— О Господи, Стерлинг…

Язык Стерлинга играл с плотью любимой до тех пор, пока ей не показалось, что она больше не выдержит, и все же она желала большего. Стерлинг наверняка чувствовал, как пульсирует от еле сдерживаемой страсти ее лоно. Она балансировала на краю наполненной блаженством пропасти, и ее пальцы вонзились в плечи Стерлинга, побуждая к действию.

Наконец Стерлинг поднял голову и встал на ноги. Он заглянул Оливии в глаза, улыбнулся и медленно погрузился в ее лоно. Оливия подумала, что упадет в обморок от охватившего ее восхитительного ощущения, оттого, что она снова слилась с любимым в единое целое. Она выгнула спину, подалась вперед и обхватила ногами талию Стерлинга, приглашая его еще глубже проникнуть в ее тело и душу.

Стерлинг мучительно медленно вышел из нее, продлевая удовольствие, позволяя почувствовать каждый дюйм своей плоти, и Оливия начала протестующе извиваться всем телом. Когда же она хотела вскрикнуть от разочарования, Стерлинг с силой подался вперед, срывая с ее губ крик наслаждения. Движения его бедер становились все быстрее и мощнее, заставляя Оливию подхватить заданный ритм.

— Ливи, — сорвался с губ Стерлинга стон.

Знакомое чудесное напряжение нарастало, заполняя собой все ее тело.

Без предупреждения покинув ее лоно, Стерлинг развернул Оливию к себе спиной и, взяв ее за талию, вошел в нее снова. Чудесное действо продолжалось, увлекая влюбленных на неведомые высоты, наслаждение росло с каждым мгновением, грозя выплеснуться через край.

— О Господи, Ливи… — выкрикнул Стерлинг и, подавшись вперед последний раз, содрогнулся всем телом.

— Нет, Стерлинг, пожалуйста… — Оливия едва не рыдала от разочарования.

Но в этот момент пальцы мужчины коснулись средоточия ее страсти, и копившееся в нем напряжение вспыхнуло и взорвалось мириадами искр, заставив Оливию содрогнуться.

Стерлинг подхватил ее на руки, отнес на диван и лег подле нее, согревая теплом своего тела.

Оливия тихонько засмеялась.

— Вот тебе и скучный сдержанный граф Уайлдвуд.

Стерлинг еде сдерживал ответный смех.

— Скучный — да, а вот что касается сдержанности…

Оливия снова рассмеялась и уткнулась носом в его шею.

— Ты снова меня обесчестила.

— И это хорошо, — пробормотала Оливия. Она могла бы провести вот так в объятиях Стерлинга оставшиеся дни своей жизни.

Стерлинг рассеянно гладил ее волосы и спину, и они лежали так до тех пор, пока их сердца не стали биться спокойнее. Оливия подняла голову и заглянула в глаза любимому.

— Мне нужно возвращаться в свою комнату.

— Да, пожалуй. — Стерлинг помолчал. — Нам нужно поговорить.

Оливия вздохнула.

— Знаю. Но не сейчас. Нужно подождать, пока все закончится.

— Хорошо. Но потом… — В голосе Стерлинга послышалось предостережение.

— Да. — Оливия кивнула. — Потом.

Она соскользнула с дивана и быстро отыскала свою сорочку и пеньюар. Когда же она обернулась, Стерлинг тоже был полностью одет.

Обняв в последний раз и звонко поцеловав в губы, он легонько подтолкнул Оливию к двери.

— Ступай, или я схвачу тебя и уже не отпущу.

Оливия рассмеялась, подошла к двери и, взявшись за ручку, обернулась.

— Ты правда считаешь, что мы нашли ответ?

— Нет, я считаю, что ответ нашла ты.

Взгляды влюбленных встретились.

— Спасибо тебе. За все, — произнесла Оливия.

Стерлинг улыбнулся.

— Это меньшее, что я мог сделать.

Оливия улыбнулась в ответ, вышла из библиотеки и прикрыла за собой дверь. Ее улыбка тотчас же померкла.

Самое меньшее, что он мог сделать. Ибо что бы он ни говорил, она навсегда останется для него обязательством, неоплаченным долгом.

И начинать новую жизнь с таким грузом нельзя.

Глава 24

— Вот что я вам предлагаю, мистер Бекуорт.

Оливия сидела в кабинете председателя Общества любителей античности, невозмутимая, спокойная и уверенная. Она ничем не выдала своего смятения, хотя на кон было поставлено слишком многое, и высказала свое предложение спокойно и доходчиво. Любой мужчина был бы горд назвать такую женщину своей. И не только потому, что природа наградила ее красотой. Оливия обладала недюжинным умом и внутренней силой. Сердце Стерлинга пело.

Меррил Бекуорт, председатель Лондонского антикварного общества, настороженно изучал посетительницу. Его супруга — миловидная молодая женщина, лет на двадцать младше Бекуорта, — сидела позади своего дородного мужа. Стерлинг и несколько других членов общества давно подозревали, что руководит обществом на самом деле Каролина Бекуорт. Но это не имело никакого значения. Репутация Лондонского античного общества была безупречна, а сама организация во многом превосходила собратьев из других стран мира.

— Весьма интересное предложение, леди Рэтборн, — произнес Бекуорт, тщательно взвешивая каждое слово. — Ваш покойный супруг был ценным членом нашего общества, прекрасно разбирающимся в древностях. Немногим довелось увидеть его коллекции, но их исключительность бесспорна. — Он немного помолчал. — Должен сказать, нам известны странные условия завещания виконта.

Оливия вежливо улыбнулась.

— Думаю, теперь это известно уже всему Лондону.

— Без сомнения. — Бекуорт кивнул. — Не могу не восхищаться вашими успехами на этом поприще.

Оливия продолжала улыбаться, но от комментариев воздержалась. Это был действительно ее успех. Стерлинг обеспечил ее средствами и помог заполучить погребальный кувшин, но идея обмена Тициана принадлежала ей и лазейку в завещании обнаружила тоже она. Даже на этой встрече Стерлинг по большей части молчал. Нет, это действительно ее триумф.

— Хотелось бы услышать ваше мнение, лорд Уайлдвуд, — обратился к Стерлингу Бекуорт. — Как члена правления, разумеется.

— Мое мнение очевидно, сэр. Поскольку я сопровождал леди Рэтборн в ее путешествиях, я полностью ее поддерживаю, — холодно ответил Стерлинг. — Каждая из печатей ценна сама по себе, но коллекция из всех трех — это поистине знаменательное событие для любителей археологии.

— Обладание печатями, которые могут содержать в себе ключ к «Секрету девственницы», без сомнения, повысит статус нашего общества, — тихо заметил Бекуорт. — И увеличит число пожертвований. — Бекуорт вздохнул, — Финансирование — это всегда проблема.

— Мне это известно. — Стерлинг перевел взгляд с Бекуорта на его супругу, а потом обратно на Бекуорта. — Столь престижная коллекция произведет неизгладимое впечатление на людей, финансирующих наше общество.

— Совершенно верно, — кивнул Бекуорт. — Я думаю, предложение леди Рэтборн сулит выгоду всем, кто в нем заинтересован. Однако остается проблема названия коллекции.

Оливия прищурилась.

— Не понимаю.

— Я тоже, — подхватил Стерлинг, голос которого зазвенел от еле сдерживаемого напряжения.

— Если бы коллекция печатей была передана нам как единое целое и уже носила имя лорда Рэтборна, вопросов бы не возникло. Но вы просите назвать именем своего покойного супруга коллекцию, две трети которой и так уже принадлежит нашему обществу. — Бекуорт покачал головой. — Это идет вразрез с нашими правилами.

— Принимая во внимание историческую ценность коллекции, можно сказать, что имя не так уж важно, — возразила Оливия.

— Можно сказать, — эхом откликнулся Бекуорт.

— Кроме того, мой муж был членом вашего общества и, насколько мне известно, его покровителем.

— И все же, — твердо произнес мистер Бекуорт, — я должен заручиться согласием членов правления.

— Просто не представляю, что кто-то из них может отказаться, — сказал Стерлинг.

— Я тоже. И тем не менее. — Бекуорт пожал плечами. — Я не могу принять столь важное решение без одобрения членов правления.

— Тогда нам всего лишь нужно собрать их, — с очаровательной улыбкой на губах произнесла Оливия.

— Боюсь, не многих из них можно застать в городе в это время года. — Стерлинг посмотрел на председателя. — Неужели так необходимо согласие всех пятнадцати членов?

— Если бы мы собрали их всех, большинства голосов было бы Достаточно, но… — Бекуорт принялся ворочаться на стуле, как если бы пытался найти удобное положение, которое, по мнению Оливии, было никак не связано со стулом. — Леди Рэтборн, могу я быть с вами откровенен?

— Да, конечно.

— Ваш покойный супруг… как бы это выразиться… пользовался не слишком большой любовью у членов нашего общества. И называть коллекцию такой значимости его именем…

— Я все понимаю и полностью с вами согласна. Нам просто нужно надеяться на то, что престиж общества, связанный с появлением в его коллекции всех трех печатей, перевесит неприязнь к моему мужу. — Оливия кивнула. — Я полагаю, письма от каждого члена правления с выраженным в нем согласием будет достаточно, чтобы уладить это дело?

— Вполне достаточно, — с облегчением кивнул Бекуорт.

— В таком случае мы займемся этим немедленно и проинформируем вас, когда у нас на руках будут все пятнадцать писем. Всего вам доброго, мистер Бекуорт. И вам тоже, миссис Бекуорт.

Стерлинг внимательно посмотрел на председателя.

— Должен сказать, я не ожидал от вас столь скрупулезного следования правилам, мистер Бекуорт.

— Милорд, — председатель посмотрел на графа поверх своих очков, — вы поступили бы точно так же.

— Да, вы совершенно правы. — Кивнув, Стерлинг молча поклонился, и спустя пару минут экипаж увозил их с Оливией в Харрингтон-Хаус.

Оливия была слишком тихой весь день. Сначала Стерлинг решил, что она переживает из-за визита к Бекуорту. Теперь ему стало казаться, что за этим кроется что-то еще, но он прогнал непрошеную мысль прочь. После того, что произошло вчера, не может быть никаких проблем.