Кэрол Мортимер - Кружевной веер

Поняв, что его мысли приняли неожиданный оборот, он поспешно оторвался от ее губ и отстранил ее от себя.

– По-моему, нам следует на этом остановиться… как вы считаете, Диана?

В первый миг Диана еще не успела опомниться и не поняла, почему ее жених так внезапно оборвал поцелуй, но затем его слова проникли за дымку окружившего ее тумана, и она залилась густым румянцем. Может быть, он решил, что его будущей жене не подобает так пылко отвечать на его поцелуи? Она попятилась и, хотя у нее подкашивались колени, холодно заметила:

– Но ведь вы сами начали целовать меня, сэр!

Он ответил ей надменным взглядом:

– Вы сомневаетесь в моем праве так поступать?

Неожиданно Диана поняла: после того как она станет женой Гейбриела, она уже не будет иметь права спрашивать его о том, что он может у нее потребовать. Справится ли она? Вынесет ли подобное обращение? Сумеет ли стать для него не просто вещью, которая покорно позволяет ему делать с ней все, что он пожелает? Диана рассердилась.

Если брак с ним спасет ее гордость после предательства Малкома, уверявшего ее в своей любви, – тогда да, она как-нибудь смирится с остальным.

– Извините, если вам показалось, что я… веду себя не так, как диктуют приличия, – чопорно заявила она. – Дело в том, что я… расстроена из-за бегства Каролины и Элизабет и еще не привыкла к тому, что объявление о нашей помолвке появилось в газетах.

Гейбриел тут же пожалел о своей резкости и даже почувствовал себя виноватым, но всего на миг. Он решил, что нежные чувства, вспыхнувшие в нем, пока он целовал Диану, не способны растопить лед его разочарования жизнью. Гораздо лучше держаться на некотором расстоянии. Хотя он и предвкушал, с каким удовольствием будет после свадьбы знакомить молодую жену с радостями интимной жизни, он вовсе не собирался разжигать в ней чувственность раньше времени. Кроме того, поддавшись романтическому порыву, она неизбежно снова испытает разочарование, и более глубокое, чем после предательства ее малодушного поклонника.

Гейбриел отступил и решительно заложил руки за спину, чтобы противостоять искушению снова прикоснуться к ней.

– Не сомневаюсь, после того, как общество узнает о нашей помолвке, нас завалят визитными карточками и приглашениями в гости. – Губы его скривились в презрительной усмешке. – Все на перебой будут приглашать к себе лорда Гейбриела Фолкнера, вернувшегося в Лондон после восьмилетнего отсутствия, – и из светской вежливости, и из простого любопытства. Каждому будет лестно сказать, что он первый принял нас у себя! Думаю, нет нужды напоминать, что вы не должны принимать ничьих приглашений, не посоветовавшись вначале со мной, – добавил он.

Диана вспыхнула от возмущения:

– Пусть я и прожила всю жизнь в деревне, мне кажется, что я все же умею вести себя как подобает! И разумеется, я не приму никаких гостей или приглашений, не обсудив их прежде с вами!

Гейбриел натянуто улыбнулся:

– Моя просьба не имеет никакого отношения к правилам приличия… Видите ли, я попросту не желаю иметь дела с большинством прежних знакомых!

Диана прекрасно понимала причину приказа Гейбриела, пусть даже он и назвал его просьбой. Она была полностью согласна с женихом. В столице наверняка не забыли ее мать; Диана считала, что она и сама привлечет к себе всеобщее любопытство. Она охотно согласилась предоставить право выбора Гейбриелу. Пусть он сам решает, какие приглашения принять, а какие отклонить. Он, несомненно, лучше ее знает свет; оставшись без помощи, она наверняка тут же совершит какую-нибудь оплошность.

Она сдавленно вздохнула и сказала:

– Пожалуй, поднимусь к тете и посмотрю, как она себя чувствует.

– Пожалуй, было бы неплохо намекнуть ей, чтобы вечером она присоединилась к нам за ужином!

Диана прекрасно поняла, что намек является по сути таким же приказом, как и высказанная им только что просьба.

– Разумеется, я осведомлюсь, позволит ли ей самочувствие вечером спуститься к ужину, – холодно ответила она. Ей тоже можно начинать вести себя так, как она рассчитывает поступать впоследствии; она не собиралась допускать, чтобы Гейбриел, каким бы надменным по природе он ни был, обращался с ней властно и указывал ей, что делать.

Он слегка нахмурился:

– Полагаю, это лучшее, на что я смею надеяться?

– Да. – Диана не мигая смотрела в его темно-синие глаза.

Гейбриел одобрительно улыбнулся. Надо отдать Диане должное – она не робеет при первых признаках опасности.

– Сегодня я намереваюсь осторожно навести справки о ваших сестрах. Будьте добры, опишите мне их внешность…

Внимательно выслушав Диану, которая охотно снабдила его подробными приметами сестер, он поинтересовался:

– Не хотите ли сообщить мне еще что-нибудь перед тем, как я уеду?

– Что, например? – удивилась Диана.

Гейбриел глубоко вздохнул:

– Например, не могла ли какая-нибудь из ваших сестер бежать со своим поклонником?

– Конечно нет! – возмутилась Диана.

Гейбриел, словно защищаясь, поднял руки вверх:

– Я обязан все предусмотреть.

Ее красивое лицо снова вспыхнуло от негодования.

– Возможно, милорд, мои сестры поступили опрометчиво, убежав из дома, но поверьте мне, они не настолько безрассудны, чтобы безвозвратно погубить свою репутацию!

Гейбриел пожалел, что не разделяет уверенности своей невесты по отношению к беглянкам. К тому же, даже если девицы вначале и не помышляли о побеге с поклонниками за прошедшее время, их положение вполне могло измениться. По словам Дианы, Каролина пропала больше двух недель назад, а Элизабет покинула дом спустя всего два дня. Времени вполне достаточно для того, чтобы какие-нибудь бессовестные мошенники заметили двух молодых девушек и воспользовались их одиночеством и беззащитностью.

– Рад слышать, – только и ответил он, потому что не хотел огорчать ее еще больше. – Пожалуйста, передавайте тетушке мое почтение.

Он широким шагом вышел из столовой. Диана смотрела ему вслед, любуясь его широкими плечами, тонкой талией, которую столь выгодно подчеркивал черный сюртук, и длинными, мускулистыми ногами, которые облегали темно-желтые панталоны. Он так красив, а его поцелуи разжигают в ней такой жар, что благоразумнее всего, пожалуй, вовсе не думать о нем!

– Чуть не забыл… – вдруг сказал Гейбриел. Он остановился на пороге и круто развернулся к ней. Диана в изящной позе стояла посреди комнаты. – Мне известно, что графство Хэмпшир довольно обширно, но не знаете ли вы, случайно, семью по фамилии Мортон, они там живут?

Он уже поручил своим боевым товарищам разыскать в Хэмпшире Доминика Вона и женщину, на которой Доминик, по его признанию, собирался жениться, но нельзя упускать и возможности что-то выяснить у Дианы. Вдруг она знакома с невестой его друга? Недавний поцелуй совершенно сбил его с толку.

– Мортон? – удивилась Диана. – Такую фамилию носит наш дворецкий в Шорли-Парке. Кроме него, я никаких Мортонов не знаю.

Гейбриел насторожился:

– В самом деле? Есть ли у него семья? В особенности меня интересуют дочери, достигшие брачного возраста.

– О его семье мне неизвестно… Нет, уверена, что дочери у него нет, – решительно повторила Диана. – Мортон служит у нас много лет. Если бы у него была хотя бы одна дочь, я бы наверняка о ней знала.

Гейбриел усмехнулся:

– А странно, однако, что такую фамилию носит ваш дворецкий…

– Что тут странного, милорд? – озадаченно спросила Диана.

– Пока не знаю. – Он помрачнел. Чем дальше, тем непонятнее казалась ему головоломка. – Хоть что-то для начала, – буркнул он. – А может быть, у вашего дворецкого есть племянница, которая носит эту же фамилию?

– При мне он ни о какой племяннице не упоминал… – На сливочно-белом лбу Дианы показалась морщинка. – Милорд, почему вас так интересует женщина по фамилии Мортон?

Гейбриел застыл на месте:

– Почему вы решили, будто она меня интересует?

Лицо ее зарделось нежным румянцем.

– Я так подумала, поскольку вы о ней спрашиваете…

– Ну да… Я ведь упомянул о ее возрасте, и вы, несомненно, подумали, что я либо сейчас, либо в прошлом испытывал по отношению к ней личный интерес? – осведомился он. Глаза его заблестели, хотя она так и не поняла природы этого блеска. Диана не знала, что и подумать. Его вопросы показались ей странными. Правда, в последнее время они оба ведут себя странно. Она не ожидала, что так бурно отреагирует на его поцелуи, а он оборвет ласки так неожиданно и так внезапно… Вдруг ей стало ясно, что на самом деле она почти не знает мужчину, женой которого согласилась стать. Вчера она поверила, когда он сказал, что не соблазнял ту девушку и не бросал ее с ребенком. Однако ей, возможно, придется подвергнуть его слова сомнению, если окажется, что девица, с которой он водил дружбу восемь лет назад, – та самая, кого он разыскивает сейчас…

Наблюдая за выразительным лицом Дианы, на котором отражались все ее чувства, Гейбриел прищурил свои мерцающие темно-синие глаза. Она озадачена. Встревожена… Насторожилась!

– Итак? – спросил он резко.

Горло ее дрогнуло; прежде чем заговорить, она проглотила подступивший ком.

– Не знаю, что и думать, милорд.

– Тогда, может быть, с вашей стороны благоразумнее будет помалкивать до тех пор, пока вы что-то не узнаете, – сердито выпалил он. Восемь лет назад он перенес все возможные подозрения и обвинения. Он не собирался снова оправдываться перед молодой женщиной, которая скоро станет его женой.

«Даже если эта молодая женщина вчера поверила тебе на слово, когда ты заявил, что невиновен?» – спросила его совесть.

Он бросил на Диану гневный взгляд. Ноздри у него раздувались, на скулах заходили желваки. Он не привык объясняться и оправдываться, и все же…

– Если уж вы так хотите знать, я ищу эту женщину из-за своего друга, меня самого она совершенно не интересует, – нехотя сказал он.