Норма Клейн - Любовь и «каннибалы»

— Но если личная жизнь адвоката начинает угрожать интересам его клиента...

— Не прерывайте меня. В данном случае вы имели право на ошибку. Никто не знает, когда, где и при каких обстоятельствах к нему придет любовь.

— Я не говорила о любви.

Друри улыбнулась.

— Я заметила. Если влюбленный не произносит слово "любовь" — значит, это очень серьезно.— Ее улыбка стала шире.— Нет возражений, советник? Прекрасно, потому что я еще не все сказала. Я могла бы обвинить вас в утрате беспристрастности, но вы и сами это знаете. Кроме того, я совсем не уверена, что беспристрастность — это панацея. Слишком многое на свете не поддается однозначной оценке. Каждый стремится найти себе подходящую пару. Иногда это продолжается всю жизнь. Ваш клиент тоже ищет. И вы не сможете ему помочь.

— Я не хочу бросать его на произвол судьбы.

— Лучшее из всего, что вы можете сделать, это не дать ему отчаяться. Иногда это удается, иногда нет. И каждый, кто оказывается в такой ситуации, знает, как трудно из нее выбраться.

Глаза Друри лучились таким сочувствием, что Эйджи потянулась за отставленным бокалом.

— Неужели по мне так заметно?

— Конечно. Каждому заметно, кто через это прошел.— Друри весело чокнулась с ней.— Советник, еще несколько лет, и из вас выйдет отличный судья! Вы ведь к этому стремитесь?

— Да.— Она спокойно встретила взгляд Друри.— Именно этого я и хочу.

— Хорошо. Ну, а теперь, когда я подвыпила, скажу вам кое-что — конечно, между нами. Лет двадцать пять назад я оказалась в таком же положении. Все было очень похоже. Тогда на поведение женщин-юристов смотрели куда строже. Хотя и сейчас не все гладко,— добавила она, ставя бокал,— но кое-чего удалось добиться... Мне пришлось выбирать между профессией и личной жизнью. На долю мужчин такое выпадает редко. Что предпочесть: замужество или карьеру? Я выбрала карьеру и не жалею об этом.

Она бросила взгляд на стойку бара, на Олафа и вздохнула.

— Ну, почти не жалею. Но времена меняются. Теперь перед самой деловой женщиной не стоит вопрос "или-или". Если она умна, то сумеет совместить одно с другим. А вы женщина умная...

— Хотелось бы надеяться,— пробормотала Эйджи.— Но от этого не легче...

— Такие трудности только украшают жизнь. Советник, я уверена, вы сумеете справиться с нервами. Ничего страшного уже не случится. В ближайшее время дело Кеннеди будет рассмотрено. Вижу, что вы и ваш клиент к этому готовы.

Когда Друри поднялась, Эйджи уже пришла в себя.

— Судья Друри, а как же то, что произошло здесь вечером?

— Я зашла сюда выпить коктейль. Замечательный бар! Чисто, уютно, дружеская обстановка... А что касается моего решения, то оно будет зависеть только от того, что я увижу и услышу в зале суда. Понятно?

— Да. Благодарю вас.

— Передайте мистеру Стивенсону, что "баккарди" у него по-прежнему отличный.

В смятении чувств Эйджи смотрела вслед неспешно удаляющейся Друри.

— Ну что, очень скверно? — спросил неслышно подошедший Олаф.

Эйджи потянулась к нему и покачала головой.

— Ей нравится, как ты смешиваешь коктейли.— Она крепко обняла Олафа и принялась его успокаивать.— Мне повезло. Я встретила еще одну умную женщину со слабостью к малолетним преступникам. Кажется, все будет хорошо...

— Если Майкл не вернется...

— Он вернется.— Ей хотелось верить этому. Хотелось заставить поверить и Олафа.— Он вышел из себя, обиделся, но он ведь не дурак.— Эйджи сжала его руку и улыбнулась.— Вы очень похожи.

— Но я бы не стал бить его.

— Просто ты старше и умнее. А по чувствам...— Она пожала плечами. Чувства давно стали частью ее жизни.— Слишком часто я видела драки своих братьев, чтобы думать, будто наступил конец света. Я привыкла.— Она бережно поцеловала его в распухшую губу.— Наверно, мне лучше уйти до его возвращения. Но как только он появится, позвони мне, сколько бы ни было времени.

— Не хочется мне отпускать тебя одну,— сказал он, провожая ее до дверей бара.

— Я возьму такси.— Олаф не спорил, и это заставило ее понять, как он расстроен.— Все будет в порядке, Олаф. Верь мне.

— Ага. Я позвоню тебе.

Она вышла на угол и стала ловить такси. Верь мне. сказала она ему. Оставалось надеяться, что она окажется достойной его доверия.

Вернувшись домой, она чуть было не позвонила Джону, но испугалась, что при виде сыщиков, даже посланных на его поиски неофициально, Майкл окончательно выйдет из себя.

Ей оставалось только ждать. И ждать в одиночестве.

Странный у них получился треугольник, думала она, слоняясь по квартире с чашкой давно остывшего чая. Майкл, юный бунтарь, отовсюду изгнанный, всеми отвергнутый и отчаявшийся найти свое место в жизни. Олаф с его врожденным благородством, столь необузданный в страстях и столь преданный брату. И она сама — холодный, рассудительный и честолюбивый адвокат, в которую влюбились оба.

Готовый сюжет для "мыльной оперы", поняла Эйджи, опускаясь на тахту. Она укрыла ноги и подперла ладонями подбородок. Если бы у нее было воображение, она сама могла бы написать что-нибудь в этом роде.

Как же все это случилось, подивилась она, закрывая усталые глаза. Казалось, у нее есть голова на плечах. Казалось, что она твердо знает, к чему стремится и как собирается строить жизнь. Каждое препятствие на ее пути было тщательно изучено и взвешено. Были разработаны способы обойти или преодолеть все эти препятствия. Все?..

Кроме Олафа Стивенсона.

Позволив себе увлечься им, дав своим чувствам, возможность взять верх над разумом, она все разрушила. Вполне вероятно, что Майкл под влиянием обиды и отчаяния попадет этой ночью в беду. И если Майкл не выдержит испытательного срока, то с каким бы пониманием и сочувствием ни относилась к ней судья Друри, останется только вынести ему приговор.

И даже если этот приговор будет мягким, сможет ли Эйджи простить себя? Сможет ли Олаф простить ее за провал дела? И самое страшное: как подействует на Майкла решение суда, окончательно изгоняющее его из общества и обрекающее на жизнь за решеткой?

Ей хотелось верить, что он вернется к Олафу. Пусть злой, пусть бунтующий, пусть даже лезущий в драку. Со всем можно было бы смириться, лишь бы он вернулся.

А если нет...

Ее сорвал с места зуммер домофона. Забыв о том, что за окном глубокая ночь, она вскочила с тахты. Наверно, Олаф пришел сказать, что Майкл нашелся и что он в безопасности!

— Да?..

Это был голос Майкла — резкий, требовательный. Эйджи едва не заплакала.

— Я хочу войти.

— Давай,— радостно согласилась она и нажала на кнопку, открывающую замки.— Заходи.

Она вытерла навернувшиеся на глаза слезы. Глупо так распускаться. Разве логика не подсказывала ей, что Майкл вернется? Разве она не говорила об этом Олафу?

Когда раздался громкий стук в дверь, она со всех ног бросилась открывать.

— Я так волновалась, я хотела бежать за тобой, но не знала, где тебя искать... Ох, Майкл, прости меня. Я так виновата...

— За что простить? За то, что я нахамил вам? — Он хлопнул дверью. Его сюда не звали, но он пришел, пришел, пришел! Это было единственное место, куда он еще мог прийти.— За то, что я вошел и увидел вас с Олафом?

Ничего не кончилось, поняла Эйджи. В глазах Майкла была та же ненависть, которая заставила его броситься на брата.

— Прости, что я обидела тебя...

— Просто вам стыдно, что я узнал, кто вы такая. Вы лгунья!

— Я никогда не лгала тебе.

— Всегда. Стоило вам только открыть рот.— Он не отходил от двери и сжимал кулаки так, что белели костяшки пальцев.— Все это время вы делали вид, что заботитесь обо мне, что вам нравится быть со мной, а сами путались с ним!

— Я в самом деле забочусь...— начала она, но Майкл прервал ее.

— Воображаю, как вы потешались надо мной. Бедный жалкий Майкл бродит как лунатик и радуется, что у него роман с сексуальной адвокатшей. Вы лежали вместе в постели и смеялись собственным остротам!

— Нет. Никогда этого не было.

— Вы хотите сказать, что не спали с ним? Он все понял по ее глазам. Еще до того, как они потемнели от гнева.

— Не забывайся! Я не собираюсь обсуждать...

Майкл выбросил вперед руки, схватил ее за лацканы костюма, развернул и прижал спиной к двери. Когда он пригнулся. Эйджи едва не вскрикнула от страха. Она видела только его пронзительные, горящие злобой зеленые глаза.

— Зачем вы это сделали? Зачем вам понадобилось делать из меня шута? Зачем вам понадобилось спать с моим братом?

— Майкл...— Она держала его за запястья и пыталась освободиться. Но ярость добавила ему сил.

— Вы знаете, как я мучился, когда понял, что пока я мечтал, он спал с вами? А он знал. Он знал!

У нее перехватило дыхание, но она еще пыталась сопротивляться.

— Ты делаешь мне больно...

Она-то надеялась, что сумеет сохранить спокойствие, что сможет поговорить с ним как старшая... Вместо этого она оказалась в отчаянном положении, наедине с обезумевшим мальчишкой, напуганная до полусмерти. У Майкла на мгновенье остекленели глаза, а потом он перевел взгляд на свои пальцы. Они впились в ее плечи. Ужаснувшись, он разжал их и заглянул ей в лицо.

— Я ухожу.

Иногда все решает один-единственный порыв. Эйджи заслонила собой дверь.

— Нет. Пожалуйста, не уходи так.

От отвращения к себе у него свело внутренности.

— До сих пор я никогда не обижал женщин. Это низко...

— Да ничего ты мне не сделал. Все в порядке.

Но от него не укрылась ее смертельная бледность.

— Вы дрожите.

— Да, дрожу. Может, присядем?

— Эйджи, я не должен был приходить сюда. Я не должен был набрасываться на вас.