— Что?!

— Они погибли. Их личности пока не установили.

— Господи! Ему же… — я от боли прикрыла лицо руками, а потом едва выдавила из себя, — сколько? Год?

— Примерно. Может, чуть больше…

— Когда меня выпишут? — выдохнула, взяла себя в руки и задала интересующий меня вопрос.

— Если все будет хорошо, то через неделю.

— Что? Это много! Я могу и дома восстанавливаться! — четко произнесла я, не собираясь лежать в больнице целую неделю.

— Мы можем, конечно, оформить домашнее лечение, если за Вами есть кому ухаживать.

— Макс? — с надеждой в глазах посмотрела на Оболонского.

— У меня поля, не смотри на меня так, Виталина.

У меня внутри что-то рухнуло от его слов. Он сейчас серьезно?

— Григорий Степанович? Можете оставить нас на пять минут одних?

— Да, конечно, — кивнул он и вышел из палаты.

— Кукурузник, а что ты тут вообще делаешь?

— Приехал к тебе, как только узнал, что с тобой произошло.

— А разве ты должен быть не на своих полях?

— Ты дура? Я мчался к тебе, за тобой. Чтобы рядом быть! Успел по морде от Крама получить, потом от Мии. И вместо того, чтобы тебя обнимать, я приехал в больницу, потому что ты, засранка, успела куда-то влипнуть.

— А с чего вдруг ты решил, что я позволю себя обнимать? С тобой вообще все нормально, или на солнышке перегрелся?

— Со мной — нормально! Отпускать тебя не хочу.

Его слова повергли меня в шок. Я реально не понимала, что с ним случилось за то время, пока я ехала домой, а потом лежала на больничной койке. И уж такое услышать от него точно не ожидала.

— Клемануло?

— Да если и клемануло! Я хочу попробовать построить с тобой отношения!

Я замерла. Конечно, я бы могла обрадоваться этим словам, ведь сама ужасно долго ждала, когда Максим созреет на отношения. Но с чего вдруг такое неожиданное желание? Как я могу ему верить? А теперь еще и… малыш.

— Ты заберешь меня отсюда? — снова с надеждой спросила я, смотря на него как на спасательный круг.

— Хорошо, — тяжело вздохнул он, — только решу, кого вместо себя оставить за старшего и заберу.

— Как долго будешь решать?

— Сегодня-завтра.

— Поскорее, пожалуйста.

— А что ты надумала, Лина?

— То, что в твои планы не входило, и вряд ли после этого ты еще захочешь строить со мной отношения.

— Поделишься?

— Если у ребенка не окажется родных, я его усыновлю. И мне плевать, хочешь ты этого или нет.

Кукурузник побледнел. Но я говорила сейчас искренне, потому что не собиралась отступать от задуманного. Я действительно хотела узнать, есть ли у ребенка, которому я спасла жизнь, родня. Если же нет, я заберу его себе. Пока не знаю, как все будет происходить, но не хочу, чтобы маленький человечек попал в дом малютки и провел свою жизни в казенных стенах.

— Что? Задумался уже? Едва решился на отношения, а тут уже другие условия?

— Во-первых, Лина, будем надеяться, что у ребенка все же есть родные, и он кому-то нужен. А во-вторых, сначала заберем тебя домой и потом уже будем все решать, — строго отчеканил он и уселся обратно в кресло. — А теперь я хочу услышать полную версию рассказа сего происшествия.

— И не кричи на меня, — буркнула я в свою защиту, а потом спрятала руки под одеяло. Чего-то зябко вдруг стало. — Я всего лишь хотела снять немного денег. У меня практически не было налички, а иногда она нужна, в таком захолустье, где ты работаешь.

— Ну да, и тут я виноват!

— Кукурузник, будешь перебивать, ничего тебе не расскажу.

— Ладно! Слушаю внимательно.

— На южной стороне города есть банк и небольшой рынок. Кто-то попросился в туалет и решили сделать остановку. До автовокзала еще минимум полчаса. Я заметила там отделение банка и банкомат. И пока все по сортирам и перекурам, я пошла за деньгами. Но увы, банкомат не работал, а в самом банке стояло всего несколько человек, и я решила снять деньги в кассе. Я-то понимаю, что мне не срочно было, но… Почему-то же меня туда потянуло? Я просто говорила себе — иди, и шла.

— Нормально себя чувствовала в этот момент?

— Нормально, Макс. Просто мне хотелось туда идти. Я не знаю, в чем суть. Сначала все было нормально, а потом какие-то крики, визги, стуки. Я лишь обернулась и поняла, что какой-то мужчина что-то кидает в помещение. Ну, а если здесь стена из стекла, понятно, что не случайно бросил. А этот малыш, он бегал по залу и… в общем, если бы я его резко не схватила, и сама не прыгнула в сторону, то и нас бы уже не было в живых. Там вторая стена, она тоже из стекла. Здание угловое получается, и я специально прыгала на стекло плечом, а лицо малыша спрятала на груди. И так мы с ним и упали в уличный фонтан.

— Ты героиня, получается. Уверен, не каждый мужик бы так поступил.

— Жаль, что я не могла всем помочь.

По моей щеке покатилась слеза. Страшно было вспоминать то, что пришлось пережить, но я была счастлива, что смогла спасти хотя бы одного ребенка. Ведь этот крошечный мальчик не успел еще ни в чем провиниться. Он не успел пожить. А так бы хотелось, чтобы его будущее было счастливое и беззаботное.

Максим соскользнул с кресла и встал на колени около кровати. Пальцами стер мокрые дорожки из слез и, вытащив из-под одеяла мою руку, губами коснулся пальцев.

Что это с ним? Макс и нежность в одном лице?

— Ты большая умница, я тобой горжусь. Слышишь?

— Ты поможешь мне?

— Помогу. Мы вместе справимся, — прошептал он, между делом целуя мои пальчики.

— Узнай для меня, пожалуйста, как себя чувствует этот малыш. Я очень за него переживаю.

— Хорошо, — кивнул Макс, — я узнаю. А ты себя побереги. Весь правый бок в ранах от стекла.

— Да? — удивилась я и, повернув голову, посмотрела на перемотанное плечо. — Я даже не заметила.

— Потому что ты всегда думаешь о других, а иногда и о себе надо.

— Я просто… переживаю.

— Теперь позволь сделать так, чтобы я решал все твои проблемы и задумки.

— Макс, ты же понимаешь, что я не верю тебе. Я не вижу тебя с одной женщиной, даже если это буду я.

— Понимаю. Но это же мои проблемы, верно? Я же сам сделал все, чтобы ты мне не верила. Значит, чтобы поверила, тоже сделаю сам.

— Не знаю я, что из этого получится. К тому же, твоя Инна до сих пор покоя не дает.

— Я ее прогнал. Как давно должен был это сделать. Теперь только ты важна.

— Почему ты так думаешь? — я до сих пор не верила в то, что слышу, и боялась быть обманутой.

— Потому что я хочу постоянно быть с тобой, и меня бесит, если ты уделяешь внимание другому мужчине. Просто раздражает, если к тебе кто-то подходит.

— У тебя ко мне только похоть.

— Не думаю, что это действительно так. Я очень переживал за тебя и… за тот момент пока врач не сказал, что с тобой и как ты себя чувствуешь, я очень многое передумал. Даже твой брат сказал, что никогда прежде не видел, чтобы я так волновался.

— Вот брату я поверю, — хмыкнула немного грустно и добавила: — а уж тебе даже не знаю.

— Я постараюсь…

Я кивнула, но действительно не верила, что Макс сможет быть мне верным. Очень уж не хотелось даже проверять его силу воли.

— Кстати, а как забавно Инна удосужилась в кучу навозную завалиться!

— Да ладно? — удивилась я, боясь даже представить, как это выглядело. — На видео успел заснять?

— Нет, но зато сейчас подробно тебе расскажу это действие.


Эпилог

Спустя четыре месяца.

— Виталина, я дома, — громко произнес, скидывая с ног ботинки.

— Тише, Макс. Левушка только уснул, — она вышла из комнаты, держа на руках уснувшего сынишку.

— Ты снова его на руках держишь, малышка. Так нельзя, побереги себя.

С того момента как нам наконец-то отдали Льва, Виталина ни в какую не хотела надолго оставлять его одного. Она четыре месяца ждала, когда же нам отдадут мальчика, у которого, как оказалось, не осталось ни одного родного человека после гибели родителей.

Я, в свою очередь, делал все по максимуму в меру своих возможностей, чтобы собрать все документы на усыновление. Но оставалось лишь одно «но». Мы с Виталинкой не были расписаны. И к моему удивлению, уговорить ее пожениться было крайне сложно. Но спустя двухнедельных уговоров, она таки сдалась. И, скорее всего, не из-за того, что вдруг стала мне доверять, а потому что очень хотела забрать малыша домой.

— Он вырастит, Макс, и потом я не смогу наслаждаться этими моментами.

Я снял пальто и подошел к своей новой семье. Левушка сладко вздохнул, вызывая на моем лице улыбку. Поцеловал его в головку, а затем пальцами приподнял за подбородок лицо Виталины.

— Ты замечательная мама, — прошептал ей в губы и нежно коснулся их в поцелуе.

— А ты подхалим, — хмыкнула она и все же пошла в комнату, собираясь положить сыночка в кроватку.

— Вовсе нет. Я действительно считаю тебя хорошей мамой. За две недели ты ни на шаг не отошла от Левушки.

— Надышаться им не могу. Сегодня даже ужин готовили вместе.

— Значит, он должен быть еще вкуснее.

— Еще бы! — довольно изрекла она, поправляя детскую подушку.

Уложив малыша в кроватку, Лина дождалась, пока я переоденусь, а затем, взяв радио-няню, мы вместе отправились в кухню ужинать.

— Сегодня Мими приезжала с детками. И знаешь что?

— Что?

— Мы решили, что Новый Год встречать будем у нас. Ты же не против? — с надеждой во взгляде посмотрела на меня моя жена.

— Вот вы чудные! — негромко рассмеялся, удивляясь двум сестрицам. — До Нового Года еще два месяца, а вы уже планируете, где будете встречать.

— В общем так, Кукурузник, ты что-то имеешь против? — строго отчеканила малышка, смотря на меня сердитым взглядом.