Силвиу Абреу - Крушение

Сезар Толедо проснулся как никогда рано, разбуженный гулкими ударами сердца. Он осторожно выбрался из постели, поправил сползшее с плеч Марты одеяло и спустился на кухню. Налил из графина воды и залпом осушил стакан. Но во рту по-прежнему было сухо. Он снова наполнил стакан до краев и отошел с ним к окну. Светало. Из объятий ночи незаметно выползали очертания раскидистой араукарии, заросли зантедескии. Взгляд пожилого человека остановился на неумолчно журчащем фонтане посреди ухоженной лужайки. Сезар всегда любил смотреть на тонкие сверкающие струи воды, возникающие, словно не из стальной трубы, а из самых глубин земли. И сейчас Сезар напряженно смотрел на фонтан, но видел не светлые струи, а окровавленные трупы мужчины и женщины. Пальцы Толедо невольно сжались, словно пытались удержать рвущегося из его рук парня.

«Двадцать лет миновало, а все как сейчас помню — Сезар допил воду. —  Почему именно сегодня приснился тот давний праздник?» Котел с кипящей фасолью, кружки с молодым пивом, веселая компания за нехитрым столом, маленький смешной толстяк в цветной рубахе, лихо вертящий в танце красотку. Но внезапно все видения отступили, и в глаза Сезара глянул Клементину да Силва... И опять сердце Толедо резко оборвалось. «Почему эти воспоминания вернулись ко мне именно сегодня, в день, когда сбывается мечта моей жизни?!»

Сезар не знал ответа. Усилием воли он постарался взять себя в руки и отогнать дурные воспоминания. Он сосредоточился на фонтане. Струи фонтана, переплетаясь, описывали в воздухе замысловатую спираль и образовывали некую серебристую колбу, похожую на башню. Башня! Сезар аккуратно поставил пустой стакан в мойку и направился в спальню. Прошлое нехотя отступало перед настоящим, оставляя в память о себе испорченное настроение.

Марта уже проснулась и бросила на мужа вопросительный взгляд. В ее лице Сезар уловил чуть промелькнувшую тень, он присел рядом с ней.

— Не торопись вставать, впереди напряженный день.

— Волнуешься?

— Слишком много вложено в эту башню, Марта. Вся моя жизнь! Слишком много поставлено на карту. Но я стараюсь. Вот видишь, даже улыбаюсь!

— Вот и отлично! — Марта поднялась с постели, накинула шелковый пеньюар и села к трюмо.

Сезар поймал в зеркале тревожный взгляд жены. Он догадывался о беспокоящих ее мыслях. Но не время бередить рану. Толедо как можно беззаботнее улыбнулся в зеркало. Марта встретила его улыбку благодарным взглядом и провела щеткой по волосам, стараясь не испортить прическу.

Сезар внимательно следил за женой. Нет, для своих пятидесяти с хвостиком она выглядела неплохо: сухощавая, подтянутая, ухоженная. И ей, и ему просто необходимо отогнать тревогу и настроиться на праздник.

Сезар спустился в гостиную и застал Энрики в компании с Вилмой. Сезар молча пожал руку старшему сыну.

За время, что готовилось открытие «Тропикал-тауэр шопинга», они обсудили каждое мгновение этого праздничного дня. К удивлению Сезара, Энрики был бодр и невозмутим. Чмокнул красотку Вилму в щеку, подхватил кейс и направился к двери.

«Энрики все нипочем!» —  не то с завистью, не то с осуждением подумал Сезар. Он сел в кресло и взял со столика фото Энрики. Сын был очень похож на мать: удлиненное лицо, глубоко посаженные серо-синие глаза, смелый разлет прямых бровей. «Вот орлиный нос — мой», — с гордостью подумал Сезар. Следом в его руке оказалась фотография Александра. Из-под очков на него смотрели умные глаза среднего сына. Настоящий ученый — выдержанный, спокойный... Он поставил фото сына на место. Сезар было протянул руку, чтобы взять фотографию Гильерми, но инстинктивно отдернул ее, будто перед ним стояло не фото младшего сына, а болтался оголенный провод, грозящий опасностью. В которой раз за это утро Толедо пришлось отогнать от себя терзающие душу мысли. Он пересел на диван и включил телевизор: шел прямой репортаж из «Тропикал-тауэр шопинга».

На экране замелькали длинноногие девушки в перьях и ярких костюмах карнавала, спускающиеся по сверкающей лестнице стеклянной башни. Мускулистые парни, наряженные индейцами, били в барабан и ритмично приплясывали в такт. Среди этой пестрой толпы Сезар разглядел довольное лицо Энрики. Взбешенный увиденным и, не обращая внимания на присевшую рядом жену и нарядных внуков, прильнувших к телевизору, Толедо схватился за телефонную трубку. Его разгневанный голос слился с голосом журналиста, с восторгом перечислявшего все достоинства «Тропикал-тауэра».

— Энрики, как ты посмел устроить этот цирк! Это дело моей жизни, самый важный проект, который мне довелось осуществить! Почему ты не согласовал со мной всех этих девиц и индейцев с барабанами?! Эти перья и голые задницы!..

На последних словах Марта повернулась к мужу и с укоризной покачала головой, выразительно скосив глаза на восьмилетнего Жуниора и шестилетнюю Тиффани.

Сезар было замолк, но сквозь стук барабана до него донесся голос журналиста, произносящего его, Сезара Толедо, имя. Он снова закричал в телефонную трубку, пытаясь заглушить голос ведущего и обрушивая на сына все свое дурное настроение.

— Имей в виду, что роль шута в твоем цирке не для меня, моей ноги там не будет...

— Деда, мы поедем сегодня в папин цирк? — перебила его гневную тираду черноглазая Тиффани.

Сезар бросил трубку и оглянулся на внучку, которая тянула его за рукав. Детские глазенки светились ожиданием праздника, и одновременно в них читался испуг: вдруг любимый дедушка отменит поездку в папин цирк! Сезар невольно засмеялся столь метко найденному слову. Цирк! Цирк и есть. Почему он все не проверил сам?! Почему решил все безоговорочно доверить Энрики?! Гнев снова закипал в нем, но Тиффани своим нежным голосом и умоляющим взглядом снова погасила его:

— Поедем, деда! Там так здорово.

—  Здорово?

Вместо Тиффани ответила Марта:

—  Там действительно очень красиво и празднично, не упрямься, Сезар.

—  Тебе тоже понравился «папин цирк»? – буркнул Сезар в сторону жены.

Оставив без внимания недовольство мужа, Марта посадила себе на колени внучку и пояснила ей, что папа по просьбе дедушки устроил большущий праздник, какой еще не видели в Сан-Паулу. А дедушка представлял себе этот праздник по-другому.

Сезару надоело перекрикивать телевизор, и, прежде чем ответить жене, он попросту выключил его. Во внезапно наступившей тишине отчетливо прозвучали его слова:

— Не защищай сына. Марта. Я доверил ему серьезное дело, хотя и называется оно праздником. О «Тропикал-тауэр шопинге» идут разговоры по всему городу. И у меня есть не только друзья, у меня много врагов, тебе ли этого не знать? А что делает Энрики, пользуясь моим доверием? Какое мнение сложится у людей обо мне после всех этих полуголых девиц? Я открываю крупнейший торговый центр в Сан-Паулу, а не цирк в Майами. Неужели ты тоже не видишь разницы?! Моей ноги там не будет!

Зазвонил телефон. Сезар поднял трубку и несколько минут молча слушал. Повесив трубку, он повернулся к Марте:

—  Давайте собираться, я не хочу опаздывать.

Через полчаса в дом ураганом влетел Энрики. Он с одобрением оглядел нарядных и торжественных родителей, элегантную красавицу жену, взволнованных детей и, подхватив на руки Тиффани, промурлыкал:

—  Ну что, красавица, полетишь с папой на вертолете?

Девочка крепко обняла его за шею, а Жуниор взялся за руку. Энрики оглянулся на родителей:

— Полетели?

Торжественная процессия двинулась к дверям. На глаза Сезару попалась женщина, медленно спускающаяся по лестнице. Скромный синий костюм, печальные глаза так резко выделяли ее из праздничной компании, что Сезару стало не по себе.

— Ты не забыла пригласить Клару? — шепнул он жене.

— Нет, но она категорически отказалась.

Подгоняемые Энрики, они вышли на лужайку перед домом, где белел новенький вертолет, принадлежащий «Тропикал-тауэр шопингу». От Сезара не укрылось, что сын доволен столь благополучно завершившимся инцидентом. Но Сезар не имел привычки так легко сдаваться и, невзирая на молчаливый протест жены, попытался вернуться к недавнему разговору.

Энрики смиренно выслушал его.

— Чего ты боишься, отец? Строительство и открытие «Тропикал-тауэра» — огромный успех. И как всякий успех он раздражает завистников и неудачников. Они были, есть и будут всегда! Сколько в городе торговых центров? Несколько сотен? А сегодня все будут у нас! Необходимо, чтобы о нас заговорили, и в этом случае скандал — испытанное и надежное средство. — Энрики на секунду замолчал, а потом, подмигнув родителю, как бы невзначай обронил: — Скажи, отец, как это так получилось, что стоило Анжеле попросить тебя приехать, и ты тут же согласился?

—  Свои намеки оставь при себе. — Сезар не желал принимать игривый тон, предложенный сыном. — Доводы Анжелы – разумны, и я не осел, чтобы упрямиться во вред себе. Да и вообще, у Анжелы все задатки генерального директора.

Анжела по внутренней связи проверяла готовность Торгового центра к открытию. Она сидела перед компьютером и педантично заносила в машину свежую информацию. Каким-то шестым чувством она вдруг почувствовала, что в здании происходит что-то из ряда вон выходящее. Она остановила работу, посмотрела на часы —  до открытия оставалось совсем немного времени. Она встала и направилась к лифту, чтобы встретить семью Толедо и остальных гостей «Тропикал-тауэр шопинга». В главном холле здания было все готово к торжественной церемонии. Анжела цепким взглядом окинула украшенный разноцветными шарами и цветами вестибюль, оглядела строй охранников. Лица секьюрити показались ей слишком взволнованными. И опять она почувствовала опасность, притаившуюся в стенах красавицы башни. Голос разума успокаивал, внушая, что ее волнение — естественно для такого дня, но женская интуиция подсказывала иное.