— Но…

— Я тебя очень прошу, — голос мужчины становится требовательным. — Нам с братом нужно потолковать наедине.

— Ладно, — смиренно соглашаюсь я, но, уходя, постоянно оборачиваюсь вплоть до того момента, когда знакомые силуэты пропадают из поля зрения.

Меня заводят в подсобное помещение и оставляют одну. Здесь много места, тусклый желтый свет, у стен стоят шкафы и стулья, несколько столов расположены посередине, воздух спертый от табачного дыма. Сотрудникам, наверно, удобней бегать на перекур сюда, а не на улицу, вон и забитые окурками пепельницы имеются. Интересно, Руслан подкупил персонал, чтобы получить доступ в закрытую от посетителей зону? Хотя удивительного, ведь это последний день их работы тут.

Однако меня больше волнует происходящее в зале. Чем обернется разговор двух братьев? Пожалуется ли Паша Жене? Что будет дальше между мной и Русланом? Он же здесь точно из-за меня, но с какой целью? Надеюсь, не для очередных «вразумлений», иначе, клянусь, я его точно покалечу. Как раз в углу валяется молоток.

Ужасно злит неизвестность, сразу мыслями пытаются завладеть глупые предположения, которые нервируют еще больше. Я метаюсь по комнате, чуть ли не ежесекундно проверяю телефон и постоянно выглядываю наружу, но ничего не происходит: ни звонков, ни сообщений, за дверью люди продолжают веселиться, а я сижу мучаюсь.

Хотя, если призадуматься, вполне нормально присутствовать при разговоре, в котором речь идет непосредственно о тебе. Не будь я такой тряпкой, не находилась бы сейчас на грани паники. Или, наоборот, лучше быть подальше и не мешать мужским разборкам.

Сомнения, вечные сомнения. Когда же я заживу спокойно и без трудностей выбора?

Вздрагиваю от звука открывающейся двери и прорывающейся громкой музыки, которая, впрочем, через секунду снова становится приглушенной.

— Руслан!…Ты…Что?…

Первая реакция — броситься к нему и расспросить обо всем, но при первом же шаге я спотыкаюсь и чудом успеваю схватиться за стол. А все из-за внешнего вида мужчины: светлая футболка в пятнах и порвана сбоку, волосы мокрые, растрепанные, а лицо…Руслан подходит ближе и предстает передо мной во всей красе — губа разбита, на шее, лбу, щеках царапины, костяшки рук содраны.

— Ты весь в крови, — жалобно произношу я, протягивая руки к его лицу, правда, дотронуться боюсь.

— На мне все как на собаке заживает, — криво усмехается Руслан и пододвигается еще чуть вперед, так, что мои ладони наконец соприкасаются с травмированной кожей, но я мгновенно перемещаю их на его тяжело вздымающуюся грудью.

Смотрю на раненного мужчину снизу вверх и почему-то улыбаюсь, может, потому что он отнюдь не страдает от боли…скорей, светится довольством.

— Победил?

— Как всегда.

«Нельзя, нельзя радоваться», — тщетно пытаюсь призвать себя к порядку. Драка — это плохо, особенно между родственниками, но, вопреки внутреннему голосу, мне совсем не хочется задаваться вопросами морали.

— Паша же не сильно пострадал? — уточняю на всякий случай.

Он, конечно, устроил отвратительный скандал, но я не держу зла. Неприятно только. Надеюсь, он скоро остынет и поймет: мы не всегда получаем тех, кого желаем.

— Жить будет. Я его на такси посадил, дома оклемается.

— Хорошо, — бормочу я и совершенно бездумно веду руками по твердому торсу. Мышцы под моими ладонями напрягаются, и я испуганно прекращаю свои внезапные поползновения.

Руслан же действует увереннее: до минимума сокращает между нами расстояние и медленно наклоняется. Задерживаю дыхание и опускаю веки, потому что невозможно больше удерживать зрительный контакт. Слишком остро реагирую на неспешное нарушение моего личного пространства.

Вот значит какого это — находиться во власти эмоций. Мозг вроде работает, все подмечает, но в процессе мало на что влияет. Мне кажется, я себя вообще не контролирую и мной управляют сплошные рефлексы. Как только наши носы соприкасаются, непроизвольно делаю судорожный вдох, а когда талию сжимают в крепких тисках, приподнимаюсь на носочки, обнимаю крепкую шею, и, считай сама, целую Руслана.

Вздрагиваю от непривычных ощущений, но не отступаю, хочется их продлить хоть немного. Мой первый желанный поцелуй с не менее желанным мужчиной. И все прекрасно, даже, можно сказать, нежно и трепетно…несмотря на металлический привкус крови.

И естественно нас прерывают нетерпеливые сотрудники-курильщики. Разочарованный стон вырывается у обоих, а потом мы переглядываемся и смеемся. Держась за руки, выходим из клуба.

— Я припарковался хрен знает где, придется прогуляться, — говорит Руслан.

— Отлично, — я чуть ли не вприпрыжку иду рядом с улыбкой до ушей. — У тебя есть аптечка?

— Обработаешь мои раны? — игривым тоном спрашивает он. — И пожалеешь?

— Не сомневайся. А ты мне расскажешь, что произошло.

— Я сражался за тебя, противник повержен, — отшучивается Руслан, но я не готова замять эту тему, поэтому останавливаюсь.

— Слушай, ты же не думаешь, что я планировала крутить роман с Пашей назло тебе?

— Хочется верить, что нет.

— Верь! Я собиралась с ним сегодня объясниться, надеялась, что не очень сильно нравлюсь ему, и он отреагирует в своей обычной манере беззаботного шутника…Не успела, заметила тебя у бара, Паша взбесился…Ха, — из меня вырывается смешок, один, второй. — И он…Ха…Вел себя…Ой, не могу…

В груди разливается тепло, а в голове образуется вакуум, который не пропускает тревожные мысли. Руслан что-то говорит, хватает меня и рассматривает, но я физически не способна сфокусировать на нем взгляд, да и не стремлюсь особо. Мое тело легкое и воздушное, вокруг все кружится…

— Я ему глотку вырву… — последнее что фиксирует сознание.

***

С трудом разлепляю глаза и поднимаю голову с подушки. Вокруг царит полумрак, но и так ясно, что нахожусь я не в своей комнате. Медленно стекаю на пол и ковыляю к открытой двери. В таком состоянии меня даже не заботит отсутствие джинс. Благо, майка прикрывает половину попы.

В темном коридоре останавливаюсь и неожиданно понимаю, что зря встала. Надо было снова попытаться заснуть как и советовал доктор. Воспоминания хоть и не отличались четкостью, но добродушного дядечку с шикарными усами забыть сложно.

— Виола! — громыхнул сзади строгий голос. — А ну в постель!

Оборачиваюсь и жалобно смотрю на Руслана, одетого в домашние штаны и футболку.

— А можно сначала в туалет?

— Пойдем.

Мне устроили аккуратную доставку до места назначения и оставили посреди ванной комнаты, где я практически ослепла от яркого света. Наощупь сделала свои дела, умылась, но полноценно открыть глаза так и не смогла. Вывалилась за порог и намертво вцепилась в крепкое плечо.

— А теперь спать, — сказал Руслан, подхватывая и неся меня обратно в спальню.

Уложил, укрыл одеялом и всучил бутылку воды.

— Выпей. Чем больше, тем лучше.

Послушно выполня приказ, после чего укладываюсь поудобней. Мужчина садится рядом и внимательно всматривается в мое лицо, будто дожидается, когда я засну.

— Это все Паша, да? — спрашиваю обреченно и в тайне надеюсь услышать опровержение.

Не могла же я больше месяца провести с подонком, опаивающим доверчивых девушек. Если так, то я беспросветная тупица.

— Да, — к сожалению, мои надежды не оправдались.

— Он хотел меня изнасиловать? — не верится, что я осмеливаюсь задать подобный вопрос, ведь услышать ответ очень страшно.

— Не думаю, доза небольшая. "Чисто кайфануть", как говорят барыги. Ты лишь немного была не в себе.

Ага, немного! Убегала, смеялась как припадочная, болтала без умолку, хорошо, что хоть какие-то приличия соблюдала. Противно оказаться под дурманом — словно в один миг перестаешь быть собой.

— Ни о чем не волнуйся, с Пашей я разберусь, — обещает Руслан, поправляя мне одеяло.

Заботливый…

— Как?

— Как умею. Спи.

— А Женя? — беспокоюсь я.

Наши с Русланом отношения обречены, если он вмешается. Боюсь представть его реакцию. Никому не поздоровится.

— Он ничего не узнает, — говорит мужчина ласково, будто маленькому ребенку, но потом ловит мой полный скептицизма взгляд. — Мне повезло с братом, он то еще ссыкло.

Целомудренный поцелуй в лоб и на этом действительно все — разговор окончен.

Следующее мое пробуждение пришлось на полдень. Сладко потянулась и, не ощутив дискомфорта, резво вскочила с кровати. Первым делом натягиваю джинсы. Понятно, что Руслан вчера рассмотрел мои убогие трусы, но не стоит ему лишний раз ими "любоваться".

Одергиваю шторы, пропуская хоть и тусклый из-за пасмурной погоды, но все же солнечный свет. Вид из окна показался знакомым: я уже бывала на этой улице. Нашла телефон и проверила геолокацию — все верно! Прямо сейчас я нахожусь в доме, который много раз видела, гуляя в любимом парке. Невероятное совпадение, что Руслан живет именно тут.

С восхищением осматриваю комнату, но потом мне становится немного грустно, потому что мои представления отличались от увиденного. Высокие потолки, качественная дорогая мебель, модный серо-голубой цвет стен — все выглядит как картинка из каталога. Шикарно и бездушно. Обойдя квартиру, убедилась, что обставлял ее дизайнер самостоятельно, во всех трех комнатах гармоничная цветовая гамма, удобный функционал и современный стиль. О правильности моих выводов говорили уродские банкетки. Они были везде — маленькие, большие, круглые, прямоугольные — зачем столько? Я насчитала штук пять, и все они были задвинуты куда подальше, потому что ни одному нормальному человеку не нужен этот недостул-недостол.

Мой поток сознания, направленный на ни в чем неповинный элемент интерьера, прерывает непосредственно хозяин квартиры, который неожиданно выходит из кухни. Его лицо выглядит лучше без кровавых потеков, но во мне все равно всколыхнулась жалость. Хочу спросить в порядке ли он, но меня опережают: