказала девушка. Она вручила ей платье, и убежала прежде, чем Лара смогла отблагодарить ее.

– Светлые волосы? – пробормотала Лара в недоумении. У нее были каштановые волосы, с рыжеватым оттенком, но ни в коем случае не светлые. Она использовала подол своего льняного платья как прихватку, подняла котелок с талым снегом и посмотрела на свое отражение. Вместо ее собственного, знакомого лица, на нее смотрела какая–то светловолосая женщина. Лара закричала. Слишком много всего случилось сегодня.

Глава 4

Риис, то есть Айрик, выбежал из комнаты с длинным мечом в руке и с выражением сумасшедшего воина на лице.

– Что случилось? Я услышал крик, – сказал он.

Лара посмотрела на него. Такое ощущение, что ее глаза были готовы выскочить из орбит.

– Это не я.