Джессика Парк - Любовь на шарнирах

Джули Сигл смотрела прямо перед собой и мысленно клялась больше никогда в жизни не снимать жильё через сайт «Крейгслист». Лямка набитой вещами сумки резала плечо, и Джули скинула её на два уже стоящих на тротуаре чемодана. Тащить-то их всё равно теперь некуда. Джули с сомнением покосилась на мерцающую неоновую вывеску, которая призывала прохожих отведать лучшие буррито в Бостоне. Затем перечитала распечатку электронного письма. Ничего не изменилось. Адрес верный. Нет, она не против вкусных буррито, и ресторан выглядел довольно симпатично, но сразу видно, что в одноэтажном здании не пряталась трёхкомнатная квартира для нуждающихся в жилье студентов. Джули вздохнула и вытащила из сумки мобильник:

– Привет, мам.

 – Милая! Ты что, наконец в Бостоне? Огайо уже по тебе скучает. Поверить не могу, что ты у меня студентка. Как квартира? Уже познакомилась с соседями?

Джули прокашлялась и взглянула на плоскую крышу ресторана.

– Квартира... хорошо проветривается. И такая свободная планировка.

– А твоя комната? Не тесная? – озабоченно спросила её мать. – Хотя, даже тесная, она наверняка лучше бетонной коробки общежития, правда?

– Комната? Я бы сказала, м-м, о ней, э-э, можно только мечтать.

Джули села на один из чемоданов. За спиной со скрипом остановился автобус, и она вздрогнула от пронзительного визга тормозов.

– Что это было? У тебя что, комната на улицу выходит? О боже, она на первом этаже? Джули, это же опасно. Настоящая приманка для взломщиков. На окнах есть замки? Давай, у твоего дяди спрошу. Глядишь, можно что-нибудь придумать.

– Мам, я никаких окон сейчас не вижу. – Джули на глаза навернулись слёзы. Кошмар какой-то. Она ещё и часу в Бостоне – а точнее, в районе Джамайка-Плейн – не провела, а её надежды на чарующие студенческие будни уже попахивали южно-американской кухней так, как она себе и не представляла. – У меня, похоже, вообще нет комнаты.

Её мать запнулась:

– То есть? Как это у тебя нет комнаты? Я же внесла плату за два месяца и залог, как и просил домовладелец. У нас есть банковский чек, в конце концов! Он что, сдал твою комнату другому жильцу?

Её мать, судя по голосу, переполошилась не на шутку, и Джули от этого стало только хуже.

– Я приехала по нужному адресу. Таксист уверял, что всё верно. Но вместо жилого здания здесь бурритошная.

– Буррито! Святая матерь Божья!

– Да, знаю. Буррито доверять нельзя. – Джули в растерянности огляделась по сторонам. – Мам, что мне делать? – Она не хотела лишний раз пугать свою мать, но голос предательски дрогнул. Она одна в незнакомом городе, никого здесь не знает и сидит на куче чемоданов прямо посреди людной улицы.

Хорошо хоть, никто, по-видимому, не находил это зрелище неуместным. Прохожие сновали вокруг неё, не оборачиваясь. В «городе университетов» начался сентябрь: тут и там среди прочего транспорта мелькали съёмные грузовики, перевозящие студентов и их пожитки в квартиры, которые уж точно не подрабатывали ресторанами. Джули смахнула слёзы и спрятала глаза за тёмными очками. Чего бы она только не отдала, чтобы ехать в одном из этих грузовиков, втиснувшись на сиденье с охапкой друзей.

– Мне негде жить. А сколько ты денег потратила... Вот тебе и вариант «дешевле общежития». Я ж не знала, что от него будет за километр разить буррито. – В первый раз уехать из дома, отдать деньги мошенникам за несуществующую квартиру и оказаться в Бостоне без крыши над головой – испытание не для слабонервных.

– Джули, не думай сейчас о деньгах. Ты не виновата. Мне это объявление тоже подозрительным не показалось. Ты пару минут посиди, а я позвоню в колледж и узнаю, смогут ли они тебе помочь. Хорошо? Только держись. Ты как?

Джули шмыгнула носом:

– Нормально.

– Никуда не уходи. Я тебе сразу перезвоню, и мы всё уладим.

Джули надела наушники. И следующие двадцать мучительных минут слушала мрачную музыку и отколупывала тёмно-фиолетовый лак, которым накануне накрасила ногти. Не забыла и статус на Фейсбуке обновить:

Джули Сигл

Бостон, день 1: Не стану называть Бостон «бобовым городом», дабы не прослыть туристкой. Я ведь теперь в нём проживаю, несмотря на отсутствие самого жилья.

От тротуара так и парило, и пока что город с удушливым, как в сауне, воздухом к себе не располагал. Как тут не попенять на судьбу? Ей всего-то хотелось обычной студенческой жизни и возможности наслаждаться учёбой, не опасаясь, что друзья засмеют её за любовь к знаниям. Она ведь даже не рвалась в самый дорогой университет страны или, там, какую супер-пупер престижную школу. Ей просто хотелось дышать полной грудью и не притворяться кем-то другим. Было бы приятно наконец спокойно признать, что она без ума от литературы, что свернуться в обнимку с учебником – лучший способ успокоиться, и что для неё нет ничего заманчивее, чем с головой погрузиться в оживлённые студенческие дискуссии. Так что иметь жильё на время учёбы казалось вполне разумным желанием.

Но ведь колледж Уитни не бросит на произвол судьбы и безжалостных бостонских улиц охваченную паникой студентку с далёкого юга Огайо? Она, конечно, могла бы провести ночь-другую в гостинице, но несомненно предпочла бы найти более постоянное пристанище. Наверняка отыщется несколько студентов, которые передумали в последнюю минуту и освободили комнату в общежитии, правильно? А вдруг. Бурритошной, кстати, нужны рабочие, так что, может, это знак, что ей нужно подтянуть испанский, больше интересоваться этнической кухней...

– Мам? – выпалила Джули, едва у неё зазвонил мобильник.

– От этого колледжа помощи не дождёшься. Похоже, сейчас во всех школах на ближайшие пятьдесят километров жуткая нехватка жилья и работникам Уитни самим приходится размещать студентов в гостиницах. У меня появилась другая мысль. Ты помнишь Эрин Уоткинс?

– Твою соседку в колледже? Которая стала крутым адвокатом? Не знала, что вы ещё дружите.

– Ну не то, чтобы дружим. Мы уже много лет не общались, но я помню, в журнале для выпускников упоминалось, что она живёт в Кембридже. Там говорилось, она сейчас преподаёт в Гарварде, и по счастливой случайности я застала её на рабочем месте.

– Господи, как неловко. И что, она знает, где можно найти квартиру? – спросила Джули с надеждой в голосе.

– Вообще-то, нет. Но она настояла, чтобы ты остановилась у неё, пока не найдёшь подходящий вариант. И уже отправила за тобой сына, Мэтью. Я назвала ей адрес. Она сказала, что это не самый безопасный район, и хорошо, что ещё только четыре часа и стемнеет не скоро. Он должен подъехать на синем «Вольво» с минуты на минуту.

– Ладно. Мэтт. Опасный район. Синий «Вольво». Если я сяду не в ту машину и меня убьют и бросят в каком-нибудь переулке, я хочу, чтобы ты знала, как сильно я тебя люблю. И не заглядывай в третий ящик моего стола.

– Не смешно. Так вот, Мэтью учится в МТИ. Его специальность как-то связана с физикой. Или математикой? Не верится, да? Хотя… с такими генами, как у Эрин, неудивительно, что её сын – гений.

– Не сомневаюсь, что он невероятно крут. Я уже от одного слова «физика» млею.

– Джули, у меня тут не служба эскорта. Я всего лишь хочу, чтобы ты была в безопасности и я не сходила с ума от беспокойства.

– Да, матушка. Я найду в интернете другую службу знакомств, с офисом в Бостоне. – Джули поднялась и расправила футболку на животе. Она с облегчением повернулась к дороге: теперь можно стоять в ожидании машины. И никто не посмеет даже подумать, что вид у неё неприкаянный. – Когда, хотя бы, ты последний раз с ней разговаривала?

– Сто лет назад. После выпускного мы всего несколько раз общались. Но время от времени я о ней слышала. Друзья, которых заводишь в колледже, – друзья на всю жизнь, даже если не встречаешься с ними по несколько лет кряду. Вот увидишь.

Напротив Джули притормозила и припарковалась вторым рядом тёмная машина.

– Мам, мне пора. Кажется, Мэтт – или как его там? – подъехал.

– Ты уверена, что это он?

Джули заглянула в машину, когда водитель опустил стекло.

– Так, у него явно вид маньяка, и в одной руке он держит яркий леденец, а другой поигрывает окровавленным серпом. О! Он подзывает меня к машине. Похоже, это за мной.

– Джули, прекрати! – приказала ей мать. – Ты понятия не имеешь, как мне страшно, что мой единственный ребёнок попал в беду у чёрта на куличиках. Жаль, что меня нет рядом. Убедись, что это Мэтью. Попроси у него водительские права.

– Пренепременно. Перезвоню, если доберусь до дома. Люблю, мам.

– Я тебя тоже люблю, милая. Прости, что так вышло. Поблагодари за меня Эрин. До скорого.

Джули нажала «отбой» и с надеждой посмотрела на парня, который обогнул машину и направился к ней.

– Мэтт?

– А ты, судя по чемоданам, Джули? Или я собрался похитить не ту девушку? – Он слегка улыбнулся и в знак приветствия протянул ей руку.

Парень оказался высоким – метр восемьдесят, не меньше, – светло-русые волосы нависали ему на глаза. По бледному цвету кожи Джули поняла, что этим летом он нечасто бывал на солнце, а глянув на его футболку, догадалась почему. На футболке, заправленной в мешковатые джинсы, было написано: «Ницше – мой кореш». Он определённо не из тех, кто спешит слиться с толпой, и всё лето, должно быть, проторчал в библиотеке. Но с его стороны любезно бросить все дела и приехать за ней. К тому же Джули и сама не без странностей, хоть и не так глупа, чтобы объявлять о них на своей футболке. Она их скрывала. Как и любой не чуждый обществу человек.