— Но ты единственная, — проговорил он и, поддавшись импульсивному порыву, поцеловал ее в губы. Ее рот был прохладным, влажный от воды, которую она потягивала. Тайлер хотел задержаться, хотел согреть эти губы, почувствовать вкус глубже, но она уже отстранялась от него.

— Зачем ты это сделал? — спросила она севшим, хрипловатым голосом.

— Захотел, — ответил он искренне.

— Ты… — Она запнулась, взвешивая новое, неофициальное обращение к нему, потом уже уверенно продолжила: — Ты делаешь это с такой легкостью — флирт, поцелуи. Твоя вторая натура, да?

Тайлер прочел вопрос в ее глазах, уловил сомнение в голосе.

— Может быть, ты просто все усложняешь?

Она бросила на него странный взгляд.

— Джереми говорил то же самое. Он считал, что я беспокоюсь слишком сильно, думаю слишком долго, планирую слишком тщательно. — Кейт пожала плечами. — Но я такая, какая есть. Я ничего не могу с этим поделать.

— Тебе не надо меняться — пока ты счастлива такая, какая есть.

— Конечно, у меня свои недостатки, и я наделала немало ошибок, но я стараюсь. Это считается?

— Достаточно, чтобы получить куриную ножку. — Он протянул ей кусочек курицы.

— Хм. Выглядит аппетитно. От «Дели Джека»?

— Я слышал, это лучшее, что можно купить в городе.

— Ты не ослышался. — Кейт откусила кусочек и вздохнула так, словно вкусила амброзии. Ему нравилось наблюдать, как она облизывает пальцы, когда готовится откусить еще. Ему хотелось наклониться и попробовать самому.

— Ты так уставился на меня, — заметила она. — Ненавижу, когда смотрят, как я ем.

Тайлер улыбнулся.

— Кажется, тебе это не мешает.

— Хорошо, меня это не сильно беспокоит, но, если ты не будешь есть, тебе ничего не достанется, — пригрозила Кейт, откусывая очередной кусочек. — Я самый быстрый едок из сестер МакКенна. И это при том, что мы все довольно быстро расправляемся с едой.

— Вероятно, весело расти с сестрами. — Хорошее было время, когда они с Марком были маленькие и жили вместе. Он скучал, когда оказался единственным ребенком у отца.

— Это было замечательно. Хотя они часто сводили меня с ума, особенно когда мы поселились на лодке.

— Как вы жили?

— Эшли фотографировала нас каждую минуту. Кэролайн шарила в кладовке с едой. Допоздна мы играли в карты, летучие рыбы шлепались на палубу, когда мы меньше всего их ожидали, подплывали дельфины, они такие доброжелательные, что мы купались вместе с ними. — Она вздохнула. — Мы держались единой группой. Привыкли иметь дело только друг с другом. Нам никто не был нужен.

И, видимо, они держали всех остальных на расстоянии, подумал Тайлер, особенно в то время, когда одна из них оказалась беременна. В противном случае им бы не удалось скрыть это, поползли бы слухи.

— Иногда трудно все это отпустить от себя — даже сейчас, — продолжала Кейт. — Но у каждой из нас своя жизнь. Кэролайн напоминает мне об этом достаточно часто. И Эшли отдалилась в последнее время. Отец жаждет снова отправиться в гонку… Так что я, единственная, пытаюсь удержать всех вместе.

— Это в порядке вещей — человек вырастает и чаще всего отдаляется от родных. Таков путь любой семьи.

— Ты прав, — признала Кейт. — Я на самом деле думаю кое-что изменить в своей жизни.

— Что, например? — спросил он с интересом.

— Ну, когда мне три недели назад исполнилось двадцать восемь лет, я посмотрела на свечи на моем торте и подумала о прошедших годах. Может быть, это еще не кризис среднего возраста, но тревожный звонок — пора пробудиться и выбраться из кокона, посмотреть вокруг, понять, что я хочу сделать, где я хочу быть… Вот такие мысли пришли мне в голову.

Три недели назад? Это откровение посетило ее недели назад? В то самое время, когда с Марком впервые связался Стив Уотсон? Пульс Тайлера участился. Должно быть, простое совпадение. Это должно быть так.

— А если точнее — что именно захотелось изменить? — осторожно спросил он, стараясь не показаться слишком настойчивым.

— Для начала я записалась на гимнастику, — без раздумий ответила Кейт.

— И все?

— А ты чего ожидал?

— Как насчет поездки куда-то или переезда? Может, ты хотела навестить старого друга, которого давно не видела?

Она, сощурившись, задумчиво посмотрела на него, и он понял, что слишком настойчив для простого случайного разговора.

— Прости, — сказал он поспешно. — Не мне говорить, как ты должна изменить свою жизнь. Но я подумал, ты имела в виду нечто более масштабное, основательное, чем занятия гимнастикой.

— Думаю, я уже готова приступить к картофельному салату.

Он протянул ей контейнер и вилку.

— А как насчет тебя? — спросила Кейт. — Когда-нибудь случались судьбоносные моменты?

— Не во время задувания свечей на торте в день рождения, — ответил он. — Но однажды было. Сравнительно недавно, если сказать точнее.

— И что случилось?

Он не должен ей говорить. Абсолютно точно — не должен. Но Тайлер все же решился немного открыться ей.

— Мой брат пострадал в автомобильной аварии, — сказал он коротко. — Он мог умереть. И я понял, как мало времени мы провели вместе в последнее время. Годами я хотел быть с ним, а потом упустил возможность, когда она появилась. Я не позволю, чтобы такое повторилось.

— С ним сейчас все в порядке?

— Ему становится лучше, — уклончиво ответил Тайлер.

Она кивнула, задумчиво глядя на него.

— Почему ты здесь, Тайлер? Почему не дома со своим братом?

Черт. Он знал, что довериться ей — ошибка. Он на ходу попытался придумать благовидный предлог:

— Мой брат очень интересуется яхтами и гонками. Он первый рассказал мне о вас и вашей потрясающей победе.

— Значит, твоего брата надо благодарить за вторжение в мою жизнь? — усмехнулась она. — Надеюсь когда-нибудь встретиться с ним.

Он ответил ей слабой улыбкой.

— Возможно. Эй, а ты не собираешься поделиться со мной картофельным салатом?

Она протянула ему контейнер:

— Возьми сам.

Тайлер посмотрел на картофельный салат, а потом вернул его обратно в корзину.

— Что случилось, почему ты не ешь? — спросила Кейт.

Он приложил руки к ее щекам.

— Понял, что я хочу не картофельный салат.

— Что ты…

Он прервал ее вопрос продолжительным, глубоким поцелуем. Потом этот поцелуй перешел в следующий, потом еще в один. Ему нравилось, как она целует его в ответ, как ее язык играет с его языком. От нее пахло ванилью, а на вкус она была еще лучше. Он провел рукой по ее спине, обнял за талию и привлек к себе. Он хотел чувствовать ее мягкие груди. Он хотел прикоснуться к каждой клеточке ее тела.

— О боже, — прошептала Кейт, когда его губы нежно прикоснулись к ее шее. — Мы должны остановиться.

— Мы только начинаем.

— Я… это безумие, — сказала она, отстраняясь от него. — Мы на общественном пляже. Тайлер, остановись.

Он с сожалением отстранился, понимая, что она права. Он наблюдал, как Кейт поправляет блузку, волосы, и все это казалось ему неуместным. Он хотел сказать ей, чтобы она прекратила. Ему нравился беспорядок в ее одежде, ее растрепавшиеся волосы. Наконец-то она дала себе волю, ослабила контроль над собой. Ему нравилась в Кейт ее страстность, ее искренность, ну, и почти все остальное.

— Ты снова уставился на меня, — сказала она. — И я смущаюсь.

— Почему? Мы только поцеловались.

— Мне показалось, это больше, чем просто поцелуй. — Кейт бросила быстрый взгляд на него, потом отвернулась.

Тайлер откинулся на спину, закрыв глаза от яркого солнца. Она права. Это не просто поцелуй, это обещание.

— Тайлер, я могу задать тебе вопрос?

— Конечно.

Она не сразу нашла нужные слова.

— Ты связан каким-то образом с Кей Си? Ты часть плана мести моему отцу? Это так?

Тайлер открыл глаза и резко сел.

— Почему ты так думаешь? — спросил он, искренне удивленный ее выводом.

— Вы оба появились здесь неожиданно. Ты хочешь получить информацию о гонке. Ты собираешься плыть с моим отцом. Я сложила все вместе.

— Сложила? Ты хорошо училась по математике? — пошутил Тайлер.

— Ты не ответил на мой вопрос.

— Нет, я никоим образом не связан с Кей Си. — Он обрадовался, что может сказать правду.

— Хорошо. — Кейт сидела, обхватив колени и не сводя глаз с воды. — Что ты хочешь делать сейчас?

— Поверь, тебе лучше не знать ответ на этот вопрос.

Она повернула голову и посмотрела на него, ее взгляд замер на его губах.

— Я хочу поцеловать тебя.

— Тогда иди сюда, — позвал он тихо.

— Не могу. Мне кажется, всякий раз, когда ты прикасаешься ко мне, летят искры.

— Разве это не здорово?

Кейт вскочила на ноги.

— Мне нужно пройтись.

— Пройтись? Тебе нужно пройтись? Сейчас?

— Это хорошее физическое упражнение, — привела Кейт неубедительный довод.

— Я могу придумать более интересные формы физических упражнений, чем ходьба.

— Пойдем со мной, — сказала она. — На другой стороне этих скал есть пещера. Я покажу ее тебе.

— Сейчас покажешь. — Тайлер протянул руку. — Помоги мне подняться.

Улыбка тронула ее губы.

— Думаешь, я поддамся на эту уловку?

— Пожалуйста.

— Прекрасно.

Она взяла его за руку, и Тайлер уже готов был привлечь ее к себе, уложить рядом на песок, поцеловать, но не вышло, ему неожиданно помешали. Два малыша выбрали именно этот момент, чтобы пробежать мимо них, вздымая песок босыми ногами, и он понял — сейчас не время и не место.

Он поднялся, но не отпустил ее руку, и, посопротивлявшись немного, Кейт расслабилась, и они рядом пошли вдоль кромки воды. Тайлер никогда не чувствовал такой полноты чувств и яркости ощущений, чем в этот момент рядом с Кейт. Влажный песок приятно холодил босые ноги, солнце пригревало, женщина рядом с ним была нежной, женственной, желанной, а он — тверд как камень. Нужно расслабиться, сказал он себе, но напряжение не хотело отступать. Все, о чем он мог сейчас думать, — как легко наклониться и поцеловать ее снова. Он прибавил шагу.