После обеда в отеле ничего особенного не намечалось, так что Селина надела непромокаемый плащ и отправилась на прогулку.

Она ходила, ходила, пока не устала. Девушка пропустила чай, не желая видеть Вэл и Джека Тила вместе, так что в отель вернулась только в шесть часов и нашла обоих в баре.

Вэл обернулась, лицо ее было озабоченным.

– А вот и ты, – с облегчением кивнула она. – Я не видела тебя всю вторую половину дня. У тебя найдется несколько минут, чтобы зашить мое черное платье до ужина?

– Я приду сразу, как только переоденусь, – пообещала Селина и пошла вверх по лестнице.

Глаза Тила сузились.

– Не даешь мне ни одного шанса побыть с тобой наедине, сладкая моя? – заметил он, и на мгновение Вэл почувствовала, что боится его. А вдруг он заподозрил что-то? Нет, чушь. Нет, он видит только очевидное.

– Я пока не готова для уединения в спальне, – нежно проворковала она. – Еще не вечер.

Джек удивленно посмотрел на нее. Ситуация ему нравилась.

– Это что, обещание или угроза? – поинтересовался он.

– Подожди и узнаешь, – улыбнулась Вэл. – Еще по одной и в ванну. Как ты считаешь?

– Как скажешь, дорогая. Поторопись переодеться, и мы проведем очередной раунд перед ужином.

Селина восприняла просьбу Вэл буквально; она уже была готова приняться за работу над платьем, когда Вэл и Джек поднялись из бара. Она услышала их смех, через несколько секунд хлопнула дверь Тила, и тут же в комнату проскользнула Вэл.

– Оставь ты это. – Она отобрала нетерпеливо у Селины платье. – Мы должны слушать.

Селине передалось напряжение Вэл. Джек прошел в ванную, потом вернулся за полотенцем. Наконец дверь в ванную захлопнулась, и зашумела вода.

– Сейчас! – резко приказала Вэл. – Быстрее, Селина, и, ради бога, не выгляди виноватой, если встретишь кого-нибудь.

Но Селина чувствовала себя именно виноватой. Когда дошло до дела, ей показалось чудовищным, что она должна рыться в карманах пиджака мужчины в поисках того, что ей не принадлежит. С гулко бьющимся сердцем девушка стояла в коридоре у двери, прислушиваясь. Нигде – ни души. Дверь Тила была приоткрыта, Селина проскользнула в комнату и тут же увидела пиджак, висевший на спинке стула. Трясущимися пальцами она ощупала все карманы. Еще раз. И еще раз. Бумажника не было.

Совершенно сбитая с толку, она оглядела комнату, судорожно размышляя, где теперь искать, и увидела бумажник – на туалетном столике. Она схватила его и повернулась, чтобы поскорее выйти. И тут дверь ванной бесшумно открылась – на пороге стоял Тил, в шелковом халате, и с интересом наблюдал за ней:

– Привет! Что ты здесь делаешь? Я забыл губку.

Селина ничего не ответила, ее лицо залилось яркой краской. Он, прищурившись, смотрел на нее.

– А у тебя очень виноватый вид. Что ты здесь делала?

– Я… я… обычно в этот час прохожу по комнатам и смотрю – все ли в порядке с постелями. Это… моя работа, – забормотала Селина. Бумажник она прятала за спиной.

– А что это у тебя там? – с подозрением осведомился Джек.

– Ничего. – Она нервно протянула вперед одну руку, показывая ему.

Быстрый взгляд Тила скользнул по туалетному столику.

– Покажи-ка мне, пожалуйста, вторую руку.

Селина, словно онемев, помотала головой и попятилась к двери, но Джек опередил ее. Схватив ее за плечо, он грубо дернул ее за руку. Девушка почувствовала резкую боль, и ее страх тут же сменился гневом. Селина оттолкнула его с такой силой, что он едва не упал на колени.

– Ах ты, маленькая дьяволица! – воскликнул Джек и выхватил у нее из пальцев бумажник. – Так ты воровка, мисс Чопорность! Маленькая карманная воровка.

– Я не воровка! – протестующе закричала она. – Я только взяла то, что принадлежит не вам!

Джек открыл бумажник. В нем была толстая пачка казначейских билетов, пара моментальных снимков, но никакого письма.

– Ты можешь доказать, что что-то в этом бумажнике принадлежит кому-то другому? – с неудовольствием поинтересовался он. – Или ты предполагаешь, что я сам у кого-то украл эти деньги?

Селина от растерянности и ужаса была не в состоянии вымолвить ни слова. Так что же, тут никогда и не было никакого письма? Вэл ошиблась?

– Я… я… – залепетала она, но Джек криво усмехнулся:

– Так я и думал. Ты всегда не нравилась мне, Селина, с этим твоим нахальным осуждением. Однажды ты сказала мне, что я никогда не понял бы такого человека, как Сэвант, очевидно считая меня недостойным и его мизинца. Что ж, теперь посмотрим, что твой прекрасный мистер Сэвант подумает о твоем поведении. Звони.

Селина наконец обрела дар речи.

– Нет, о нет, не зовите Макса. Он не должен ничего об этом знать. Пожалуйста, не зовите Макса.

– Ого-го! Вот, значит, как, – сказал он, поигрывая бумажником. – Так ты не хочешь, чтобы наш благородный хозяин знал, что пригрел на своей груди воровку. Что ж, это понятно, но, я думаю, мы все равно его потревожим.

– Нет, это все ошибка, – рыдала Селина. – Позовите миссис Проктор. Она все может объяснить.

Джек снова прищурился, и на его лице появилось довольное выражение.

– Я начинаю понимать, – медленно проговорил он. – Мы позовем всех. Я думаю, каждый внесет свою маленькую лепту в объяснение, и мы посмотрим, кто расскажет самую интересную историю. Звони, пожалуйста.


На звонок отозвалась Морри.

– Вам что-то нужно, мистер Тил? – осведомилась она. – Все горничные сейчас заняты. – Тут ее взгляд остановился на Селине, понуро стоявшей посредине комнаты. – Что-нибудь случилось?

– Да, кое-что очень нехорошее, – ответил Тил. – Я должен пожаловаться мистеру Сэванту. Не будете ли вы так добры позвать его?

Морри пристально глядела на него.

– Я думаю, что могу разобраться с большинством жалоб сама.

– Понимаете ли, эта жалоба, как мне кажется, должна быть адресована именно хозяину. Дело касается этой маленькой воровки.

– Воровки! – Морри, застыв, словно статуя, с явным неудовольствием смотрела на молодого человека.

– Морри, я не воровка! Это ошибка! – в отчаянии закричала Селина. – Пожалуйста! Пожалуйста, не зовите мистера Сэванта!

– Я думаю, – ледяным тоном сказала Морри, – если мистер Тил настолько опрометчив, что выдвигает такое серьезное обвинение, будет лучше, чтобы с этим разбирался мистер Сэвант.

Селине казалось, что прошла вечность прежде, чем Морри вернулась с Максом. Он уже переоделся к ужину и в комнату вошел, нервно приглаживая непослушную шевелюру.

– Какие-то проблемы, Тил? – спросил он, стараясь не смотреть на Селину.

Тил рассказал свою историю.

– Я уверен, что Селина может убедительно объяснить свои действия, – сказал он, когда тот закончил. – Знаете, Тил, это очень серьезное обвинение, чтобы выдвигать его бездоказательно.

– Доказательства! – воскликнул Тил. – Я поймал ее за руку! Какое еще доказательство вам нужно?

Макс повернулся к Селине:

– Это правда, Селина?

– Да, – ответила она. – Но я не собиралась его красть. Просто я кое-что искала. Я потом положила бы его на место.

– Вытащив из него несколько банкнотов, да? Что ж, этого признания вполне достаточно для кого угодно! – засмеялся Тил.

– Но не для меня, – спокойно возразил Макс. – Раз Селина говорит, что она что-то искала, значит, так оно и было. Что же ты искала, Селина?

– Письмо.

– Письмо? – Он озадаченно нахмурился. – Твое письмо?

– Я уверена, – вставила Морри, – что все это действительно ошибка.

Селина выглядела очень виноватой. Она стояла, ссутулив худенькие плечи и опустив глаза, чтобы не встречаться взглядом с Максом.

Макс подошел к ней и положил руку ей на плечо.

– Селина, дорогая, ты не могла бы объяснить все поподробнее? – попросил он. – Ради всеобщего спокойствия надо во всем разобраться.

– Я хотела бы поговорить с миссис Проктор, – тихо произнесла Селина.

– Вэл? Она как-то связана со всем этим?

– О да, – протянул Тил. – Это она ее послала.

– Я приведу ее, – сказала Морри и через минуту вернулась с Вэл.

– Я слышала какую-то суматоху, но из того, что рассказала мне Морри, не могу понять, чем я могу помочь, – заявила она.

Макс задумчиво посмотрел на нее:

– Селина говорит, что она искала письмо. Это каким-то образом связано с тобой?

Вэл широко раскрыла глаза:

– Со мной? А каким образом это может быть связано со мной?

– Не знаю. Но она просила привести тебя.

Вэл уставилась на Селину:

– Ты нашла письмо?

– Нет, – ответила Селина, глядя Вэл в глаза; взгляд той отчаянно молил ничего не говорить.

Вэл повернулась к Тилу:

– У тебя что-нибудь пропало?

– Нет, – ответил он. Эта ситуация явно забавляла его.

– Тогда, – Вэл пожала плечами, – не понимаю, к чему весь этот шум. Селина зашла проверить постельные принадлежности – она и ко мне заходила. Она вытирала пыль, и так случилось, что ты вошел как раз в тот момент, когда она держала в руке твой бумажник.

– Прекрасно, – кивнул Тил, – но я не думаю, что все так просто, как ты говоришь.

– Я думаю, – спокойно произнес Макс, – что дальнейшие объяснения лучше послушать после ужина. И уверен, что ничто из произошедшего не выйдет за пределы этой комнаты, пока все не прояснится. Селина, я хотел бы переговорить с тобой сразу после ужина. – Он развернулся на каблуках и вышел, за ним последовала Морри.

Селина, ничего не видя перед собой, добрела до своей комнаты и в слезах бросилась на кровать. Она не услышала легких шагов Вэл и осознала ее присутствие, только ощутив запах ее духов, когда та склонилась над ней.

– Селина, послушай, я все улажу, – горячо зашептала Вэл. – Поддержи меня еще немного, и я клянусь – все улажу.

– Теперь это не имеет значения, – пробормотала Селина. – Все равно уже все испорчено.

– Но мы все исправим. Мы что-нибудь придумаем. Обещай, что сегодня вечером ничего не скажешь.