Пока англичане думали, что делать с непокорным адмиралом и послом, неспособным урезонить собственную супругу, Нельсон и Эмма получали самые разные награды. Королевская чета Неаполя впервые за несколько месяцев пришла к согласию и щедро наградила адмирала и супругу посла за содействие. Эмма была объявлена представительницей королевы и ее ближайшей советницей.

Могла ли четырнадцатилетняя, пусть и очень красивая девчонка, уезжая из Хавардена, мечтать, что станет приятельницей королевы, ее помощницей и исполнительницей множества поручений? Поверившая и свою полезность, даже необходимость, в доверие короле вы, в свою исключительность и незаменимость, Эмма не замечала, что Мария-Шарлотта просто использует ее уже много лет. Сначала как источник сведений о политике Англии через посла, а потом для давления на Нельсона. Если бы кто ю сказал об ном Эмме, леди Гамильтон возразила бы:

— Нет, нет, это я без конца помогаю и подсказываю королеве! Мария-Шарлотта без меня ни шагу.

При этом она едва ли смогла бы толком объяснить, какие именно подсказки своей советчицы выполнила королева. Разве что решилась бежать через подземный ход, да и то потому, что иного выхода не было. Леди Гамильтон не желала замечать, что ее просто использовали на каждом шагу. Позже, когда судьба самой королевы уже будет определена, а Эмма станет серьезно нуждаться в помощи, Мария-Шарлотта, забыв о своих заверениях в вечной любви и дружбе, вместо помощи обойдется пожеланием поскорей преодолеть трудности. И все, прислуге в ранге жены посла достаточно, тем более к тому времени посол будет бывшим, как и супруга.


Но благодарность и знаки отличия Нельсон и Эмма получили не только от короля Неаполя. Их наградил Мальтийским крестом российский император Павел I, бывший Великим магистром Мальтийского ордена. Наградил сначала Нельсона, но тот сумел добиться такого же и для своей боевой подруги. Теперь она стала «рыцарем»! Вместе с обожаемым Нельсоном! О… какое счастье быть настоящей боевой подругой прославленного человека!.. Восторг, восторг и еще раз восторг!

Эмма и Нельсон сияли, лорд Гамильтон страдал. Нет, он не ревновал и не переживал, Уильяму было все равно, но он просто неимоверно устал. Хотелось забиться в норку и не высовывать нос. Несчастного лорда отлучили от всего: он больше не мог спокойно читать любимые книги, не мог изучать вулкан (на Сицилии Этна, но она далеко, и никто не брался сопровождать туда едва живого посла), не мог заниматься коллекциями, ничего не мог. Жена постоянно с Нельсоном, Гамильтон молил Бога, чтобы ей не пришло в голову спасать еще кого-то из королев, чтобы не пришлось тащиться невесть куда… Он болел и тихо угасал.

Лорд не подозревал, что его ждет в ближайший год, иначе вовсе ушел бы к подножию Этны и остался жить там в нищей лачуге, зато спокойно, без поползновений своей неугомонной супруги стать всемирной благодетельницей.


Леди Гамильтон и адмирал Нельсон нашли себе новое занятие. Поскольку играть в карты по-крупному опасно, они… пили! Сначала просто ради небольшого развлечения, поскольку совсем небольшая степень опьянения действует расслабляюще и романтически поднимает настроение. Эмма всегда любила шампанское, но раньше ее сдерживал муж, теперь сдерживать было некому. Счастливый, что его хоть на время оставляют в покое, лорд Гамильтон позволял супруге напиваться с Нельсоном без своего присутствия.

У Эммы оказался железный желудок, который переносил любые напитки и дозы прекрасно. Ее организм легко перемалывал большие количества алкоголя, не отторгая. У Нельсона хуже, тот страдал похмельем и, если бы не беспокойная подруга, вполне способен был удавиться в моменты депрессии. Похмелье требовало новой выпивки, за ней следовало новое похмелье…

Адмирал был куда слабее здоровьем своей боевой подруги, а потому иногда засыпал прямо за ломберным столом, что не мешало Эмме продолжать игру за него.

Подчиненные Нельсона ненавидели леди Гамильтон куда сильнее Неаполитанского короля, считая именно ее виноватой в столь неподобающем поведении своего боевого командира. Капитан Трубридж. не раз сталкивавшийся с ситуацией, когда адмирал поступал не так, как положено боевому офицеру, а как того желала леди Гамильтон, скрежетал зубами, едва заслышав это имя

Эмме было наплевать на мнение какого-то капитана и даже короля, она упивалась своей значительностью, своей не заменимостью и, главное, своей любовью к Горацио Нельсону. Любовью взаимной!

В их судьбе готовился новый поворот, хотя никто пока об этом не подозревал.


Домой

Сначала лорда Сент-Винсента на посту командующего английским флотом в Средиземном море заменил лорд Кейт. Он был совсем иным — честный служака, для которого порядок прежде всего. И все же даже он молча снес отказ Нельсона отправить часть кораблей из Палермо на запад. Тогда лорд прибыл в Палермо сам. Ему категорически не понравилась леди Гамильтон, которой было столь же категорически наплевать на мнение лорда. Кейт жалел лорда Гамильтона, потому что тот стар, слаб и ничего не мог поделать со своей бешеной женой, злился на Нельсона, не способного справиться с ней же, и считал часы до своего убытия.

Глядя вслед его кораблю, Эмма вздохнула:

— Поменьше бы таких зануд, жизнь была бы куда легче.

Пришлось согласиться.


Осенью в Палермо еще гости — по пути в Константинополь на Сицилию завернул лорд Томас Элджи с супругой. Элджи был молод, энергичен и очень надеялся преуспеть в должности посла при Высокой Порте. Но этим его задача не исчерпывалась. В Лондоне, рассудив, что слишком много слухов о беспорядках в Королевстве Обеих Сицилии, причем не без участия прославленного адмирала Нельсона и супруги английского посла, поручили молодому дипломату разобраться в положении, не привлекая внимания означенных особ.

Если с адмиралом, неоднократно не исполнявшим приказы командования, предстояло разобраться адмиралтейству, то проблему излишней активности супруги посла приходилось решать правительству. Причем проблему весьма деликатного свойства. Господин посол должен понять, что собственную жену следовало бы урезонить.

Томас Элджи и его супруга были в шоке от увиденного. Их мнение не в пользу Эммы: вульгарная женщина, когда-то бывшая красивой, и двое униженных мужчин. Такое впечатление, что лорд доживает последние дни, а Нельсон — глубокий старик. Стариком Нельсон выглядел из-за отсутствия верхних зубов (губа просто проваливалась внутрь) и изборожденной морщинами обветренной кожи. Частично снятый с головы скальп при последнем ранении заставлял его постоянно носить парик, как поступали только старики.

Вывод молодого дипломата был однозначен: посла нужно срочно отзывать, и не только потому, что он устал и стар, но и потому, что его супруга верой и правдой служит (а вернее, просто используется) королеве Марии-Шарлотты. Супруга посла на службе у королевы государства, в котором этот посол представляет интересы Англии? Нонсенс! Это было бы приемлемо, занимайся Эмма разведкой в пользу своей страны, но такого никогда не бывало.

Спешно собрав всевозможные сведения, слухи, сплетни и уяснив, что проморгали весьма неприятный факт, в правительстве спешно приняли меры.

В январе лондонские газеты сообщили, что Министерство иностранных дел пошло навстречу лорду Гамильтону и нашло замену. Сэр Артур Паджет вот-вот отправится выручать замученного жизнью (подразумевалось женой) лорда Гамильтона. Нет-нет, ни в коем случае не на супружеском ложе, лорд просто отправлен в отставку.

Это был удар не меньше потери коллекции! Три десятка лет безупречной, как считалось, службы заканчивались тем, что его просто отодвинули, как вещь, чтобы не мешал. Никто не посоветовался по поводу замены, да что там посоветовался, никто даже не уведомил несчастного Гамильтона, что таковую вообще ищут! Конечно, он не слишком много сделал для спасения королевской семьи Неаполя, куда больше постарались Эмма с Нельсоном, но все же…

Лорду Гамильтону в голову не приходило, что в первую очередь из-за Эммы и ее влияния на Нельсона и заварилась вся замена посла. Он сделал вид, будто и впрямь просил об отставке. Дипломат не мог не делать хорошей мины даже в катастрофических обстоятельствах.

А может, и правда просил? Или хотя бы намекнул об этом молодому коллеге? Лорд смертельно устал и еще одной эпопеи с окончательным возвращением короля в Неаполь не выдержал бы. Домой… как ему хотелось домой, в Англию. Не пугали даже недели в море с возможным штормом и гибелью.

И Нельсон, и Эмма, и даже Мария-Шарлотта были от такого известия в ужасе.

Королева привычно рыдала, обещая не пережить расставания с лучшей подругой. Правда, Эмме недавно передали, что Ее Величество за глаза говорит совсем иное, мол, ей до смерти надоела эта вульгарная особа, но приходится терпеть ради помощи англичан. Леди Гамильтон посчитала сплетню изобретенной завистниками. Она свято верила в свою незаменимость и полезность королеве. Это так и было, потому что лучшего шпиона и исполнителя ее воли Марии-Шарлотте не найти. Через Эмму она могла надавить на Нельсона и всегда знала, что на уме у адмирала. Лорд Гамильтон давно отошел на второй план.

Эмма просто не представляла, как сможет покинуть Палермо, когда Нельсон останется здесь! Разлука на месяцы?! О том, что возможны годы, она вообще не помышляла. Нет, нет! Она не перенесет, ведь даже его отлучки к Мальте с противным лордом Кейтом доставляли леди Гамильтон и адмиралу Нельсону невыразимые мучения. А расстаться надолго, тем более, когда она…

Да, Эмма была беременна. Никто не верил, но между ними с Горацио очень долго была именно платоническая любовь, казалось, переступив невидимую черту и став любовниками, они либо что-то потеряют, либо уже совсем не смогут жить друг без друга. Произошло второе, жизнь друг без друга потеряла бы смысл. Она еще не сказала Нельсону о том, что носит под сердцем его ребенка, а теперь и вовсе не знала, как это сделать. Сообщение просто убьет Нельсона, он так слаб…