– А платить ты мне сколько собираешься?

Он озадачился.

– Платить? А зачем? Тебе что, плохо было? Столько лет жила на всем готовом.

– Это всё готовое я сама и готовила. Прислуга за всё. Ты мне денег даже на хозяйство не давал. Знаешь, сколько ты мне за пять лет батрачества задолжал? Полмиллиона, не меньше.

Парень небрежно махнул рукой, отметая ее смешные претензии.

– Да брось ты! Какие счеты между своими людьми!

– Я тебе не своя! И жить с тобой не собираюсь! Мирись лучше с Любкой или кто там у тебя есть, а мне и здесь хорошо!

Этого Генка не ожидал. Помня прежнюю Дарью, был уверен, что она в слезах захлебнется от счастья. Эта была другой, уверенной в себе и жесткой.

– Кстати, я заочно учусь в университете. Знаешь, сколько нужно платить за обучение? И зарабатываю я тридцать тысяч в месяц. Ты готов платить мне столько же?

Он гаркнул, считая, что только так можно призвать к порядку отбившуюся от рук бабенку:

– Ты же всю жизнь меня одного любила, дуреха! Ты же без меня – никто!

Она слышала эти слова много раз, и прежде верила в их истинность, но сейчас они показались ей совершенно омерзительными.

– А ты меня когда-нибудь любил? Хоть чуть-чуть?

Генка хотел сказать, что после ее побега много раз просыпался рядом с чужими, совершенно не нужными ему телами, и с тоской думал о ней. Что давно бы за ней приехал, если бы знал адрес. Но немногочисленные Дашины подруги говорить с ним категорически отказывались, и для того, чтобы выяснить, где она теперь живет, ему пришлось поехать в деревню и напоить ее папашу. Только впав в совершенно неупотребительное состояние, тот разболтал ему о новом жилище дочери.

Покраснев от напряжения, Генка хотел признаться, что любит ее, хотя и поздно это понял. Но хороших слов, как обычно, не нашлось, и парень по привычке повелительно выпалил:

– Ну, хватит, кончай гундосить! Собирай манатки и айда! Автобус скоро!

Она села на диван, сложила ручки на коленях и с вызовом посмотрела на бывшего дружка.

– Ты что, до сих пор не понял, что я с тобой никуда не поеду?

Он зловеще нахмурил брови. Прежде одно это легкое движение приводило ее в трепет, но сейчас заставило лишь усмехнуться.

– Не собираюсь я тебя больше обслуживать. Ни днем, ни ночью.

Поняв, что на испуг ее больше не возьмешь, Генка попытался ее улестить, хотя ему гораздо больше хотелось закатить ей добрую оплеуху. Но он сообразил, что таким путем настроит ее против себя еще больше. Потом, конечно, придется ее учить, совсем баба обнаглела, но сейчас он плаксиво протянул:

– Даша, но я же пропаду без тебя!

Она взяла в руки учебник и безжалостно напомнила:

– Если помнишь, ты меня сам выгнал. Я же твою молодую жизнь заела.

– Да я всегда так говорил, но не всерьез же, а ты взяла да и удрала. Это всё Шурка виновата, стерва подлая. Если бы не она, ты бы и сейчас дома сидела, а не дурью маялась. Но знаешь, – тут он понизил голос и округлил глаза, подчеркивая значительность сказанного: – я решил, что нам ребенок нужен. Пора уже.

Даша аж подпрыгнула на месте. Вот это да! Как повысилась ее ценность за прошедшее время, если Генка решился привязать ее к себе ребенком! Все годы их совместного существования она уговаривала его завести малыша и получала в ответ презрительное: «Мне эти лягушата даром не нужны»!

Совершив столь героический шаг, Генка вопросительно на нее посмотрел, ожидая пылкой благодарности, но она лишь устало констатировала:

– Поздно, батюшка, поздно. Я от тебя ничего не хочу. – И попросила: – Сделай милость, уезжай, а?

Он сел рядом, и, рыкнув:

– Забыла, кто твой хозяин, так счас напомню! – налег на нее всем телом.

Даша от всей души стукнула его увесистым учебником по голове, но он вырвал его и отшвырнул в сторону. Парень был намного сильнее, и Даша, не в силах скинуть с себя насильника, всерьез испугалась. Она попыталась закричать, но он зажал ей рот, больно кусая губы. Его потные руки елозили по всему ее телу, заставляя задыхаться от омерзения.

Вдруг она почувствовала, что свободна. Привстав, тут же изумленно упала обратно. Генку, вывернув руку в жестоком захвате и разъяренно оскалясь, держал Дан. В голове полуобморочно пронеслось: Неужели я не закрыла двери?

Дан быстро выволок непрошеного гостя в прихожую и крикнул растерявшейся хозяйке:

– Даша, дверь открой, у меня руки заняты!

Немного пришедшая в себя Дарья повернула задвижку, и Дан мощным толчком спустил соперника с лестницы, крикнув на прощанье:

– Чтобы я тебя здесь никогда больше не видел!

Повернувшись к Даше, озабоченно спросил:

– Ты в порядке?

Ничего не ответив, та бросилась в ванную. Сбросив с себя джинсы и футболку, встала под сильную струю воды, стремясь смыть с себя чужие прикосновения и запах, вычистила зубы, чтобы забыть ставшим отвратительным вкус Генкиных губ. Более-менее обретя чувство чистоты и покоя, завернулась в халат и вышла из ванной.

Дан терпеливо дожидался ее в комнате, стоя у окна и по привычке покачиваясь на носках. Не обращая на него внимания, Даша свернулась клубочком на диване, укрылась пледом и обессиленно уснула. После нервных потрясений она всегда спала как убитая.

Утром проснулась от необычного, но очень приятного чувства тепла и защищенности. Рядом с ней лежало сильное мужское тело. На мгновенье ей показалось, что это Генка, но она тут же отбросила эту нелепую мысль, он никогда не обнимал ее так нежно и невесомо. Это мог быть только один человек и она честно призналась себе, что ей очень хорошо с ним.

Но вот только что он делает в ее постели? Что между ними ничего не было, это однозначно – она бы почувствовала, вздумай он ее лишь поцеловать. Но кто дал ему право ложиться с ней в одну постель? Это ее не оскорбило, как надо бы, а наоборот, заставило неприлично взволноваться.

Постаравшись скрыть охватившую ее чувственную дрожь, она задышала чуть громче, и Даниил обрадованно встрепенулся. Окинув ее восхищенным взглядом, нежно проворковал:

– Проснулась, милая! С добрым утром!

Чопорно возразив:

– Я тебе не «милая»! – Даша попыталась сесть, чтобы оказаться от него подальше и тихо охнула, на ней ничего не было.

Халат, благообразно прикрывавший ее вчера, исчез, и она щеголяла в костюме Евы. Дан с соблазняющей улыбкой потянул ее обратно, и она потрясенно шлепнулась в постель, быстро прикрывшись одеялом. С искусственным гневом посмотрела на мужчину, сурово сдвинув брови, но он не принял ее обвинений. С ласковой иронией в голосе заметил:

– Я тут ни при чем. Ты сама сбродила халат после того, как я лег с тобой рядом. Жарко, наверное стало. Но я ситуацией не воспользовался, хотя и очень хотелось.

Она исподлобья посмотрела на него.

– В благородство поиграть захотелось? А вчера кто подслушивал? Не ты ли?

Положив руку на ее прикрытое одеялом плечо, Дан без всякого смущения подтвердил:

– Я! Очень полезное занятие, доложу я тебе! И что б ты делала, если б я не оказался рядом? Ребенка от этого шибзика заводила, как он и обещал?

Возмущенная девушка шлепнула его по голой груди и потребовала:

– Убирайся!

И в ответ получила саркастичное:

– И не подумаю! Без оков цивилизации говорить гораздо удобнее, не находишь?

Пытаясь сладить и с собой, и нелепой ситуацией, в которой ненароком очутилась, Даша громко фыркнула, напомнив себе рассерженную кошку.

– А ты что, говорить собрался?

Наклонившись к самому ее ушку, Дан интимно подтвердил:

– Для начала – да. А там как повезет.

Она снова дернулась, обдумывая, что будет, если она быстренько перелезет через него и попытается удрать, но Дан уже серьезно попросил:

– Давай обговорим всё, Даша, без утайки. Насколько я понял, ты боишься, что я такой же, как вчерашний дурень?

Ставить между ними знак равенства она бы не стала, но всё же общего у них было хоть отбавляй. Когда она сказала об этом, Даниил не обиделся, а лег на спину, скрестил на груди руки, будто собрался принять на себя все тяготы этого несовершенного мира, и стал выяснять, что именно она имеет в виду. Дарья выпалила первое, что пришло в голову:

– Вы оба безответственные эгоисты!

Он резко повернулся к ней, приподнялся на локте и заглянул в ее недоверчивые глаза.

– Милая, а ты в курсе, что я один волочу на себе огромную фирму? Что мне приходится работать и в выходные? Что я не был в отпуске уже пять лет, после того как родители оставили дело и уехали в Питер? Кстати, я регулярно посылаю им приличную сумму денег, а так же бабушке и дедушке… Ну и прочим немалочисленным родственникам помогаю. Безответственным, кстати, меня никто не называл, ты первая. Что касается эгоизма, то и с ним проблемы. Впрочем, если ты так хочешь, будем считать, что с ним покончено. Я признаю, что был не совсем порядочным по отношению к женщинам, но мне не попадались такие, как ты. Всех моих знакомых вполне устраивали непродолжительные, ни к чему не обязывающие отношения.

Дашу обдало горячей волной. Задыхаясь от его непорядочности, она с силой воскликнула:

– Лицемер! Ты же соблазнил мою предшественницу, Кристину. Она ведь тебя любила!

Он так изумился, что даже сел в постели, ничуть не стесняясь своей наготы. Сердито взмахнув рукой, воскликнул:

– Я ее соблазнил? Да она из кожи вон лезла, чтобы в мою постель забраться. На повышение играла. У нее жених приличный был, так она ему отставку дала. Он не такой был перспективный. Она мне в любви клялась, а сама бывшему жениху на пальцах объясняла, насколько больше получит, будучи моей женой. Он разозлился и мне их миленькую беседу принес, на сотовый записал. Не хотел, чтобы она и из меня дурака сделала. Но я к ней никаких особых чувств не питал, поэтому посмеялся и забыл про эту дурацкую историю. Это она истерики закатывала, поскольку у разбитого корыта оказалась. Ты считаешь, я поступил несправедливо, и мне на ней жениться следовало?