Уловив в тоне мисс Твиннинг самодовольные нотки, Макс заметил про себя, что девушка привыкла к своему положению.

— Что ж, хорошо, довольно о прошлом. Давайте теперь поговорим о будущем. Какая договоренность существовала с моим дядей?

Поймав на себе невинный взгляд ее серо-зеленых глаз, Макс засомневался, стоит ли ему доверять.

— Ну, это была его идея, но мне она тоже показалась вполне разумной. Он предложил представить нас высшему обществу. Очевидно, хотел найти нам подходящих мужей и сложить с себя обязанности опекуна. — Она ненадолго замолчала и задумалась. — Я незнакома с завещанием отца, но, как мне кажется, если бы мы вышли замуж, потребность в опеке отпала бы сама собой.

— Весьма вероятно, — согласился Макс.

Его головная боль пошла на убыль. План дяди был хорош, но все равно герцог предпочел бы не иметь никаких подопечных. Будь он проклят, если одной из них станет мисс Твиннинг, ведь это существенно ограничит его свободу действий. Некоторые понятия были святыми даже для таких закоренелых распутников, как он, и опека входила в их число.

Макс знал, что мисс Твиннинг наблюдает за ним, но не сделал больше ни единого комментария. Напряженно глядя на лежащую перед ним промокательную бумагу, он обдумывал следующий ход. Наконец, подняв глаза на девушку, он произнес:

— Я ничего об этом до сегодняшнего момента не слышал, поэтому для разрешения ситуации мне нужно привлечь своих адвокатов. Какая контора занимается вашими делами?

— «Уитни и Уайт» на Чансери-Лейн[2].

— Что ж, это существенно упрощает дело. Покойный Твайфорд также являлся их клиентом, впрочем, как и я сам. — Сняв с головы мешочек со льдом, он, слегка нахмурившись, посмотрел на Каролину. — Где вы остановились?

— В «Гриллоне». Мы прибыли вчера.

Тут Максу пришла в голову еще одна мысль.

— На какие средства вы жили последние полтора года?

— Наши матери оставили нам деньги. Мы договорились, что будем жить на них, а приданое трогать не будем.

Макс медленно кивнул.

— Кто за вами присматривает? Не могли же вы путешествовать в Америку без сопровождения?

Впервые с начала их разговора мисс Твиннинг слегка покраснела.

— Наша горничная и кучер, который также выступает в роли посыльного, живут с нами.

Нарочитая беззаботность ее тона не обманула Макса.

— Как ваш потенциальный опекун, мисс Твиннинг, позволю себе заметить, что, какие бы нравы ни царили за океаном, в Лондоне так поступать нельзя. — Он ненадолго замолчал, кажется впервые в жизни задумавшись о правилах поведения. — Но вы хотя бы остановились в «Гриллоне». Там безопасно.

Помолчав еще немного, Макс добавил, не сводя глаз с лица Каролины:

— Я встречусь с Уитни сегодня же утром, чтобы урегулировать дела, а в два часа нанесу вам визит и расскажу, как все прошло. — Представив себе разговор, который мог бы состояться у него с этой красивой молодой леди под сводами помпезного «Гриллона», да еще и под удивленными взорами других опекунов, он быстро изменил решение. — Нет, лучше отвезу-ка я вас покататься в Гайд-парк. В таком случае мы действительно сможем поговорить, — пояснил он в ответ на появившийся в ее серо-зеленых глазах немой вопрос.

Он дернул за шнур звонка, и появился Хиллшоу.

— Пошлите за моим экипажем. Мисс Твиннинг возвращается в «Гриллон».

— Да, ваша светлость.

— Нет-нет! Я не осмелюсь доставить вам столько хлопот, — запротестовала Каролина.

— Дорогое дитя, — нараспев произнес Макс, — я не позволю своим подопечным разъезжать по Лондону в наемных кебах. Хиллшоу, проследите за этим.

— Слушаю, ваша светлость.

Дворецкий удалился. На этот раз он был полностью согласен со своим хозяином.

Каролина заметила, что все еще является объектом пристального изучения пары синих глаз, в глубине которых сверкают насмешливые искры. Будучи человеком недюжинного мужества, она невозмутимо улыбнулась, чем сама того не ведая, предопределила свою судьбу.

Макс размышлял о том, что никогда еще ему не встречалась столь привлекательная женщина. Так или иначе, ему нужно разорвать связавшие их узы опеки. На некоторое время в комнате воцарилось молчание, нарушаемое лишь тиканьем стоящих в углу напольных часов. Пока мисс Твиннинг восторженно рассматривала ряды книг в кожаных переплетах, стоящие за его спиной, Макс воспользовался возможностью еще раз как следует изучить ее лицо. Очень свеженькое личико, свидетельствующее, что его владелица наделена не только чувством юмора, но и самообладанием, которое нечасто встретишь у молодых женщин. Мисс Твиннинг, несомненно, женщина с характером.

Уловив своим острым слухом приближение экипажа, Макс поднялся, и Каролина волей-неволей была вынуждена поступить так же.

— Идемте, мисс Твиннинг. Экипаж ждет.

Макс проводил ее только до парадной двери и, изящно поцеловав ручку, препоручил заботам Хиллшоу. Чем меньше людей увидят их вместе, тем лучше. По крайней мере, до тех пор, пока он не разберется со свалившейся на него опекой.

* * *

Величественный Хиллшоу закрыл дверцу экипажа, и лошади пустились рысью. Откинувшись на спинку сидения, Каролина невидящим взором смотрела в боковое окно, за которым мелькали фешенебельные районы Лондона. Она озадаченно размышляла над тем, какой поворот приняла их с сестрами жизнь. Подумать только, что у них за опекун!

Когда из Твайфорд-Хаус ее перенаправили в Делмер-Хаус, она удивилась, но все же ожидала встретить там податливого, рассеянного джентльмена, который в переписке с готовностью соглашался на выдвигаемые ею предложения. Она представляла его светлость герцога Твайфорда стареющим человеком, лучшие годы которого остались позади, который, подобно многим приятелям ее отца, носит парик и совершенно не интересуется благополучием четырех молодых жизнерадостных девушек, оставленных на его попечение. Она улыбнулась, понимая, что этот предвзятый образ совсем не соответствует действительности. Вместо по-отечески приятного человека ей придется иметь дело с мужчиной, который, если верить первому впечатлению, наделен живым, острым умом и проницательностью. Каролина не могла вообразить, чтобы новый герцог не знал, как обращаться с вверенными его заботам четырьмя девушками. Как раз наоборот, учтивое обхождение с женщинами было его специальностью. Более того, принимая во внимание его, несомненно богатый опыт, он, вероятно, окажется невосприимчивым к любым формам женской лести. Каролина прищурила свои серо-зеленые глаза. Она осталась недовольна тем, какой оборот приняла их с сестрами жизнь. Вспомнив о разговоре с герцогом, она улыбнулась. Ему и самому, похоже, эта новость не доставила никакой радости.

Она подумала, что ей возможно удастся заключить с герцогом соглашение, согласно которому можно было бы пренебречь волей ее покойного отца и обойтись без опеки. Но тут же отмела эту мысль. Верно, она не была представлена высшему обществу, но свой язычок отточила давным-давно. Идея получения неограниченной свободы и возможности делать, что заблагорассудится, представлялась ей чрезвычайно заманчивой, но не следовало забывать, что и она, и ее сводные сестры являются наследницами некоего состояния. Ее отец, к сожалению, не считал, что женщин следует посвящать в то, как идут дела, и не был особо предусмотрительным касательно их наследства. Однако на памяти Каролины они никогда не были стеснены в средствах, поэтому, скорее всего, у каждой имеется солидное приданое. В таком случае, чтобы избежать расставляемых высшим светом ловушек и капканов, им с сестрами просто необходим опекун вроде герцога Твайфорда.

Вспомнив блеск глаз его светлости и плотно сжатые челюсти, Каролина с ужасом подумала о том, что он может отказаться от них. Если есть какой-то способ избавиться от навязанного ему опекунства, герцог непременно им воспользуется. Девушка испытала необъяснимое чувство разочарования.

Решительно выпрямившись на сиденье, Каролина сказала себе, что едва ли он сможет придумать что-то, чтобы изменить нынешнее положение дел. Она полагала, что с новым герцогом Твайфордом они будут в безопасности. По крайней мере, до тех пор, пока будут под его опекой. Несколько минут Каролина раздумывала о том, действительно ли ей хочется держаться на безопасном расстоянии от герцога Твайфорда, после чего мысленно встряхнула себя. Великий боже, она же только что познакомилась с этим человеком и тут же начала фантазировать, как несмышленая девчонка! Каролина нахмурилась, но тут же и посмеялась над собственной впечатлительностью. Устроившись поудобнее в уголке роскошного экипажа, она стала повторять про себя рассказ о случившемся, который она представит в качестве отчета своим сестрам.


Не успела за мисс Твиннинг закрыться дверь, как Макс бросился раздавать распоряжения. Одно из них предписывало мистеру Губерту Уитни, сыну мистера Джосайи Уитни, главы адвокатской конторы «Уитни и Уайт» на Чансери-Лейн, явиться в Делмер-Хаус к одиннадцати часам. Мистер Уитни был сухопарым человеком неопределенного возраста, одетым в черное. Он был сыном своего отца во всех отношениях и теперь, когда его родитель уже не вставал с постели, лично занимался делами состоятельных клиентов. Пройдя вслед за Хиллшоу в богато обставленную библиотеку, мистер Уитни в очередной раз вздохнул с облегчением от того, что именно Макс Ротербридж унаследовал проблемные поместья Твайфорд. Макс и не подозревал, что мистер Уитни отзывается о нем очень уважительно и часто ставит в пример другим клиентам, желая, чтобы и они были столь же прямолинейны и решительны. Жизнь тогда была бы гораздо проще.

Его светлость герцог Твайфорд немедленно уведомил мистера Уитни о своем недовольстве тем, что оказался опекуном четырех девушек брачного возраста. Мистер Уитни растерялся. К счастью, он принес с собой все документы покойного графа, среди которых обнаружились и бумаги по делу сестер Твиннинг. Поняв, что его светлость не собирается бранить его за то, что он вовремя не сообщил о сестрах Твиннинг, — адвокат сначала пролистал завещание сэра Томаса Твиннинга, чтобы освежить память, после чего обратился к воле покойного герцога Твайфорда.