Сильвия Дэй - Любовь джентльмена

– Боюсь, Маркус, мне пора выйти из укрытия. – Элизабет вздохнула.

– Нет.

– Ты знаешь, я должна это сделать. – Она резко остановилась, но Маркус, сжав зубы, помотал головой:

– Это слишком опасно.

– И что ты предлагаешь? Молча смотреть, как риску подвергаются твои родные, твой дом, и ничего не предпринимать?

Маркус обхватил ее лицо ладонями:

– Ты – моя семья и мой дом. Пожалуйста, не упрямься, ты просишь слишком многого.

– Я прошу свободы. Нужно взять инициативу в свои руки и покончить с этим. Прошу, не надо больше спорить, просто подумай об этом – вот все, о чем я прошу.

Когда они вернулись в постель, Маркус крепко прижал Элизабет к себе, надеясь в ее объятиях растопить ледяной страх, сковывавший грудь.

– Пожалуйста, не волнуйся, – шепнула Элизабет, и ее мягкие губы коснулись кожи на его плече. – Я тебе доверяю.

Маркус крепко обнял ее. Уверенность в том, что он стал ей столь близок, служила живительным бальзамом и залечивала раны его души. А вот он постоянно подводил ее, и это тревожило его больше всего.

Для Элизабет три дня, прошедшие после случившегося, были очень напряженными. Маркус удалялся в кабинет, без устали занимаясь поиском уязвимых мест в ее охране. Поскольку агенты располагалась за дверью спальни и им невозможно было в полной мере расслабиться, занимаясь любовью, он отказывался прикасаться к жене.

– Терпеть не могу, когда ты такая мрачная, дорогая Бет, – заметил как-то вечером Пол, когда Элизабет собирала листочки с меню, разбросанные по скатерти.

– Я не мрачная.

Он поднял бровь.

– Значит, тебе скучно? Понимаю. Тебя целыми днями держат взаперти… Может, ты хотела бы отправиться в деревню?

– Нет, спасибо.

Разумеется, Маркус никогда не позволил бы ей покинуть пределы дома, но думала Элизабет не только об этом. Вскоре должны были накрыть ленч, и это теперь стало для нее единственной возможностью получить удовольствие от разговора с мужем. Она говорила себе, что глупо скучать, когда они настолько близки физически, но изменить своего настроя не могла и, что удивительно, не хотела. Когда-то Элизабет опасалась, что будет слишком нуждаться в Маркусе, но теперь находила в узах, связывавших их, немалую привлекательность.

– Ты уверена? – настаивал Пол.

Махнув рукой и улыбнувшись, Элизабет вышла. Еще несколько мгновений, и она позовет Маркуса. При мысли о супруге, о том, какой улыбкой он одарит ее, когда она назовет его по имени с порога кабинета, ее сердце затрепетало…

Задумавшись, Элизабет не заметила, как к ней протянулась чья-то рука и, крепко схватив, затащила в пространство под левым поворотом лестницы. Меню, которые она несла в кухню, чтобы обсудить с поваром, рассыпались по мраморному полу.

Поначалу она запротестовала, но ее протест перебил страстный поцелуй. Потом Маркус прижал Элизабет к стене, позволив ее рукам обвиться вокруг шеи.

– Милая жена, – выдохнул он, впиваясь губами в ее губы.

Элизабет с трудом смогла успокоиться.

– Что ты задумал?

– Ты мне нужна. – Он покусал ее за шею. – Целых три дня прошло.

Закрыв глаза, Элизабет вдохнула его запах. Теплота кожи, явное возбуждение, большие руки, лихорадочно прикасавшиеся к изгибам ее тела…

– Почему ты не можешь всегда оставаться без одежды? – пожаловался он. – Слишком много ткани отделяет мое прикосновение от твоего тела.

Элизабет огляделась. Солнечный свет, проникавший со стороны газона через двустворчатые окна, освещал их, давая отличный обзор каждому, кто прошел бы мимо. Их нельзя было увидеть лишь из холла.

– Ты должен остановиться.

– Не могу.

Элизабет рассмеялась, Маркус, немного отодвинувшись, попытался дотронуться до ее груди, укрытой корсетом.

– Нас увидят, – предупредила она.

– Ты не сможешь меня отговорить. – Он лизнул ее губы.

– Ты же не собираешься взять меня здесь.

– Разве? – Он потянул за шелковый корсаж, и нитки затрещали, протестуя.

– Маркус, я протестую. – Она хлопнула его по рукам.

– А я хочу тебя.

Выражение его глаз полностью подтвердило сказанное.

– Сейчас? – Элизабет закусила губу, довольная, что Маркус не контролирует желание. – Ты что, не можешь подождать?

Он помотал головой, и этот простой знак любви наполнил ее сердце ликованием.

– Я тоже хочу тебя, – призналась Элизабет.

Маркус сжал ее сильнее; взгляд его пылал.

– Я не думал, что ты захочешь. – Он понизил голос. – Но ты ведь хочешь, правда?

Элизабет кивнула и прижалась губами к его подбородку.

– Я жажду тебя. Мне тебя так не хватает.

Маркус привлек ее настолько близко, насколько позволяли юбки.

– Я хочу, чтобы все твое внимание принадлежало мне.

– Оно тебе и принадлежит.

Он весело улыбнулся:

– А теперь, не нужно ли тебе все остальное, что у меня есть? Мы можем спрятаться, найти укромный уголок.

– И сколько я могу держать тебя рядом с собой? Часы, дни?

Маркус с удивлением отпрянул.

– Ты серьезно? – Он не смог скрыть чувственного влечения, отразившегося в улыбке.

– О да!

– У тебя есть пять минут, чтобы найти постель и раздеться. Если не успеешь – распорю платье ножом.

– Нет, – запротестовала она со смехом. – Я обожаю это платье.

– Четыре минуты сорок пять секунд.

Элизабет повернулась и побежала.

– Не забудь собрать мои бумаги! – крикнула она через плечо и, приподняв платье, заторопилась вверх по лестнице. На полдороге она увидела дворецкого, выходящего из галереи верхнего этажа ей навстречу.

– Миледи, прибыла почта.

Узнав знакомую печать Лэнгстонов, Элизабет потянулась к посланию на серебряном подносе.

– Благодарю. – Она сломала печать и бегло просмотрела письмо, потом прочитала его внимательнее. – У Маргарет родился мальчик!

– Две минуты! – крикнул Маркус из-под лестницы. Элизабет замерла.

– Ты слышал? Я должна поехать к ним!

– Леди Уэстфилд, мое терпение кончилось. – Маркус урчал, словно кот, поднимаясь по лестнице с грацией хищника. – Вы нуждались в моем внимании – клянусь, оно ваше, а вашему племяннику придется подождать.

Элизабет расхохоталась.

– Сначала поймай меня! – крикнула она, взлетая по лестнице.

Добравшись до верха, Элизабет побежала по коридору, сжимая в одной руке драгоценное письмо, а в другой – юбку. Маркус следовал за ней по пятам.

Наблюдая эту сцену от дверей гостиной, Элейн обратилась к стоявшему рядом Полу:

– Я никогда не видела Маркуса таким счастливым. Брак творит с ним чудеса.

– Так оно и есть, – согласился Пол и довольно усмехнулся.

Наемный экипаж добрался до Честерфилд-Холла в полночь. Выйдя из него, Элизабет и Маркус вошли в дом через черный ход.

– Неужели такая осторожность и правда необходима? – поинтересовалась Элизабет, дрожа от холода.

Маркус закутал ее в свой плащ.

– Не хочу рисковать: твоя жизнь слишком дорога для меня.

Они поднялись к бывшей комнате Элизабет по лестнице, которой пользовались слуги.

– Насколько дорога? – лукаво поинтересовалась Элизабет.

– Бесценна.

Закрыв дверь, Маркус снял плащ с плеч Элизабет и заглянул в глубину ее глаз.

– Маркус, ты любишь меня? – робко произнесла Элизабет.

Она обещала себе никогда не спрашивать Маркуса о его чувствах, так как каждый день он демонстрировал ей сотнями разных способов, как много она для него значит, однако потребность услышать такие слова была слишком велика.

Маркус улыбнулся:

– Тебе действительно необходимо знать?

Элизабет кивнула, и тут же раздался тихий стук в дверь, а потом в комнату протиснулась взъерошенная голова Уильяма.

– Леди Баркли услышала, что вы приехали, и хочет познакомить Элизабет с племянником прямо сейчас. А тебе, Уэстфилд, придется подождать до утра.

– Разумеется, иду. – Элизабет встала на цыпочки, ожидая, пока Маркус опустит к ней губы.

– Милорд, наш разговор еще не закончен.

Он потерся носом о ее нос.

– С удовольствием подожду вас, леди Уэстфилд.

Когда Элизабет ушла, Маркус приветствовал шурина.

– Что-то ты выглядишь усталым, – с огорчением заметил он.

– У будущего графа Лэнгстона зверский аппетит, а леди Баркли отказалась от кормилицы. Я пытался разубедить ее, но тщетно: она по-прежнему стоит на своем.

– Позволь поздравить тебя. – Маркус протянул руку, и Уильям крепко пожал ее. – Тебе очень повезло.

Уильям пригладил волосы.

– Вы не должны были возвращаться в Лондон.

– Согласен, но, как и твою супругу, Элизабет отговорить невозможно. К сожалению, она готова добровольно превратить себя в мишень, лишь бы завершить дело. – Маркус вздохнул. – Эта женщина выказывает полнейшее отсутствие страха.

– Да, так было всегда. Выше голову, Уэстфилд. Впрочем, одна новость и меня не слишком радует. Я понял, что бояться стоит не дневника и не шпиона внутри агентства. Теперь опасность стала серьезнее, и хотя я люблю Элизабет не меньше тебя, но у меня есть сын. Пришло время завершить эту главу нашей жизни, чтобы все мы могли двигаться дальше.

– А как же мои дети? Если с Элизабет что-нибудь случится, я останусь ни с чем. Вы оба хотите от меня невозможного.

– Уэстфилд… – Уильям вздохнул. – Я буду готов, когда придет время.

– Когда придет время для чего? – поинтересовалась Элизабет от двери.

– Для тебя. Ты ведь тоже можешь забеременеть, не так ли? – с улыбкой проговорил Уильям, пытаясь скрыть истинную тему разговора.

Элизабет широко распахнула глаза.

– Так вы обсуждали детей? – Она взглянула на Маркуса. – Чьих детей?

Маркус улыбнулся. Каждый день он заставлял себя поверить в то, что Элизабет – это дар, отпущенный ему свыше.