-Люблю тебя, - выдыхает, обессиленно распластавшись на кровати.

А Егор смотрит на ее раскрасневшееся, но счастливое лицо. На ее губы, припухшие от его поцелуев. На красивое тело, усыпанное бисеринками пота и отпечатками его желания. Смотрит, наслаждаясь ее удовольствием и впитывая в себя ее тихие слова. Ладонями по крутым бёдрам, срывая тихий всхлип. Касается губами влажной кожи и накрывает свою несносную Принцессу одеялом. Закутывает как в кокон.

-Гусеница просто, - ворчит Карина.

-Очень вредная и красивая гусеница, - смеется Егор, сгребая ее в охапку вместе с одеялом и ее возмущенным сопением.

И вырубается, согретый ее ровным дыханием.

Глава 10

Январь. Сейчас.

Свой первый день нового года я встречаю в постели с мужчиной, о котором ещё неделю назад не смогла бы сказать ни одного лестного слова. Хотя, надо признать, что уже тогда он будоражил во мне что-то нереально сильное. Пусть даже злость, но она была настолько осязаемой, что будь я героиней какого-нибудь фантастического романа, точно превратила бы ее в нечто плотнее воздуха.

Он выводил меня из себя покровительственным тоном с налетом сарказма и смешинками в синих глазах. А его насмешливое "Миледи" превращало меня в замарашку, вырядившуюся в принцессу. И это чувство бесило, потому что я никогда не считала себя лгуньей, хоть и ненавидела свой титул с тринадцати лет.

И я злилась, возвращала ему колкости, впуская в каждую все больше яда. А он...скрещивал руки на груди и просто смеялся надо мной. Я же снова и снова пыталась доказать ему, что не обманщица. Я взрослая, самостоятельная и он не имеет права вмешиваться в мою жизнь. И уж тем более отнимать мое. Он увел у меня из-под носа восхитительный участок земли. Мой участок, за который я едва ли не душу продала.

Он назвал меня избалованной пустышкой и я впервые пришла к брату. И впервые брат выставил меня за дверь. Я строила план мести, попутно наводя справки о сделке и о том, где Конюх раздобыл пять миллионов. А я умею искать и делаю это лучше многих именитых сыщиков и это не хвастовство, а аксиома. И я нашла. Спустя три месяца после появления в моей жизни незнакомца в маске.

И во второй раз в жизни меня ошеломил этот мужчина. Ну, тогда я думала, что это был всего лишь второй раз.

Егор умеет удивлять. Даже в нашу первую встречу.

Мне было шестнадцать, и это был мой выпускной. Изумрудное платье в пол идеально облегало фигуру, шелковой юбкой струилось по стройным ногам, пряча в подоле темно-зеленые босоножки на шпильке. Волосы я распустила, уложив тугими локонами. Впервые распустила свои длинные, до самой попы, волосы. Густые, тяжелые.

Я знала, что отлично выгляжу. Всегда знала, хоть и тщательно скрывала. Быть первой красавицей никогда не входило в мои планы. В Германии у меня был титул и отцовское имя, а в России - чопорная бабуля с дворянской фамилией и образ скучной отличницы: простенький костюм, тукая коса, смешные очки и ноль макияжа. Но сегодня был особенный день. Выпускной - особая пора, когда вчерашние школьники, назавтра вдруг начинают ощущать себя взрослыми, поднимаясь на новую ступеньку жизни. У меня же это был последний день перед возвращением домой. День, который не задался с самого утра.

- Чего не спишь, Принцесса? - сонно бормочет Егор, подтягивая меня к себе. Переворачиваюсь на бок, удобнее устраиваясь в крепких объятиях, и улыбаюсь тому, как идеально наши тела совпадают. Думала, такое только в женских романах бывает. Оказалось, не только.

- Вспомнила вот, как мы с тобой познакомились, - тяну на себя его руку, укладывая широкую ладонь на груди. И тихо вздыхаю, когда пальцы сжимают тяжелое полушарие.

- О, я тоже помню эту несчастную заплаканную девчонку с разбитыми коленками в разорванном платье, - насмешливо растягивает этот нахал, потирая набухший сосок.

-У меня украли бабушкино колье и я… - закусываю губу, когда губы заменяют пальцы. Егор жадно втягивает сосок ртом, прикусывает губами и отпускает, впрыскивая в кровь мощный разряд тока. Вскрикиваю, выгибаясь навстречу его порочному рту. И натыкаюсь на совершенно счастливый взгляд, до краев наполненный смехом. Страсть тут же взрывается искрами веселья, а жар, плавивший тело, растекается нежным теплом под кожей.

- И ты решила догнать и наказать… - откровенно издевается Егор, поглаживая своими огромными и чуть шершавыми ладонями.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- И ты решила догнать и наказать… - откровенно издевается Егор, поглаживая своими огромными и чуть шершавыми ладонями.

- Я и догнала, - фыркаю, пытаясь увернуться от его ласк. Не особо усердствуя, конечно, потому что в его руках так надежно и уютно, что я бы жила в них всю оставшуюся жизнь. И картинка, как мы вдвоем сидим на террасе в креслах-качалках  и наблюдаем, как по двору носятся наши…дети, сбивает дыхание и заставляет сердце в груди совершить немыслимый кульбит и сорваться в галоп. А фантазия летит дальше. И вот уже перед моим взглядом пышная свадьба и невеста в ослепительном подвенечном платье. Смеется и смотрит на меня отцовскими глазами. Счастливая дочь. И мы с Егором счастливые, скрещиваем пальцы, на которых сверкают золотом обручальные кольца. Он притягивает меня ближе, согревает дыханием и большими пальцами стирает со щек слезы. И колокола звонят…звонят, завораживая и рождая внутри нечто большее, чем простые шесть букв.

 - Кори… - настороженный голос прорывается сквозь музыку колоколов, вытягивает меня в реальность, и я не сразу понимаю, где я и что происходит. Смаргиваю, пытаясь разогнать такие яркие и живые картинки, и сталкиваюсь с внимательным синим взглядом. – Что? – хриплый вопрос, в котором столько эмоций, что меня накрывает ими с головой. И я вдруг понимаю, что ничего не хочу другого. Только то, что так ярко ожило в моей голове. Только те кадры счастливой жизни. Чтобы все по-настоящему. И детей, и свадьбы, и звон колоколов. Для начала – наш звон, нашу свадьбу. Хочу настоящую, с белым платьем, клятвами и…чтобы никого рядом. Только я и мой мужчина. И плевать, что я замужем. Если обвенчаться, то эта роспись ничего не значит. Совсем ничего, ведь так?

Я хочу быть счастливой, как в тот вечер, когда Егор стал моим кавалером. Так странно. В тот выпускной он позволил мне быть собой. Я ждала отца, а появился он. Тогда я не знала, кто он и почему сидит рядом и вытирает мне сопли, посмеиваясь над моей растрепанной прической, разорванным платьем и сбитыми коленками. Называя меня миледи, от которого у меня сводило зубы. Я была маленькой наивной девчонкой и даже не предполагала, как сильно меня свяжет судьба с этим мужчиной. Тогда он подарил мне новое платье, настоящую карету, которая не превратилась в тыкву вопреки моим опасениям. А еще он роскошно танцевал. И с легкостью заменил мне если не отца, то старшего брата. Он был лучшим в тот вечер. Позже выяснилось, что он друг нового партнера моего отца и все очарование развеялось золотистыми миражами. Он просто выполнял свою работу. Просто пожалел маленькую глупую баронессу. Уже много позже я узнала, что всю ту сказку он подарил мне, потому что я была сестрой его лучшего друга. Подарил, потому что обещал брату защищать меня, а не просто делал свою работу. Потому что ближе и дороже моего брата у него никого нет и не было. Подарил сказку маленькой глупой принцессе, отдав за мою счастливую улыбку все, что у него тогда было.

А тогда…Тогда я все-таки была глупой и маленькой, потому что приняла заботу за что-то другое и возненавидела его.

— Кори… - и снова этот невозможный, сводящий с ума голос. Мягкий, словно шелк, чуть хрипловатый и встревоженный. Смотрю в его прищуренные глаза и тяну губы в улыбку, хотя внутри колючий комок и плакать хочется навзрыд. — Идем, — Егор в одно движение оказывается на ногах, тянет меня на себя.

— Куда? Зачем? — спрашиваю, как завороженная наблюдая, как он ловко влезает в джинсы и свитер с высоким воротом.

— Жениться, — на выдохе отвечает Егор, подгоняя меня в ванную.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Жениться, — на выдохе отвечает Егор, подгоняя меня в ванную. Замираю на пороге, разворачиваюсь в сильных руках.

— В смысле: жениться? Я же замужем!

— Кори не задавай глупых вопросов. В душ и одеваться. Быстро.

И, не дав мне опомниться, заталкивает в душевую кабинку. Я пытаюсь ему помешать задвинуть дверцу, но он лишь хмурится.

— Предлагаешь мне присоединиться? — игриво играет бровями, намекая на страстное продолжение. — Прямо так? — делает попытку шагнуть в душевую прямо в одежде. — Я, конечно, не против, малышка, но предупреждаю: сменной одежды нет, а жениться я не передумаю, поэтому обязательно простужусь и заболею и…

— Иди уже отсюда, Конюх, — рычу, позволяя ему с довольным смехом все-таки захлопнуть дверцу душевой кабинки.

А когда выбираюсь из душевой, в рекордные сроки приведя себя в порядок, Егор мерит шагами спальню, хмурый и донельзя сосредоточенный. Такой весь мужественный, что у меня поджимаются пальцы на ногах, потому что сейчас он невероятно красив и притягателен. И как я раньше не замечала этого? Почему так долго бегала за призрачным мачо, не понимая, что он рядом, только руку протяни.

— Собралась? Умница, — улыбается мой невозможный Конюх. И я отвечаю ему тем же. — Делаем так. Метель немного улеглась, поэтому двигаем на конюшню, у нас там пополнение, меня вызвали. Пока я разгребусь с делами, дождусь ветеринара, ты сможешь покататься.

— А как же жениться? — уточняю, подойдя к моему мужчине и заглядывая в его довольное, несмотря на сосредоточенность, лицо. Растерянная такой сменой планов.

— Юрист подготовит все необходимые документы и тогда наведаемся к твоему муженьку.