Вера и Марина Воробей - Любовь побеждает все

– Спасибо вам, – перебила Незнакомка. – Сколько я вам должна за лекарство?

– Ничего вы мне не должны, – устало махнула рукой Анна Викторовна. – Курс лечения я проводила с согласия вашей мамы, она же и платила за лекарство.

– Вот как… – только и сказала Незнакомка.

– Так что вы, Оля, идите домой, а завтра…

– Нет! – вскочила на ноги девушка. – Я никуда отсюда не уйду, пока не увижу Сергея.

– Сегодня вы его не увидите, – отрезала Анна Викторовна. – Во-первых, Сергей сейчас спит, и тревожить его…

– Как? Опять спит? – не смогла сдержать беспокойства Ольга.

– Успокойтесь, – вздохнула врач. – Сейчас он просто спит. Так надо. Кстати, в реабилитационный период большую часть суток Сергей будет спать, но это уже совсем другой сон, во время которого его организм будет набирать силы. А во-вторых, я сказала Сергею, что вы уехали домой.

– Значит, он меня помнит? – с надеждой в голосе спросила Незнакомка.

– А почему он должен был вас забыть? – На губах Анны Викторовны появилась слабая улыбка. – К счастью, сознание и память Сергея не пострадали, единственное, чего он не помнит, – это как оказался в больнице и что этому предшествовало. Однако хорошо помнит, как выходил из дома, и даже помнит, что направлялся в магазин за покупками. Теперь нам предстоит провести углубленное обследование всех функций организма. Если все будет нормально, на это уйдет недели две, не больше.

– Как, еще две недели?! – не удержала разочарованного возгласа Незнакомка.

– Милая моя, – подняла на нее усталый взгляд Анна Викторовна, – вы должны поставить свечку, что Сергей вышел из комы и сохранил ясное сознание. А уж сколько времени потребуется на восстановление организма…

– Спасибо вам, – устыдилась своих слов Ольга. – Я поставлю свечку, обязательно поставлю…

– Ну вот и отправляйтесь с Богом, а завтра с утра можете приходить. Да, и учтите, – уже у дверей окликнула девушку врач, – ничего, кроме пюре из вареной моркови и натуральных соков, ему пока нельзя. Да и то по ложке, – на прощанье улыбнулась Анна Викторовна.

– Катька! – радостно выкрикнула Ольга, услышав в трубке знакомый голос. – Привет!

– Ну, здравствуй, – подчеркнуто вежливо и отстраненно протянула Каркуша.

– Сергей… Короче, он очнулся! – выпалила Незнакомка.

– Да ты что! – в тон ей отозвалась Катя. – Поздравляю!

– Спасибо. Кать, нам надо поговорить… Приходи ко мне. Ладно?

Каркуша не стала ломаться. Не прошло и часа, как она изо всей силы давила на кнопку дверного звонка.

– Ты чего так звонишь-то? – с порога накинулась на подругу Ольга. – Соседей напугаешь.

– Да брось ты, – отмахнулась Каркуша. – Ну рассказывай, как он?

Поделившись радостными новостями, Незнакомка перешла к грустным.

– В общем, Вера оказалась аферисткой, – сказала Ольга и в подробностях рассказала подруге о своих утренних приключениях.

– Ну и дела! – только и выдохнула Каркуша. – Жалко медальончик… Ну ничего, может, все-таки поймают? Знаешь, я недавно смотрела по телику репортаж…

– А Герман больше не работает в больнице, – невпопад сказала Незнакомка.

Каркуша так и застыла с открытым ртом.

– Ты накатала на него жалобу? – вытаращив глаза, спросила наконец она.

– Еще чего! – засмеялась Незнакомка. – Сам ушел! Я об этом от мамы узнала. Она же, пока я тут с температурой валялась, всю неделю Сергея навещала.

– Так вы, значит, с ним с тех пор так и не виделись? – недоверчиво покосилась на подругу Каркуша.

– Не виделись, – подтвердила Ольга. – И я, признаться, этому очень рада.

– Вот и замечательно! – выдохнула Каркуша. – Скатертью дорога! Знаешь, я в нем совершенно разочаровалась, – убежденно проговорила девушка. – Только ты не думай, что это из-за того случая. Вовсе нет. Знаешь, я просто тебе не рассказала, но, когда мы с ним танцевали, он мне такой пошлый анекдот рассказал! И у меня сразу, поверишь, как отрезало. Ладно бы просто пошлый, а то ведь ни капельки не смешной! А для меня человек, у которого отсутствует чувство юмора, не существует. И потом, это его лицо… Ну никакой мужественности, и даже усы с бородой не спасают!

Девушки звонко и счастливо рассмеялись.

Они сидели в кафе. Два дня назад Сергея выписали из больницы. И хотя Незнакомка всячески упиралась, убеждая парня в том, что выходить на улицу, а тем более идти в многолюдное кафе ему ни в коем случае нельзя, Сергей настоял на своем.

– Знаешь, мне почему-то кажется, что это испытание выпало на нашу долю не случайно, – серьезно сдвинув на переносице брови, сказал Сергей. – В последнее время мы с тобой как-то чересчур успокоились, что ли… Не знаю, как это сказать… – запнулся он. – Но теперь, когда я словно заново родился на свет, я как-то острее начал воспринимать жизнь. И сейчас как никогда понимаю, что любовь нужно ценить, каждую минуту помнить о ней. Понимаешь?

Никогда прежде Сергей не разговаривал с ней в таком тоне, и содержание его речей тоже казалось девушке удивительным. Раньше он вообще избегал таких слов, как «любовь», «испытание», «ценности», считая их выспренними и книжными. Да и вообще, чем больше Незнакомка приглядывалась к Сергею, тем сильнее крепло в ней чувство, что он изменился. В лучшую, как казалось девушке, сторону.

– Я тоже так думаю, – в тон ему отозвалась Незнакомка. – Но мне еще так много нужно тебе рассказать, – густо покраснев, добавила она.

– А стоит ли? – покачав головой, спросил Сергей.

– Скажи, а ты слышал меня? Я же все время с тобой разговаривала. Ты меня слышал?

Сергей ничего не успел ответить, потому что зазвонил телефон.

– Это мой, – сказала Незнакомка и полезла за трубкой.

– Алло! – С минуту девушка молча и внимательно слушала, а потом вдруг радостно выкрикнула: – Это правда? Неужели ее поймали? А когда нам отдадут медальон и деньги?

Опять наступила пауза. Сергей не сводил взгляда со своей спутницы. Наконец Ольга заговорила снова. Теперь в ее голосе уже не слышалось прежней радости:

– Ну что ж теперь делать? Главное, медальон вернули. Ты же знаешь, как он мне дорог.

Вскоре разговор закончился.

– Это мама, – сказала Ольга, виновато взглянув на Сергея. – Ты, наверное, не помнишь… Когда ты… В общем, я обратилась к одной целительнице, а она оказалась…

– Ты отнесла ей папин медальон с надписью «Любовь побеждает все»? – наморщил лоб Сергей. – Я вспомнил! Только прежде я думал, что это был сон, а оказывается… И еще ты говорила про деньги…

– Да, пятьсот долларов, – грустно кивнула Незнакомка. – Только целительница оказалась простой аферисткой, а сейчас мне звонила мама из милиции. Медальон ей вернули, а вот деньги при обыске не обнаружили. Может, она их успела потратить?

– Эти пятьсот долларов я обязательно верну твоей маме, и деньги, которые она заплатила за массаж и лекарства, тоже, – сказал Сергей.

– Но это очень много, – запротестовала Ольга. – И потом, мама не возьмет.

– Возьмет, – отрезал Сергей. – Знаешь, я ведь собирал на поездку, хотел сделать тебе сюрприз. В Париж на две недели… Ты ведь мечтала о Париже…

– Ну да, – улыбнулась Ольга. Ей было приятно услышать это признание, хотя она и понимала, что именно из-за этой поездки Сергей и подорвал свое здоровье. – Только как бы мы поехали, у меня ведь школа.

– Это в августе, – махнул рукой Сергей. – Да теперь уже все равно. Эти деньги я отдам твоей маме, – тоном, не терпящим возражений, повторил он и добавил с едва уловимой грустью: – Ничего, съездим еще. У нас ведь с тобой вся жизнь впереди.

В ответ Незнакомка только улыбнулась. Она понимала, что спорить с Сергеем бесполезно – накопленные ценой собственного здоровья деньги он непременно вернет Наталье Александровне, хотя та вовсе и не ждет от него этого.

– Знаешь, чего мне сейчас хочется больше всего? – перегнувшись через стол, шепотом спросил Сергей.

– Думаю, того же, что и мне, – так же шепотом ответила Незнакомка. – А ты знаешь, что за поцелуи в общественных местах теперь будут жестоко штрафовать? – лукаво улыбнувшись, поинтересовалась девушка.

– Так ведь, насколько мне известно, этот законопроект не прошел! – возмутился Сергей. – Или за то время, пока я валялся в коме, успели все переиграть? Ну вот, выходит, что нормальному человеку уже и отдохнуть нельзя! И проспал-то всего ничего – пару недель…

– Да ладно тебе, я пошутила, – счастливо рассмеялась Незнакомка.

И тут, подобно наваждению, на девушку накатила волна воспоминаний: вот она плачет, закрыв руками лицо, сидя на стуле в кабинете Германа, потом вскакивает, бежит к окну, и вот уже врач крепко сжимает ее в своих объятиях, и их губы соприкасаются…

«Нет, – подумала девушка. – Все-таки я должна все рассказать Сергею. Ведь скрывать правду – это все равно что соврать, а ложь, как известно, убивает все, даже любовь».

Поднявшись на пятый этаж, Галя почувствовала, как сбилось ее дыхание.

«Что это со мной? – удивилась девушка. – Сколько себя помню, одышкой вроде не страдала… Да и рановато еще».

В следующую секунду горячая волна крови ударила ей в лицо. Снегирева прижала к щекам холодные ладони.

«Да ведь я теперь… А может, все-таки нет? Нечего тянуть, – мысленно разозлилась на себя девушка. – Завтра же пойду в поликлинику… В поликлинику? Нет, в поликлинику ни в коем случае нельзя, ведь тогда…»

О том, что может случиться, узнай о ее тайне родители и учителя, и думать было страшно.

Как это произошло? Как она могла позволить Игорю… Впрочем, его Галя не винила. Во всем, что случилось, девушка видела лишь свою вину: ведь Игорь хотел, чтобы она уехала…

В тот день они возвращались домой после вечернего киносеанса. Фильм Гале не понравился, да и Игорю, казалось, тоже. Средней руки боевик со всеми вытекающими последствиями – бесконечными взрывами, стрельбой и реками крови. А из-за суперсовременной аппаратуры, делающей все звуки объемными и невероятно отчетливыми, у Гали просто голова на части раскалывалась так, что каждый шаг и слово отдавались в висках резкой, колющей болью.