— И рюкзачок нацепила, — сонно усмехнулся юноша. — Хорошо, ружье дома оставила, а то бы решил — она от нас сбегает!..

— Но… мне надо срочно идти, — с отчаянием выпалила Лера. — Меня ждут!

— Да? И кто? Анька с Наташкой?

— Не твое дело! Лера с досадой подумала: старший брат и мысли не допускает, что у нее свидание, а ведь она уже совсем взрослая, сам он в семнадцать лет давно встречался с девчонками…

— Мне правда нужно уйти. — Лера едва не плакала.

— Ну и иди. — Гриша пожал плечами и тут же болезненно поморщился, простенькое движение отозвалось головной болью. — Я тебя, кажется, за юбку не держу.

— Я в джинсах! — огрызнулась Лера.

— И за ремень джинсов тоже.

— Ты все равно сейчас заснешь, — успокаивала себя Лера, — а я через пару часов вернусь…

— Да испаряйся ты быстрее! Мне нянька не нужна, я практически здоров — подумаешь, легкое сотрясение!

— Но мама…

— Когда это ты слушалась маму? И потом, сама сказала — через два часа будешь дома, мама ничего не узнает…

— Я… я серьезно!

— И я серьезно. — Гриша зевнул. Отвернулся к стене и пробормотал: — Иди-иди, я уже сплю, честное слово…


Василиса ждала сестру, прячась за старым тополем во дворе. Ей совершенно не нравилась идея — оставить двоюродного брата дома одного, но…

Отпустить после ночного звонка легкомысленную Леру в город? А если с ней что-нибудь случится?!

Нет уж, лучше Василиса прилипнет к ней, как пластырь. Будет незаметно следовать за сестрой по всему Санкт-Петербургу, станет ее тенью, ее невидимым двойником.

У Василисы нет выбора: вдруг вчерашний звонок не розыгрыш? Вдруг этот коренастый тип действительно решил избавиться от свидетелей?

Смешно, они даже не пошли в милицию! Дядя Женя заявил, что это бесполезно. Мол, в милиции и за более серьезные дела неохотно берутся, а тут всего-навсего — тетя Катя покраснела от негодования — легкое сотрясение мозга, ссадина на затылке да неудавшийся угон машины.

Василиса подумала: может, если этому «восточному» типу сообщить, что в милицию идти с заявлением никто не собирается, он хотя бы от Леры отстанет? Она не «унижала» его, на травку отдохнуть не укладывала, если честно, Лера вообще вряд ли кого запомнила, она была слишком напугана…

Василиса не сомневалась: Грише сиделка не нужна, сейчас заснет, это для него самое действенное лекарство.

С другой стороны, тетя Катя непременно вырвется сегодня с работы пораньше — волнуется же! — и ей вряд ли понравится, что больной сын остался без присмотра.

Оставалась надежда: Лера не решится уйти, когда поймет, что Василисы нет в квартире. Именно она обещала матери — Василиса скромно помалкивала! — поухаживать за братом. А если Лера останется…

Василиса грустно усмехнулась: это вряд ли. Лера потрясающе ребячлива, даже не верится, что они сверстницы. Лера чем-то напоминала Лельку, хотя младшей сестре этой весной исполнилось только десять.

А что? Одни интересы, несмотря на разницу в возрасте!

Обе всерьез озабочены собственной внешностью. Обе ненавидят свой якобы «длинный» нос. Обе страдают из-за мнимой полноты. Обе периодически садятся на диеты, старательно голодают утро, день, а вечером бросаются к холодильнику и уж наедаются…

А потом обе чувствуют себя преступницами. Обе обвиняют себя во всех мыслимых грехах и засыпают с надеждой начать с рассветом новую жизнь.

Смешные, трогательные, легкомысленные, инфантильные… вечные дети!

Никакой уверенности, что Лера вспомнит о материнских наставлениях. Наверняка в голове лишь предстоящее свидание с забавным парнем со странным нерусским именем Оскар.

Василиса пожала плечами, вспоминая недавнее знакомство. Оскар не то чтобы не понравился ей… Просто показался слишком экзотичным, слишком ярким, слишком говорливым — не по-мужски! — все в нем «слишком».

Желая понравиться, Оскар так и сыпал анекдотами, большая часть из них — про Вовочку. Лелька тоже эти анекдоты обожала, правда, ее истории менее двусмысленны.

Лера в тот день не сводила с нового знакомого восхищенных глаз. Нужно признать, Оскар тоже поглядывал на нее заинтересованно.

Василиса случайно подслушала сегодняшний разговор. Сидела у шкафа, перебирала травы, а Лера подошла к зазвонившему телефону.

Василиса совсем о нем забыла. Трубка с ночи осталась в комнате, Василиса машинально зашла тогда к себе, не подумав о спящей Лере. Говорила со странным… э-э… лесным разбойником и боялась разбудить сестру. Почему-то постоянно помнила, что она рядом.

Просто не хотелось пугать Леру мнимой опасностью!

Наверное, мнимой.

Хорошо, дяде с тетей телефон с утра не понадобился. Василиса заметила, они чаще пользовались сотовыми телефонами, чем городским.

Василиса старалась не прислушиваться к чужой беседе, но она же не глухая. А в голосе Леры звенела нескрываемая радость, когда они с Оскаром согласовывали, где и когда встретятся.

Отговаривать Леру от свидания бесполезно, Василиса за это время неплохо узнала сестру. Намекать об опасности не имело смысла, что это изменит?

Слишком невероятной выглядела история об обезвреженных ворах. И кто обезвредил? Восемнадцатилетняя девчонка. На голову ниже самой Леры!

А уж позвонивший светловолосый…

Он вчера исчез с поляны неизвестно куда — интересно, чего ради, пожалел ее или струсил? — а потом вдруг объявился и предупредил о своем страшноватом приятеле. Опять-таки — зачем?

Девушка раздраженно фыркнула: совесть проснулась! Нет, еще интереснее версия — влюбился. Смертельно. И с первого взгляда!

Теперь бы понять — в кого именно. В нее, Василису, или в Валерию, звонил-то он первоначально двоюродной сестрице. А ее, Василису, раз десять обозвал рыжей, хорошенький комплимент…

Василиса удивленно моргнула: над ней кто-то шумно завозился, на волосы и плечи посыпались листья. Василиса брезгливо отряхнулась и подняла голову.

— Ничего себе! — изумленно пробормотала она, рассматривая растекшегося вдоль ветки тощего молодого кота.

Больше всего животное напоминало старый шнурок, только полосатый. Были когда-то у Лельки такие же, разлохмаченные, она вечно просила старшую сестру зашнуровать кеды.

Василиса впервые в жизни видела настолько полосатого кота! Черные, темно-коричневые и рыжеватые полосы чередовались с завидной аккуратностью. Даже вокруг прозрачных желтых глаз наплывали одно на другое три кольца, и от носа расползались они же…

— Маскируешься под тигра? — усмехнулась Василиса. — Думаешь, воробьи от твоего вида сразу в обморок шлепнутся, останется только глотать?

Кот оскорбленно фыркнул, золотистые глаза нехорошо сузились. Василиса отпрянула от дерева и предостерегающе прошипела:

— Попробуй только, живо уши оборву! И вообще — я сама не охоте, не мешай…

Кот будто понял ее, смотрел с любопытством, но больше не щерился и не фыркал угрожающе. Длинный тощий хвост стек с ветки и теперь болтался перед Василисиным носом. Она осторожно дотронулась до него пальцем и улыбнулась:

— Действительно, шнурок…

Дверь подъезда хлопнула, Василиса резко обернулась: не хватало из-за этого забавного Шнурка прозевать сестру!

Это в самом деле оказалась Лера. Василиса быстро скользнула за тополь, чтобы сестра ее не заметила.

Девушку колотило от волнения, первый раз ей придется выслеживать человека не в лесу, а в городе, да еще практически незнакомом. И не Коську Нарышкина, что всегда воспринималась как игра, а Леру. И ставка на этот раз…

Василиса видела, как двоюродная сестра обшарила взглядом пустой двор. Потом виновато посмотрела на свои окна и неуверенно крикнула:

— Вась, а Вась!..

Кот над головой Василисы хрипло мявкнул, и девушка раздраженно прошептала:

— Ну я это, я! Имя прямо-таки кошачье, согласна. И Коська Нарышкин тысячи раз говорил, что я из рода кошачьих…

Кот недоверчиво заворчал.

— Я тоже не верю. — Василиса глаз не сводила с сестры. — Имя тут ни при чем. К тому же я не Васька, а Василиса, понял?

Кот насмешливо фыркнул, наверное, большой разницы не заметил. Василиса сердито сказала:

— Зато ты — Шнурок! Жалкий, полосатый, лохматый, тысячу лет не мытый…

— М-мв-я-яу…

— Все-все, молчу, не будем переходить на личности, ты прав!

Лера наконец поняла, что сестры во дворе нет, и пожала плечами. В последний раз обвела взглядом двор — Василиса едва успела спрятать голову — и пошла к автобусной остановке, она почему-то не любила метро.

Василиса бросилась следом и невольно оглянулась: с ветки шумно ссыпался ее новый знакомый. Припал к земле, выгнувшись дугой, и смотрел на Василису пристально и не очень добро.

— Пока, Шнурок. — Василиса помахала рукой. — Если вечером будешь на месте, вынесу кое-что к ужину. Эй, не вздумай за мной идти, я сейчас, кажется, на автобус!


К вечеру Василиса устала настолько, что на двоюродную сестру смотрела почти с ненавистью.

Легкомысленная Лера будто забыла о больном брате, даже на часы ни разу не взглянула. Зато на Оскара таращилась неотрывно, смущенно опуская ресницы, лишь когда они случайно встречались взглядами.

Влюбленная парочка протаскала Василису буквально по всему городу! Девушка никогда не думала, что часами бродить по улицам куда сложнее, чем по лесу.

Нет, следить за человеком здесь оказалось совсем просто, людей на тротуарах тьма-тьмущая, спрятаться за чужими спинами элементарно. Тем более Лера с Оскаром шли, никого не замечая, видели только друг друга.

Василиса чихнула и печально подумала: «Зато в лесу воздух чистый, а тут буквально задыхаешься от смога…»

Машины шли плотно, одна за другой, несчастные прохожие дышали выхлопными газами — и это вместо запаха цветов! — а шум транспорта заменял пение птиц, шелест листвы и журчание ручья.