— Ничего. Я просто очень рада находиться здесь.

— Джоанна и Алекс были счастливы, когда пришла весть, что вам разрешили нас посетить.

— Уверена, что не более счастливы, чем я. Я много лет мечтала о таком путешествии. Мой старший брат, Атрей, хороший правитель, но иногда бывает слишком заботливым. В любом случае редко кому удается покинуть Акору.

— Я понимаю. Могу я поинтересоваться, что убедило ванакса Атрея позволить вам приехать сюда?

— Он полностью доверяет Алексу и Джоанне, конечно, к тому же они ждут первенца. Естественно, я захотела побыть с ними. К тому же сейчас более благоприятные обстоятельства, нежели несколько месяцев назад.

— Похоже на то, — согласился Ройс, но в его глазах проскользнула тень сомнения.

Ее брови удивленно изогнулись.

— Вы ведь пришли в столь ранний час не для того, чтобы принести плохие вести, надеюсь? Неужели Наполеон внезапно направил свой флот к британским берегам? На нас скоро нападут? Нет, подождите, я знаю! Тот сочинитель, как его зовут, Байрон? Тот, что написал стихотворение, о котором все говорят. Он отрекся от поэзии и поклялся, что не напишет больше ни строчки. Правильно?

Ройс одурманено покачал головой. Ее речь была быстра как ртуть. Ум, несомненно, тоже. Она бросала ему вызов.

— Откуда вы знаете о Байроне? Стихотворение было опубликовано всего несколько недель назад, а вы только что приехали.

— Джоанна послала мне копию вместе с одеждой, которую она так заботливо для меня подобрала. Я прочитала его по пути сюда.

— И что вы о нем думаете?

— Его называют поэтом эпохи, ведь так? А.

— Полагаю, что так. В любом случае общество взбудоражено. Но вы так и не высказали своего мнения о произведении.

— Оно очень… яркое.

— Согласен.

— И романтичное. Ведь люди именно так отзываются и о самом Байроне, не правда ли?

— Люди говорят разные вещи. Каково ваше мнение?

— Я считаю, что поэт слишком занят самим собой, раз уж вы спрашиваете. Но поскольку я собираюсь выезжать в свет, придется, видимо, воздерживаться от подобных высказываний.

— Дипломатично, — с ухмылкой сказал Ройс.

— Я так понимаю, что вы очарованы Байроном не более моего?

— Когда-нибудь, если он перестанет заниматься самолюбованием, он создаст нечто стоящее.

— Я не собираюсь, затаив дыхание, ждать этого момента. Что ж, всегда приятно осознавать, что кто-то разделяет твое мнение. Пойдемте, невежливо держать вас у входа. Слуги уже проснулись, я слышала их голоса на кухне. Возможно, нам удастся выпросить у них чаю.

— Принцесса будет просить?

— Заклинать? Умолять? Вежливо требовать? Разве сейчас не так делают? — В ожидании ответа она вздохнула. — Мне предстоит еще многому научиться.

— Нет, — пробормотал Ройс, наблюдая за игрой света на ее полных губах. — Надеюсь, не многому.

Сама галантность, он предложил ей опереться на его руку.

Алекс нашел их в столовой, где они сидели, глядя на сад. При появлении зятя Ройс поднялся.

— Надеюсь, ты извинишь меня за ранний визит, но нам нужно поговорить.

Одетый в брюки и белую батистовую рубашку с расстегнутым воротом и закатанными рукавами, Алекс выглядел абсолютно спокойным, но его взгляд был проницателен, как всегда. Он ничего не упускал, напомнила себе Кассандра.

— Конечно, Ройс, мы всегда тебе рады. Я смотрю, ты уже познакомился с Кассандрой.

— Мы сами представили себя друг другу, — небрежно сказала она. — Ужасное нарушение приличий, но мы это пережили. Как себя чувствует Джоанна?

— Хорошо, как она говорит, и, должен признаться, она так и выглядит. Она уже проснулась. Уверен, ей понравится наша компания.

Это было сказано с определенным намеком, и Кассандра решила, что ранний приезд Ройса означал нечто важное. Она хотела бы знать больше, но, помня, как подобает себя вести с мужчинами, она всего лишь скромно кивнула и встала, расправляя юбку.

— Мы попьем с ней чаю и поболтаем, но, разумеется, ни о чем серьезном или значительном, чтобы не обременять свои мозги.

Алекс слегка чмокнул ее в щеку и проговорил:

— Веди себя хорошо, разбойница.

Он проводил ее до двери. Она остановилась и бросила взгляд через плечо на Ройса, который стоял, глядя на нее.

— Была рада с вами познакомиться, лорд Хоукфорт. Эта попытка соблюсти правила этикета заставила его непроизвольно улыбнуться. Однако она знала еще до того, как за ней закрылась дверь, что его веселье продлится недолго. В этой Англии, куда она приехала, что-то было не так. Алекс и Ройс, очевидно, хотели оградить ее от этого знания, без сомнения, с самыми благими намерениями, но это им не удалось. Рано или поздно ей все станет известно. Иначе она зря сюда приехала. Истинная цель ее визита оставалась тайной для других, но она собиралась достичь ее во что бы то ни стало. И это было очень важно.

Когда Кассандра вошла, Джоанна сидела в кровати и разбиралась в приглашениях, заполнивших серебряную корзинку. Ее невестка выглядела очень стройной, несмотря на поздние месяцы беременности. Волосы цветя меда были в обычном диком беспорядке, слегка укрощенные шелковыми лентами под цвет ее ночной сорочки.

— Господи, леди Мельбурн тут как тут, — проговорила Джоанна. Она вынула письмо и озабоченно пробежала содержание. — Не успела ты сойти с корабля, как она уже прислала записку. Выглядит как обычное приглашение, но у тебя не будет иного выбора, кроме как его принять.

— А почему я не должна захотеть его принять? — спросила Кассандра, присаживаясь на кровать.

— Леди Мельбурн известна как Паучиха. Говорят, она презирает чужое счастье и не знает большего удовольствия, чем разрушить его. Впрочем, она представляет собой силу, с которой нужно считаться. Поэтому лучше будет туда просто пойти.

— Разве не лучше избегать пауков?

— Только не в этом случае, увы. Леди Мельбурн чрезвычайно популярна, она обладает редким даром сводить людей, которые впоследствии оказываются ей обязаны. В юности она была любовницей многих влиятельных особ и до сих пор поддерживает с ними самые сердечные отношения. Вот почему она обладает мощью, которую нельзя проигнорировать, не понеся за это наказания. С другой стороны, она почитает за большую удачу увидеть у себя в гостиной Алекса или Ройса. Если ей удастся заполучить тебя хотя бы на пару часов, она может даже показаться вполне милой.

— О Боже…

— Именно. А как ты поживаешь? Ты спала?

— Ни минутки, — призналась Кассандра, снова становясь веселой. — Я только что встретилась с Ройсом.

— Ройс? Он уже приехал? — Джоанна начала было подниматься, но Кассандра остановила ее.

— Не беспокойся, они с Алексом хотят немного поговорить наедине. Поэтому меня отослали сюда к тебе.

— Нахалы. Ничего, мы сами себя сможем развлечь, а потом все равно узнаем, почему он приехал. Будь добра, вызови Малридж. А, впрочем, вот и она.

Вошла высокая женщина в черном, взглянула на Кассандру поверх острого носа, похожего на клюв, и кивнула.

— Принцесса, вы рано встаете.

— Надеюсь, я никого не побеспокоила?

— Отнюдь. Рано просыпаться — это добродетель. Госпожа, я принесла вам и принцессе чай.

Джоанна уселась повыше и посмотрела на поднос.

— О, ты принесла и пшеничные лепешки! Благослови тебя Господь, Малридж.

Малридж шмыгнула носом и удалилась, однако было заметно, что она польщена. Джоанна намазала маслом лепешку и протянула Кассандре.

— Будь добра, не давай мне есть в одиночестве. Клянусь, в последнее время я хочу есть каждый час.

— Так это только к лучшему. В последние недели беременности ребенку необходимо набрать достаточный вес, чтобы она родилась сильной.

Джоанна уже собиралась откусить от своей лепешки, но вместо этого уставилась на невестку.

— Она?

Кассандра выдержала паузу, прожевав и проглотив лепешку.

— Разве я сказала «она»?

— Только не надо играть со мной… На самом деле я не хочу этого знать… наверное.

Кассандра прекрасно поняла, что хотела сказать ее невестка.

— Джоанна, — мягко проговорила она, — ты же знаешь, что я не всегда могу четко это видеть.

— Конечно, знаю, поэтому и не спросила тебя. Только вот… — Ее пальцы теребили тонкую, голландского полотна простыню. — Моя мать была беременна дважды, но потеряла одного ребенка во время родов.

— Я об этом не знала. — Немного подумав, Кассандра добавила: — А Алекс знает?

— Нет, и не вздумай ему рассказать. Он и так достаточно беспокоится из-за моей беременности.

— Но Елена сказала, что, хоть ты и очень стройна, это не будет помехой для рождения ребенка. Она утверждала это только вчера.

Алекс вызвал известную акорскую целительницу сразу же, как узнал о беременности Джоанны. Кассандра надеялась еще тогда приехать с ней, но Атрей не дал своего разрешения, озабоченный нестабильной внутренней ситуацией в Англии. Ванакс не разрешал сестре выезжать до тех пор, пока обстановка не изменится.

— Елена просто великолепна, — сказала Джоанна. — Я чувствовала себя виноватой из-за того, что ей пришлось покинуть Акору, но она заверила меня, что всегда мечтала путешествовать и очень рада побывать в Англии. Как и ее племянница Брайанна, которая приехала вместе с ней. Елена постоянно говорит, что моя беременность протекает совершенно нормально; я абсолютно здорова, и все пройдет хорошо.

— Но Алекс все равно волнуется… и ты тоже. Джоанна слегка притронулась к своему животу.

— Ребенок шевелится. Я чувствую его… — она взглянула на Кассандру, — …или ее силу и решимость. Быть в двух шагах от познания мира и не иметь возможности ничего сделать…

Кассандра накрыла ладонь невестки своей рукой. На самом деле она все знала еще за несколько месяцев до того, как Алекс и Джоанна посетили Акору с известием о том, что Господь наградил их ребенком. Тогда она пошла в храм, расположенный под дворцом, чтобы помолиться и помедитировать. Там ей открылись некоторые из возможных вариантов будущего так же, как давным-давно они открылись для ее тезки в обреченной Трое. Кассандра никогда не знала, что ей предстоит увидеть — добро или зло, ужас или счастье. Обычно после этого она чувствовала себя слабой и опустошенной. Но на этот раз то, что она увидела, было нежным, но мимолетным. Она успела уловить лишь смех ребенка, сверкающую улыбку и голос Джоанны, любящий, но сердитый: «Мелли!»