Случай на мосту! Ну конечно. Девушка исчезла, когда рухнул мост. Сестра Дженна рассказывала ему об этом случае, но тогда он не мог связать два этих обстоятельства.

Его губы сомкнулись в суровую линию, когда он осознал важность своего открытия. Эта маленькая монашка лгала ему. Сестра Дженна вовсе не итальянка. Она Джанет Мара, пропавшая сестра Мэри и, как он понял, бывшая невестка Роберта Брюса. Первая жена Брюса, Изабел, тоже была ее сестрой. Юэн сжал кулаки, и его охватил гнев.

Внезапно он вспомнил те противоречия, которые заметил ранее. Акцент в речи сестры Дженны то появлялся, то исчезал, когда она злилась. И во время встречи с английскими солдатами он обратил внимание на слишком хорошую для монашки нижнюю рубашку.

Кроме того, у нее был кинжал.

Черт возьми, теперь он вспомнил! У Змея был похожий кинжал.

Джанет упоминала о Кристине Эйлз, одной из самых влиятельных женщин Шотландии и единокровной сестре Лахлана Макруайри. Кристина состояла в браке с Дунканом Мара. Юэн хорошо знал брата Джанет и считал его своим другом. Он сражался рядом с этим неистовым воином и видел, как тот, обезглавленный, пал от рук одного из людей Макдауэлла в битве при Лох-Райане.

Знал ли Брюс, что Джанет жива? Юэн намеревался выяснить это. Он приблизился к помосту на несколько шагов. Хотя его внимание было сосредоточено на короле, он заметил хмурое выражение лица нового члена Хайлендской гвардии и подозревал, что от Сазерленда не ускользнула реакция Юэна при виде его жены. Однако с ним он поговорит позже.

Король взглянул на Юэна, когда тот приблизился, и сдвинул брови, заметив мрачное выражение его лица.

– Что-то случилось?

– Мне необходимо с вами поговорить, – резко произнес Юэн и тут же, вспомнив, с кем он говорит, добавил: – Сэр.

– Я еще не закончил обед.

– Это очень важно, – сухо сказал Юэн, хотя и так было ясно, что его визит к королю не случаен. Можно было сосчитать по пальцам одной руки, сколько раз он обращался к королю с просьбой. Он никогда не высовывался, просто делал свою работу и старался избегать конфликтов. Это его отец вечно создавал неприятности. Юэн подумал, что это еще одна причина избегать встречи с сестрой Дженной. От нее можно ждать только плохого.

Брюс мрачно посмотрел на него.

– Хорошо.

Тор Маклауд, предводитель Хайлендской гвардии, должно быть, наблюдал за ними с другого конца стола. Когда король встал, тот тоже поднялся.

– Я хотел бы поговорить наедине, – сказал Юэн.

Брюс, не скрывая своего раздражения, махнул рукой суровому командиру.

Юэн последовал за королем в небольшую комнату, расположенную сразу за главным залом, и ждал, пока король займет свое место в кресле, похожем на трон. Правитель Макдугал лишился как трона, так и замка в пользу Брюса после поражения в решающей битве на перевале Брэндер два года назад.

– Ну, что у тебя за дело, не терпящее отлагательств, Охотник?

Король предпочитал обращаться к нему по военному прозвищу, даже когда не было угрозы раскрытия его подлинной личности. Имя Ламонт было почти таким же объектом частого поношения, как имена Комин, Макдугал или Макдауэлл.

Юэн не стал понапрасну тратить время.

– Известно ли Мэри Мара, что ее сестра жива и работает в качестве курьера на Ламбертона?

Судя по спокойствию короля, Брюс об этом знал.

– Леди Джанет пропала больше трех лет назад. Как можешь ты быть уверен, что она жива?

Юэн оперся ладонями о стол и подался вперед.

– Потому что я провел с ней два дня, сопровождая ее в Берик, после того как она едва не была изнасилована английскими солдатами неподалеку от аббатства Мелроз.

Выражение лица короля лишь слегка исказилось при слове «изнасилована». Хотя Роберт Брюс был истым мужчиной, как и все его отборные воины, он понимал, что проявление эмоций не поможет достижению его цели – вырвать корону из рук английского короля Эдварда. Только тот, кто хорошо знал его, как Юэн, мог заметить скрытую реакцию. Брюс быстро обуздал свое беспокойство и праздно забарабанил пальцами по столу.

– Почему ты полагаешь, что это была Джанет? Она так представилась?

Потому что он до сих пор видел ее лицо в своих снах, чувствовал ладонью округлость ее по-детски мягкой щеки, ощущал вкус ее нежных губ.

Юэн разозлился, оттого что должен объяснять Брюсу, как он узнал, что это была Джанет, однако придержал свой язык – правда, не совсем.

– Вы хорошо знаете, что она скрывает свою истинную личность под именем сестры Дженны и притворяется итальянкой. Какого черта вы позволяете бывшей невестке подвергаться такой опасности?!

Глаза Брюса потемнели.

– Осторожней, Охотник. Я привык к твоей грубой манере разговаривать, однако не забывай – я твой король. Мне безразлично, что ты хороший следопыт и что Стюарт верил в тебя; постарайся быть сдержаннее, когда разговариваешь со мной, или поищи применение своим способностям в другой армии.

Это резкое замечание охладило пыл Юэна. Как мог он так забыться!

Разозлить короля – не лучший способ добиться, чтобы клан Ламонтов восстановил свою былую славу. Благоразумие взяло верх, и Юэн, не без труда, сумел обуздать свой гнев.

– Прошу прощения, сэр.

Брюс пристально посмотрел на него тяжелым взглядом, продолжая грозно барабанить пальцами по столу. Будь на месте Юэна кто-то другой, он немедленно удалился бы, Юэн же продолжал стоять совершенно спокойно, пока король размышлял, принять ли его извинение, и, судя по всему, взвешивал, как много можно ему рассказать.

– Встретив мою бывшую невестку, ты, вероятно, решил, что я не в курсе дела. Идея, с которой она пришла ко мне, целиком принадлежала ей. Я узнал о том, что она выжила, и о роли, которую она играет в ситуации с Ламбертоном, около года назад, когда она вернулась из Италии, где нашла убежище после неудачной попытки спасти свою сестру.

Так вот почему сестра Дженна знала итальянский язык.

Брюс покачал головой.

– Ты должен восхищаться девушкой, которая не утратила мужества и отправилась за своей сестрой в такое время. Шотландцев повсюду преследовали, укрыться было негде. Эдвард правил железной рукой: у него повсюду были свои глаза и уши. Даже Атолл не осмелился встретиться со своей женой перед побегом на север, а Джанет вместе с несколькими мужчинами из клана своей невестки Кристины Макруайри отправилась в плавание и, обогнув половину Шотландии, прибыла в Англию, чтобы увести сестру прямо из-под носа Эдварда. – Он криво усмехнулся. – И ей это почти удалось.

В голосе Брюса прозвучало одобрение ее поступка. Однако история, вызвавшая восхищение у короля, лишь еще больше разгневала Юэна. Значит, девушка не представляла себе, какая опасность ей грозит. Он должен многое сообщить королю, и тот непременно согласится с ним.

– Расскажи, что случилось, – сказал Брюс.

Юэн кратко изложил историю о том, как он и Маклин обнаружили двух монашек в окружении английских солдат и как «сестра Дженна» защитила свою юную подопечную, предотвратив насилие своими угрозами. Он поведал о том, как Маклин отправился проследить, чтобы послание дошло до Брюса (так оно и было), и как Юэн настоял на сопровождении Джанет по пути назад к Ламбертону.

Лицо короля, помрачневшее, когда Юэн описывал нападение англичан, наконец просветлело, и он криво улыбнулся.

– Уверен, она едва ли была рада твоему присутствию. Джанет с юных лет была своевольной девушкой и никогда не любила подчиняться чьим-то указаниям. Полагаю, ее стремление к независимости лишь возросло за прошедшие годы. Удивительно, что она не пыталась отделаться от тебя.

– Она пыталась.

Король удивленно приподнял бровь.

– И ты не поддался ее красноречию? – Он засмеялся. – Хотел бы я на это посмотреть. После смерти отца девушка некоторое время жила со мной и Изабел. Я неоднократно пытался наказать ее за озорство, но каждый раз все заканчивалось тем, что у меня возникало чувство, словно я заслуживаю отправки в ближайший монастырь для покаяния.

Юэна не интересовали воспоминания о проступках Джанет в юные годы, куда больше ему хотелось узнать о ее выходках сейчас.

– Англичане постоянно патрулируют границу, пытаясь перекрыть связь через церковь. Опасность для курьеров нарастает, при этом женщины особенно уязвимы.

Помня о своей недавней оплошности, Юэн проявил осторожность в выражениях, стараясь, чтобы его слова не были восприняты как критика. Однако Брюс услышал в них прежнее осуждение.

– Мы не сможем победить в войне без поддержки со стороны церкви – как монахов, так и монашек. Они понимают, чем рискуют, когда соглашаются выполнять свою миссию. И я не хочу отказываться от помощи только потому, что она исходит от женщины. А Джанет – женщина, которой я могу всецело доверять.

Юэн сжал губы, чтобы удержаться от возражений. Он не понимал, что могло быть настолько важным, чтобы подвергать ее жизнь опасности.

– Ты забыл, что сделала для меня Белла? – спросил Брюс, имея в виду жену Макруайри, бывшую графиню Бьюкен, которая несколько лет страдала в английской тюрьме за участие в коронации короля. При этом часть срока она провела в клетке. – Или как из-за меня мучились мои жена, дочь и сестры?

– Я, конечно, помню об этом, – сказал Юэн. – Женщинам не место в тюрьме или в клетке. Наш долг…

Он остановился, прежде чем обидные слова сорвались у него с языка, но было поздно.

– Наш долг защитить их, – резко закончил за него король.

Юэн поморщился. Проклятие, он опять вмешался не в свое дело! Король страдал от того, что случилось с его женщинами, и винил себя в том, что уготовил им такую судьбу. И Юэну не стоило напоминать ему об этом.

– Это не всегда возможно, – тихо сказал король. Он сделал паузу, затем откашлялся и продолжил более твердым голосом: – Твои страхи относительно моей бывшей невестки небезосновательны, однако тебе не стоит беспокоиться. Я уже начал приготовления к ее возвращению в общество, и она вернется, как только я найду ей замену, что будет нелегко.