— На почтовой дороге, — задыхаясь, сказал Бентли, как только Кэм поравнялся с ним. — Их видел конюх с постоялого двора. Направлялись на юг, два часа назад. Говорит, неслись во весь опор. Похоже, Лоу не собирался ехать в Фэр-форд.

— Ты был прав. И все это мне чертовски не нравится, — сказал Кэм.

Он кивнул, и братья понеслись вперед бешеным галопом. Без слов было ясно, что они будут преследовать Лоу до тех пор, пока не найдут, и что они сделают это вместе.

Позднее Кэм не мог сказать точно, в какой момент их долгого пути терзавшая его тревога сменилась настоящей паникой. Возможно, когда они узнали, что мчавшаяся коляска едва не опрокинула повозку фермера у Латтона.

Но к тому моменту, когда братья подскакали к развилке дорог вблизи Криклейда, чтобы поговорить с тем фермером, Кэм уже был в ярости и жаждал крови Томаса Лоу. После их осторожных расспросов фермер рассказал, что коляска остановилась у его лесочка, и особо подчеркнул, что женщина дала пощечину джентльмену.

Это наверняка Лоу, злодей. И Кэм не сомневался, что ударила его Хелен. Он прекрасно знал, что при определенных обстоятельствах она сделает это без всяких колебаний.

Но чем Лоу мог заслужить пощечину? Может, он позволил себе некоторую вольность? Не будь положение настолько серьезным, это было бы даже смешно. Если благочестивый, самоуверенный настоятель пытался украсть поцелуй и был за это бит, тем лучше.

Но все обстояло гораздо хуже. Кэм нутром чувствовал это. И загадка не будет разгадана, пока они не догонят Лоу. Через пять минут они снова прыгнули в седло и поскакали по дороге. Вскоре Бентли словно подтвердил его опасения.

— Если этот мерзавец хоть пальцем тронет Хелен или Ариану, — мрачно сказал он, — клянусь, я кастрирую его собственными руками.

Кэм, и без того взбешенный, рявкнул:

— Черта с два, Бентли! Ничего подобного ты не сделаешь. Если придется заняться Лоу, а это несомненно, я не позволю лишить себя такого удовольствия. Видишь ли, я намерен жениться на Хелен, как только закончится этот кошмар.

— О, черт возьми, Кэм! — пробормотал Бентли, уставившись на свои руки. — Я знаю.

Кэм продолжал смотреть на него, едва различая брата сквозь пелену гнева.

— Ты знал? Ты знал и все же осмелился прикоснуться к ней? Ты лапал мою будущую жену, как одну из твоих девок в таверне? И не смей прятаться за юбки Хелен, потому что рано или поздно я добьюсь от нее правды.

— Хватит тебе, Кэм. Я же тогда ничего не знал, — пробормотал Бентли, обращаясь теперь к собственному галстуку. — Одно дело — противиться твоим высокомерным распоряжениям. И совсем другое — заигрывать с женщиной, к которой ты питаешь настоящие чувства! Ты что, думаешь, я совсем уж негодяй? Господи, Кэт только вчера рассказала мне обо всем. — Он мрачно скривился. — Велела держаться подальше от Хелен. И еще рассказала о Джоан.

— Что ты имеешь в виду под «рассказала о Джоан»? Ты что, не поверил мне, когда я сообщил, что нашей помолвке не бывать?

— О, какой же я дурак! — воскликнул Бентли с раскаянием. — Ты же только недавно вернулся из Лондона? Значит, еще даже не слышал…

— Что? — подозрительно спросил Кэм.

С каждой милей день становился все неприятнее. Бентли невидящим взглядом уставился на дорогу.

— Ты не поверишь. Я и сам никак не могу поверить. Но кузина Джоан… э… бегала на свидания к викарию. В исповедальню. А сейчас она… Короче, скоро мы будем приветствовать еще двух новых членов семьи.

— Нет! Быть того не может! — Кэм медленно покачал головой и тут вспомнил завуалированные намеки своего камердинера. Старик знал — или подозревал.

— Ну, Крейн, — раздраженно пробормотал он, — ну, старый дьявол!

Бентли покосился на брата:

— Нет, я точно знаю, что это викарий. Джоан никогда бы не завела роман со слугой.

* * *

Глядя прямо перед собой на дорогу, Ариана сидела в коляске, не шевелясь, хотя два раза у нее ужасно чесался нос. Она по своему долгому опыту знала: чем тише она ведет себя, тем меньше ее будут замечать взрослые, и, конечно, они не будут задавать вопросов.

И еще она знала, что чем тише будет сидеть, тем больше услышит. А сегодня она уже много всего услышала. И еще больше поняла. Она была очень понятливой. Ариана всегда подозревала, что настоятель — плохой человек. У нее всегда становилось неприятно в животе, когда он приходил. Но так было и при появлении других людей. И до сих пор не имело большого значения.

Но теперь она поняла, что это он следил за ней все время. Она почти уверена в этом. Даже почти помнила… что-то. Что-то нехорошее.

Мисс Хелен сердилась на настоятеля, потому что он вез их в Саутгемптон. Ариана не знала, зачем они должны ехать туда. Лошади настоятеля очень устали. Мисс Хелен умоляла его сменить бедных животных. Но священник только еще сильнее хлестал их.

Вдали Ариана увидела что-то высокое и серебристое, почти сверкающее на фоне синего неба. Может, это Саутгемптон?

Нет, это что-то очень знакомое ей! Позабыв о намерении не шевелиться, Ариана подалась вперед и устремила взгляд на небо. Да. Это оно! Ее самое любимое место на свете! Она бы ни с чем не спутала шпиль собора в Солсбери, поднимавшийся к небу.

Папа говорил, что шпиль достает до самого Бога, и Ариана подумала, что если бы она могла залезть к нему по шпилю, то Господь мог бы посмотреть вниз и найти ее папу. Тогда он приедет и заберет их. Конечно, она знала, что это глупо. Но ей нравилось фантазировать. Она хорошо фантазировала.

Вскоре коляска настоятеля въехала в город. Шпиль собора часто исчезал за высокими домами, но потом они поворачивали за угол, и шпиль опять выглядывал, совсем как Боадицея из-за шкафа. На некоторых улицах она видела разные знакомые вещи. Дом с голубой дверью. Магазин с чайничками в окне. Может, она все это уже видела?

А может, и нет. Может, она просто маленькая, глупая девочка. Она покачала головой, борясь с горячими слезами. Она не покажет ему свои слезы. Только не ему! Никогда! Он плохой. Она никогда, никогда не должна говорить о нем. Он заставил ее маму плакать.

Это был он? Смутное воспоминание мелькнуло и исчезло, как шпиль собора.

— Вот и приехали, — сказал настоятель, натягивая поводья.

Коляска остановилась на большом, но тихом рынке. Всюду были магазины, а на краю площади стояла небольшая гостиница. Ариана старалась прочитать вывеску, шевеля губами под шарфом.

— «Оленья нога», — пробормотала Хелен тоном гувернантки, словно это было что-то важное. Может, ей надо это запомнить? Ариана точно не знала, но была уверена, что запомнит. Теперь она очень старалась все-все запоминать.

Настоятель тем временем вытащил дорожный чемодан и передал лошадей маленькому грязному человеку.

— Это довольно приличное место, — сказал он, улыбаясь им, будто ничего не произошло. Будто они совершали вместе приятное, а не отвратительное путешествие. — Комнаты наверху совсем маленькие, но еда отличная. Думаю, вы не испытаете неудобств.

Мисс Хелен очень сердито посмотрела на настоятеля и ничего не сказала.

— А, — весело сказал он, беря Ариану за руку и шагая по дорожке. — Значит, мистер и миссис Смит будут изображать сварливую пару. Идем! Разыграем наш маленький фарс перед хозяином гостиницы.

* * *

Прикрыв рукой глаза, Кэм повернулся в седле и посмотрел на заходящее солнце. Вечерняя прохлада забиралась под одежду, и с каждой минутой становилось все яснее, что самое дорогое сейчас — это время. Лишь к ночи они доберутся до Солсбери, от которого расходится полдюжины дорог, что, несомненно, осложнит их поиски.

Теперь Кэм уже не сомневался, что Хелен и Ариана похищены. Владелец гостиницы в Боскомбе сообщил, что видел всех троих менее часа назад. Описание коляски и пассажиров слишком похоже на правду, чтобы вызвать сомнение.

Кэм покачал головой. Хозяин гостиницы сказал, что кони Лоу были в мыле, значит, он слишком гнал их. Почему? Ведь Хелен не…

Нет! Ничего подобного! Он уже один раз усомнился в ней. И будет окончательным глупцом, если сделает это опять!

Лоу захватил Ариану и Хелен против их воли. Мысль, конечно, смехотворная, правда, Кэм тут же напомнил себе, что настоятель влюблен в Хелен. Но похищать ее? И Ариану? Совершенно бессмысленно.

А разве этого не случилось? Кэм был намерен убить его за это. Осторожно нащупав кинжал, засунутый за голенище сапога, и убедившись, что тот на месте, он успокоился.

Бентли прервал его размышления:

— Будь ты похитителем, Кэм, почему бы ты выбрал эту дорогу?

— Что? — Кэм повернулся к брату.

Нахмурившись, Бентли неотрывно глядел на расстилавшуюся перед ними дорогу.

— Я вот что хочу сказать. Предположим, старина Томас спятил и в порыве ревности похитил Хелен. Почему он выбрал бы эту дорогу? Куда он может направляться?

Кэм вздрогнул от предположений брата, созвучных с его собственными мыслями.

— Если он захватил их, — мрачно произнес он, — значит, Лоу безумец, а у безумцев нет логики.

Бентли тактично кашлянул.

— Здесь наши мнения расходятся, брат. Я, надо сказать, встречал типов поотчаяннее, чем ты. Только без обид.

Кэм насмешливо посмотрел на брата.

— Никаких обид! Ты имеешь в виду что-то конкретное?

Тот кивнул. Таким серьезным и повзрослевшим Кэм еще никогда его не видел.

— Зачем ехать на юг? — спросил Бентли. — Почему не отправиться в Лондон, если человек хочет затеряться? Или на север, в Шотландию? Если Лоу намерен потребовать выкуп или, не приведи Господи, причинить им вред, он бы уже сделал это.

Слова повисли в сумерках. Лишь через несколько минут Кэм сумел тихо спросить:

— У тебя есть версия?

— Думаю, негодяй пытается добраться до порта.

— Саутгемптон? Ты же не думаешь, что он… — Мысль была слишком ужасной, чтобы даже анализировать ее.

— Ежедневно десятки кораблей отплывают во все концы света. Но мы догоним их в Солсбери, Кэм. Я жажду его крови не меньше, чем ты, Кэм. И у меня большой опыт по части поиска укрытий от судебных приставов. — Бентли гневно скрипнул зубами. — Лошади настоятеля чуть живы. Он должен либо сменить их, либо дать им отдых. На этой дороге всего четыре небольшие почтовые станции, мы легко сможем их проверить.