Я смотрю на твои фотографии

И задаюсь вопросом, будет ли неправильным сказать

это.

Я здесь совсем одна и чувствую себя слабой.

Может быть я совершила ошибку, когда ушла.

И была неправа, когда ушла, не попрощавшись

Потому что теперь ты не узнаешь, что я готова

попробовать.

Я была неправа, когда ушла, не попрощавшись

Потому что теперь ты не увидишь любовь в моих

глазах.

Красивая песня, но грустная. Слова, как нельзя кстати, описывают нас, и где-

то глубоко в душе я знаю, что она пела именно о нас - по крайней мере, я

надеюсь, что в своих словах она осознает ошибку, уйдя, не попрощавшись.

Это должны быть мы.

Концерт заканчивается, и люди друг за другом покидают зал. Я же сижу

неподвижно. Спустя какое-то время зрительный зал пустеет. Прежде чем

встать, я вытаскиваю красную розу, спрятанную в футляре Мартина. С

гитарой в одной руке и розой в другой, я начинаю свой поход, в конце

которого я наконец закончу эти поиски и воссоединюсь с любимой. Я ранен

отчасти от того, что этот Дон-гребаный-Жуан весь вечер подкатывал к моей

девушке - но больше всего потому, что я наконец-то увижу женщину, которую

люблю всем сердцем.

Подойдя к сцене, охранник останавливает меня.

- Никому не разрешается проходить туда, за исключением участников группы

и персонала - У меня гитара Пейдж.

Я держу доказательство в руке.

Он скрещивает руки на груди и тяжело дышит.

- Сожалею. Если это принадлежит одному из музыкантов, вам следует

препринять другие меры, чтобы отдать ему.

Похоже этот мускулистый парень не собирается идти на контакт, поэтому я

достаю бумажник, чтобы перевести разговор в другое русло. Я вынимаю

десять стодолларовых купюр и держу их прямо у него перед лицом.

- Тысяча долларов твои, если ты пропустишь меня, чтобы я мог отдать мисс

Маклахлан её гитару.

Его глаза округляются, и он озирается по сторонам.

Протянув руку, он забирает деньги.

- Если тебя поймают, не смей говорить, что это я тебя пропустил. Понял?

Бинго!

- Конечно же нет.

Он открывает дверь и указывает вниз.

- Она должна быть в комнате для отдыха, собирает вещи. Третья комната

слева.

- Спасибо.

Он закрывает за мной дверь. Какое-то время я стою в коридоре, тяжело дыша.

Мое сердце бешено стучит в груди, пытаясь спастись, отыскав вторую

половинку.

Меня тянет к ней, потому что сердце нуждается в ней, чтобы вновь

почувствовать себя цельным.

Я иду вниз по коридору. Прохожу мимо парней, но они замечают в моей руке

чехол от гитары и ничего не говорят. Останавливаюсь у двери и колеблюсь,

поскольку до смерти напуган. Дверь скрипит, и я вижу, как Лорелин сидит на

диване с этим ублюдком рядом с ней. Его рука у нее на ноге, медленно

ласкающая её - также, как я когда-то делал это много раз. Блядь! Он трогает

её, но что хуже всего, она позволяет ему это делать. И это разбивает мое

сердце. Уверен, я чувствую, как оно разбивается на множество осколков в то

время, как я стою здесь и наблюдаю за единственной вещью, которой я так

боялся.

Зажмурившись, я надеюсь на то, что неправильно всё понял или это мое

подсознание решило надо мной подшутить.

Когда я снова открываю глаза, он наклоняется к ней.

Чтобы поцеловать. Я отворачиваюсь. Шокирован.

Опустошен. Убитый горем.

- Эй. Что ты здесь делаешь? Кто ты?

Слышу, как кто-то окликнул меня, на что я оборачиваюсь и замечаю

барабанщика группы.

Я сглатываю мучительные звуки, которые вот-вот вырвутся из моего рта. Это

моя вина. Я облажался, и вот моя расплата.

Я поднимаю чехол для гитары, чтобы он видел.

- Это принадлежит мисс Маклахлан. Не могли бы вы отдать это ей? И розу

тоже.

- Мартин. Круто.

Он забирает их и спрашивает.

- Передать ей что-нибудь?

Да. Скажи ей, как сильно я её люблю и сожалею о том, что отпустил её.

- Просто скажите ей, что мне понравился концерт, и что она была фан-

чертовски-тастична.

Он поднимает чехол с розой.

- От кого мне сказать всё это?

- Она знает, от кого.

Глава 7

Лорелин Прескотт

Чарли смотрит на меня так всё время, когда мы выступаем. Мне не нужен

переводчик, чтобы объяснить смысл этого взгляда. Это напоминает мне о

том, как однажды я увидела что-то подобное в глазах Джека Генри -

предупреждение о том, что он сейчас кончит.

Я до сих пор помню, как он заставлял меня дрожать от одного этого взгляда.

Я мечтала о всех вещах, которые мой сексуальный австралийский мужчина

имел для меня в запасе. Да и сейчас тоже. Очень сильно.

Я не была честна с Чарли. Он не заслуживает того, через что я заставила его

пройти последние пару месяцев. Он милый и слишком хорош для меня. Он

был невероятно добр и понимающ по отношению к Джеку Генри. Он даже

сказал, что готов ждать меня, но сегодня в его взгляде нечто другое. В нем

пылает огонь.

Может быть это своего рода предупреждение относительно того, что он

передумал терпеливо ждать меня вместо того, чтобы свыкнуться с мыслью о

человеке, которого я больше никогда не увижу. Или никогда не перестану

любить.

Концерт закончился, участники группы направляются за кулисы по своим

комнатам. Уставшая я падаю на диван. Я просто хочу вернуться в отель,

принять душ и доползти до кровати, так чтобы можно было проспать год или

пока не уйдет эта боль из сердца. Но я не могу.

Чарли хочет поговорить, и я никак не могу позволить свершиться этому

разговору в одном из наших гостиничных номеров.

Он садится рядом со мной на диване, и я чувствую себя одинокой с ним. Взяв

мою руку в свою, он слегка поглаживает её.

- Я хочу поговорить о том, что между нами происходит.

Он прав. Нам следует поговорить об этом. Я должна сказать ему, что никаких

нас не будет, пока ему не предоставился шанс наговорить слишком много.

- Хорошо, но я начну первой.

Рука Чарли выпускает мою, и перемещается на колено.

Он начинает гладить его точно также, как Джек Генри, когда мы сидели на

диване и разговаривали.

Закрываю глаза, представляя, будто это рука моего дикаря, а не Чарли.

- Я уже знаю, что ты собираешься мне сказать, поэтому я буду первым. Я

должен рассказать тебе о своих чувствах, пока ты снова не дашь мне отпор.

Он собирается сделать ход.

- Я знаю, что у тебя с ним ничего не закончено. Я не дурак. Но я верю в то,

что могу помочь тебе забыть его, если ты только дашь мне шанс.

Он кладет руку выше моего бедра, и всем своим телом прижимается ко мне.

- Тебе так трудно впустить меня? Разве так ужасно отпустить боль и отыскать

свое счастье со мной?

Это то, чего я хочу - снова быть счастливой и спокойно спать всю ночь, не

видя его в своих снах. В своих фантазиях он держит моё лицо в своих руках и

спрашивает, не хочу ли я возобновить наши отношения. А потом я

просыпаюсь, и мое сердце разрывается от боли снова и снова. Замкнутый

круг, но как бы я не пыталась, я не в силах это остановить.

Я ничего не говорю, потому что не могу, а Чарли не останавливается.

- Тот, кто не может забыть свое прошлое, вынужден жить с этим. Это должно

остановиться. Ты должна отпустить его. Это было три месяца назад. Он в

Австралии, а ты здесь. Этот ублюдок даже ни разу не позвонил тебе.

Он касается моего лица и пальцем смахивает одинокую слезу, скатившуюся

по моей щеке.

- Я хочу быть штилем на твоем море, а не кораблекрушением, что тянет тебя

вниз. Вот, кто он для тебя.

Он наклоняется, чтобы поцеловать меня. И я позволяю ему, поскольку мне

так отчаянно хочется почувствовать хоть что-то, кроме боли, поглощающей

меня день и ночь. Она душит меня. С каждым днем я умираю.

Губы Чарли такие мягкие, а поцелуй - нежный. Не требующий ничего взамен

и не побуждающий ни к чему.

И именно сейчас мною овладевает страх, что я никогда не найду человека, с

которым буду чувствовать себя точно также, как это было с Джеком Генри.

Дверь комнаты распахивается, и входит PJ. Я отскакиваю в сторону,

смущаясь, что меня застали целующейся с Чарли. Он останавливается и