Патриция Хэган - Любовь и честь

Кит засмеялась и вскочила с дивана, когда Тревис шутливо дернул ее за волосы.

– Мама права, – закричал он ей вслед. – Ты неисправима!

Кит бросилась из комнаты, слегка опьянев от коньяка и… от мыслей о предстоящем волнующем вечере.

Все шло согласно плану. Кит надела зеленое атласное платье, вполне элегантное, и в нем появилась в холле. Ее мать, весьма мило выглядящая в лиловом бархатном наряде, уже волновалась оттого, что Китти так медленно собирается. Отец Кит и ее брат были очень хороши собой – в смокингах, в белоснежных рубашках, белых жилетках, ярких красных галстуках и в черных лакированных туфлях. Кит подумала, что они могли бы сойти за близнецов, если бы не коротко подстриженные усы отца и седина на его висках.

Мэрили очень шло розово-белое платье с оборками, но она бушевала:

– Я выгляжу как именинный торт! Мне уже почти четырнадцать лет. Почему я должна одеваться как маленькая девочка?

– Ты выглядишь прекрасно! – пытался урезонить племянницу Колт. – Сказочная принцесса!

– Я не хочу быть принцессой! Я хочу одеваться, как Кит!

Одна лишь Кит сообразила, о чем идет речь, и посмотрела на Мэрили, предупреждая ее не сболтнуть лишнего. Мэрили потупилась и в этот самый момент раздался голос Китти:

– Вам придется ехать без меня. Сегодня у меня ничего не клеится. Кит, не поможешь ли мне причесаться?

– О Боже! – проворчала Джейд. – Я понимаю, что опаздывать модно, но не настолько же!

Она сказала, чтобы Кит поднялась к Китти, а остальных послала к ожидавшему их у подъезда автомобилю.

Кит бросилась по ступенькам вверх, слыша нытье Мэрили, которая не сдвинулась с места.

– Почему я не могу подождать и поехать вместе с Кит? Почему должна идти вместе со всеми, как маленькая?

Джейд уже дошла до той степени раздражения, когда ей стало безразлично, что делают другие. Главное – ей с Колтом не появиться на балу слишком поздно.

– Поступай как хочешь, Мэрили, – сказала она сердито, подхватила норковую пелерину и вышла.

Парадная дверь за ними закрылась, и на лестничной площадке появилась Китти и помахала Кит:

– Поспеши! У нас мало времени. Что ты собираешься делать со своими волосами? Твоя прическа совсем не подходит к платью и…

Кит не дослушала ее. До предела взволнованная, она побежала в свою комнату, сняла платье и достала засунутую под кровать коробку с черным бархатным нарядом.

Внезапная мысль заставила ее окаменеть. Она перевела взгляд с платья на белые панталоны, которые были на ней – широкие спереди и сзади и до колен. Нельзя же надеть такую неуклюжую штуку под плотно облегающее платье! Как же она забыла купить грацию?

В дверь постучала Китти:

– Поторопись, дорогая. Тебе помочь?

– Нет. Я уже почти готова. Сейчас спущусь!

«Какая в конце концов разница? – подумала Кит, снимая панталоны и отбрасывая их в сторону. – Кто об этом узнает?» Она натянула платье прямо на голое тело и с удовольствием почувствовала, как мягкий бархат касается кожи. Платье плотно облегало грудь и бедра.

Повертевшись перед зеркалом, Кит призналась себе, испытывая приятное ощущение некой греховности, что увиденное ею понравилось… за исключением прически. Она быстро вынула шпильки и тряхнула головой – густые золотистые волосы рассыпались по обнаженным плечам.

Надев туфли, вышитые бисером, Кит решила, что полностью готова к своему скандальному дебюту.

Китти и Мэрили ждали ее в холле. Увидев внучку, Китти едва устояла на ногах – столь большое впечатление произвела на нее ошеломляющая красота девушки. Потрясенная Мэрили застыла с широко раскрытыми глазами.

– Ну вот, я осмелилась, – улыбнулась Кит.

– Да! – подтвердила Китти. – Неужели ты не испытываешь удовольствия от того, что выглядишь роковой женщиной?

– Конечно, мне приятно, – призналась Кит. – Но больше всего меня радует то, что я выгляжу такой, какой я хочу. А не такой, как хочет мама!

На Мэрили не подействовало заявление кузины.

– Тетя Джейд пошлет тебя в монастырь в Ниццу, где когда-то жила моя мама, – вдруг сказала она. – Но конечно, не для того, чтобы ты стала монахиней. Вот увидишь, так будет.

Китти немедленно отвергла такое предложение:

– Вот тогда я уж точно вмешаюсь в чужие дела. Ни одну из моих внучек никогда не поместят в монастырь только за то, что у них есть собственное мнение. Ну а теперь пошли. – Она нежно обняла Мэрили: – Мы с тобой войдем первыми. Пусть появление Кит будет настоящей сенсацией.

Когда они прибыли в посольство, до них донеслись веселые звуки музыки. Прием уже начался.

– Подождите несколько минут, прежде чем войти, – заговорщически прошептала Китти.

Кит, дрожа от возбуждения, кивнула. Она выглядела восхитительно и знала это. Если ее родители придут в негодование – что ж, тут ничего не поделаешь. Она намерена доказать им раз и навсегда, что будет намного лучше, если они позволят ей быть самой собой. Даже если она захочет ездить верхом или выращивать скот. Она поцеловала бабушку, ласково потрепала кузину по щеке и отступила в тень, где стала ждать подходящего момента для появления в зале.

Примерно через пять минут она подошла к огромным двойным дверям, не обратив внимания на потрясенного привратника. И вступила в огромный танцевальный зал. Она тут же попала в другой мир – в мир хрусталя и света, золота и серебра, в мир, в котором звучали нежная музыка и смех.

Как она и предполагала, в зале мгновенно наступила тишина. Гости как завороженные смотрели, как Кит сбросила свою белую горностаевую пелерину в услужливые руки швейцара и стояла, высоко подняв подбородок. Тишина стала постепенно переходить в шепоток.

«Что же будет дальше? – волновалась она. – Не упадет ли мама в обморок? А вдруг отец выведет меня из зала?»

В расплывчатом скоплении лиц она различила Китти, старающуюся скрыть слезы гордости и радости, и ревнующую Мэрили, которая сама хотела бы сейчас быть в центре внимания. Кит увидела и брата. Выражение его лица свидетельствовало, что до него, пожалуй, впервые дошло, как выросла его маленькая сестра.

Сердце Кит сжалось, когда она увидела выходящего из толпы отца. Его серые глаза сияли. И он не выглядел рассерженным, когда медленно шел навстречу ей. На его губах появилась тень улыбки, и Кит поняла, что он пытается скрыть охватившее его восхищение. Он подошел к ней и подал ей руку.

– Боюсь, моя дорогая дочь, – прошептал он, – твой план неожиданно привел к обратным результатам.

Она удивленно взглянула на него.

Он кивнул в ту сторону, где, глядя на них, стояла Джейд. Ее переполняла гордость.

– Именно об этом она и мечтала – чтобы ты оказалась в центре внимания, стала такой же, какой была она. Кит, ты недооцениваешь свою мать. Она не ханжа. Она от головы до пят леди и никогда не отнесется с презрением к высокой моде. В результате, вместо того чтобы шокировать ее, ты вызвала в ней чувство гордости… И во мне тоже, – добавил он с улыбкой.

Оркестр сбился с такта, как только все перестали танцевать, но теперь снова заиграл веселый вальс.

Колт проводил дочь в центр зала, и они начали танцевать, а толпа с восхищением наблюдала за ними, ибо выглядели они впечатляюще – гордый красивый отец со сногсшибательно красивой дочерью.

– С твоей помощью я сэкономил на твоем первом выходе в свет, – поддразнил он ее.

– Я… думала, что ты рассердишься, – призналась Кит.

Колт рассмеялся:

– Почему я должен был рассердиться? Конечно, – он взглянул на ее наряд, слегка покачав головой, – ты подобрала платье, которое немножко старит тебя. Но, говоря откровенно, когда я узнал, что по магазинам с тобой пошла бабушка, именно такой покупки я и ждал. Да и твоя мама тоже. Между прочим, вам обеим не удалось оставить нас в дураках, когда вы сказали, будто не успели подготовиться вовремя, и настояли, чтобы мы выехали, не ожидая вас.

Кит разочарованно вздохнула:

– Я-то надеялась, что мама настолько разозлится, что навсегда перестанет придираться ко мне.

Колт сочувственно проронил:

– Понимаю. Мама хочет, чтобы ты вернулась в Нью-Йорк. Порой я соглашаюсь с ней. Но я, Кит, вижу, что ты стала совсем взрослой и у тебя сложился свой собственный взгляд на вещи. Я оказался в трудном положении, но хочу, чтобы ты знала: я не сдаюсь и не соглашаюсь на отъезд только ради тебя. Однако не представляю, как долго я выдержу. Ничего тебе не обещаю.

Колт кивнул в сторону нескольких молодых мужчин у стены зала. Они не отрываясь смотрели на Кит, видимо, желая потанцевать с ней.

– Ты уже привлекла внимание всех холостяков Испании. А вдруг именно там стоит один из тех, кто мог бы стать тебе хорошим мужем? Если бы случилось так, то твоя мать не смогла бы возражать, чтобы ты осталась здесь после нашего отъезда.

Кит вздохнула и поморщилась:

– Я не желаю выходить замуж. Просто хочу иметь собственное небольшое ранчо, собственную жизнь, жить так, как мне нравится.

Колт задумчиво посмотрел на нее:

– Ты именно этого хочешь, котенок?

Она неторопливо кивнула.

– Вот с этим я согласиться не могу, – отрезал отец.

Кит никак не отреагировала на его слова, поскольку не собиралась отказываться от своей мечты. Она была рада, что как раз в этот момент танец закончился.

Тревис сменил отца.

– Папа посчитал, что ты сделала нечто экстравагантное? – спросил он. – Однако на маму ты произвела обратный эффект, доставила ей огромное удовольствие. Она говорит, что большей гордости никогда в жизни не испытывала.

– Я, Тревис, не намерена жить в Нью-Йорке, – спокойно сказала ему Кит. – Они, конечно, могут заставить меня уехать в Америку, но рано или поздно я найду способ вернуться сюда.

Он вздохнул:

– Ты упряма, моя маленькая сестренка, и я считаю, мне следует открыть тебе небольшой секрет. Если только ты не обзаведешься богатым мужем, у тебя не будет денег, чтобы остаться здесь… Или получить их благословение, – добавил он мрачно.