– Это был необыкновенный поцелуй?

– Да, – сказала я, вспомнив его властные объятия. – Как бы тебе сказать… Он полностью подчинил меня себе.

– О! – Белль издала оргазмический стон, чем смутила меня окончательно. Поцелуй был моим приятным секретом, но теперь все изменилось. Теперь это был не просто поцелуй. Я запуталась, я горела, как в аду, и я нуждалась в Белль, чтобы разобраться в своих чувствах.

– Все, о чем я могла думать, когда он поцеловал меня, так это о том, что мне хочется продолжения, – призналась я.

– Боже мой, – снова простонала Белль. – Ты еще увидишься с ним?

От этой мысли по моему телу пробежала дрожь.

– Сомневаюсь! Он поцеловал меня, чтобы отомстить своей бывшей девушке. Он сам сказал.

Рот Белль скривился в ухмылке, она снова махнула газетой.

– Похоже, ему это понравилось. А про тебя я и не говорю.

Зря я надеялась, одноколейный разум Белль не поможет мне разобраться в моих чувствах. Она всегда поддерживала меня, но когда все так повернулось… Да она раздавит меня, если представится возможность.

Белль поставила чашки в мойку, собираясь уходить.

– Твой мобильный звонит, – крикнула она уже из коридора.

Я замерла, когда посмотрела на номер, но телефон сразу замолчал. Ко мне медленно возвращалось чувство реальности. Теперь я думала не о поцелуе, а о том, что журналисты всё знают. А к завтрашнему дню об этом узнают все мои знакомые. Бабочки в животе превратились в рой злых пчел. О боже… Они все начнут звонить мне, писать… Опасаясь шквала звонков, я перевела телефон в беззвучный режим.

Белль заглянула на кухню.

– Кто это был?

– Мама, – ответила я со стоном.

– О, так она, вероятно, уже планирует свадьбу, если прочла новость в газетах.

– Ты права. Я должна перезвонить ей и все исправить.

Но я не могла заставить себя сделать это. Вместо этого я несколько раз постучала головой о стену.

– Послушай, не загоняй себя в угол. Многие девушки мечтают поцеловаться с Александром и нисколько не стали бы страдать, если бы у них получилось.

Я недоуменно посмотрела на нее. Многие девушки? То есть и я одна из многих? Александр, наверное, так и подумал. Просто взял и использовал меня. Для него это ровным счетом ничего не значило, в отличие от меня. Он перевернул мой мир, оставив меня смущенной, и теперь мне нужно навести порядок в самой себе.

И как, черт возьми, эти репортеры меня выследили? Как будто Александр ставит маркером отметки на всех женщинах, встречающихся на его пути.

С этим вопросом я обратилась к Белль.

– Не знаю… Кто-то вас сфотографировал, передал фото в газеты, а потом, может быть, кто-то тебя узнал. А где ты живешь, нетрудно вычислить, хотя мы въехали сюда два дня назад.

– Ладно, попробую разобраться, – сказала я и отложила в сторону телефон, который все еще держала в руках. И мать, и все остальные могут подождать, пока я соберусь с мыслями на эту тему.

– Вернемся к делам? – предложила Белль.

Я кивнула. Наверное, вид у меня был кислый, так как Белль схватила меня за плечи и сжала их.

– Все пройдет, дорогая.

Я с благодарностью улыбнулась. Это именно то, что я хотела услышать.

___

Мне действительно удалось отвлечься. Мы спорили о том, где должны быть книжные полки, – я настаивала на том, что у нас должно быть много книг, – разбирали коробки, расставляли посуду и, наконец, проголодавшись, обнаружили, что в холодильнике ничего нет, кроме половины бутылки вина.

– Я схожу за карри, это за углом, – сказала Белль.

– Вовсе не обязательно куда-то идти. Мы можем сделать заказ.

– Я умру с голода, пока его доставят. – Белль картинно схватилась за живот. – Нет, я все-таки сбегаю. – Она подмигнула мне и исчезла в дверях.

На столе стоял ее ноутбук, и я не удержалась от соблазна кое-что прояснить. По запросу Google выдал кучу ссылок. Я бегло просмотрела последние фотографии принца. Да уж, он невероятно сексуален. И Белль была права: на многих фотках он был в окружении красивых женщин. Тут были и длинноногие блондинки, и пышногрудые шатенки, и даже близнецы. Целый гарем.

Я в раздражении захлопнула ноутбук, резко встала и, повернувшись, столкнула со стола кучу бумаг. Только я нагнулась, чтобы собрать их, как зажужжал домофон.

– Растяпа, снова забыла ключи, – пробормотала я, нажимая на кнопку вызова.

– Мисс Бишоп?

Ого, так это не Белль.

– Без комментариев, – сказал я.

Сколько времени должно пройти, прежде чем люди потеряют интерес? Неделя? Может, две? Через неделю мне нужно выходить на работу, но кого это интересует.

– Я не журналист, – сказал мужчина. – Я здесь, чтобы забрать вас.

– Забрать меня? – повторила я с удивлением. Может быть, он от мамы?

Мне хватило полминуты, чтобы дойти до кухни и проверить свой телефон. Так и есть, десять пропущенных вызовов от нее.

Мужчина все еще был у домофона.

– Принц Александр желает поговорить с вами, – сказал он.

Признаться, я была готова к такому повороту, поэтому спокойно сказала:

– Я не уверена, что это хорошая мысль. Если вы не заметили, там стоит кучка репортеров, которые готовы сожрать меня заживо.

– Я личный телохранитель принца. Его Высочество поручили мне с соблюдением всех мер безопасности привести вас на встречу с ним, – услышала я. – Уверяю вас, никто не узнает, что вы покинули это здание.

– Дайте мне минутку, – попросила я.

Кружа по комнате, я пыталась придумать причину. На самом деле причин было несколько: боязнь папарацци (мало ли что обещает этот телохранитель), я голодна, мне нездоровится… да просто не хочу!

Но воспоминание о горячих губах Александра и его руках, обнимающих меня, заставили взяться за карандаш, чтобы написать записку для Белль.

Я сказала себе, что я не виновата. Я сказала себе, что меня втянули в эту историю. Я много чего говорила себе, пока ехала в лифте вместе с охранником Александра. А когда мелькнула мыслишка о том, совершаю ли я ошибку, я сказала себе, что нет.

Глава 4

Как Норрис и обещал, ему удалось вывести меня из дома незаметно для толпы репортеров. Телохранитель принца оказался молчаливым типом. Черные с проседью волосы были зачесаны назад. Никаких широких плеч, как у Рембо, – обычный среднестатистический коренастый мужчина в хорошем, но не запредельно дорогом костюме. Мы ехали в машине, я смотрела в окно. Единственное, чего я не ожидала, так это того, что для встречи с Александром меня привезут в публичное место. Как я поняла, Норрис обещал мне частную встречу, а мы подъехали к аллее, ведущей в самый горячий ночной клуб Лондона, «Бримстоун».

– Скажите, а как я его должна называть? – заикаясь, спросила я; мои нервы окончательно сдали. – Ваше королевское Высочество?

Норрис промолчал. Провожая меня к задней двери, он внимательно смотрел по сторонам. Чувствовалось, что ему жаль меня.

– Не нужно нервничать. В конце концов, Его Высочество тоже человек.

Этой фразой, которая вовсе не была ответом на мой вопрос, он расположил меня к себе.

Уже у двери я поняла, что забыла взять сумочку. В моем кармане были только ключи и телефон. Черт… я пришла в самый топовый ночной клуб города на встречу с принцем без удостоверения личности, в футболке и джинсах. Впрочем, нам, американцам, это можно простить.

Качок в дверях даже не посмотрел на меня. Он молча кивнул Норрису и открыл перед нами дверь. Проходя мимо, я заметила его ухмылку. Еще одно доказательство того, что выгляжу я нелепо. Я распрямила плечи, надеясь, что это подействует на окружающих. По крайней мере, сегодня утром я вымыла голову. Это было то немногое, чем я могла утешить себя.

Ритм музыки вторил нервному ритму моего сердца. Даже за кулисами чувствовалось внимание к деталям. Красный свет, исходивший от торшеров, окрашивал стены в темные оттенки. Стало тревожно. Потом тревога сменилась возбуждением. Норрис уверенно шел по коридору; вдоль стены тянулась длинная очередь в туалет.

– Эй, ребята, – крикнул кто-то. – Здесь есть еще туалеты?

Я ловила на себе вопросительные взгляды. Куда ведут эту девчонку? Мне бы и самой хотелось это знать.

Вход на лестницу в конце коридора загораживали еще два качка. Мы прошли мимо них, и они не сказали нам ни слова. Поднявшись, мы попали в галерею – обычно она была забита, но сегодня оказалась свободной. Внизу потные тела вибрировали в такт музыке – убойная смесь от местного диджея. По стенам прыгали яркие огни. Я не из тех, кто ходит по клубам, хотя в этом доводилось бывать. Мне было очень неловко и в то же время хотелось смешаться с танцующей толпой. Мне казалось, что это проще, чем смотреть в лицо Александру.

– Мисс Бишоп.

Норрис остановился перед большим зеркалом. За зеркалом скрывался вход в тайную комнату. Я вошла и растерялась. За баром никого. Кожаный диван и кресла. Низкий журнальный столик с инкрустацией позолотой. Мои руки невольно потянулись потрогать стены, драпированные бархатом. И тут я заметила его. Он стоял спиной ко мне и смотрел в огромное панорамное окно, выходящее в зал. Когда раздался щелчок двери, он повернулся ко мне и улыбнулся. Я сглотнула, понимая, что его не смущает мой вид. А потом подняла подбородок и шагнула в его сторону. Но чем ближе я подходила, тем больше дрожали мои ноги.

Он был одет в идеально сочетающиеся друг с другом черные брюки и пиджак серого цвета. Даже при тусклом свете в его голубых глазах были заметны озорные искорки. Гладко выбрит на сей раз. Я представила, как он обнимает меня, и чуть не споткнулась на ровном месте.

Перестань чувствовать себя идиоткой. Учитывая, как я была одета, по-другому я чувствовать себя не могла.

Из Интернета я узнала немало о подвигах принца и хорошо понимала, насколько высока вероятность оказаться с ним на этом диване без трусов. И, честно говоря, я надеялась, что так и произойдет. Но своей разумной частью – той, которая все еще держала под контролем маленький кусочек моего мозга, – я понимала, что это ужасно.