Она не была доброкачественной; это был рак, как все и ожидали.

Блейк не шутил, когда сказал, что его мама возьмет на себя все обязательства. Меньше, чем за две недели, она приобрела несколько таунхаусов в Дюреме и несколько в Дьюке. Один для нас, один для себя и еще один для Мэри и Дина, когда они приезжали. Она позвонила в департамент легкой атлетки Дьюка и получила для Блейка доступ на занятия и тренировки. Он хотел отказаться, но мы обе смогли уговорить его начать играть, вместо ничегонеделанья. Его мама заверила его, что будет со мной все это время, и что со мной ничего не случится. Он старался не шутить насчет создания команды Нескоординированных Лузеров, но все равно улыбнулся, когда сказал это. Этой улыбки хватило, чтобы дать мне понять, что все будет хорошо.

Какое-то время.

Его мама взялась за организацию наших жизней. Блейк сказал, что она была очень этим довольна. Не тем, что я болела, а тем, что теперь у нее была причина снова побыть мамой.

Как-то вечером я сказала ему, что она будет замечательной бабушкой. Весь оставшийся день мы придумывали имена для наших будущих детей.

Я назвала Клейтон.

Он назвал Джордан, Леброн, Коуб, Шакил, Барклей и еще около десяти имен.

Я рассмеялась и спросила, не планирует ли он родить достаточно детей, чтобы создать свою баскетбольную команду.

Его глаза загорелись.

— А мы можем так сделать? О, черт, это было бы потрясающе! — таким был его ответ.

Господи, я люблю его.


ГЛАВА 37


Шесть месяцев спустя



Блейк


Я лег в кровать, забравшись под простыни. Она уже была теплой от жара ее тела. Какое-то время назад она легла в постель, как всегда уставшая от препаратов. Я аккуратно обернул руку вокруг ее талии.

— Детка, — прошептал я ей на ушко.

Ее щеки покраснели и она улыбнулась. Она развернулась в моих объятиях, все еще лежа с закрытыми глазами. Она прильнула ко мне, вытянув губки вперед. Я прикоснулся носом к ее губам — это был наш утренний ритуал. А потом стал ждать. Я знал, что должно последовать за этим. Ладонью она прикоснулась к моей руке, потом плечу, шее и…

Ее глаза широко открылись.

— Где твои волосы?

Я пожал плечами.

В ее глазах тут же появились слезы, а потом она надула губки.

— Ты все их сбрил?

Я кивнул.

— Из-за меня? — заплакала она.

— Ты так чертовски красива без волос, что я захотел так же. Хотя, я вроде стал похож на Голлума. (Прим. пер.: Голлум — вымышленное существо, один из персонажей произведения «Властелин колец»)

— Неправда, — захихикала она. — Ты выглядишь… — Она замолчала.

— Я выгляжу как?

— Я не знаю, — надулась она. — У меня нет слов. Я просто люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя, малышка. С днем рождения.

Она перестала хмуриться и улыбнулась.

— Ты пришел, чтобы подарить мне подарок?

— Ты же сказала ничего не дарить.

Ее улыбка стала еще больше.

— Это так.

А потом ее рука нащупала мой член, а улыбка стала просто огромной. Она начала медленно гладить его через шорты, но я отпрянул назад.

— Детка…

— Малыш, я хорошо себя чувствую, — быстро ответила она, поменяв положение. Она легла поверх меня, расставив ноги в сторону и прижавшись попкой к моей промежности. Я ладонью нажал на ее спину, чтобы она прикоснулась ко мне своими губами. Потом я поцеловал ее. Мягко, нежно. Она начала двигаться на мне, заставляя меня стать еще более твердым.

А потом я вспомнил.

Я отодвинулся.

— Дерьмо.

— Что не так? — она тут же дотронулась до трубки от химии на своей груди, проверяя на месте ли она.

— У нас посетители.

— Что? — она быстро отодвинулась от меня. — Кто?

Я облокотился на руки, ухмыляясь и наблюдая за тем, как она устремилась к шкафу.

— Просто несколько людей, которые хотят поздравить тебя с днем рождения.

Она вытащила голову из шкафа и посмотрела на меня.

— Кто это, Блейк? — крикнула она.

Я рассмеялся, перекатился на кровати и подошел к ней, усевшись на стул в углу комнаты.

— Просто несколько людей. — Я вновь пожал плечами. Я знал, что раздражаю ее, и она назвала меня придурком. Но она была очаровательна, когда злилась.

Она повернулась ко мне, надев только трусики и старую майку. На ее прекрасном лице опять появился хмурый взгляд.

— Мне нечего надеть, я же страшная.

Я поднялся и тут же оказался возле нее. Она смотрела на себя в зеркало в полный рост. Для меня она практически не изменилась. Она похудела, ее кожа стала немного тоньше, и у нее не было волос. Но она оставалась красавицей.

— Хочешь знать, что я думаю?

Она опустила плечи.

— Нет, я уже знаю, что ты собираешься сказать, — она закатила глаза. — Ты скажешь, что я красивая, что я не изменилась или что-то в этом роде, и что я становлюсь только лучше.

Я усмехнулся.

— Так если ты знаешь, что я чувствую, тогда что?.. Подожди-ка… — Я прищурился. — Ты пытаешься впечатлить какого-то другого придурка? Кто он, Хлоя? Я найду его и надеру ему задницу. Прямо сейчас.

Она запрокинула назад голову и рассмеялась. Это был такой редкий звук — награда в десятикратном размере.

Я снял платье с вешалки и протянул ей.

— Вот, мне всегда нравится, как ты в нем выглядишь.

Она положила руку на трубку.

— Но оно не прикрывает ее.

— И что? — я поднял брови в ожидании ответа. Она взяла платье из моих рук, но все еще выглядела неуверенной. Я добавил: — Малышка, ты хоть догадываешься, кто ждет тебя внизу?

— Деннис, — невозмутимо ответила она.

— Что?

— Деннис. Это он другой придурок, которого я хочу впечатлить.

Я рассмеялся.

— Деннис, это тот парень, который зовет тебя девочкой? Тот, который помнит всех звезд баскетбола с 1863 года?

Она кивнула.

— Черт, моя работа играет против меня.

Она медленно сняла майку, надела лифчик и влезла в платье, которое я ей дал. Когда она потянулась за париком, я остановил ее.

— Оставь его, малыш. Я же говорил тебе, что ты красивая и с темными, и со светлыми волосами. А так же без них. И я оказался прав. Ты красива и без волос.